Вступление. Глава 1. Осколки памятиНазвание: Перекрестки судеб
Автор: [Mistake.Silence] aka Финстери Воллмонд; Mistake.Silence@rambler.ru
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Беллатрикс Блэк/Рудольфус Лестрандж, Беллатрикс Блэк/Люциус Малфой, Беллатрикс Блэк/Темный Лорд.
Жанр: angst, romance.
Диклеймер: Все герои принадлежат Дж.К. Роулинг, [Mistake.Silence] - только содержание фика.
Саммари: "А потом все померкло: девушку поглотила тьма, холодная, беспощадная и пустая, как всё, что стало её жизнью. Последней мыслью было лишь одно слово: «Свобода», затем окончательно иссякли силы и наступила спасительная тишина, только гулкое биение сердца доносилось до затухающего слуха будто с того конца вечности..."
Яркий свет ослепил, и, казалось, выжег глаза. Чей-то надрывный крик ударил по ушам и, звоном отозвавшись в голове, вырвался наружу, уже из её бледных губ. Боль, резкая и мучительно-приятная, обожгла каждую клеточку истерзанного тела, и спустя несколько мгновений отпустила. А потом этот приторно-сладкий аромат человеческой крови, чужой крови, лужами устилающей холодный пол, навсегда врезался в ее память, хранившую в себе события этих страшных дней. И снова крики, в которых нет ни капли надежды на спасение. Воздух вокруг был пропитан яростью, ненавистью, страхом и ощущением безысходности. Даже боль отходила на второй план в этом сумеречном спектакле Смерти. А потом все померкло: девушку поглотила тьма, холодная, беспощадная и пустая, как всё, что стало её жизнью. Последней мыслью было лишь одно слово: «Свобода», затем окончательно иссякли силы и наступила спасительная тишина, только гулкое биение сердца доносилось до затухающего слуха будто с того конца вечности...
Глава 1. Осколки памяти
I.
Выразительные серо-голубые глаза сестры внимательно изучали её, каждый дюйм хрупкого тела, обвитого черным, в тон волосам, бархатом.
-Ты прекрасна, - в голосе Нарциссы слышался восторг с ядовитой примесью зависти и легкого негодования. Она сама стояла напротив, не менее красивая, почти такая же, как и Беллатрикс, но в чем-то безнадежно той проигрывающая.
А Белла задумчиво смотрела на свое безжизненное отражение в огромном зеркале, занимающем почти всю стену её полумрачной комнаты. Казалось, что она была не в силах поверить в реальность увиденного.
- Это не я – только красивая, дорогая обертка, скрывающая суть и застилающая глаза - девушка усмехнулась своему зазеркальному двойнику.
- Возможно, - Нарцисса изобразила на своем очаровательном личике все, что в данный момент думала о любимой сестре, и хотя она знала, что спор такого характера может длиться часами, девушка все же высказала свое мнение - но разве в этом нет особой прелести: мы играем свои роли, такие, какие пожелаем играть. А сегодня твоё положение обязывает быть в образе шикарной наследницей громкой фамилии, впрочем, ты ею и являешься, также как и я.
Белла недовольно нахмурилась:
- Я не желала играть ЭТУ роль, Цисси. И ты это знаешь, - разговор начинал накаляться: Белла злилась на свою непривычную, ненужную её красоту, а Нарцисс – на сестру.
Часы в гостиной пробили девять раз и затихли.
- Нам пора, - почти мгновенно успокоившись, Беллатрикс накинула на плечи легкий плащ и в последний раз взглянула на свое отражение. Тонкая фигура в черной мантии казалась еще более хрупкой и безжизненной, чем была на самом деле, в обвитые шелковыми лентами волосы цвета вороньего крыла были вплетены черные жемчужины, а матовое серебро сковывало в своих прохладных объятиях тонкую шею. Все это, в понимании Беллы, производило впечатление роскошной пошлости и фальши, но на этот вечер именно это должно было стать её ролью…
II.
Разговор не задался с самого начала, впрочем, как и весь день до него. Рудольфус сидел напротив, обжигая её холодом своих бездонных тёмных глаз. Он всегда смотрел так на неё, так, словно желала поглотить, сделать своей неотъемлемой частью, раствориться с ней в бесконечности, и прекрасно осознавая, что она принадлежит ему лишь фактически и не более того.
- Почему, Белл? - он всегда называл её только так, не Беллой, не Беллатрикс, только Белл, лишь иногда в порыве гнева, гранившего с детской обидой, изменяя своей привычке, - Почему он…?
- …а не ты? – закончила за Рудольфуса молодая женщина, глядящая куда-то сквозь него. В её словах не было ни капли недовольства, только безучастная обреченность и безразличие, - Прости, Рудольфус, я не могу этого объяснить, это не поддается словесному описанию, - Беллатрикс небрежно повела плечом, словно этим свои жестом желая выразить всю недосказанность. - Просто прости, и пойми, если сможешь…
Лицо Лестранжа исказилось ненавистью, но не к ней, а к тому, что стоял между ними.
- Шлюха! – не сдержавшись, выкрикнул он ей в лицо.
- Ты знал, что этим закончится! Знал, когда привел меня туда. Прекрасно знал. Я же была твоей игрушкой, ты сам подарил меня Лорду, чтобы выслужиться, что же изменилось теперь? - от её наполненных безразличием слов веяло леденящей прохладой и едва ощутимой болью, некогда таившейся глубоко в душе.
- Я был глуп тогда, но…
- За свои ошибки приходится платить, - прервав его, заметила Белла…
- Скажи, кто он для тебя? – задумчиво глядя в её бездонные серые глаза, спросил Рудольфус, лицо его при этом исказилось нервной гримасой отчаяния. Она знала, какой вопрос последует за этим, знала и не желала думать об истинном ответе на него. И только сердце мучительно сжалось в груди, а на выбеленном лице, на холодных губах отразилась вымученная улыбка, и выжженные болью глаза как-то странно заблестели.
- И кто ТЫ для него, Белла Блэк?
