Глава 1Название: “Come, as you are” (Nirvana)
Автор: Lex
Персонажи: Белла, Кричер, масовка.
Рейтинг: G
Краткое содержание: куда податься после Азкабана
Дисклеймер: все принадлежит Роулинг.
Размещение: с разрешения автора.
Ей не вернули туфли, снятые еще при допросе в застенках аврората. Поэтому два маггла, чавкая чем-то в ярких упаковках фаст-фуда, пялятся на странную женщину, глупо стоящую перед стыком двух зданий, чье лицо невозможно как следует разглядеть в постоянно мигающем свете рекламы.
Красный неон гаснет на миг, и когда вывеска китайского ресторанчика загорается вновь, уже пронзительным синим, женщины на месте нет. Наркоманка с типичным изможденным видом и мелово-бледной кожей словно просочилась в проем, куда едва втиснулась бы ладонь.
***
Он не пришла к Рудольфусу.
Она пришла домой.
Кафельные изразцы ручной работы с головами грифонов. Как раньше. И скользкая плесень на них, напоминающая, сколько лет здесь никто не жил.
Ржавая горячая жижа, марающая рыжими потеками ванну и худые белые ноги, едва заполняет половину, но это хорошо. Ведь в Азкабане совсем не бывало воды.
Белла отхлебывает из горла и откидывает голову. Жилистая рука на бортике с винной бутылкой расслабляется, и струйка вяло льется в воду, превращая из бурой в бордовую. Она думает, что это похоже на кровь, и ей это нравится.
Белла раздвигает ноги, проводит рукой, смывая белый налет на слизистой и кисловатый затхлый запах, касаясь шрамов от родовых разрывов, оставленных ей двумя выкидышами – одним в семнадцать лет, наследником чистой крови, вторым – бастардом, понесенным от рыжего тюремщика и удавленным собственными руками, едва плод разлепил глаза.
Грохот прыгающих по полу бронзовых щипцов для завивки отражается от голых стен, одну плитку пересекает диагональная трещина, как раз в том месте, где ее накрывает уродливая лапа горбатого старого эльфа.
- Госпожа не оставила бедного Кричера, хозяйка вернулась в благороднейший и древнейший дом... всегда чист...
Шершавые морщинистые руки касаются ее ступней, с отросшими ногтями, под каждым из которых черная полоска грязи, настолько же чистых сейчас, как сам дом.
И Беллатрикс не шевелится. Рыбьи немигающие глаза безумного эльфа видят в ней ту, чьи мрачные черты она получила по наследству, и чьи кости десятилетие назад стали трухой под плитами с псиным гербом.
Она не вытирается, переступает через смердящие лохмотья.
Спутанные черные лохмы липнут к телу, пропитавшись водой, их не шевелит даже сырой сквозняк коридоров, но ей совсем не холодно.
После Азкабана ей нигде не будет холодно. Нигде не будет темно.
Не нужен свет тем, кто привык к темноте, а пальцы с обломанными ногтями, такие худые, что суставы кажутся неестественно большими, скользя по стенам, знают каждый уголок этого дома.
Портрет тетушки, взирающий на нее голую, мокрую и с патлами на лице, скрывающими морщины и возраст во взгляде, но по-прежнему Блэк, молча поджимает губы. Она так и не простила смерть Регулуса, последнего мужчины рода, вступившего в ряды Лорда по инициативе кузины.
И Белла отворачивается, не желая видеть ни свое отражение в стекле портрета, ни дряблую пожелтевшую кожу родственницы, в копию которой придется когда-нибудь превратиться.
Но пока ее белое тело сверкает во тьме, почти такое же, как на колдографии с тремя удивительно похожими черноволосыми девочками, еще до того, как Нарцисса в день своего совершеннолетия осветлила волосы, приведя матушку в ярость.
Рамка слетает на изъеденный ковер, месте рождения и смерти сотен личинок, обнаруживая за собой опутаный ниткой пакетик. Вкус сухой заварки, хрустящей на зубах, настолько терпкий, что сводит скулы, а слюна становится коричневой и вязкой. Белла сидит на корточках, отчего черные пряди скрывают ее почти всю, слизывая сухим языком чаинки с губ.
Она не хочет надевать пропитаные старушачьим потом платья Вальбурги. Белла заворачивается в штору и засыпает на подоконнике, лицом к окну.
Утром отсюда можно увидеть свет, хотя это и больно. Наверное, привыкшие к тюремной тьме зрачки сузятся до диаметра булавочных проколов под прямыми солнечными лучами, но это хорошо.
Это все хорошо.
***
Менеджер финансового отдела центрального лондонского офиса Denton Sapt Джонатан Макферсон был аккуратным водителем. Странно, но сегодняшняя рядовая встреча настолько отвлекла его мысли, что он едва не сбил черноволосую женщину, внезапно возникшую перед самим капотом.
Она шла так величественно и смело, что он сначала даже не заметил ничего необычного. Однако, то, что было принято сперва за плащ, оказалось бархатной рваной шторой в мокрых пятнах от непросохших волос, бахрома которой подметала булыжники, волочась за босыми узкими ступнями.
Джонатан потер переносицу, щурясь от пронзительного лондонского утра.
- Ерунда какая, нужно быть внимательней. – Думал он, минуя шлагбаум, но перед глазами, почему-то, все еще стояло отрешенное бледное лицо с налипшим крохотным листиком чая на нижней губе.
