Глава 1 Однажды теплым сентябрьским утром Минерва МакГонагалл как обычно проводила урок трансфигурации. Отдохнувшие за лето ученики еще не наобщались вдоволь друг с другом, были рассеянны; некоторые явно не выспались. Мисс Грэйнджер, умница, излучала внимание и неподдельный интерес. Рон Уизли прятал под партой что-то подозрительное – наверняка из магазина братцев... Профессор МакГонагалл нахмурилась и пристально посмотрела на класс поверх очков.
- Мне бы не хотелось начинать учебный год со снятия баллов, - профессор обвела притихших студентов пронзительным взглядом, - поэтому попрошу вести себя прилично! К вам это особенно относится, мистер Уизли! Не шуршите под партой, сядьте как следует!
МакГонагалл повернулась к классу спиной и прошествовала к доске, на которой появилось несколько пояснительных рисунков по превращению листа пергамента в клетчатый носовой платок.
- Итак, для того, чтобы выполнить это простое задание, нужно... МИСТЕР УИЗЛИ! – прогремела профессор, устремляясь по проходу между партами. – Пять баллов с Гриффиндора – вы этого добивались?
- П-п-профессор... я не виноват, это... – умоляюще пролепетал Рон, ловя не менее гневный взгляд Гермионы. – Я не хотел...
- Не хватало еще, чтобы вы срывали урок, мистер Уизли! Достаньте то, что вы прячете, немедленно! Я жду! – отчеканила МакГонагалл, возвышаясь над съежившимся Роном. Тот протянул ей помятый клочок пергамента в буроватых потеках.
- Рон нашел странное письмо, профессор...
- Не вмешивайтесь, Поттер! В вашем заступничестве пока никто не нуждается! Мистер Уизли, соблаговолите объяснить это, - она выразительно помахала запиской перед носом Рона; тот, совершенно растерянный, не смог выдавить ни звука, а только развел руками.
- Очень жаль! Придется всем вместе разобраться, что за записки вы сочиняете на уроке! Итак, - Минерва МакГонагалл расправила клочок, откашлялась и громко зачитала: «Трипеши, бедолага, а то пущу тибе кров, если будишь абижать прафесара Магонагл!»
Кто-то прыснул со смеху, но тут же умолк. Гермиона непонимающе глядела на Рона и Гарри, те – с открытыми от удивления ртами – на профессора МакГонагалл. Она слегка побледнела, внимательно рассмотрела корявые буквы и хмыкнула:
- Тот, кто выкидывает подобные шутки, явно спутал кровь с красными чернилами, – по классу прокатился смешок, да и сама профессор иронично улыбнулась, заклинанием уничтожив записку. – Вернемся к уроку! Мистер Уизли, от объяснений вы не избавлены – останетесь на перемену!
Рон страдальчески вздохнул и уставился на доску.
***
Неделю спустя профессор МакГонагалл обозревала свой факультет с места за учительским столом. Гриффиндорцы поглощали обед, как драконы, которых долго морили голодом. Минерва улыбнулась своим воспоминаниям: вон там, где сейчас сидят Рон Уизли и Поттер, когда-то уплетали за обе щеки Джеймс, Сириус Блэк и бедняга Люпин. Гарри так похож на отца... и кто только не говорил ему об этом...
- Минерва, - МакГонагалл вздрогнула и обернулась - голос директора прервал мысли о прошлом, - с каких это пор я выполняю роль почтовой совы? – Дамблдор добродушно ухмылялся, протягивая ей помятый желтый конверт. – Это адресовано вам, профессор!
- Но, Альбус... – недоуменно произнесла МакГонагалл, принимая письмо.
- Ничего не знаю, ни-че-го! – игриво ответил директор и, в довершение ко всему, совершенно по-мальчишески подмигнул ей.
Профессор МакГонагалл распечатала несколько грязное, явно где-то валявшееся послание, и увидела знакомые бурые каракули:
«Мнерва Магонагл, Ввы прикрасны. Я Вас лублу и буду зашишать от Уизи. П.»
***
На следующий день сразу несколько жителей Хогвартса получили загадочные весточки. Альбус Дамблдор и профессор Снейп сличали одинаковые полуразмазанные строки, гласившие: «Хачу, штобы прафесор Магонагл припадавала ЗОТС», причем последнее слово было трижды яростно подчеркнуто. Рон обнаружил на своей подушке целый список угроз, которые, невзирая на букет грамматических ошибок, все же привели Уизли в паническое состояние. На своем месте в кабинете трансфигурации Гарри нашел записку: «Друк Уизи – мой врак. Ты труп, Потер!», а Минерва МакГонагалл была несказанно обрадована полдюжиной признаний в любви и обещаний личной безопасности. Подпись везде стояла одна и та же: заглавное «П» с неуклюжей закорючкой.
Тем временем все больше учеников были вынуждены отмываться от чернил, собирать рассыпанные и испорченные вещи, уворачиваться от водяных бомб в коридорах и залах. Нападения сопровождались злобным театральным хохотом.
***
Еще через неделю Хогвартс не знал, куда деваться от злосчастного «П» и его писем. На каждом уроке трансфигурации кто-нибудь извлекал из-под парты клочок пергамента и молча протягивал его профессору МакГонагалл. Рональд Уизли для надежности поменялся спальными местами с Поттером – и избежал чернильной атаки в полночь с четверга на пятницу. Мисс Грэйнджер обнаружила свое изорванное сочинение по зельеварению, прикрытое запиской со словами: «Гразнакровка – друк Уизи, будеш труп. П.» Гермиона хладнокровно произнесла «Репаро» и сдала сочинение в целости и сохранности, не решившись пожаловаться декану Гриффиндора. Дамблдор задумчиво поглаживал бороду и часто возводил глаза к магическому потолку, словно стараясь что-то вспомнить. Заляпанные чернилами и облитые водой студенты на уроках перестали быть редкостью.
Минерва МакГонагалл плохо спала по ночам. Она осунулась, побледнела, стала раздражительнее обычного, и угодить ей не могли даже лучшие ученики. Когда, наконец, досталось и мисс Грэйнджер, все поняли – терроризм таинственного «П» достиг апогея.
Впрочем, таинственным его считали только младшие курсы, да на редкость ленивые и нелюбопытные студенты. Поттер пытался принять меры с помощью Почти Безголового Ника. Неумолимого и неуловимого защитника профессора МакГонагалл пытались схватить почти все призраки замка. В коридорах осторожно двигались процессии под зонтами, то и дело раздавалось громкое «Берегись!»
- Итак, прежде, чем мы начнем урок... Лонгботтом, что там у вас? Это давно не новость, давайте сюда, и быстро! – устало проговорила МакГонагалл, принимая очередное письмо от оробевшего Невилла. Она давно уничтожала записки, не прочитывая, не разворачивая их. Горка пепла исчезла с парты, профессор убрала палочку в складки мантии. - Продолжим урок...
***
Казалось, ничто уже не может ее испугать. Она, наблюдая, как факультет, да и вся школа, на глазах превращается в дурдом, настолько привыкла к неожиданностям и пакостям, что сама себе удивлялась. Однако, измученная бессонницей, издевательскими письмами и происшествиями профессор МакГонагалл все же вздрогнула, когда посреди ночи кто-то забарабанил к ней в дверь.
- Минерва! Минерва, проснитесь! Это очень важно! – без сомнений, голос принадлежал Альбусу Дамблдору. «Мерлин, только не что-нибудь с учениками! – взмолилась МакГонагалл, вскакивая с постели и запахивая халат. – Только не что-нибудь серьезное!» Ее измученное воображение рисовало страшные картины: больничное крыло, посеревшее лицо мадам Помфри, рыдающие ученики, и кто-то неподвижный на кровати... Нет, это только кошмарные видения, это надо прекратить! Она подошла к двери и рывком распахнула ее.
- Минерва, прекрасно, что я вас разбудил! – директор в ночном халате с полумесяцами сиял, как новенький галлеон. Он потрясал какой-то старой книгой и торжествующе улыбался. – Я вспомнил, Минерва!
- Действительно, Альбус? – недовольно спросила профессор МакГонагалл. В жизни бывали моменты. когда она совершенно не понимала восторгов директора, как и теперь. – Вы вспомнили, кого еще вчера облили водой?
- Дорогая профессор МакГонагалл, - Дамблдор зашагал взад-вперед по комнате, - я разгадал мотивы нашего «П»! Я его понял! Более того, я знаю, как с этим бороться... нет, я знаю, как его остановить, победить! – директор засмеялся, и что-то в его смехе напомнило МакГонагалл Сириуса Блэка. Да, директор явно не замышляет ничего хорошего...
- Очень интересно, Альбус, и как же? – Минерва скрестила руки на груди, лицо приняло скептическое выражение. Дамблдор резко повернулся к ней и ткнул пальцем в книгу.
- Вы должны всего лишь пойти к нему и поговорить!
- ПОГОВОРИТЬ?!
***
День снова начался с урока трансфигурации. Некоторые ученики оставили в углу на удивление чистые зонты. Ничья мантия, сумка или учебники не были испорчены. В коридорах пока не взорвалась ни одна водяная бомба... и правда – это утро было до странного спокойным. Гриффиндорцы заглядывали под свои и чужие парты, кто-то полез под стол профессора, но дурацких записок нигде не было. Неожиданно из-за стола выпрыгнула красивая полосатая кошка, немедленно превратившаяся в Минерву МакГонагалл.
- Извольте не ползать под моим столом, Томас! – стальным, лишенным усталости голосом скомандовала она. – И перестаньте суетиться! Развлечение закончилось – писем больше не будет!
По классу пронесся вздох облегчения.
- Профессор, простите... – Рон поднял руку и одновременно заговорил. – А писем... больше никому не будет?
- Никому, мистер Уизли, даю вам слово! – заверила профессор МакГонагалл. Рон расплылся в счастливой улыбке и повернулся к Гарри. – Однако, это не повод для того, чтобы отвлекаться на моем уроке! – Рон подскочил от грозного возгласа и торопливо раскатал пергамент.
- Итак, сегодня мы будем превращать светлячков в свечи, и наоборот... – профессор направилась к доске, указывая на нее палочкой. – Обратите внимание на первый этап...
Головы опустились к партам, перья заскрипели, мисс Грэйнджер сосредоточенно заправила волосы за ухо. Минерва МакГонагалл повернулась спиной с классу, достала из кармана записочку и перечитала ее. На ее губах заиграла улыбка, похожая на улыбку Сириуса Блэка – шалость удалась!
«Дарагая Мнерва! Пасиба Вам за участие в маей нищасной Судбе. Я больши не патривожу Вас.
Искрини Ваш,
Пивз (зачеркнуто) Пивзак Оперы »
