Свободная дорога

Глава 1

Название: Свободная дорога
Название на языке оригинала: Open Road
Ссылка на оригинал: http://hp.adultfanfiction.net/story.php?no=544207137
ЖЖ автора: www.livejournal.com/users/executivehpfan
Автор: ExecutiveHPfan
Переводчик: Fidelia (Fidelia2@yandex.ru)
Бета: merry_dances
Категория: джен
Рейтинг: PG-13
Жанр: драма
Саммари: post-HBP. У Гарри для каждого найдётся достойный подарок на память, и не один. Даже для Снейпа.
Дисклеймер: Все права на персонажей и сюжет "Гарри Поттера" принадлежат Дж.К. Роулинг.
От автора: вообще-то я предполагала, что это снарри. Но если при слове "снарри" вам хочется скривиться, то пусть для вас это будет джен.
Запрос на перевод отправлен.

Это перевод получил 3е место на совместном конкурсе переводчиков Астрономической Башни и Фанруса, проводимом в октябре-ноябре 2006 года, а также Приз зрительских симпатий. *раскланивается*


– Привет всем.

Гарри появился позади омута памяти. Выглядел он как обычно: растрёпанные чёрные волосы, зелёные глаза «цвета Авады Кедавры», круглые очки, которые за эти годы стали неотделимы от его образа, розоватый шрам в виде молнии, слишком широкая для худощавой фигуры мантия. Гарри чуть заметно улыбался, глаза потемнели, взгляд словно отяжелел от навалившихся бед и невзгод, которые не снились даже Снейпу.

Когда Поттер присел на стул, Молли Уизли разрыдалась, уже в пятый раз на этой неделе. Уизли-младшая, хоть и сама плакала, пыталась успокоить мать. Рон – единственный мужчина из оставшихся в живых в семействе Уизли – крепко обнимал свою невесту, Грейнджер. Оба смотрели на Гарри сквозь слезы. Люпин прижимал к груди Тонкс — казалось, он тоже еле сдерживает слезы. Директриса Хогвартса молча сидела рядом с министром Скримджером.

Снейп сидел отдельно, думая о том, что когда всё закончится, ему придется быстренько делать ноги. Пальцы безотчётно потирали то место на левом предплечье, где ещё совсем недавно была метка.

Это всё, что осталось от Ордена Феникса. Из девяти членов семьи Уизли выжило трое; Хмури и Шеклболт были убиты Люциусом Малфоем, которого дружки вытащили из Азкабана, а потом его самого убила Гермиона. Ремус остался в живых только благодаря помощи Петтигрю — тот пожертвовал собой, отдав таким образом долг Гарри. – Снейп хмыкнул. Хвост хорошо сумел воспользоваться серебряной рукой, задушив Фенрира. – Рон убил Беллатрикс, а заодно и всю остальную проклятую семейку Блэков-Малфоев-Лестрейнджей. Драко он тоже убил – под влиянием отца слизеринец все равно стал Упивающимся смертью, несмотря на все усилия со стороны Дамблдора и Снейпа. И Макнейр погиб, и семейства Крэббов и Гойлов – практически все те, с кем Снейп общался во время учёбы.

Раньше он улыбнулся бы, вспоминая их.

Но не сегодня.

– Поттер, – мягко обратилась к Гарри МакГонагалл, глаза у нее тоже были на мокром месте.

Даже если Некогда-Выживший-Мальчик и услышал её, он этого не показал. Всё ещё чуть заметно улыбаясь, Гарри положил руки на стол рядом с омутом памяти – Снейп присмотрелся к правой – на ней осталась едва различимая надпись. «Я не должен лгать»?

– Как вы уже знаете, – начал Поттер официально, по-взрослому. – «Мальчик никогда так раньше не разговаривал», – подумал Снейп, – Волдеморт мёртв. – Все замерли. Поттер продолжил: – И это со всей очевидностью означает, что нам нужно кое-что уладить. Кажется, здесь собрались все, кого я хотел видеть? Кроме тех, кто погиб, конечно.

Люпин зачем-то кивнул.

Снейп почувствовал, как подступает головная боль.

– Что ж, приступим, – бодро заявил Поттер, откинувшись на стуле и лениво свесив руку с подлокотника. Вид у него был слишком беззаботный, учитывая обстоятельства встречи. – Для начала разрешите мне поздравить вас. Мы сделали это. Он исчез навсегда.

– Это сделал ты, Гарри, – хрипло пробормотала Грейнджер. – Мы-то не сделали ничего.

Поттер, будто бы услышав, развернулся в ее сторону.

– Некоторым из вас наверняка покажется, что это лишь моя заслуга. Но это не так. Мы приложили совместные усилия, и, прежде чем продолжить, я хочу сказать, что это было честью для меня – сражаться спина к спине с такими людьми, как вы.

Рыдания миссис Уизли стали громче.

– По счастливому стечению обстоятельств я наткнулся на это заклинание, – сказал Поттер, не обращая внимания на Молли. – Я так его настроил, чтобы оно сработало ровно через неделю после того, как… ну, вы понимаете. Вы все получили письма, которые должны были разослаться сами в случае, если бы произошло самое худшее – да оно, собственно, и произошло – на них было наложено специальное заклинание своевременности. Спасибо вам, профессор МакГонагалл, что в точности исполнили мои инструкции.

Директриса вздохнула.

– Я же просила тебя, глупый мальчишка, называй меня Минервой, – пробормотала она.

– Когда Дамблдор был ещё жив… – Поттер умолк, а потом издал нервный смешок – Снейпу захотелось поморщиться, настолько неприятным показался ему этот звук. – Впрочем, если вы сейчас это видите, значит, когда мы были живы... В общем, мы с профессором Дамблдором никогда не были до конца уверены в том, что же означает пророчество. Трелони не отличалась особым даром предсказания, мы так до самого конца и не знали, умру ли я, убив Волдеморта. Я долго думал над этим, когда оставалось уничтожить всего один хоркрукс, и никак не мог догадаться, что же это. Мне думалось, что я и есть последний хоркрукс, и как следствие приходило в голову, что сначала меня должен кто-то убить, чтобы потом убить Волдеморта. Короче говоря, я казался себе игрушкой в руках судьбы. Сломанной. – Поттер ухмыльнулся. – В итоге хоркруксом оказалась Сортировочная шляпа, да вы, наверное, уже и сами знаете. Извините, профессор МакГонагалл, но придётся вам найти другой способ распределять учеников по факультетам, – глаза Гарри потемнели. – Но на вашем месте я вообще не стал бы их делить. От этого все проблемы. В любом случае, я смирился с тем, что мои шансы выжить в Последней Битве равны нулю. Моя подготовка и уровень владения магией по сути ничего не решали, ведь всё зависело от этого проклятого пророчества, поэтому я подстраховался с помощью заклинания. Если бы я был где-нибудь поблизости после смерти Волдеморта, я снял бы заклинание с писем, но вот, поди ж ты… – он снова умолк. – А я точно знаю, что Волдеморт умер, потому что на самом деле было неважно, кто из нас кого убьёт. Согласно пророчеству, мы оба должны были умереть, но Дамблдор так и не открыл мне этого… – Поттер потёр пальцами виски. – Что бы вы там все ни думали, я ни о чём не жалею. Разве что о том, что мне пришлось стать причиной смерти многих людей, явно или косвенно. Я устал… – признался Гарри. Голос его действительно звучал утомленно, Снейп никогда не слышал его таким. – Нисколько не сомневаюсь – сейчас я счастлив там, где нахожусь.

И тут Снейп отчётливо вспомнил схватку между Тёмным Лордом и Мальчиком-Который-Некогда-Выжил.

…Замок рушился, великаны неистовствовали, сворачивая стены, царил хаос, повсюду валялись окровавленные мертвые тела и стояли жуткие крики. Дементоры промышляли поблизости, оборотни рвали на куски тела учеников и учителей... – всё это возвращалось к Снейпу в ночных кошмарах. И всё равно в ту секунду, когда Поттер появился среди развалин Большого зала, а за ним сразу же неизменные Грейнджер и Уизли, бой прекратился. Пока все трое приближались, слуги Волдеморта смотрели на хозяина, а тот окидывал Поттера взглядом с головы до ног.

Снейп никогда раньше не видел Поттера таким пугающим и в то же время таким прекрасным.

По лицу Гарри невозможно было что-либо прочесть, в глазах полыхало яростное пламя. Как Волдеморта всегда словно бы сопровождала чёрная тень, теперь и Поттера окружала некая аура – золотистая, ярко сиявшая сквозь завесу каменной пыли. Свет ее затмевал огни замка – словно огонь маяка горел во тьме, указывая дорогу. Гарри взял с собой не волшебную палочку, а меч Гриффиндора, с ним Поттер выглядел как карающий ангел, а не как обычный двадцатилетний волшебник.

Исчез тот, кто порой доставлял Снейпу столько хлопот. Исчезла невинность и та слепая детская ярость, с которой Поттер частенько не мог справиться. Вместо привычного мальчика Гарри Поттера напротив Волдеморта стоял молодой человек, от которго буквально веяло силой, не оставляющей равнодушным ни одного из присутствующих.

Выражение лица Волдеморта было незнакомо Снейпу. Темный Лорд, похоже, сомневался и колебался. Довольно долгое время эти двое просто молча смотрели друг на друга. Поттер бесстрашно встретил взгляд Волдеморта, стоя словно в сиянии божественного света. Тёмный Лорд казался настороженным. Не говоря ни слова (Снейп подозревал, что они общались с помощью легиллеменции – ведь в конце концов Поттер все же научился ей пользоваться), оба одновременно вступили в схватку.

Кроме всего прочего, думал Снейп, это было захватывающее зрелище. Ни Поттеру, ни Волдеморту незачем было произносить заклинания вслух. Исходящие от них лучи попадали в стены и ещё больше разрушали замок, не нанося вреда противникам. Ни один не пользовался палочкой – им это было не нужно. Поттер был быстр и проворен, буквально дышал силой и магией. Снейп почувствовал что-то сродни гордости: он бы в жизни не поверил и никому не признался бы, что Поттер всё-таки научился контролировать себя.

Возможно, прошли минуты – а может, часы – прежде чем один из них допустил ошибку.

Волдеморт зазевался всего на долю секунды, дав Гарри преимущество, и Поттер этим воспользовался. Он применил заклинание явно своего собственного изобретения, что-то вроде Круциатуса, только более мощное и болезненное. Снейп никогда не слышал, чтобы Тёмный Лорд кричал и корчился от боли; в ушах Северуса эти жуткие крики отдавались прекрасной симфонией, которую он всю жизнь мечтал послушать.

Поттер заставил Волдеморта опуститься на колени и только тогда снял заклинание. Упивающиеся смертью растерялись, члены Ордена Феникса стояли словно громом поражённые. Поттер так ничего и не сказал, не спеша приблизился к прерывисто дышащему Волдеморту, выверенным движением занёс руку и воткнул меч Годрика в сердце наследника Слизерина, секундой позже произнеся смертельное заклятье.

Время словно закончилось, истекло, остановилось, чтобы обозначить грандиозность случившегося. Зелёный свет, прекрасный, чистый, волшебный зелёный свет, самый невероятный из когда-либо виденных Снейпом, окутал Тёмного Лорда, чьё лицо исказили страх и потрясение. Секундой позже тот же зелёный свет скрыл и Гарри, став таким же зловещим и внушающим ужас, как обычно.

– Что ж, все предварительные слова сказаны, давайте начнём, – Поттер умолк на секунду, уставившись на собственные колени, а потом поднял голову.

– Рон, ты мой лучший друг. Я так и не успел сказать, как сильно благодарен тебе, что ты был вместе был со мной все эти годы. Пусть мы не всегда соглашались друг с другом, спорили и ругались, но ты всегда был моим лучшим другом и вообще самым близким человеком. Думаю, это доказали русалы, похитив именно тебя для конкурса Турнира Трёх Волшебников. Ты сделал мою жизнь яркой, стоящей того, чтобы её прожить. Но ты ведь и так это знаешь, да?

Подбородок Рона предательски дрожал, но юноша кивнул.

– Забери мою «Молнию», Рон. Может, она и похуже новейших моделей, но это единственное, что напоминает мне о Сириусе. Я знаю, что моя метла попадёт в хорошие руки, – улыбка Гарри стала шире. – И забери мантию-невидимку. Мы здорово повеселились с её помощью. И когда у вас с Гермионой будут дети, я хочу, чтобы ты передал мантию-невидимку им. Думаю, моему отцу бы это понравилось.

В комнате раздался сдавленный смешок, и Снейп нахмурился.

– Гермиона, – Гарри перевел взгляд на Грейнджер, которая, казалось, морально готовилась к разговору, – ты стала мне сестрой… Когда мы с Роном совсем уж увлекались, ты всегда помогала приструнить нас, а когда мы все вместе попадали в переделку, именно ты вытаскивала нас из беды. Ты самый умный и внимательный человек из всех известных мне, поэтому я хочу, чтобы ты заботилась о Хедвиг. Она была первым подарком мне на день рождения.

Голос Гарри сорвался, и на этот раз Снейп поморщился. Крепко зажмурившись, Поттер нажал на переносицу — казалось, он изо всех сил старается говорить ровно. Уизли и Грейнджер уже плакали в открытую.

– Я буду скучать по вас обоим. Сильно. Я уверен, что вы оба выжили, ведь вдвоём вы гораздо сильнее, чем я когда-либо был в одиночку. Я полагался на вас обоих, опирался на вас, как на костыли, когда мне было трудно, и вы ни разу не отказали мне в помощи, – Поттер оглянулся, зелёные глаза сверкали слишком ярко. – Я хочу сделать вам общий подарок, чтобы вам было с чего начать семейную жизнь в новом мире, свободном от Волдеморта. Я оставляю вам содержимое моей ячейки в банке Гринготтс, наследство, оставшееся после моих родителей. Там два миллиона пятьсот двадцать пять тысяч галлеонов восемьдесят девять сиклей и три кната. Спросите Крюкохвата из Гринготтса, он отдаст вам ключ.

Грейнджер и Уизли переглянулись, потеряв дар речи, а потом дружно уставились на видение Гарри, нависшее над омутом памяти. Поттер чуть хитровато улыбался, удивительно напоминая при этом Дамблдора.

– Спасибо, Гарри, – прошептала Гермиона.

– Мы будем скучать по тебе, друг, – эхом отозвался Рон.

Поттер коротко кивнул, словно и правда их услышал, а потом повернулся, чтобы оглядеть комнату.

– Профессор Люпин, – Гарри чуть помедлил и хихикнул. – Ремус, – поправился он, словно пробуя имя на вкус. Оборотень поднял голову. – Перво-наперво, я хочу попросить прощения за то, что случилось с Сириусом. Ты ни словом меня не осудил, да тебе и не надо было, ведь я-то знаю, что это была моя вина. Я вёл себя, как последний идиот.

Люпин открыл было рот, чтобы возразить, но, словно угадав его реакцию, Гарри поднял руку, заставляя смолчать.

– Пожалуйста. Я понимаю, Ремус, я действительно всё понимаю. Сейчас… что я могу сказать об этом? Ты всегда был рядом с моим отцом, а потом рядом со мной. Сириус появился и пропал, а ты остался. Мой учитель и мой названный отец. Я смотрел на тебя снизу вверх, восхищаясь тобой гораздо больше, чем ты мог вообразить. Я хочу, чтобы ты забрал обратно Карту Мародёров, – Гарри озорно улыбнулся. – Шалость удалась, я полагаю. Если у вас с Тонкс будут дети, позаботьтесь о том, чтобы они выросли вместе с детьми Рона и Гермионы – они составят новое поколение мародёров. Ещё я дарю вам фамильный дом Блэков. Возможно, этот дом вызывает у вас много множество болезненных воспоминаний, но я не могу отдать его никому другому. Рон и Гермиона получили от меня наследство моих родителей, вы же получите те деньги, что завещал мне Сириус – это будет справедливо. Я оставляю вам пятьдесят тысяч галлеонов, чтобы вы потратили их по своему усмотрению, – взгляд Гарри потеплел, и Снейпу пришлось отвернуться. – Спасибо тебе за всё, Ремус, я поздороваюсь за тебя с папой и Сириусом.

Люпин отвёл глаза, встряхнув головой и сжав руку Тонкс чуть сильнее.

– Джинни Уизли.

Девушка смахнула слёзы и взглянула на Гарри.

– Слова не смогут выразить того, как сильно я любил тебя при жизни, даже тогда, когда этого ещё не осознавал. Если я чем-то и горжусь, – в голосе Гарри снова появилась подозрительная хрипотца, – так это тем, что мне дозволено было испытать любовь до того, как меня не стало, и я очень рад, что именно ты убедила меня попробовать. В этом омуте памяти есть одно особенное воспоминание специально для тебя, поэтому я завещаю омут тебе – он был мне вместо дневника. Все мои мысли, все мои сокровенные мечты для тебя. Не надо… – голос Гарри сорвался, – не заморачивайся этим, Джинни. Один очень умный человек посоветовал не увлекаться, забывая о реальной жизни. У нас с тобой было нечто особенное, но не зацикливайся на этом, ты ещё обретёшь счастье с кем-нибудь другим. Я хочу, чтобы ты была счастлива, просто… просто не живи прошлым, ладно?

Джинни попыталась подобрать слова, но сдалась и уткнулась в плечо матери.

– Миссис Уизли, вы стали мне мамой, опекали меня, а я так ни разу и не сказал, как сильно благодарен вам за заботу и любовь, – тихо сказал Гарри. – Рон когда-то давно говорил, что вам в Норе не помешал бы домашний эльф, и я попросил своего друга Добби помогать вам, вы найдёте его в кухнях Хогвартса. Мне жаль мистера Уизли и остальных… – пробормотал он, – я честно пытался спасти их и сделать так, чтобы ваши самые жуткие страхи не воплотились в жизнь, но увы.

– О, Гарри, – Молли снова заплакала, и Рон обнял мать. Снейп почти пожалел клан Уизли, вернее то, что от него осталось.

– Директор МакГонагалл, – Гарри поёрзал на стуле, – для нужд Хогвартса я открыл специальный счёт в Гринготтсе на ваше имя, там лежат те деньги, которые я заработал, будучи аврором. Ячейка 246 забита под завязку. Потратьте эти деньги на ремонт замка и на любые другие нужды школы. Хогвартс был моим единственным домом, и я не хочу, чтобы он остался стёртым с лица земли.

МакГонагалл ничего не ответила, только коротко кивнула и поправила очки.

– Министр Скримджер, – Гарри поудобнее устроился на стуле, вновь принимая деловой вид. – Я хочу, чтобы вы оказали мне две услуги за избавление мира от Волдеморта, раз уж вы больше ничем не можете меня отблагодарить…

Министр покачал головой и вздохнул. Снейпу захотелось его проклясть.

– Я хочу, чтобы все присутствующие в этой комнате получили по Ордену Мерлина, – твёрдо сказал Поттер, не отводя взгляда от обеденного стола. – Я знаю, что для кого-то он означает больше, для кого-то – меньше, но считаю его вручение справедливым. Все собравшиеся здесь проявили выдающееся мужество и пожертвовали большим, чем должен жертвовать человек в своей жизни.

– Это я устрою, – мрачно откликнулся Скримджер.

– Второе, – продолжил Поттер, – вы сделаете всё возможное, чтобы пресечь всяческие гонения на грязнокровок и полукровок и развеять предубеждения против них, а также прекратите травлю оборотней, потому что именно это разобщение и породило двух Тёмных Лордов только за последние сто лет. Мне плевать на то, каким образом вы это сделаете. Чхать я хотел, если на это уйдут годы и все денежные запасы Министерства. Или вы делаете так, как я говорю, или я стану привидением и буду преследовать вас всю вашу оставшуюся жизнь.

Скримджер с трудом скрыл ярость, но смолчал.

Поттер вздохнул, снова потёр виски, а потом уставился Снейпу точнёхонько в глаза. Северус уставился на него в ответ, не зная, что ещё можно сделать.

– И вот последний, кого я пригласил выслушать мою волю. Бывший профессор Зельеварения Северус Снейп.

Поттер еще целое бесконечное мгновение пялился на него своими магнетическими глазищами. Снейп уже почти поверил, что Гарри на самом деле его видит.

– Давайте поскорее, Поттер, – ляпнул Северус, просто не сумев сдержаться. Теперь взгляды остальных явственно прожигали в нем дырки.

Поттер хмыкнул.

– Уверен, вы недоумеваете, зачем я вообще позвал вас сюда, но я знал, что вы не пропустите…

– Ну и зачем, Поттер? – фыркнул Северус, чувствуя себя идиотом из-за того, что разговаривает с тем, кто не может ответить.

– …потому что я хорошо знаю вас, – самодовольно договорил Поттер, откинувшись на стуле. – Я не верил, когда узнал правду. Не верил, когда вы объявились на пороге моего дома, окровавленный и измученный Риддлом и его слугами, и принесли с собой кубок Хельги Хаффлпафф – один из хоркруксов. Я не верил вам, когда вы поведали мне свою историю, когда предоставили мне доказательства, разрешив практически изнасиловать своё сознание легиллеменцией. Я не верил вам до тех самых пор, пока мы не встали спина к спине, сражаясь с Волдемортом, когда тот ворвался в мой дом. Вы защищали меня, а я защищал вас. Мы отбили атаку, и вы сразу же потеряли сознание. Только тогда я вам поверил и почувствовал себя полнейшим идиотом, ведь даже Дамблдор в вас не сомневался.

Я никогда не прощу вам убийство Дамблдора, по его приказу или нет, мне всё равно, – добавил Поттер. Непрошенные воспоминания и сожаления будто вздрогнули в памяти Снейпа и нахлынули волной, но лицо зельевара осталось бесстрастным. – Но что гораздо важнее… – Поттер снова выдохнул, закрыл глаза и открыл их, будто собираясь с мыслями, – я никогда не прощу Дамблдора за то, через что он заставил вас пройти.

Тишина. Снейп во все глаза уставился на Гарри.

– Проклятый на веки вечные за одну ошибку, – Поттер будто говорил сам с собой, а не обращался к тем, кто собрался вокруг стола. – Ошибку, совершённую в совсем юном возрасте. Дамблдор пообещал вам милосердие, и вы просто стали слугой другого хозяина, только на этот раз не нужно было опускаться на колени и целовать край мантии. Возможно, именно это и отличало Дамблдора от Волдеморта, – Поттер говорил спокойно, и Снейп бросил взгляд на юношу. – И именно это сделало их настолько разными.

Ну и в чем теперь смысл? Они оба мертвы, я тоже мёртв. И вам, Северус Снейп, я завещаю две вещи, которые при жизни значили для меня больше всего на свете, но которыми я так и не стал полностью обладать. Две вещи, которые будут означать для вас целый мир.

Когда я убил Водеморта, – Поттер пристально рассматривал собственные пальцы, – я и не помышлял о мести. Не думал о погибших родителях, о друзьях... Я думал о людях, находящихся в подобной ситуации, Снейп. – Я думал о вас, о том, как вы попали в форменное рабство, не имея выбора, совершив одну-единственную ошибку. Я думал о себе, которому суждено умереть, потому что это предопределено, потому что для этого я был рождён и предназначен. У нас не было права выбора, Снейп, у нас были обязательства. Вам пришлось служить Дамблдору, потому что он подарил вам иллюзию свободы в обмен на то, чтобы вы всю оставшуюся жизнь искупали вину за однажды совершённый грех. Я же был в его руках орудием, способным уничтожить Волдеморта. Но я не злюсь на гнусного старикашку, – тихо добавил Поттер, – потому что не знал, что бывает по-другому, потому что только это и видел в жизни. Я не знал, каково это – проснуться утром, не опасаясь за жизни друзей, которых ночью мог убить Волдеморт. У меня никогда не было возможностей, не было выбора, не было свободы. А вы… Наверное, когда-то в вашей жизни было время, когда вы никому ничего не были должны, и я подумал, насколько же это несправедливо – дать вам попробовать глоток этой свободы, а потом безжалостно отобрать из-за одного неверного решения…

Вот мой первый подарок вам.

Северус Снейп, я дарю вам улицы Лондона, – заговорил Гарри тихо и торжественно. – Я дарю вам коридоры Хогвартса, холмы Шотландии, штормящие волны каждого из морей в мире. Я дарю вам самую широкую пустыню в Африке, яркие огни американских мегаполисов и покрытую снегами тундру России, величественные горы Европы и тропический рай Карибских островов. Я дарю вам это мир, чтобы вы использовали его по своему усмотрению, потому что сам я не знаю, что с ним можно сделать. Я хочу, чтобы вы путешествовали, открывали для себя города, страны, узнавали людей, посещали красивые места, чтобы вы не сидели на одном месте, скованный обязательством. Я хочу, чтобы вы знакомились и заводили дружбу, не боясь, что однажды вашим друзьям навредят те, у кого нет шанса добраться лично до вас. Вдруг вы даже влюбитесь в кого-нибудь, и у вас появится семья, дети, а может, вы вернётесь обратно в Хогвартс преподавать, – Поттер сделал долгую паузу надолго умолк. – Кто знает, чем вы займётесь, Снейп? Кто знает? Вот, что я хочу вам подарить: то, чего никогда не было у меня. Жизнь без страхов и волнений. Жизнь без службы хозяину. Жизнь, в которой есть выбор. Я дарю вам, Северус Снейп, самое дорогое, что только может быть в жизни. Я дарю вам свободу.

Взгляд Поттера словно сверлил Снейпа.

– Я убил Волдеморта для вас. Вы свободны.

Снейпу хватило бы пальцев одной руки, чтобы подсчитать, сколько раз он по-настоящему удивлялся за всю свою жизнь.

Отец впервые ударил мать.

Оскалившийся оборотень в конце туннеля.

Боль при получении Метки.

Милосердие Дамблдора и его холодное, жесткое безразличие.

Тот факт, что Поттер – змееуст.

А теперь ещё и то, что он ошибался на счёт Поттера, как и то, что Поттер ошибался на его счёт.

Жаль, что он умер.

Люди, собравшиеся в доме Блэков, молчали. В глубине души Снейп понимал, что дурацкие сентиментально-совестливые переживания уже отступили, и на него уставились несколько пар глаз, обладатели которых ждут от него каких-то слов или действий.

Снейп решил не удостаивать их какой-либо реакцией. Впрочем, он до сих пор пребывал в таком ступоре, что весь его обычный сарказм куда-то делся.

– И, во-вторых, Снейп… – снова ему мешал сосредоточиться этот Поттер, нет, не Поттер, а воспоминание об этом Поттере. Поттер – даже не призрак. Кажется, Северус только сейчас это осознал – Поттер умер. – Я ведь прав насчёт вас, да? Вы сидите отдельно, на стуле, который стоит ближе всего к двери. На стене рядом с дверью есть шкаф с выдвижными ящиками, я уверен, что вам хорошо видно. – Пожалуйста, откройте его по моей просьбе.

Без малейшего колебания Северус встал на негнущихся ногах. Выполняя пожелание воспоминания, Снейп чувствовал себя глупо, но на смену этому ощущению практически сразу пришло любопытство. Аккуратно открыв створку двери, Снейп подождал следующих указаний.

– Ящик, вам нужен самый нижний справа. Откройте его и достаньте то, что внутри, а потом возвращайтесь к столу.

Снейп дёрнул ящик на себя.

Заглянул.

И у него перехватило дыхание.

…Поттер не стал бы…

– Что там? – спросил Уизли. Все тянули шеи, чтобы увидеть, что же Гарри ему завещал.

Снейп осторожно сунул внутрь руку и вытянул длинную палочку, почувствовав, как кисть окутала теплая волна; из кончика палочки посыпались зелёные искры.

Волшебная палочка Гарри.

Нет, Поттера.

Снейп вернулся к столу, крепко зажав палочку в кулаке. Словно издалека доносились удивленные и недоверчивые возгласы, но Северус старался сосредоточить внимание на Гарри-воспоминании.

– Я ничего не знал о передаче палочек, пока Гермиона не рассказала мне об этом после смерти Дамблдора. Она удивилась, что палочку директора официально никто не унаследовал, – пояснил Гарри, по-дурацки наклонив голову набок, Снейп отчего-то почувствовал раздражение. – Гермиона пришла к выводу, что Дамблдор никого не любил и не уважал настолько, чтобы завещать палочку ему. Но думаю, я знаю, что с ней случилось, Снейп, – подвёл итог Поттер. – Она у вас.

Северус промолчал. Суставы пальцев, сжимающих палочку Гарри, побелели.

– В общем-то, я даже уверен, что она у вас. Я знаю, это означает очень многое – получить в наследство палочку ушедшего из жизни волшебника, потому что вместе с палочкой к новому владельцу переходят и магические способности дарителя, – мягко пояснил Гарри. И вот мой второй подарок. Возьмите мою палочку. Возьмите мою магию. Знайте, что я уважаю вас. Когда я был жив, вы наверняка считали, что я не большого мнения о вас. Это чувство неприязни было взаимным, но я хочу, чтобы вы знали: после того, как мне стала известна правда о плане Дамблдора, о том, что он сам заставил вас убить его – я вас зауважал. Только очень сильный человек может убить другого, а если тебя просят убить дорогого тебе человека ради последующего спасения всего мира, нужно огромное мужество. В общем, странно, что вы учились не в Гриффиндоре – хмыкнул Гарри. – Так что теперь у вас палочка Дамблдора и моя, и это означает, что к вам перешла наша общая магия. Разве вы теперь не самый могущественный волшебник в мире?

У Поттера хватало наглости выглядеть довольным.

У Снейпа щипало глаза. Чад. Чёртов запах, въевшийся в стены кухни дома Блэков.

Это просто чад.

Гарри обвёл комнату невидящими глазами и вздохнул.


– Часть меня хочет остаться с вами, хотя я знаю, что произойдёт всего лишь через несколько часов, – грустно сказал Гарри. – Войска Волдеморта наступают с запада, топча лужайки Хогвартса, я видел их до того, как аппарировать сюда, чтобы оставить завещание. А сейчас мне пора в Хогвартс, чтобы отдать свой долг. Я… – Поттер умолк, и Снейп увидел, что на какую-то секунду его взрослые тёмно-зелёные глаза вновь стали глазами ребёнка — наивными, яркими, отражение души Гарри-первогодка. – Мне страшно. Я знаю, что не должен бояться, но всё равно боюсь. Но не волнуйтесь, – Гарри улыбнулся. – Я всё равно счастлив, потому что хоть мне сейчас и страшно, я знаю, что если вы это видите, значит, вам больше никогда не придётся бояться.

Живите и радуйтесь. Заводите семьи, будьте счастливы, просто… просто живите без тревог, – твёрдо закончил Гарри, вставая. У Снейпа перехватило дыхание. – А что касается меня… профессор Дамблдор всегда говорил: «Для высокоорганизованного разума смерть – это просто очередное приключение», и… ну, все вы – особенно ты, Гермиона, – всегда учили меня быть организованным.

С улыбкой, выдававшей его истинные чувства, Гарри-воспоминание махнул на прощание рукой и, став серебристым, опустился в омут памяти. Исчез.

Навсегда.

Какое-то время Снейп сидел неподвижно – перед глазами всё расплывалось – и смотрел в одну точку, туда, где секунду назад ещё сидел Гарри. Северус так крепко сжимал палочку, что рука затекла.

Поттер умер.

А перед этим окончательно повзрослел.

Безысходная тоска снова медленно затягивала кухню как паутина. К Снейпу вернулось нормальное зрение. Все трое Уизли плакали, Грейнджер рыдала, Люпин уткнулся в плечо Тонкс. Скримджер явно был очень и очень не в своей тарелке, МакГонагалл шмыгала носом и промокала глаза платком Дамблдора.

Снейп ничего не чувствовал. Ему казалось, что какая-то часть его умерла.

А может, так оно и есть.

Северус поднялся, ноги сами несли его к выходу. Почему-то он не слышал гневных криков мамаши Блэк, только из соседней комнаты доносились приглушенные рыдания.

Снейп вышел на воздух, окунувшись в Лондон, и только тогда взглянул на палочку, плотно зажатую в руке.

Почувствовал, как новая магия бурлит в венах.

Задумался, где бы ему достать портключ в Грецию.

Он всегда хотел побывать в Греции.

fin