Глава 1Дождливый осенний мрачный день. Смотря в окно и тайком от всего магического мира куря тонкую длинную сигарету, профессор Зельеварения в школе магии и волшебства Хогварц Северус Снейп пришёл к выводу, что жизнь – дерьмо. Достал полоумный Волдеморт, достал не менее полоумный Дамблдор… Вообще, профессора уже давно посещали крамольные мыслишки – может предложить им объединиться? Надоело бегать от одного к другому, пускай уж сидят вместе в овальном кабинете и творят «добро». У одного глобальная мания порабощения мира с целью зла, у другого не менее глобальная - но, типа, с положительной с целью, а расхлёбывай всё ему, Северусу Снейпу. И Поттер ещё этот треклятый путается под ногами, спаситель мира хренов. Снейп сплюнул. Вот бы бросить всё, заняться каким-нибудь безобидным делом, людей радовать… нет, ну, правда, просто радовать. Ведь профессор не был настолько уж законченной сволочью, какой хотел казаться. Просто ему было скучно, а так он хоть немного развлекал себя любимого.
Докурив, профессор с какой-то особой мстительностью затушил окурок об каменную стену и вернулся в комнату. Налив немножечко огневиски в стакан, он задумчиво посмотрел на догорающие в камине угли.
- Вот интересно, почему они делают, что хотят, а я не могу? – вслух задал он себе вопрос. Потом чокнулся с камином и сам себе ответил. – Потому что у них совсем нет совести, а у меня есть. Потому что у них есть я, который за всё отдувается постоянно. А они развлекаются, представляешь?
Последние слова были обращены к камину, который молчал, очевидно, в знак согласия. Нет, в принципе, он всегда молчал, на то он и камин, но профессор почему-то привык с ним разговаривать. А потому что больше разговаривать в его покоях было не с кем. Можно было бы, конечно, подумать, что у профессора поехала крыша, но с другой стороны в разговорах с камином есть и своя прелесть – никто не возражает тебе в ответ, всегда молча поддерживает и со всем соглашается.
- А я ведь тоже хочу развлекаться, понимаешь?
Камин понимал.
- И хочу делать то, что Я хочу. А что я хочу? – задумался проф.
Камин выжидающе ждал.
- Я хочу на море… - мечтательно закрыв глаза, произнес, наконец, Снейп. – Такое, знаешь, голубое, чистое, с белым песком и нависающей над водой пальмой. И хочу прямо сейчас.
Резко швырнув стакан в огонь, профессор стал лихорадочно собирать вещи, бормоча себе под нос:
- А вот так я и сделаю! А вот пускай меня поищут, с ноженек собьются. Хоть что-то сделают сами, гоблин их дери.
Закончив собираться, профессор сжал огромный чемодан до размеров саквояжика и, дружески похлопав камин по полке, шагнул в его зелёное пламя…
Дождливый осенний мрачный день. Смотря в окно и тайком от всего мира куря огромную длинную сигару с отвратительным запахом ванили, великий британский актёр Алан Рикман пришёл к выводу, что жизнь – дерьмо. А что, нет? Конечно, да. И зачем он согласился на съёмки в этом ужасном фильме про Гарри Поттера, ведь конца и края ему не видно… Если честно, то уже после второй серии мистер Рикман втайне желал, чтобы этот треклятый мальчик Гарри Поттер, наконец, крякнул уже быстрее! Но Ро продолжала писать, книги продолжали выходить, фильмы сниматься, а ему, как подписавшему контракт на все (!) серии, приходилось в этом безобразии участвовать. Ну, не знал же он, в конце концов, что эта волынка настолько затянется! Выхода пятой книги актер ждал как манну небесную. Потому как надеялся, что это всё, но не тут-то было! Чертов Поттер снова был жив и здоров, а Роулинг уже строчила книгу шестую и на седьмую замахивалась. И уж тут точно обещала, что последнюю. Можно было бы, конечно, мечтать, что Джоанна просто угробит его персонажа, но… мистер Рикман был чертовским умным и проницательным человеком и прекрасно понимал, что истинное противостояние в книге не «Поттер-Вольдеморт». Там все намного сложнее, если читать между строк, а это он умел. И именно его персонаж играет решающую роль, незримой нитью связывая все события книги воедино. Нет, признаться честно, книга ему нравилась – иначе бы он не дал свое согласие на съёмки. Она была развлекательна, познавательна, интересна, таинственна, а главное – драматична. А его герой – особенно интригующ, хотя Алан не раз ловил себя на мысли, что чего-чего, а встретиться с таким типом он бы, наверное, не хотел…
Рикман потушил сигару и отошел от окна. Съёмки четвертого фильма начнутся через неделю… Опять эти бесконечные дубли, дубли, дубли… Костюм этот ещё дурацкий. Нет, хороший костюм, Рикман считал своего персонажа самым стильно одетым, но вот одна была загвоздка – Снейп по книге был худой. А Рикман – нет. Ну, не толстяк, конечно, но когда тебе 59 лет, а твоему герою – 37, разница, простите, есть. И потому под всё это черное великолепие режиссёр заставил Рикмана надеть банальный и пошлый корсет. Было это, кстати, ещё на втором фильме – и это, наверное, ещё одна причина, почему Алан мечтал, когда же всё это закончится. Господи, как же его всё достало!
Пройдя мимо висящего зеркала, Рикман отразился в нем в виде небритого человека с седыми, растрепанными волосами и уставшим взглядом. На секунду замерев, он почесал щетинистую щёку:
- Господи, а я ведь играл Гамлета…
Плеснув себе немного виски, Рикман плюхнулся в кресло. Вот уже сегодня ему звонил Дэниэл Рэдклифф. Нет, хороший, конечно, мальчик, но уж больно доставучий. Ещё постоянно беспричинно-весёлый Айзекс, курит он всё время, что ли? От него всегда мигрень только… Съёмочных эпизодов мало, зато за кадром его слишком много! А может… а может – ну их всех?
Неделя, неделя, всего одна неделя… Всего?! Ещё целая неделя!!!
- Надо провести её с пользой для жизни и нервов, - сказал он сам себе, и рука его потянулась к телефонной трубке.
- Алло, это предварительный заказ билетов «Бритиш Эйрлайнс», я вас слушаю.
- Алло, здравствуйте. Я бы хотел срочно, прямо сейчас улететь куда-нибудь на море и подальше.
- Насколько подальше, сэр?
- Сильно подальше.
- Понимаю. Через два часа вылет на Соломоновы острова, вас это устроит?
- Это далеко?
- Дальше некуда.
- Тогда это то, что мне нужно.
Бросив трубку, он стал в спешке собираться…
Через полчаса лондонское такси уже весело мчало его по дороге в аэропорт…
