Яд и зелёные глаза

Глава 1

Название: «Яд и зелёные глаза».
Пейринг: Нарцисса/Люциус, Люциус/Лили
Рейтинг: PG-13
Жанр: драма/романс
Размер: мини
Саммари: «Моя любовь – иная. Холодная, расчётливо-эгоистичная, пропитанная смертоносной зеленью и кованая серебром». Любовь, жестокая не потому, что не разделена, а потому, что она такова по своей природе. События фика «Вино и зелёные глаза» глазами Нарциссы.

– Нарцисса!
– Да, Белла? – неохотно оборачиваюсь.
– Что ты себе позволяешь?
– А что такое? – небрежно передёргиваю плечами, холодно глядя на сестру.
– Тебе прекрасно известно, как выгоден нам твой брак с Малфоем! А ты!.. – злость. Чистая, неприкрытая… О, да, сестрёнка, я знаю. И что дальше?.. Да ничего.
– Белла, прекрати, – устало морщусь. – Я всё это знаю не хуже тебя. И я выйду замуж за Люциуса Малфоя. Но любить его меня никто не вынуждал.

***
Любить. Ты думаешь, это так просто?.. Смотреть стеклянными глазами, восхищаться каждым поступком, не замечать недостатков, беречь от всех бед и безумно бояться потерять?.. О, нет, мой милый, так любят маленькие хаффлпафские девчонки, так любят наивные девушки-маглы, так любят безумцы и простаки… Моя любовь – иная. Холодная, расчётливо-эгоистичная, пропитанная смертоносной зеленью и кованая серебром. К моей мантии прикреплена брошка в виде змеи, но неужели ты думаешь, что выбор металла и камня – всего лишь дань факультету?.. Быстродействующий яд изумрудного цвета, готовить только в серебряном котле. Пожалуй, я всегда была неплоха в зельях.
Любить… Ты знаешь, как это странно – чувствовать, что сердце бьётся так быстро, что щёки пылают, а пальцы, напротив, холодеют?.. Замирать, когда ты смотришь на меня, кусать губы, когда не отводишь взгляда от Эванс?.. Ты думаешь, я ничего не замечаю, правда? Я вижу. О, как бы я хотела не смотреть…
Любить?
А, впрочем, это ли называется любовью?.. Я хочу тебя для себя, я хочу, чтобы ты принадлежал мне одной, чтобы ты улыбался мне одной, и чтобы все видели, что ты – такой красивый, такой богатый, такой популярный – не нуждаешься ни в ком, кроме меня. Но этого не будет, верно, милый? И ты проходишь мимо меня, даже не заметив, а потом вдруг замираешь, столкнувшись в дверях Большого Зала с Лили Эванс.

***
Я нахожу её на берегу озера, сидящей на корточках и задумчиво глядящей в воду. Рыжие волосы, неплохая, пожалуй, фигура… Со спины она выглядит достаточно привлекательной, для магла, например, но что мог в ней найти представительно такого древнего семейства, как Малфои?.. Как он вообще мог посмотреть на грязнокровку?..
Эванс вздрагивает от неожиданности, когда моя ладонь ложится ей на плечо. Разворачивается. И замирает, изумлённо глядя на меня ярко-зелёными глазами. Снизу вверх.
– Блэк?
– Не смей марать мою фамилию, грязнокровка! – презрительно улыбаюсь, в голосе – холодное бешенство, в глазах – высокомерие. Эванс снова вздрагивает, и я чувствую лёгкое удовлетворение. Смешанное с недоумением, конечно. И что Люциус мог в ней найти?..
– При такой брезгливости, Блэк, – с сарказмом говорит она, голосом выделив мою фамилию, – как же ты решилась прикоснуться к грязнокровке без перчаток? Ручка не отвалилась?
– Одевать перчатки? Для тебя? Не слишком ли много чести, Эванс? – брезгливо морщусь, свысока глядя на неё. Да, ты чему-то научилась у Люциуса, девочка, но не тебе тягаться с чистокровными волшебниками.
– Иди к чёрту, Блэк, – конечно, терпения гриффиндорки хватает не надолго. – По-моему, это ты ко мне подошла, а не я к тебе. И выслушивать твои оскорбления я не собираюсь.
Встаёт, отряхивает юбку и, не глядя на меня, делает несколько шагов в сторону Хогвартса. Шагов пять, не больше. Больше я ей не позволяю.
– Эванс, – окликаю. Голос звучит равнодушно, и только пяльцы теребят на груди брошку в виде серебряной змеи. – Не приближайся к Люциусу, девочка. Иначе сильно пожалеешь.

***
– Ты так и не выяснила, кто присылает тебе эти цветы? – спрашивает накануне Рождественского бала Белла, рассматривая лежащий на моей кровати букет нарциссов.
– Нет, – равнодушно пожимаю плечами. – А тебе-то какая разница? Или подыскиваешь мне нового кавалера, взамен не оправдавшего возложенных на него надежд Малфоя?
– Просто интересно, – отмахивается Белла, подходя к окну. – Кстати, с чего ты взяла, что Люциус не оправдывает какие-то надежды?..
– А разве жених не должен был пригласить на бал свою невесту?
– Нет – если невеста ведёт себя так, как ведёшь себя ты, – резко отвечает сестра. Морщусь, ожидая очередной лекции на тему своего поведения, но её, к моему удивлению, не следует.
– Впрочем, Люциус в последнее время тоже начал меня неприятно удивлять, – бормочет вместо этого Белла, сложив руки на груди и глядя в окно.
– Чем это? – я наклоняюсь, чтобы взять с кровати цветы. Вытаскиваю из вазы вчерашний букет, взмахом палочки заставляю его исчезнуть, ставлю новый. Всё это – не меня спокойного, чуть заинтересованного выражения лица. Мне всё равно. Мне всё равно, что делает Люциус, мне не важно, что узнала о нём ты, меня не волнует, как отреагирует его отец, узнав, что наследник влюбился в грязнокровку, мне всё равно, всё-рав-но.
– Он стал слишком много внимания уделять малышке Эванс, – отвечает сестра, мельком взглянув на меня. Она не знает, что я знаю, зато я знаю, что она не знает. Всё не слишком страшно. Всё почти в порядке. Время ещё есть. – Ты не замечала?
– Мне, по-твоему, делать больше нечего, кроме как следить за Малфоем? – фыркаю, отступая на шаг от тумбочки и любуясь свежим букетом. Поправляю свернувшийся листочек. – Меня его поступки мало интересуют.
– А должны бы, – холодно говорит Беллатрикс. – Хотя бы потому что это твой жених, сестрёнка, и изменяет он, прежде всего, тебе. Впрочем, ладно. С Люциусом я и сама разберусь, если потребуется.

***
Белла давно ушла, а я всё сижу на кровати, глядя в стену напротив. На дверь в спальню наложено запирающее заклинание, чтобы не вошли соседки, и заглушающее – чтобы звуки из гостиной не мешали думать. Прикидывать. Решать.
И решаться.
Мне есть на что.
Серебряная змейка с зелёными глазами привычно скользит между пальцев, но едва ли я это замечаю. Перед глазами поочерёдно встают два ненавистных мне лица. Только одно и вправду ненавистно, а другое… Светлые волосы, изящный изгиб губ, острый подбородок и серые глаза… Люциус, ах, Люциус, что же ты со мной творишь, мой милый?.. Ты был удивлён моей реакцией на нашу помолвку, ведь верно?.. Мой Люциус, я любила тебя так долго, так равнодушно. Равнодушная любовь – это смешно, не правда ли, но я научилась. И была готова выйти замуж за любого, на кого укажет мне отец. За любого – но только не за тебя.
А, впрочем, это уже не важно. Всё решено за нас, всё решено без нас, всё будет так, как должно быть.
Я люблю тебя, мой Люциус, люблю жестоко и равнодушно, но всё же это любовь, а раз так, то пусть будет, что будет. Тебе грозит опасность, мой любимый, но не бойся – я отведу удар. Я, Нарцисса Блэк, в будущем Малфой, твоя невеста, твоя жена, мать твоего ребёнка. У нас родится сын, ведь так, мой Люциус? Красивый сын, у которого будут светлые волосы и серые глаза.
…Ах, Эванс-Эванс, разве я тебя не предупреждала?.. Теперь – берегись. А, впрочем, уже поздно.

***
А бал определённо не задался.
Я сижу за круглым столиком в самом углу и нервно постукиваю по нему кончиками пальцев. Покусываю губу, внимательно оглядывая зал. Нервы напряжены до предела. Когда же?.. Ну когда?..
– Куда ты подевала свою змейку, Цисса? Я думала, ты с ней никогда не расстаёшься, – интересуется незаметно подошедшая Беллатрикс.
– Что?.. – рассеянно переспрашиваю, глядя сквозь неё. Может быть сейчас? Или через секунду? Или теперь?.. – А, змейка. Она мне надоела.
– С тобой всё в порядке, сестрёнка? – неожиданно серьёзно спрашивает Белла, внимательно глядя на меня.
– Всё в порядке, – напряжение нарастает с каждой секундой. Мне кажется, ещё немного и я просто сойду с ума.
Белла кивает и, попрощавшись, куда-то уходит. Она умеет быть ненавязчивой, моя сестра. Разумеется, когда дело не касается семейной чести.
А вот об Эванс этого сказать никак нельзя.
Растрёпанные рыжие волосы, гневно сжатые кулачки, наполненный зелёной яростью взгляд… Она хороша, она действительно хороша, а гнев делает её ещё лучше. Я почти понимаю Люциуса. Почти.
– Запомни, Блэк, – шипит гриффиндорка, пряча что-то за спиной, – твой Малфой мне и даром не нужен, зато я ему, похоже, очень нужна, и если ты ещё раз посмеешь… – на этом месте она запинается, резко отшатывается назад. Заправляет за ухо упавший на лицо локон. И говорит почти спокойно, с почти слизеринским сарказмом: – Кстати, имей в виду, «Весенний яд», добавленный в безалкогольный напиток, оставляет на посуде, в которую налит, светло-зелёный отлив. Ты не знала?
С этими словами Эванс ставит передо мной на стол кубок с тыквенным соком, который до этого прятала за спиной. И, развернувшись на каблуках, уходит.

А я медленно беру в руку золотой кубок и подношу его к лицу. Долго, внимательно рассматриваю зеленоватый отлив на стенках. Ставлю обратно на стол и взмахом палочки заставляю исчезнуть. Эванс, наверное, выплеснула бы сок на пол. Гриффиндор!.. Мне почти так же противно, как если бы я увидела этот жест в действительности.
Я поднимаюсь на ноги и иду к выходу из Большого зала. Успеваю как раз вовремя, чтобы увидеть закрывающуюся за Люциусом дверь чулана для мётел. Конечно, Эванс даже в голову не приходит наложить заглушающее заклятье.

***
Я стою в Большом зале, недалеко от входа и рассеянно рассматриваю лежащую на ладони серебряную змейку. Тонкая, изящная, прекрасно сделанная. Единственный недостаток – глаза. Стеклянные, прозрачные глаза. Изумрудным было только зелье. «Весенний яд», названый так за свой цвет.
Увидев входящего в зал жениха, я убираю змейку обратно в карман.
– Где пропадаешь, Люциус? – интересуюсь, перехватывая его на пол пути к ближайшему стулу.
– Да так, с Эванс в чулане для мётел разговаривал, – небрежно отмахивается он от вопроса. Фыркаю, как и положено истиной Блэк, услышавшей столь откровенное враньё.
– Ты что-то хотела, дорогая? – саркастически улыбаясь, спрашивает Малфой. Нет, милый, меня ты больше этим не проведёшь. Я и без того слишком долго ошибалась на твой счёт.
– Ты ведь хотел бы стать королём бала, верно, Люциус?
– Даже если и так – то что?
– Я хочу быть его королевой.