Глава 1
Автор: Misery
Название: История, рассказанная под одеялом.
Бета: И-Тиу
Гамма: PsyCrow
Жанр: ангст/драма
Рейтинг: PG-13
Тип: джен
Саммари: Когда-то Беллатрикс Лестрейндж тоже любила сказки.
Отказ: не мое
От автора: вы можете оставить мне отзыв в авторской теме http://www.hogwartsnet.ru/forum/index.php?showtopic=13363
Где твои крылья, которые нравились мне?
Наутилус Помпилиус
Когда-то давно, уютными зимними вечерами, Беллатрикс Блэк читала вслух сказки своим кузенам и сестрам. Они спали на пяти просторных кроватях, сопя простуженными носами, и свечи мерцали в полутьме детской комнаты. Когда-то давно Беллатрикс Блэк до одури боялась темноты и поэтому сжималась в маленький комочек на своей постели, обхватив руками колени.
- Расскажи нам сказку, - просил ее кузен Сириус.
Голос Беллатрикс - тягучий, волшебный - иногда становился хриплым от напряжения. В темноте девочка облизывала пересохшие губы, сжимала в руках своего плюшевого медвежонка и продолжала рассказывать очередную историю. Историю, которую она, как правило, придумывала на ходу.
Давным-давно, в одной далекой стране жила-была Прекрасная Принцесса, которую очень любил один Благородный Рыцарь...
Но так было раньше, а сейчас Беллатрикс совсем взрослая, в ее жизни появилось много новых слов, и она знает, что иногда нужно жертвовать: семьей, друзьями, любовью. И поэтому Беллатрикс стискивает зубы, сжимается на своей постели в комочек, обхватывает себя за колени руками, и готовится жертвовать: сестрой Андромедой, Сириусом, своими воспоминаниями. Иногда она останавливается, облизывает пересохшие от ветра губы и смотрит назад, на свое распластанное на голой земле прошлое. В эти моменты Беллатрикс становится очень страшно, но она лишь крепче сжимает в руке свою закаленную в боях палочку, ведь это так сложно - рассказать историю до конца.
(«Когда-нибудь мы встретимся, Меда, и тогда не стой у меня на пути, потому что, клянусь Мерлином, я убью тебя и твое отродье!..»)
Когда-то давно Беллатрикс была влюблена: в себя, в своего жениха, в свою великую, покрытую толстым слоем пыли родословную. Когда-то давно Беллатрикс могла любить весь мир, отдаваясь ему без остатка. Когда-то давно у Беллатрикс была улыбка Богини.
- Вы выйдете за меня замуж? - спрашивал Беллатрикс изящный Рудольфус, пристально вглядываясь в ее лицо своими темно-зелеными глазами. Рудольфус был художником и мог нарисовать ее портрет с закрытыми глазами.
- Вы станете моей? – спрашивал Темный Лорд, нежно держа ее за подбородок. У Темного Лорда были все еще прекрасные, неземные черты, и он напоминал ей жестокого ребенка, несущего в своей руке Знамя Возмездия.
Прекрасный Принц был очень юн и беден, но Принцесса сразу же полюбила его...
Но так было раньше, а сейчас Беллатрикс знает, что иногда художники рисуют очень страшные вещи, дети вырастают, а Знамя блекнет и тяжелеет, становясь почти бесцветным и выпадая у них из рук. Но она все равно верит во что-то несбыточное и прекрасное, безуспешно пытаясь объединить в своем сознании эти две разные и – увы! – давно погибшие любови, столь похожие на сказки, которые она придумала в таинственном мерцании свечей. Беллатрикс упряма и воистину великолепна в своем безумстве – она продолжает верить, даже когда один из ее слушателей погибает, а двое других навсегда проклинают, разрушая ее размеренную жизнь своими непонятными поступками.
(«..мой Лорд, я всегда буду с вами... и мы будем так счастливы вместе... я так люблю вас...»)
Когда-то давно Беллатрикс любила безмятежные английские вечера, душистый чай, пряные булочки и приятных собеседников. Ей нравилось очаровывать их своими божественными полуулыбками и сладкими речами, пугающими своей правдивостью. Когда-то давно Беллатрикс умела наводить на людей ужас, заставлять бояться, и этот животный страх приносил ей почти столько же удовольствия, сколько и восхищенные улыбки детей.
- Скажи мне правду, дорогая Алиса, - хрипло шептала она, рисуя в своем воображении одну за другой великолепные сцены пыток.
- А ты, Фрэнк? – улыбалась Беллатрикс, улыбалась, потому что в расширенных от ужаса зрачках Лонгботтома она целую долю секунды видела Знамя, на этот раз принявшее голубой окрас – именно такого цвета были глаза этого мужчины.
Но у Прекрасной Принцессы и Принца все еще было много врагов, злых и беспощадных... они похитили Принцессу и заперли ее в высокой башне, окруженной темными лесами... а Принц исчез на войне, и никто не знал, где он и что с ним...
Все это было раньше, а сейчас Беллатрикс почти разучилась красиво говорить - слишком часто ей приходилось слушать, а пряные булочки и изящных собеседников она так долго не видела в Азкабане, что совсем отвыкла от них. Да, раньше... раньше все было по-другому, раньше Беллатрикс любила: себя, Вольдеморта, мужа - и эта любовь сжигала ее изнутри, оставляя на своем месте лишь странный клубок чувств, в котором причудливо перемешались неутихающая вера, фанатичная преданность своей мечте и горькое разочарование. Раньше Беллатрикс убивала за свои убеждения, за свою любовь, за свою веру, но теперь, когда ей в награду остались лишь боль и жалость, она научилась убивать для себя, ведь, чтобы изменить конец истории, нужно переписать ее начало. («Я всегда была, есть и буду самой верной Его соратницей!!! Глупцы, предатели!!! Когда-нибудь Он вернется, и тогда Он узнает... Он поймет, кто был с ним все это время!!! Отпустите меня!!!»)
Когда-то давно у сказки Беллатрикс был вкус марципана и запах тлеющего парафина.
Она сочинила свою историю («Нет-нет, свою жизнь!» - мысленно поправляет себя Белла) на ходу и вдохнула в нее веру, сминая рукой плюшевый мех медвежонка и наблюдая за четырьмя парами блестящих в темноте глаз.
Когда-то давно Беллатрикс называли коротким и красочным «Белль».
- Это тебе, - густо краснел Сириус, протягивая листок пергамента, на котором была нарисована Принцесса из ее сказки – у Принцессы были прямые смоляного цвета волосы и темно-карие глаза.
- Я нарисую тебе крылья, - шептал ей на балу Рудольфус, - ты будешь ангелом, парящим в темноте, и все поймут, как ты божественно прекрасна.
Но Рыцарь, который все еще любил Принцессу, тоже был пойман и заперт в темнице, и поэтому он не мог спасти свою любимую...
Беллатрикс любит свои сказки так сильно, что уже запуталась, какая часть ее жизни на самом деле существовала. Быть может, все это было, а может, это всего лишь выдумки ее воспаленного и измученного мозга («Ты ведь, братец, был анимагом, ты не можешь понять, не можешь постичь, каково это... когда твои чувства препарируют, отделяя светлые от темных, раздирая твои мысли на крохотные до смешного составляющие, заставляя тебя корчиться на полу, умолять прекратить эту извращенную пытку... ты знаешь, каково это, братец, когда палач умоляет палача?»).
Как бы то ни было, все это случилось раньше, а сейчас Беллатрикс убивает и спит исключительно при плотно закрытых портьерах. Она ненавидит свечи и давно уже не рассказывает историй. Ее любимый художник так и не успел пририсовать ей крыльев, а детская картинка давно уже потерялась. Зато рядом, за ее спиной, осталась мечта, потрепанная временем и жизнью. От пронзительных темных глаз у ее мечты сохранились лишь красные щелки, но Беллатрикс все равно верит, ведь когда-то давно она сказала «да». Беллатрикс – слизеринка, она впитала свою веру с молоком матери.
Иногда Беллатрикс останавливается, облизывает пересохшие от ветра губы и смотрит назад, на свое распластанное на голой земле прошлое. В эти моменты ей становится по-настоящему страшно, но она лишь крепче сжимает в своей исхудалой руке волшебную палочку.
В изголовье ее кровати лежит старый медвежонок с полинявшим местами плюшем.
Еще так много несчастий выпало на долю Принцессы и Принца: в жестоком бою убили враги благородного Рыцаря... но Принцесса и Принц все равно были вместе... до самой смерти... спокойной ночи. Нокс!
