Глава 1 Кто шуршит в темноте?
1967 г.
Начало дня можно было смело назвать просто чудесным. Взошло теплое весеннее солнышко. Его лучики пробивались сквозь грязные оконные стекла, придавая темной неприбранной комнатушке уютный вид. По комнате прыгали желтые солнечные зайчики. Они радостно и беззаботно носились по стенам, потолку, столу и высоким книжным полкам. Все дома в тупике Прядильщиков в это утро перестали казаться такими одинаково унылыми в своей неприглядной серости. Даже вечно дымящая труба, кажется, стала немного ниже, и из нее почти не валил противный желто-коричневый дым.
Да, день мог бы быть прекрасным, если бы, как всегда, не начался со ссоры родителей.
- Тобиас, ты же обещал мне, что обязательно уволишься на этой неделе! - кричала мама.
- Да, обещал, ну и что? Я же сказал - не могу! Слышишь, Эйлин, не могу найти новую работу! Хватит меня пилить этим каждый день! Меня это достало! - это начинает сердиться папа.
- Сколько еще мы будем жить в этом ужасном месте? Здесь же дышать нечем от этого проклятого дыма! Если не думаешь о себе, то подумай хотя бы о Северусе.
- Не надо прикрываться сыном! - закричал Тобиас Снейп. - Просто признайся, что ты не хочешь жить среди "магглов". Правильно я говорю? Именно! Ты считаешь нас недалекими и глупыми, так? Ты и сына настраиваешь против меня и других неволшебников! Он вчера опять подрался с мальчишками! Соседи уже косо на нас смотрят из-за того, что Северус совсем не общается с детьми! Это вы, вы ненормальные! И как меня угораздило?..
Сквозь слезы что-то прокричала Эйлин, но этого маленький Северус не услышал, потому что закрыл уши.
Мальчик сидел за большим столом в комнате и рисовал, изо всех сил стараясь не вслушиваться в ссору, но это получалось плохо. Мама и папа кричали слишком громко. К сожалению, так они кричали почти каждый день.
- Сумасшедшие! Вы все сумасшедшие! Не смей лезть ко мне со своими идиотскими претензиями! - Тобиас Снейп вполне мог бы уйти и хлопнуть дверью. Но ведь так было бы неинтересно. Поэтому он продолжал стоять и орать, не заботясь о том, что опаздывает на работу. Иногда Северусу казалось, что маме с папой доставляет удовольствие вот так ужасно ругаться. Учитывая, что это происходило часто, ребенок почти в этом убедился.
- Убирайся! - от высокого голоса Эйлин Снейп закладывало уши. - Убирайся вон и больше не приходи никогда!
Северус задрожал, сжался в комочек на высоком неудобном стуле и принялся еще быстрее водить карандашом по бумаге. Если бы он мог, то сбежал бы куда-нибудь. Но вот бежать было некуда. Его нигде и никто не ждал, и мальчику ничего не оставалось, как все сильнее вжиматься в твердую спинку стула. Северус тихо заплакал от обиды, бессилия и злости. Он злился на них всех - и на маму с папой, и на идиотов-мальчишек из соседнего дома. Ребенку хотелось выплеснуть всю свою злость и одиночество на бумагу. На равнодушный лист, что лежал перед ним. И Северус с ожесточением начал рисовать. Он рисовал быстрыми, злыми штрихами. Сильно давил на бумагу, почти рвал ее, так велико было желание избавиться от этого груза темных чувств - совершенно непосильного для чистой детской души. Черные линии ложились на бумагу, складываясь в рисунок.
Закончив рисовать, Северус, нахмурившись, уставился на бумагу. Легче почему-то не стало, а вот то, что было изображено на рисунке, немного напугало ребенка. Картинка была по-детски незамысловатой, но Северус сумел-таки передать ей свое настроение. Нарисованный зверь был похож на ежа - с множеством колючих иголок на спине, только иголки были более длинные, чем у ежей. Длинным был и нос, напоминающий крысиный, с чувствительными волосками на кончике. Рот существа был приоткрыт, обнажая довольно большие клыки. Наконец, у животного было шесть лап, заканчивающихся острыми на вид когтями. Злые черные глазки неподвижно уставились на ребенка. Северус оглядел рисунок. Карандашей у мальчика было немного, и использовал он только самые мрачные цвета - черный, коричневый, серый. Фу, гадкое существо получилось. Он же рисовать как следует не умеет - вот и получаются всякие уродцы. В этот миг в коридоре вновь громко заспорили родители, и Северус опять заплакал.
- Ненавижу, - очень тихо проговорил он, потому что мама и папа запрещали произносить такие слова. - Ненавижу. - И хлопнул кулачком по рисунку.
Ребенок не смог бы объяснить, к кому именно относились эти наполненные болью слова. Наверное, ни к кому конкретному, а к несправедливому миру в целом. Точно так же маленький Северус не смог бы объяснить, что произошло спустя пару мгновений. Что-то ощутимо громко хлопнуло, и от стола повалил белый дым.
- Ой!
Оглушенный резким звуком, Северус упал вместе с опрокинутым стулом, больно ударив коленку и бок. С трудом отодвинув от себя тяжелый стул, мальчик уже собрался подняться, когда увидел ЭТО.
ЭТО сидело на столе, топорщило острые иголки и сердито поблескивало глазками-бусинками. Увидев, что Северус смотрит на него, ЭТО издало тихое предупреждающее шипение. Ребенок не мог поверить своим глазам. Как животное с картинки превратилось в настоящее? Тем временем зверь вытянул вперед лапы с когтями и вновь зашипел. Северус испуганно вскрикнул и забился в угол комнаты. Животное было не слишком большим - размером с котенка - но очень уж неприятным и злым на вид.
- Северус! Что тут происходит? - заглянула в комнату мама. Зверь вихрем слетел со стола и скрылся под шкафом. - Я же просила вести себя тихонько. Ты мешаешь.
- Ничего, мама. Я просто нечаянно упал, - дрожащим голоском признался Северус, со страхом глядя на то место, куда спрятался зверь. Он решил не говорить ничего, потому что мама точно будет ругаться, а уж этого он ни в коем случае не хотел.
- Ты не ушибся? - спросила Эйлин Снейп, продолжая стоять около двери.
- Нет, - помотал головой ребенок. - У меня все хорошо.
- Ну, смотри, - прищурилась мама и закрыла двери.
Северус вздрогнул, когда в углу завозился зверь.
***
Все то, что днем казалось самым обычным и совершенно безобидным, ночью становится жутким и до смерти пугающим…
Маленький Северус, как и многие дети, боялся темноты. Ему часто казалось, что кромешная тьма комнаты прячет в себе каких-нибудь уродливых и злобных чудищ. Вроде тех, что описывались в детских книжках с яркими картинками. Такие книги (наряду с наставлениями родителей) предупреждали нерадивых чад, что если те будут себя вести неподобающе, то ночью к ним явится злое чудище и… Далее шли варианты: заберет с собой и съест, съест непосредственно на месте или превратит в такое же чудище. Уже взрослым Северус Снейп часто хотел встретиться с автором хоть одной такой книжонки. Пускай бедолага воочию посмотрел бы на тех монстров, которых столь щедро пихал в свои, с позволения сказать, произведения для детей.
Книги с подобным содержанием производили на маленького Северуса неизгладимое впечатление. Он вообще безоговорочно верил всему, что было написано в любой книге. Ребенок предпочитал рыться в родительской библиотеке, а не играть со сверстниками, которые казались ему слишком глупыми и агрессивными. Но они, наверное, не боялись так сильно темноты. Северусу было уже семь лет, но ему до сих пор часто казалось, что в его комнате что-то есть. То ли оно прячется под шкафом, то ли, не приведи Мерлин, под кроватью. И в последнее время страхи ребенка стали совсем не безосновательными.
Вот и сейчас Северус проснулся от шороха в дальнем углу. Мальчик сел в кроватке и поплотнее закутался в одеяло, словно оно могло защитить его, и уставился в темноту.
- Эй! - прошептал мальчик. - Перестань. - Но шум из угла только усилился.
Прошло четыре дня с тех пор, как Северус создал зверя. Мальчик точно знал, что именно он ответственен за появление в доме этого злого и колючего существа. Для своих семи с половиной лет Северус был очень умным и начитанным ребенком, явно выделяющимся среди сверстников своими порой совершенно не детскими рассуждениями и знаниями. Снейп-младший знал о магии столько, что порой ставил маму в тупик и даже заставлял ее краснеть от собственного незнания. Он прекрасно знал, что у юных волшебников, которые еще не умеют правильно использовать свою силу, часто бывают неконтролируемые выбросы магической энергии. Именно в результате такого выброса, когда Северус был расстроен, и появился Злюк.
Это имя идеально подходило для нелюдимого и злого зверька, при всяком удобном случае норовящего выпустить длинные острые когти, ощетиниться и показать небольшие, но от этого не менее страшные, клыки. Северус боялся и очень не любил Злюка, но был вынужден мириться с его присутствием. Мальчик не хотел рассказывать о звере родителям, потому что знал - серьезного наказания не избежать. На Северуса и так слишком часто кричали, и давать нового повода он никак не желал. Злюк прекрасно умел в нужный момент убегать и прятаться, поэтому ни мама, ни папа понятия не имели о присутствии в доме еще одного жильца. Но что прикажете делать, если проклятый зверь не дает жизни своему создателю?
Не то чтобы Злюк прямо мешал Северусу. Напротив, мальчик его почти не видел. Днем он, наверное, спал где-нибудь в укромном местечке, а вот ночью выходил на охоту. На кого охотился Злюк, Северус не знал, и знать не хотел, но вот местом для охоты зверь почему-то выбрал его, северусову, комнату. Последние три ночи стали для ребенка мучением. Сразу после полуночи Злюк просыпался и начинал чем-то шуршать и шелестеть. Потом принимался носиться по комнате, громко топоча всеми шестью лапами и царапая когтями пол. Звуки были, скажем прямо, зловещими, и Северус в страхе вскакивал. Но ни просьбы, ни угрозы, ни кидание тяжелыми предметами с кровати не помогали. Злюк продолжал бегать, усердно сопя, а на угрозы мальчика (достаточно, впрочем, робкие) только шипел и клацал зубами. Бедняжке Северусу ничего не оставалось, как закрыться с головой одеялом и пытаться отвлечься от этих зловещих звуков.
Он не понимал, что держит Злюка в доме, где его либо просто не видели, либо на дух не переносили. Тем не менее, зверь каждый день хотя бы раз попадался Северусу на глаза. Мальчик предпочел бы вообще не видеть это случайно созданное существо, но все-таки то и дело видел то тут, то там маленькие черные глазки Злюка.
***
Это случилось через неделю после появления зверя. Мамы и папы дома не было, и плачущий Северус вернулся в пустой дом. Мальчик, уже в который раз подрался с соседскими ребятами. Хотя какое там подрался! Они просто побили его, потому что их было пятеро, а он один. Волшебную палочку покупают только к одиннадцатилетию, и бедный Северус ничем не мог ответить обидчикам. Ведь он совсем не умел драться. Самое обидное, что он не трогал этих забияк! Они сами прицепились к Северусу, который просто гулял.
- Вот он, маленький грязный заморыш этих придурков-соседей! - радостно завопил старший из мальчишек - десятилетний Пип. - Почему это он без спроса пришел на нашу улицу? - Друзья Пипа оживленно загалдели и двинулись к Северусу…
И вот он сидит в своей комнате с рассеченной бровью и разбитым носом и ревет, размазывая противную липкую кровь по лицу. Ну и пусть Северус уже большой и не должен плакать, как девчонка (папа всегда говорил, что настоящие мужчины не плачут). А что делать с горькими слезами, которые все текут и текут по щекам? Раны не сильно болели. Почему-то болело и щемило где-то в груди. Это нечестно! У всех есть друзья или просто знакомые, с кем можно погулять, поиграть или обсудить интересную книжку. А у него, Северуса, нет никого. Было особенно больно знать, что ты один, и никто не поможет и не вступится за тебя.
У Северуса уже давно затекли спина и ноги от сидения в холодном углу, но он никак не мог успокоиться, и его худые плечики вздрагивали от безудержных рыданий.
Рядом послышались тихое сопение и шелест. Злюк решил выбраться из любимого угла, чтобы посмотреть, что за странные звуки мешают ему спать. Он вылез на свет и уставился на Северуса своими блестящими черными глазками. Потянул длинным носом воздух, наклонил голову в одну сторону, потом в другую. Злюк решительно не понимал, что происходит. На всякий случай ощетинил все свои иголки, но быстро догадался, что опасности нет. Тогда зверь, осторожно перебирая лапками, подошел совсем близко к мальчику и громко фыркнул.
Северус отвел одну руку от лица и сердито оттолкнул Злюка. Конечно, больно укололся об иголки и отдернул руку.
- Уходи. Отстань от меня, - с неожиданной даже для себя злостью произнес мальчик.
Злюк зашипел, потом обиженно засопел и протопал обратно в свой угол. Через некоторое время оттуда послышались тихие завывания.
Эти звуки очень раздражали, поэтому Северус смахнул слезы, вытер рукавом расквашенный нос и решительно направился к зверю.
"Ну, уж теперь я ему покажу, - думал мальчик. - Я совсем не боюсь. Вот прямо сейчас схвачу эту гадкую зверюгу за лапы и выброшу в окно, чтобы он никогда больше не возвращался! Пускай идет, куда хочет!"
Злюк лежал под стулом, отвернув острую мордочку. Блестящие глазки были тусклыми и смотрели, не мигая, в одну точку где-то на стене. Острые иглы, которых в особенности боялся Северус, сейчас не топорщились, а были плотно прижаты к спине зверя. Услышав, что мальчик подошел к нему, Злюк вновь заскулил, на этот раз тише. И тут же затих. Потом заполз подальше в угол.
Глядя на это некрасивое и неприятное существо, Северус вдруг отчетливо осознал, что Злюк так похож на него самого! Не зря же считается, что животные похожи по характеру на своих хозяев. А что уж говорить о существе, которое ты создал! Ведь сам Северус такой же некрасивый, и характер у него ужасный (так говорили мама и папа, когда ругали своего сына). Он точно так же не любил общаться с другими и при каждой попытке заговорить с ним "выпускает иголки". Следующая мысль заставила Северуса судорожно сглотнуть. Ведь Злюк - он же совсем один. У него, Северуса, все-таки есть мама и папа, пускай они часто ссорятся и мало обращают на него внимания, но все-таки. А кто есть у Злюка? Таких зверей в мире больше нет, он - один единственный в своем роде. С ним никто не будет дружить и никто ему не поможет. Было страшно и стыдно. Раз уж сотворил существо, хоть и нечаянно, то за свои поступки надо отвечать.
"Мы в ответе за те, кого приручили", - вспомнил Северус фразу из одной маггловской книги. И уж тем более мы в ответе за тех, кого создали. Кроме того, мальчик невольно проникся к Злюку симпатией, в основе которой лежало искреннее сочувствие. Злюк мог понять Северуса. По-своему, по-звериному, но мог.
Мальчик ощутил, что краснеет от стыда. Он незаслуженно обидел зверя, который не сделал ему ничего плохого. Ну, подумаешь, шуршит по ночам. Да ведь Злюку просто грустно и скучно! Северус протянул руку и осторожно коснулся жестких иголок.
- И...извини, ладно? - заикаясь, пробормотал он. - Я не хотел тебя обижать. Просто… так само получилось.
Злюк напрягся, словно ждал, что Северус его ударит. Но как только понял, что мальчик не собирается причинять ему вред, развернулся и доверчиво ткнулся острой мордочкой в ладонь Северуса.
Так они подружились.
***
Северус Снейп с абсолютной уверенностью мог сказать, что время, проведенное со Злюком, было самым счастливым в его жизни. Детство профессора никак нельзя было назвать радостным и беззаботным, но те несколько недель… Вероятно многим показалась бы по меньшей мере странной дружба с таким зверем, однако сам Северус так не думал. В колючем зверьке не было ни капли лицемерия, хитрости или, не приведи Мерлин, подлости. Если Злюку что-то не нравилось, он тут же явно это показывал, и мальчик никогда не обижался на него. Зверь был искренен во всех своих чувствах, поэтому с ним было легко. Животное не предает, не может ударить в спину или втихомолку посмеяться над тобой.
Но бесхитростность Злюка была далеко не главной. Просто отчаянно нуждающийся во внимании ребенок нашел себе друга, с которым мог поделиться всем. Злюк был очень умным, насколько вообще может быть умным животное. С ним Северус мог говорить обо всем. Конечно, говорил Северус, а Злюк внимательно слушал и вставлял свои комментарии в виде фырканья, рычания или повизгивания. Если речь шла о чем-то плохом, он шипел и выставлял иголки, а если о чем-либо приятном - крутил головой и радостно фыркал. Злюк с удовольствием слушал, когда Северус читал ему свои любимые книжки и с интересом тыкался носом в картинки, недоумевая, почему же нарисованные люди не двигаются, цветы не пахнут, а еду нельзя попробовать. Мальчик так и не смог понять, действительно ли зверь понимал речь или просто улавливал отдельные слова, интонации и настроение хозяина. Да и какое это имело значение, если им было хорошо друг с другом?
Они часто ходили гулять на пустырь недалеко от тупика Прядильщиков. Там Северус и Злюк могли поиграть в прятки или догонялки или просто посидеть рядом на камне, не опасаясь того, что им помешают. Так странно, но они оба, и человек, и зверь изменили друг в друге что-то важное. Северус больше не реагировал так болезненно на ссоры родителей или издевки мальчишек. А Злюк научился ластиться. Ему нравилось, когда ребенок гладил его. В такие моменты иголки зверя становились совсем мягким, словно длинная серая шерсть, и он тихо удовлетворенно урчал. Кстати, Злюк оказался абсолютно всеядным и ел любую пищу - от мяса до кусочков фруктов и овощей, но при этом любил поклянчить чего-нибудь сладенького. Да, Северус никогда не сможет забыть всего этого, как никогда не забудет то, что произошло позже.
Никто - ни родители мальчика, ни соседи, ни кто-либо другой в тупике Прядильщиков не знал о Злюке. Северус тщательно скрывал его ото всех. Он прекрасно знал, что магглы не должны видеть волшебных существ, иначе этим хозяева животных нарушат закон о секретности. Ну, а о маме с папой и говорить не приходилось. Вот уж кто не обрадовался бы Злюку. Эйлин Снейп устроилась на работу в Министерство магии, и ее целыми днями не было дома. Северус и Злюк бегали по дому, развлекались, словом, делали все, что хотели и… потеряли бдительность.
Однажды мальчик так увлекся игрой со Злюком в мяч (они просто катали друг другу мяч по полу), что не услышали, как вернулась Эйлин. Опомнились они от тихого вскрика и последовавшего вопроса:
- Северус, это еще что такое? Что ты притащил в дом, несносный мальчишка?
Оба - и ребенок, и зверь так и замерли на полу. Потом Злюк тихо зарычал и подошел ближе к мальчику. Северус почувствовал, как часто забилось сердце в предчувствии чего-то плохого, и он положил руку на спинку Злюка. Голос его, тем не менее, звучал уверенно. Ребенок намеревался отстоять своего друга.
- Это Злюк, мама. Можно он будет жить с нами? - Увидев, как нахмурилась Эйлин, Северус поспешно добавил. - Он хороший. Не кусается и не царапается, и ест все… - Тут голос мальчика оборвался, когда он увидел, с каким отвращением мама смотрит на сжавшегося в комочек Злюка.
Эйлин Снейп подошла ближе.
- Никаких подозрительных животных в доме не будет. Запомни это, Северус, - холодно и сердито сказала она. - Еще чего удумал! Держать в доме волшебное существо, еще и такое уродливое. А вдруг он заразный? А вдруг его магия может нам повредить? Ты же прекрасно знаешь, что…
- Я знаю, - сил подняться с пола у ребенка не было и, глядя на рассерженную маму снизу вверх, Северус уже точно знал, что произойдет дальше. - Но Злюк не опасный, его даже никто не увидит. И это… это я его сделал. Нечаянно.
Он сильнее прижал к себе замершего зверя, не ощущая, что иголки впились в ладонь. Эйлин Снейп еще сильнее нахмурилась.
- Говорить неправду - это очень плохо, Северус. Как ты мог создать животное? Это очень трудная магия, доступная только взрослым волшебникам. Дети не могут создавать предметы и уж тем более живых существ.
- Но…
- Никаких "но". Все, давай это чудовище сюда.
Губы ребенка задрожали. Он встал, закрывая собой Злюка.
- Пожалуйста, - прошептал он. - Мама, пожалуйста, не надо.
Северус давно научился никогда ни о чем не просить. Никого, даже родителей, чтобы они не ссорились или не кричали на него. Он прекрасно знал, что эти унижения не помогут, а, напротив, вызовут противоположный эффект. Но сейчас он был готов умолять, лишь бы мама поняла…
- Хватит, Северус. Прекрати ныть. Хочешь, заведем кошку или собаку. Можно даже крысу, но не это.
И Эйлин Снейп достала из кармана волшебную палочку и направила ее на Злюка. Глаза зверя сузились. Он впервые зарычал по-настоящему, да так, что женщина вынуждена была отступить на шаг, однако быстро взяла себя в руки.
- Отойди, Северус. - Приказала она сыну, который, дрожа, пытался сказать еще что-то. - Ты видишь, что это существо опасное? Оно может укусить тебя.
Ребенок замотал головой, а Злюк присел, готовясь к прыжку.
- Я сказала, отойди. Ты будешь строго наказан. Если ты так привязан к этой мерзости, не заставляй меня делать ей больно.
И Северус заплакал и отступил. Он не мог допустить, чтобы Злюку причинили вред. Ребенок не помнил, как дошел до своей комнаты и упал на кровать, захлебываясь горькими слезами. Он проплакал весь день и не вышел к ужину. Но ни мама, ни папа не зашли к нему, чтобы спросить, как Северус себя чувствует. Эйлин Снейп считала, что это и есть наказание для ребенка. Нечего потакать любому его капризу. А если он дракона в дом притащит?
Бедный Северус не знал, что после того, как его мама выгнала Злюка, зверь еще четыре раза возвращался к дому. Но каждый раз натыкался на предусмотрительно наложенные Эйлин Снейп чары. Только после того, как его в четвертый раз ударило защитное поле, Злюк тихо заскулил от тоски и обиды и побежал прочь, чтобы скрыться в наступивших фиолетовых сумерках.
На тупик Прядильщиков опустилась по-летнему теплая ночь. Мама и папа уже давно легли спать, но Северус не мог даже думать про сон. Он лежал, уставившись на половинку луны в окне, на которую то и дело набегали облака. Стрекотали неугомонные кузнечики за окном. У соседей играла гитара, и были слышны голоса. Вокруг царили покой и умиротворение, что было странно для такого захолустья, как тупик Прядильщиков. Обычно здесь каждую ночь дрались пьяные в стельку рабочие. Они же орали похабные песни под окнами.
Этот вечер был подозрительно спокойным. Впрочем, Северусу было наплевать на это. Он еще никогда так остро не осознавал своего одиночества. Ведь когда знаешь, что потерял что-то очень важное, становится в сто раз больнее. От непривычной тишины в комнате хотелось кричать, чтобы разрушить ее клейкую паутину. Все здесь совсем не так, как было еще вчера. Никто не бегает по полу, исследуя каждый угол в комнате, не хрустит оставшимся от ужина печеньем. Не тыкается в щеку влажным носом. Никто не сопит сосредоточенно в ухо и не заглядывает доверчиво в глаза. Все. Нет больше ничего, одна пустота внутри. И такую пустоту нельзя восполнить ничем.
Северус оторвал голову от подушки и сел, закрыв лицо руками. Странно, слез уже не было, и плакать больше не хотелось. А из самых дальних уголков души начали выползать на свет гадкие темные мысли и чувства. Те, которые, казалось, растворились от теплоты, любви и доверия. Но нет, тьма только спряталась, но никуда не исчезла. Вновь поднялась черная волна озлобленности на мир, и в ней захлебнулось то светлое, что еще осталось. Северус зло сверкнул глазами. Ах, значит так? Ну, ничего, больше он не проронит ни слезинки. Не будет этих глупых слез. Он не будет вести себя как слабак и не даст себя в обиду. У него никого нет? Прекрасно. Он справится и один.
***
1998 г.
Поезд мчался среди заснеженных полей и лесов. Черно-белый морозный пейзаж за окном отнюдь не казался унылым. Может быть потому, что наступало Рождество.
Гермиона Грейнджер уютнее устроилась в кресле и взглянула на часы - до Хогсмида было еще полчаса, а значит, пока можно просто расслабиться и подумать о предстоящем празднике.
Это было первое Рождество после окончания войны. Казалось бы, прошло всего полгода после победы над Вольдемортом, а волшебный мир очень быстро пришел в себя и теперь жил обычной размеренной жизнью. Прошлое все чаще начинало представляться дурным сном, о котором хочется поскорее забыть. Наверное, это правильно, что мы стремимся забыть о плохом. Но иногда такое стремление убежать от воспоминаний превращается в обычную беспечную легкомысленность. А ведь волшебному миру было, что вспомнить.
Гермиона закрыла глаза, и губы девушки искривила горькая усмешка. Все они, участники той последней битвы, никогда не забудут ее. Ведь и всей жизни не хватит, чтобы залечить эти страшные раны. Скольких верных товарищей они потеряли? Дамблдор, Флитвик, Артур Уизли, Тонкс… Гарри до сих пор не пришел в себя и находится в клинике святого Мунго. Да, были уничтожены все хоркруксы, и была легендарная последняя битва, о которой, кажется, уже написали в новом учебнике по Истории магии. Было и наделавшее много шуму случайно обнаруженное письмо Дамблдора, объясняющее его смерть и полностью оправдывающее Снейпа. Все это было. И все это она помнит.
Мда… Кстати о Снейпе…Девушка поймала себя на том, что улыбка сама собой стала теплой, но грустной. Именно профессор зельеварения произвел на нее неизгладимое впечатление тогда, в той жуткой мясорубке, где даже самые смелые ломались и позорно бежали. Снейп не просто сражался на стороне Ордена, он словно вел свою собственную, никому не видимую войну. Гермиона прежде никогда не видела у слизеринца такой самоубийственной смелости, которую обычно приписывают гриффиндорцам, и абсолютного презрения к смерти. Снейп действительно не боялся умереть, напротив, он словно искал для этого возможность. Девушка была поражена до глубины души. Это было неправильно! Снейп не должен так к себе относиться! Каким бы сложным человеком не был профессор, он все равно достоин лучшей судьбы, чем погибнуть в битве с Темным Лордом.
Профессор зельеварения выжил и вернулся в Хогвартс. Он был неизменно холодным, несправедливым и саркастичным. Но вот девушка почему-то только теперь заметила его одиночество и то, что оно тяготило Снейпа. Особенно после того, как он лишился единственно близкого ему человека - Дамблдора. Деятельная гриффиндорская натура Гермионы не желала мириться с таким положением вещей, и она решила вырвать профессора из порочного круга отчужденности, который он сам себе создал. Тем более что МакГонагалл, принявшая пост директора, пригласила лучшую выпускницу в Хогвартс преподавать вместо нее Трансфигурацию.
Вагон слегка тряхнуло на одном из поворотов, и Гермиона открыла глаза. Короткий зимний день подходил к концу, и за окном быстро темнело. Через минуту поезд начал снижать скорость - они подъезжали к хогсмидской станции.
"Подружиться со Снейпом". Это даже звучало смешно и по-детски наивно, но именно такую цель поставила себе девушка. Профессору необходимо было доказать, что он нужен кому-то. Не как учитель, а как человек. "Любимый человек?" - тут же спросил Гермиону ее внутренний голос, но она отмахнулась от него. За последние месяцы она добилась многого. Снейп уже не шипел, когда видел мисс Грейнджер, а научился нормально общаться с ней. Сам профессор и не представлял, какой он чудный собеседник, когда ну хоть ненадолго перестает язвить и раздражаться по поводу и без. Такие отношения стоили Гермионе неимоверных усилий и огромного терпения. Но она ни о чем не жалела и не собиралась останавливаться на достигнутом.
И вот наступил важный момент. Гермиона собиралась поздравить Северуса с Рождеством. Она очень долго размышляла над подарком профессору, и в итоге решила рискнуть.
***
И все-таки, стоя перед дверью в кабинет Снейпа, Гермиона вдруг разволновалась и засомневалась. А вдруг она ошиблась, и профессор сейчас выставит ее вместе с подарком за дверь? С него станется, в этом девушка не сомневалась. Она посмотрела на подарок и невольно вспомнила свой разговор с хозяином магазина "Волшебный зверинец" в Косом переулке.
- Мисс, вы уверены, что хотите купить именно это животное? Признаться, я держу его тут, потому что его просто некуда девать. Хотя это чудище ест столько, что я начинаю всерьез думать о том, чтобы выгнать его.
- Нет-нет, я обязательно возьму его. Он идеально подойдет для своего будущего хозяина!
- Ну, смотрите, дело ваше, мисс. Я вас предупредил. У этой твари прескверный характер. Только зазеваешься, оно так и норовит вцепиться тебе в палец или поцарапать. А эти иглы вообще сплошной кошмар!
- Вот-вот. Это то, что мне нужно.
Она бы и сама не могла объяснить, почему выбрала этого питомца из того поистине огромного выбора, что был в магазине. Просто от животного веяло чем-то гораздо большим, чем обычной звериной злобой, а черных глазках светились совершенно человеческие ум и одиночество. А вообще оно напомнило ей Северуса. Девушка надеялась, что они уживутся.
Гермиона глубоко вздохнула и постучала.
- Войдите, - послышался из-за двери резкий ответ. Девушка решительно толкнула дверь и зашла.
Снейп стоял возле стола, как обычно заваленного бумагами, и выжидательно на нее смотрел. У профессора шел очередной важный эксперимент - на огне уже стояла колба с подсоединенным стеклянным холодильником.
- Доброе утро, профессор, - радостно проговорила Гермиона.
- Доброе утро, мисс Грейнджер, - вежливо кивнул Снейп и, нахмурившись, посмотрел на то, что девушка держала в руках. Это была клетка, накрытая одеялом.
- Я хотела вас поздравить, - голос Гермионы задрожал, но она смело откинула одеяло и щелкнула замком клетки. - Профессор, ЭТО будет жить у нас!.. То есть у вас… - поспешно добавила она, увидев, как побледнел Снейп и, решив, что он начинает злиться. Но договорить Гермиона не успела. Северус побледнел и попятился. Потом схватился за край стола, чтобы не упасть, и девушка увидела, что у него дрожат руки.
- Откуда… - хрипло начал он, не смог справиться с голосом и замолчал. В этот миг со скрипом распахнулась дверца клетки, и оттуда вихрем вылетел зверь. Девушка вскрикнула и выронила клетку. А зверь подлетел к профессору и, цепляясь всеми шестью лапками за его мантию, в один миг вскарабкался на грудь Снейпа и принялся облизывать его лицо маленьким розовым язычком. Зверь тихо повизгивал от восторга, а профессор… Профессор бережно прижимал к себе маленькое тельце и, словно не веря в то, что все это происходит наяву, осторожно гладил колючую спинку животного. Впрочем, почему колючую? У зверя будто исчезли иголки, превратившись в длинную жесткую шерсть. Гермиона только удивленно моргала, глядя на них обоих. Она вообще ничего не понимала, кроме того факта, что с подарком попала в яблочко.
- С Рождеством, профессор, - сказала девушка, чтобы хоть что-то сказать.
Снейп поднял на нее глаза и улыбнулся. От его улыбки у Гермионы все перевернулось в душе, а на глаза навернулись слезы. Она никогда не видела, чтобы он так улыбался. Тепло и даже с нежностью. А его глаза… Они горели от восторга, словно у ребенка.
- С Рождеством, мисс Грейнджер, - чуть дрогнувшим голосом ответил Северус. Зверь фыркнул и удобнее устроился у него на плече.
Конец.
