Пролог. Послание великого мага***
Как бы странно это ни звучало, но мир мальчика-оборотня был до абсурда и прост и понятен.
Прост, потому что в нем не было почти ничего, кроме страха и физической боли, одиночества и принятия этого одиночества. В этом мире не было того, что мальчик-оборотень день за днем наблюдал из окна собственной комнаты, где проводил большую часть своей жизни.
За окном было лето, зеленые лужайки на окраине небольшого городка, веселый смех соседских мальчишек и девчонок, которые наслаждались солнечными днями и последними неделями каникул. Там была дружба, была влюбленность, были ссоры, разлуки, встречи и примирения. Там была жизнь обычных людей, куда мальчик-оборотень мог лишь заглядывать через чуть мутное окно своей комнаты.
Но сегодня он не смотрел во двор. Он лежал, свернувшись клубком и стараясь не двигаться, на своей постели, куда пару часов назад его принес отец. Заботливые мамины руки уже смазали на теле сына последние раны и ссадины этого полнолуния, и он просто лежал, глядя в потолок и понимая, как прост и как пуст его мир.
Чутким слухом, который часто сохранялся у него еще несколько дней после превращений, он уловил, как внизу скрипнули тормоза машины, хлопнули дверцы. На крыльце раздались уверенные шаги, потом по дому разнесся нетерпеливый звонок. Открылась и закрылась дверь, послышались голоса родителей и их гостей: маминой кузины тети Берты, ее мужа дяди Джона и тоненький голосок их дочери Эммы. Они все были магглами, но часто бывали в доме Люпинов, даже не подозревая о том, что это дом волшебников.
- А где ваш Рем?
Мальчик-оборотень давно ожидал этого вопроса, потому что тетя Берта всегда его задавала.
И всегда мама неизменно отвечала ей:
- Он плохо себя чувствует.
А дядя Джон всегда говорил своим трубным, прокуренным голосом:
- Он у вас такой болезненный, нужно отвезти его на море. Или в горы…
Ремус слушал, как они все проходят в гостиную, а потом уже засыпал, понимая, что все осталось прежним, все повторяется, как и в предыдущие месяцы и годы, потому что ничего не могло измениться в жизни Ремуса Люпина, мальчика-оборотня.
Иногда он думал о том, что было «до». «До» - это когда было море, были горы, были игры с другими детьми, был непростой, полный эмоций и красок мир мальчика-волшебника. «После», которое длилось уже семь лет, - это тайная комната в подвальной части дома, это боль, это мир через стекло окна, это постоянный вопрос «А где Рем?» и такой же постоянный ответ «Он плохо себя чувствует».
«После» - это то, чего уже не изменить, то, что навсегда.
За окном послышался смех соседских мальчишек. Ремус стал медленно подниматься, чтобы выглянуть во двор. Его постель стояла у окна, чтобы ему было проще добираться до подоконника. Боль была привычной, мальчик уже научился ее терпеть.
Он знал тех трех мальчишек, что сейчас бегали с мячом у дороги. Майкл был их соседом, когда-то давно они с Ремом даже недолго дружили, это было «до». Двое других – Альберт и Клайв – были друзьями Майкла, с соседней улицы. Ремус знал, что у Альберта есть собака по кличке Джой, а у Клайва – две младшие сестры, которых тот водил в детский сад.
Ремус смотрел в окно, чуть улыбаясь, хотя раны на лице, которые он нанес себе сам, отдавались болью. Но разве можно думать о каких-то царапинах, когда ты всеми мыслями там, на том дворе, играешь в футбол и смеешься вместе со всеми?! Когда ты разделяешь их безоблачное веселье, когда твои руки сжимают не подоконник твоей комнаты-тюрьмы, а ловят мяч…
- Рем, - мама укоризненно, но бережно берет его за плечи и укладывает в постель. Она в простом домашнем платье, поверх него повязан фартук, от ее рук пахнет мясом и мукой. - Рем…
Мальчик-оборотень пытается улыбнуться, чтобы успокоить маму, но ведь ее не обманешь. Она садится и стирает слезы с его лица.
***
- Рем, папа разрешил тебе выйти погулять.
Он кивнул и покорно встал из-за стола, отложив книгу, которую читал. Он никогда не показывал родителям, как его расстраивают мгновения, когда его заставляют вернуться из мира вымышленного в мир реальный, когда ему приходится отрываться от книги, в которую он умел уходить с головой, забывая о том, что есть его настоящее и что ждет его в будущем.
Ремус вышел на крыльцо и сел, уперев локти в колени и глядя на пролетающую в небе птицу. Думала ли эта птица о том, что будет с ней через год? Через месяц? Через неделю? Наверное, нет, и Рем завидовал ей. Он часто ловил себя на мысли, что непроизвольно рисует картины своей жизни, когда он станет взрослым.
Он будет одинок, совершенно одинок, потому что родители не будут с ним вечно. А кто, кроме них, захочет быть рядом с оборотнем? Никто. У него не будет друзей, не будет любимого человека, который, как мама, будет всегда рядом. У него не будет волшебной палочки, потому что он не пойдет в школу. Он никогда не будет играть в квиддич, потому что никто не возьмет в команду игрока, который раз в месяц перестает быть человеком.
Ремус сидел и смотрел на соседский дом. Он представлял себе вот такой же маленький и аккуратный домик где-нибудь на вершине скалы, окутанный туманом и обнесенный невидимыми оградами, где он будет жить, добывая себе еду охотой. По вечерам, сидя у камина, он будет читать книги, и никто уже не сможет насильно вырвать его из мира, где он не мальчик-оборотень, а герой-волшебник, прорицатель или даже веселый садовый гном. Кто угодно – но только не Ремус Люпин.
- Эй, смотри, кто тут.
Мимо проходила компания мальчишек. Ремус знал, что они идут на площадку, чтобы поиграть в футбол, но сам никогда не ходил с ними.
- Рем, ты так и будешь сидеть здесь?
Сзади стояла мама. У нее было много морщин и грустное выражение когда-то красивых, ярких глаз. Ремус знал, что это он косвенно виноват в том, как быстро состарилась мама. Состарилась, год за годом стараясь помочь сыну, вылечить его или хотя бы облегчить его жизнь.
- Иди и поиграй с ребятами.
- Я не могу.
- Почему?
- Потому что я не могу, - Ремус угрюмо смотрел на свои руки, испещренные шрамами и рубцами. - Я не достоин быть с ними…
- Глупости, - мама коснулась его плеча, подталкивая. - Ты ничуть не хуже других детей, в чем-то даже лучше. Ты такой же, как…
- Я не такой же, я другой, - Ремус встал, поджав губы и не глядя на маму. - Я зло.
Он развернулся и побрел прочь от дома, в противоположную мальчишкам сторону.
Ремус часто слышал, как родители говорили о нем. Говорили приглушенно, но он все равно слышал, свернувшись комочком на постели. Он никогда не говорил им о том, что слышит их разговоры, а иногда и тихие ссоры. Отец считал, что нужно оставить сына в покое, помочь ему понять, что ждет его впереди, чтобы потом не было больно. Мама же твердила, что они не должны позволить Рему отгородиться от всего мира и замкнуться в своей беде, что он должен вернуться к нормальной жизни.
Была ли права мама? Ремус считал, что нет, хотя и не показывал ей этого. Потому что нормальная жизнь – это то, что он видит за окном комнаты, приходя в себя между полнолунными ночами. А у него быть такой жизни не может, потому что он никогда не пойдет в школу, как другие дети-волшебники. Он так и останется несостоявшимся магом, нездоровым и грустным ребенком, которого и одноклассники-магглы не особо-то привечают.
Ремус не любил свою школу, потому что там учили совсем не тому, что есть на самом деле. Там объясняли основы физики и ботаники, а он знал – это магия. Там заставляли играть в футбол и баскетбол, а он знал – это неинтересно по сравнению с квиддичем. Его водили к школьной медсестре, и та пыталась вылечить его худобу и царапины, а он знал – не получится, потому что он – мальчик-оборотень.
***
Ремус шел по краю лесной прогалины, оставляя позади свой дом, свою улицу и себя самого. Он побежал, расставив в стороны руки и улыбаясь ветру, которому было все равно, кто он и что его ждет в будущем. Русые волосы приятно шевелились, нос наполнил запах полыни и нагретой земли.
Он упал, раскинув руки и ноги, тяжело дыша, но все равно улыбаясь. Его усталые, недетские глаза отражали голубое небо со спешащими куда-то стайками облаков. Вот пушистый белый кот подмигнул ему крылом летящей мимо птицы. Вот дракон подкрадывается к большеухому зайцу. Но он никогда не настигнет зайца, потому что этого просто не может быть!
Ремус перевернулся на живот, подперев руками подбородок и глядя на то, как муравей тащит на себе веточку, старательно преодолевая преграды, которые Рему казались сущими пустяками.
- Скажи, куда тебя отнести, о, благородный труженик? Где твой дом? - мальчик следил за муравьем, стараясь освобождать ему путь от камешков и травы. - Наверное, там тебя ждет мама, чтобы напоить чаем с домашним вареньем и послушать о том, какие подвиги ты совершил за этот день… Возможно, по пути к своему муравейнику ты спас красивую девочку с соседнего луга, которой грозила опасность. И ты стал героем, и о тебе напишут книги. Тебя будут все любить и уважать, у тебя будет много друзей, а потом ты будешь гулять с той девочкой, держа ее портфель…
Ремус проводил муравья глазами, а потом снова лег на спину, возвращаясь в реальный мир. У дороги сидела соседская собака и скалилась в сторону мальчика. Ремус не испугался, потому что это было не впервой. Собаки обычно не набрасывались на него, а лишь предупреждающе рычали, пятясь, как только он пытался приблизиться или заговорить с ними.
Мальчик поднялся и побрел назад, глядя, как садится солнце. Он оглянулся на поляну, словно в надежде увидеть, как муравей приближается к своему дому, высившемуся за первыми деревьями леса.
Дорога, по которой он шел, постепенно становилась красноватой от заката, что алел вдали. Рем неспешно шел, прямо на закат. На фоне садящегося солнца замерли домики городка, на окраине которого он жил. Тут и там кричали встревоженные чем-то птицы, вдалеке пронесся старенький мопед.
Из окна кухни выглянула мама – она накрывала ужин. Отец мыл руки, вода с шумом плескалась в раковине. Ремус остановился на крыльце, чтобы увидеть, как край солнца скроется за дальними домами и небо погаснет, словно кто-то потушил все свечи.
Когда-то давно дедушка говорил Рему, что солнце тоже волшебное, и оно может все, даже невозможное. Он рассказывал, как в последние мгновения заката между небом и землей прорывается зеленый луч - посланник самого великого мага – солнца. Ремус не верил, но в последние годы все чаще останавливался, чтобы поймать выдуманное дедом послание. Казалось, что если это станет возможным – значит, возможно все, ведь если солнце – великий маг, то оно не оставит в беде того, кто так часто разговаривает с ним, лежа на спине и глядя в небо.
Момент приближался, и Ремус затаил дыхание, как делал это всегда. Еще мгновение – и последний, изумительно зеленый луч скользнул по облакам. Рем замер, не веря своим глазам. Наверное, он слишком сильно этого хотел, раз все-таки произошло невозможное… Он развернулся и пошел в дом, решив, что завтра найдет книгу, где будет рассказываться о том, почему луч стал зеленым. Чтобы объяснить себе все физикой и химией и задавить надежду, которой было не место в простом и понятном мире мальчика-оборотня.
***
Ремус сидел на диване в гостиной, перебирая книги – все, что нашел в доме. Но он понимал, что зря старается. У родителей были только магические книги, где о секрете солнца никогда не писали, а в учебниках самого Ремуса, которые ему покупали для маггловской школы, про секрет зеленого луча не упоминалось. Наверное, стоило попросить отца отвезти его в школьную библиотеку, где Рем обязательно бы нашел ответ на мучавший его всю ночь вопрос.
Как и обычно в воскресенье, папа остался дома. Сейчас он ушел в сад, чтобы проверить, не развелись ли там гномы. Наверное, он позовет Ремуса, чтобы тот ему помог обезгномить сад. Мальчик уже потянулся за ботинками, когда на крыльце раздались шаги, и легкий стук возвестил о госте.
Мама вышла из кухни, вытирая руки в полотенце и будто взглядом спрашивая «мы кого-то ждем?». Когда она открыла дверь, то невольно отступила, ахнув и прижав к груди полотенце.
- Профессор Дамблдор!
Ремус выглянул из комнаты, чтобы увидеть гостя. Это был волшебник, мальчик определил это по одному взгляду на костюм пожилого человека, стоявшего на пороге. Рем знал много взрослых магглов – соседей, учителей, продавцов в магазинах – и мог с уверенностью сказать, что только маг мог надеть такой нелепо-фиолетовый костюм из бархата и остроносые туфли на каблуке. Да и длинная серебристая борода, скрывавшая галстук, а также длинные волосы с головой выдавали в пришедшем волшебника.
- Добрый день, миссис Люпин, - мягко проговорил маг. На его крючковатом носу сидели очки-половинки, за которыми мерцали добрые, проницательные глаза. Глаза, которые в этот момент смотрели на Рема. - А это, как я понимаю, Ремус… Позволите войти?
- Ох, да, конечно, простите, - спохватилась мама, пропуская гостя. Ремус прижался к стене, глядя на старика. - Что-нибудь выпьете?
- О, спасибо, дорогая, с удовольствием, день такой душный, - улыбнулся волшебник, садясь в единственное свободное от книг кресло. Потом он снова обратил взор к мальчику: - Видимо, я помешал тебе.
- Нет, - честно ответил Ремус.
- Ты учишься в школе?
Мальчик кивнул, не в силах оторвать взгляда от добрых глаз волшебника.
- В обычной школе, так?
Ремус снова кивнул. Казалось, маг потерял к нему интерес и принялся рассматривать книги, что лежали рядом. Вернулась мама - с подносом, на котором стояли стаканы и графин с соком.
- Рем, милый, поднимись в свою комнату.
- Нет-нет, миссис Люпин, пусть он останется, - попросил волшебник, улыбаясь. - Наш разговор, думаю, будет ему интересен…
Мама кивнула, достала волшебную палочку и взмахом заставила книги сложиться в стопку у окна. Вошел папа – видимо, мама успела его позвать.
- Здравствуйте, профессор Дамблдор, - с легким удивлением поприветствовал гостя папа. Родители сели, а Ремус остался стоять у прохода в кухню, разглядывая профессора. Он расслышал на этот раз фамилию гостя и понял, что перед ним директор Школы чародейства и волшебства "Хогвартс", где Ремусу никогда не придется учиться. Но тогда зачем профессор Дамблдор здесь?
Ответ на вопрос вызвал бурю эмоций в душе Рема. Дамблдор с мягкой улыбкой извлек из внутреннего кармана пиджака конверт из желтоватого пергамента, надписанный зелеными чернилами, с хорошо знакомым гербом на пурпурной восковой печати. Ремус хранил среди своих особо важных вещей подобное письмо, которое отдал ему отец. И мальчик знал, что должно быть написано внутри.
Мальчик автоматически протянул руку, неверяще глядя на письмо.
- Вы ошиблись, - прошептал он, отдергивая руку. - Это не мне, - Рем оглянулся на родителей, на лицах которых недоумение смешалось с надеждой.
- Ты Ремус Джон Люпин? - мягко спросил Дамблдор, все еще протягивая конверт.
- Да.
- Тебе одиннадцать?
- Да.
- Ты обладаешь магическими способностями?
- …Да.
- Тогда это тебе, - и профессор вложил письмо в руку Ремуса.
***
Сердце гулко стучало, пока он дрожащими пальцами вскрывал заветный конверт, которого не должен был получить. Может быть, в Школе не знают, что он оборотень?
Он бежал глазами по строчкам и не верил тому, что читал.
ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА
«ХОГВАРТС»
Директор: Альбус Дамблдор
(Кавалер ордена Мерлина I степени,
Великий волшебник, Верховный чародей)
Дорогой мистер Люпин!
Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов, а также с особыми правилами поведения в Школе...
- Что значит «особые правила поведения»? - спросил Ремус, дочитав и подняв глаза на Дамблдора. Он краем глаза видел, как утирает слезы мама и как внимательно смотрит на профессора отец.
- О, ничего, что тебе еще не было бы известно, - сказал Дамблдор, но глаза его смотрели серьезно и даже настороженно. - Ты же понимаешь, что ты не совсем обычный волшебник…
Надежда, зародившаяся в груди Ремуса, стала постепенно гаснуть.
- По всем правилам в Школе нельзя обучать детей, в определенные моменты потенциально опасных для других, - голос директора Хогвартса звучал спокойно. - Но я считаю, что каждый ребенок, способный к магии, должен получить шанс на обучение. Поэтому, Ремус Люпин, ты поедешь в Хогвартс, если согласишься…
- Да!
- … придерживаться некоторых дополнительных правил, - закончил свою фразу Дамблдор, но Рем уже не опускал взгляда. Он был готов согласиться на что угодно и ждал, когда директор огласит эти правила. - В Хогвартсе о твоем маленьком секрете не должен знать никто, кроме меня и мадам Помфри, школьной целительницы. Не говори никому о том, что ты оборотень.
- Но…
- В день перед полнолунием ты должен будешь приходить к мадам Помфри, и она проводит тебя в безопасное место, где ты и будешь находиться, пока луна не пойдет на убыль.
- Но как же занятия? - упавшим голосом спросил Ремус, надеясь, что и здесь Дамблдор все продумал.
- Ты будешь говорить всем, что уезжаешь к больной… матушке… простите, миссис Люпин… Навещаешь ее раз в месяц, - предложил профессор, очевидно, не видевший в этом большой проблемы. Он замолчал, испытывающе глядя на Ремуса. - Вот и все. Если ты согласен с этими условиями…
- Я согласен, - прошептал мальчик, стискивая в руке письмо.
- Подумай, Ремус, сможешь ли ты соблюдать условия нашего договора…
- Я согласен, - твердо произнес Рем, глядя прямо в глаза Дамблдору. - Я хочу учиться в Хогвартсе.
- Хорошо, - довольный ответом мальчика, подытожил директор. Он поднялся со своего места и повернулся к Люпинам: - Думаю, вы не будете возражать?
- Нет, - покачал головой папа, а мама только счастливо всхлипнула, глядя на Ремуса, сжимавшего в руках заветный конверт.
- Тогда я, пожалуй, пойду, - Дамблдор повернулся к Рему. - Твой билет в конверте, береги его.
Директор поклонился родителям и пошел к дверям, сказав вставшей было маме:
- Нет-нет, не провожайте.
Но Ремус не мог не последовать за Дамблдором, который в этот момент воплощал в себе все вдруг возродившиеся в мальчике мечты.
- Никогда не пытайся найти объяснение магии природы, Рем, - уходя, произнес Дамблдор и подмигнул мальчику. - Волшебство необъяснимо и поэтому прекрасно…
Ремус стоял в открытых дверях, глядя, как Альбус Дамблдор, директор Школы чародейства и волшебства "Хогвартс", спускается с их крыльца и растворяется в душном вечернем воздухе.
Луч пробившегося сквозь сгущающиеся тучи солнца упал на чернила, которыми был написан адрес на конверте, и на мгновение стал зеленым.
