1Худший способ скучать по человеку – это быть с ним и понимать, что он никогда не будет твоим.
Габриель Гарсиа Маркес
1 сентября, понедельник:
Сентябрь в тот год выдался холодным. В первый же день пошел мелкий неприятный дождик, и я, спешащая на вокзал, была вынуждена воспользоваться зонтом: вокруг были маглы, и я не могла прибегнуть к помощи магии.
Давно я не испытывала такой радости, оказавшись на платформе 9 ¾ - здесь, кажется, о дожде и не слышали. Родители, провожавшие своих детей в Хогвартс, уже ушли, но волшебников и волшебниц здесь было не меньше, чем когда я отправлялась отсюда в школу. Только теперь это были студенты одного из пяти ныне существующих университетов для волшебников – Стоунхенджского Университета Магических Наук – а также их родные и близкие.
Я была одна: мои друзья, Гарри, Рон и Джинни, не смогли приехать на вокзал, так как у них у самих начинались занятия в Школе Авроров. Но я всё равно кого-то выискивала среди десятков лиц, пробираясь сквозь толпу, постоянно извиняясь и получая извинения в ответ. И вот, наконец, моё лицо озарилось радостной улыбкой. Я замахала рукой, так как для устного приветствия предстояло преодолеть еще несколько ярдов. Но вот почтенный джентльмен сделал шаг в сторону, и я была осчастливлена горячими объятиями университетской подруги Клаудии Маринеску.
- Герми, как лето? Как отдохнула? Почему редко писала? У меня столько всего произошло, ты не поверишь! Ты уже видела кого-нибудь из наших?
Я слегка опешила от такого града вопросов, поэтому ответить смогла лишь:
- Я же просила не звать меня Герми.
- Ох, такая же ворчунья. А я уж боялась, что ты изменишься за лето, и я тебя не узнаю! Хотя постой, с твоими волосами что-то произошло… Ты подстриглась!
- Немного, - ответил я, улыбнувшись.
- Тебе идет! А я уже видела Дика, он с Джейсоном в поезде. Я ждала здесь тебя. Идем!
Моё сердце дрогнуло, при упоминании имени человека, о котором я грезила всё лето. Ричард Монтегю, или Дик, как звали его друзья, был мои хорошим другом. Мы познакомились около года назад, когда Клаудия стала встречаться с Джейсоном, капитаном сборной по квиддичу, и была просто обязана ходить на все матчи команды. Я часто ходила с ней, и, в конце концов, познакомилась со всеми членами команды. В том числе и с Диком. Чистокровный волшебник, он обладал самыми изысканными манерами, тонким чувством юмора, приятной наружностью и очаровательнейшей улыбкой. Я не смогла устоять перед его обаянием, но не в моих правилах было флиртовать с молодыми людьми – я хотела нравиться им такой, какая есть, без ложного притворства и кокетства. Впрочем, я никогда и не умела этого делать. В результате, мои отношения с Диком дальше дружеских не продвинулись, что чрезвычайно меня расстраивало.
В поезде всю дорогу до университета мы разговаривали о прошедшем лете. Клаудия и Джейсон провели его вместе в Бразилии, а Дик ездил с отцом в Румынию в научную экспедицию.
- Отец в последнее время сильно переживает из-за своего возраста, поэтому я счел нужным познакомить его с вампирами. Когда выяснилось, что самому молодому из них сто тринадцать, отец заметно приободрился, - рассказывал Дик, насмешливо улыбаясь.
- Будем надеяться, ему не придет в голову воспользоваться ИХ способом поддерживать жизненные силы, - пошутила я.
- Нет-нет, он на углеводной диете, белок ему противопоказан, - ответил Дик, и я не смогла не улыбнуться.
Пока поезд увозил нас вглубь Британии, я думала о своей жизни. Мне нравился университет. Мне нравились люди, которые в нём учились и преподавали: в большинстве своем это были воспитанные, умные, всесторонне образованные личности. Иногда мне казалось, что я попала в девятнадцатый век. Если учесть старомодность нарядов волшебников, можно представить, как сильно было это впечатление. Конечно, встречались и исключения. Например, Клаудия. Как бы хорошо я к ней не относилась, нельзя было не признать, что она была шумна, болтлива, кокетлива и несколько избалованна. Но при этом легко располагала к себе людей и ко всем относилась положительно. Я редко слышала, чтобы моя подруга отзывалась о ком-либо плохо. По крайней мере намеренно и всерьез.
А еще меня пленила атмосфера студенческой жизни. Мне нравилась эта суета, эта свобода, стремление найти и познать себя, и обрести то, что я всегда считала одним из важнейших благ на земле – знание.
- Ох, ты же еще не знаешь! – вдруг воскликнула Клаудия, отрывая меня от раздумий.
- Теоретически это возможно, но поскольку я стараюсь избегать подобных ситуаций, внимательно тебя слушаю, - ответила я насмешливо.
- Помнишь профессора Торрента?
- Трудно забыть человека, который отравлял нам жизнь своим занудством и твердолобием целый год.
- Он уволился и теперь вместо него у нас будет новый преподаватель по Ядам и Противоядиям, некий профессор Вейнс, – Клаудия, пребывая в полном восторге, сжала в своих ладонях мои руки, - По-моему, это потрясающая новость.
- Я согласна, это замечательно, - признала я, улыбаясь, - Но не спеши радоваться, неизвестно, кем окажется новый профессор.
- Ооо, мой папа видел его. Он сказал, что это «приятный молодой человек, спокойный и рассудительный». Понимаешь? Молодой человек! Может быть, он даже симпатичный.
- Не понимаю, почему тебя это волнует, - ответила я, мельком взглянув на Джейсона, который увлеченно что-то рассказывал Дику.
- Что значит, не понимаешь! – глаза Клаудии горели в предвкушении.
- Если брать в расчет то, что напротив меня сидит твой молодой человек, можно понять мое недоумение.
- Ох, ты такая чопорная, и откуда в тебе это?
Я вздохнула. Откуда мне было знать?
- Ну, возьми хотя бы экзамены, - снизошла до объяснений Клаудия,- Если он молодой, можно будет пару раз кокетливо ему улыбнуться – и хорошая оценка в кармане.
- Но ведь главное не оценки, а то, какие знания…
- Джейсон, вы уже выбрали нового отбивалу? – демонстративно перебила меня Клаудия.
Она всегда так делала, если ей казалось, что я слишком занудствую. Я даже перестала на это обижаться.
- Да. Кеннет неплохо показал себя в прошлом году, в универскую сборную возьмем его.
- Он же тупой, как пробка! – воскликнула Клаудия.
- В команду по квиддичу отбирают не по умственным данным, - заметил Дик.
- Тогда не удивительно, что вы двое туда попали, - съязвила моя подруга, и я негодующе воскликнула:
- Клаудия!
Но Джейсон и Дик лишь снисходительно улыбнулись. На неё невозможно было сердиться, даже если она была совершенно несносна. Я недовольно покачала головой и уставилась в окно.
***
В Стоунхендж, магический университетский городок, мы прибыли незадолго до ланча, и, сопровождаемые сотнями студентов, сразу же направились к корпусу Мерлина, главному зданию университета.
Я была очень напряжена, ведь мне предстояло невероятно ответственное мероприятие – в этом году меня назначили Ведущей.
Когда мы, в окружении толпы студентов, наконец, оказались во внутреннем дворике Мерлинс корпуса – большого здания, выстроенного в традиционно английском стиле и походившего на особняк очень богатого лорда – я прошла к массивной двери и остановилась перед ней. Заиграла тихая музыка.
Я нервничала, потому что быть Ведущей – большая честь и эмоции переполняли меня. Наконец, две девушки-первокурсницы поднесли мне бархатную подушечку, на которой лежал деревянный резной молоток. Я бережно подняла его и трижды постучала в дверь. Стук раздался над всей лужайкой – молоток был заколдован.
- Кто стучит в двери науки? – внезапно раздался мужской голос.
- Я – волшебник, - ответила я, и голос мой был слышен далеко вокруг.
- Что ты ищешь?
- Пробуждение духа через прилежную работу и усердный труд, ибо хочу посвятить мою жизнь Знанию.
- Тогда добро пожаловать. И пусть каждый, кто преследует те же цели, войдёт сюда.
Огромные двери распахнулись, и перед толпой студентов предстали профессора, во главе с ректором Ноуменом.
- И я объявляю: «Академический год начался!», - торжественно произнес ректор, и я, глубоко вздохнув, вошла в замок.
Все студенты последовали за мной.
Вдоль стен коридора, по которому мы шли, стояли профессора, с улыбками на губах встречая своих учеников. Вот мой взгляд встретился с изумленным взглядом незнакомых зеленых глаз, и я почему-то тут же поняла – это и есть этот новый профессор Вейнс. И он действительно был довольно привлекателен.
***
Оказавшись в Зале Уробороса – просторном помещении, служившим для проведения различных мероприятий, конференций и встреч важных гостей – студенты расселись на деревянных скамьях, и воззрились на небольшую трибуну, где сейчас стоял ректор Ноумен. Тот по традиции прочитал вступительную речь, объяснил правила первокурсникам и пожелал удачи в написании диплома выпускникам. Пока я сосредоточенно делала вид, что слушаю, Клаудия пыталась узнать у старосты нашей группы, Юлия Глаубера, расписание занятий, что ей и удалось как раз к концу речи ректора.
Распрощавшись с Джейсоном и Диком, которые отправились к зданию своего колледжа, мы с Клаудией поспешили в Обеденный зал, который находился прямо напротив корпуса Мерлина, нужно было лишь пересечь довольно большую лужайку.
Пока я выбирала гарнир, Клаудия делилась добытой информацией:
- Вот расписание на сегодня. После ланча Библиография, а потом Яды, - она издала неопределенный звук, очевидно, выражавший радость, и продолжила свой доклад, - А вот общее расписание. Ура, в субботу не учимся!
- Отлично! – согласилась я, - Я смогу каждое воскресенье ездить домой, а в библиотеке проводить субботу.
Клаудия сложила руки на груди.
- Нет, Гермиона, ты сможешь проводить всё утро субботы в библиотеке, потому что днем мы будем ходить на квиддич.
- Ну… а когда же… не знаю…
- Ты что, не хочешь ходить на матчи? Тебе же нравилось в прошлом году!
- Я подумаю, - произнесла я неуверенно, - А сейчас давай поторопимся, у нас не так много времени.
***
После Библиографии, которую Клаудия окрестила «самым извращенным способом убивать время», мы направились в крыло, где располагались лаборатории – именно там находился небольшой лекторий, где проходили лекции по Ядам.
- Мерлин, я вся в нетерпении! – говорила Клаудия, пока мы шли по длинному полупустому коридору, в котором голос подруги отдавался неприятным эхом, - Так хочется его поскорее увидеть. Ыыыы.
- Клаудия, умоляю тебя, перестань издавать эти ужасные звуки.
- Но неужели тебе не интересно, как выглядит этот Вейнс? – спросила Клаудия, хватая меня за руку, - Неужели у тебя не трепещет сердце от предвкушения? – с этими словами она прижала мою руку к своей груди, - Неужели оно сладостно не замирает при мысли о том, что наш новый преподаватель – красивый молодой мужчина?
Я скривилась – мне никогда не нравилась фамильярность Клаудии. Если быть откровеннее, мне не нравилось, когда ко мне прикасались. Я не знала, чем это объяснить, но любое прикосновение, не вызванное моей собственной инициативой, вызывало у меня чувство дискомфорта.
- Начнем с того, что он наш преподаватель, а это исключает любые мысли о возможных отношениях, кроме профессиональных, - сообщила я, высвобождая руку, - В связи с этим, гораздо лучше, когда преподаватель – человек в почтенном возрасте, или вообще женщина.
- Или урод, - заключила Клаудия, - как Торрент.
- Или урод, - согласилась я.
- Но ты не права, - Клаудия остановилась у окна и развернула меня к себе лицом, - Очень многие профессора находят свою вторую половинку здесь, в университете. Знаешь, сколько было случаев, когда преподаватели влюблялись в своих студенток или ассистенток, и у них завязывались отношения, которые не редко заканчивались браком?
- Нет.
- Сотни! Мой папа, например, тоже познакомился с мамой здесь. Правда, она была не студенткой, а сестрой одной из студенток, тети Розы, и приезжала сюда, когда тетя Роза сильно заболела.
- Это совсем другой случай… и, кроме того, я уже видела профессора Вейнса.
Глаза Клаудии округлились.
- Не может быть! Когда ты успела?
- На церемонии открытия, - я развернулась и пошла дальше по коридору, ожидая, что Клаудия пойдет за мной.
Я не ошиблась.
- Серьезно? Но как ты узнала, что это был он? И как он выглядит?
- Точно я не знаю, может быть, я ошиблась. Это просто интуиция. А как он выглядит, ты узнаешь через пару минут.
Клаудия вздохнула, входя в лекторий и поднимаясь вверх по лестнице, к самым задним партам.
- Да уж, Гермиона Грейнджер доверяет собственной интуиции. Завтра пойдет дождь из крокодилов.
- Мы в университете магии – здесь всё возможно.
***
Профессор Вейнс вошел в лекторий с боем часов на Старой Башне – он не опоздал ни на секунду.
Клаудия восторженно вздохнула, как и добрая часть студенток. Я лишь удовлетворенно кивнула головой – я не ошиблась. Передо мной стоял тот самый светловолосый зеленоглазый мужчина, которого я видела в корпусе Мерлина. Он быстро пробежал цепким взглядом по лицам студентов, словно оценивая нас. Клаудия, желая, очевидно, как-то выразить свой восторг внешностью преподавателя, болезненно ткнула меня локтем.
- Ты с ума сошла? – прошипела я.
- Извини, я…
- Какие-то проблемы, мисс… - вдруг обратился профессор Вейнс ко мне, и я удивилась, каким чудом мне удалось не покраснеть до корней волос.
- Грейнджер. Мисс Грейнджер, - ответила я твердо, - Всё в порядке, сэр, извините.
- Что ж, мисс Грейнджер, - медовым голосом протянул профессор Вейнс, - Надеюсь, так будет и впредь.
Я стыдливо опустила глаза – взгляд преподавателя был слишком пронзительным, чтобы я могла продолжать смотреть на него.
В следующее мгновение дверь в лекторий открылась, и трое студентов застыли у входа.
- Вы что-то хотели, молодые люди? – поинтересовался профессор Вейнс тоном какая-чудесная-погода.
- Ээ… мы…- протянул один из них, - Мы пришли на лекцию вообще-то.
- Лекция началась 2 минуты назад. Если за четыре года обучения вы не научились приходить вовремя на занятия, я не думаю, что будет безопасно подпускать вас к работе с ядами.
- Извините, сэр, это больше не повторится, - сказал один из вошедших.
- В этом у меня сомнений нет. А сейчас можете быть свободны.
- Но…
- Вы отвлекаете своих коллег и меня. До свидания.
Троица пожала плечами, и что-то рассерженно бурча, покинула помещение.
- Итак, Яды и Противоядия, - произнес профессор, сложив руки на груди и посмотрев куда-то поверх наших голов, - Вы уже целый год изучали их, и, вероятно, уверены, что многое знаете и умеете. Но могу вас уверить, у вас нет и половины тех знаний, которыми должен обладать будущий целитель или зельевар. Наука о ядах не допускает неточностей, потому что она стоит на границе между жизнью и смертью. Поэтому я требую от вас идеальной дисциплины и исполнительности. Также я требую от вас идеального знания преподаваемого материала, так как вам предстоят не только теоретические занятия, но и практические. А мне бы не хотелось, чтобы во время работы в лаборатории вы все скончались от ядовитых испарений, ставших результатом некорректной работы одного из ваших коллег. Классификация ядов должна засесть в ваших головах также прочно, как собственное имя. Теория ядов должна стать вашей настольной книгой…
- Мерлин, он великолепен, - прошептала Клаудия, мечтательно глядя на профессора Вейнса, - В нем чувствуется такая сила!
- Тихо, - шикнула я на подругу, увлеченная речью преподавателя, - Ты мне мешаешь.
- Мисс Грейнджер, может быть, вам все-таки нужна помощь? – тут же обратился ко мне профессор Вейнс, словно выжидавший, когда я снова дам о себе знать, - Вы как-то…возбуждены.
- Я… нет, я действительно в порядке, сэр. Извините еще раз.
Вейнс вернулся к чтению лекции, а я, одарив Клаудию самым своим укоризненным взглядом, принялась записывать каждое его слово.
***
После занятий мы, как и большая часть нашей группы, отправились в Шоколадушку, кафе, находящееся во внутреннем дворике нашего колледжа, как раз рядом с общежитиями. Там начались бурные обсуждения прошедших каникул, нового расписания, тем дипломных работ и, конечно же, профессора Вейнса.
- Блин, какого он выгнал нас из лектория? Мы опоздали на две минуты. Мы вообще в школе учимся, или в университете? – негодовал один из опоздавших, - Урод!
- Мне кажется, Терри, немного дисциплинированности тебе не помешает, - заметила я.
- Естественно тебе так кажется! – ответил Терри, и все вокруг усмехнулись.
- Нет, ты действительно не прав, - поддержала меня Клаудия, а затем кокетливо добавила, - Он совсем не урод…
- Извини, я не успел рассмотреть его лицо за те десять секунд, что находился в лектории, - рассерженно ответил Терри.
- А я успела, - хихикнула Джина, его подружка, и мечтательно закатила глаза.
- Он кажется настоящим профессионалом, - авторитетно заявила я, не желая слушать разговоры о внешности преподавателя, - Я бы хотела писать у него дипломную работу. Надо только обсудить это с деканом Питч.
- Малюсенькая преграда на пути к нашему новому секс-символу, - съязвил староста группы Юлий.
- Я уверена, она не будет настаивать на том, чтобы я продолжала писать у нее… - неуверенно ответила я.
- Ну конечно. Она просто начнет методично изводить тебя, потому что любой переход от неё к другому профессору она воспринимает как предательство и личное оскорбление.
Я тоскливо взглянула на Юлия.
- Но я не хочу больше писать по Теории Зелий. Я хочу попробовать себя в чем-то новом.
- Расскажи это Питч.
Все согласно закивали.
- Да ладно, она не имеет права препятствовать тебе в выборе темы, - сказала Клаудия, - так что забудь и лучше скажи, ты заметила, какая у Вейнса аппетитная за…?
- Клаудия!
- Значит заметила!
2 сентября, вторник:
Первое собрание Студенческого Совета, органа студенческого самоуправления, всегда состоится на второй день занятий и, как правило, главной темой обсуждения становится День Первокурсника. По традиции пост Ответственного за Организацию Мероприятий занимали пятикурсники, и в этому году эта должность была доверена мне.
Дик также присутствовал на заседании, как представитель квиддичной команды университета, поэтому сразу после собрания мы с ним отправились на небольшую прогулку.
- Не представляю, какую выбрать тематику для вечеринки. Кажется, было уже все, - сетовала я, пока мы пересекали Профессорский садик.
- Я не знаю, было ли что-нибудь подобное, но как тебе античная тематика? – предложил Дик.
Я удивленно взглянула на молодого человека.
- Отличная мысль! Как мне самой не пришло это в голову? Кажется, за последнее десятилетие ничего подобного не было. Ты просто гений!
- Не буду отрицать очевидного, - насмешливо ответил Дик.
Я улыбнулась и в который раз подумала о том, какой же он замечательный. Мы поговорили о возможных костюмах и музыке, а также оформлении зала, и я не заметила, как пролетел целый час.
Вдруг Дик взглянул на часы на Старой башне, которые были видны практически с любой точки университетского городка.
- Оу! - воскликнул он. - У меня тренировка по квиддичу через десять минут. Я уже опаздываю! – с этими словами он побежал в направлении квиддичного поля, крикнув на последок, - Увидимся!
Я наблюдала за тем, как его высокая стройная фигура отдалялась от меня, и чем размытей становился его силуэт, тем тоскливей становилось мне.
- Да, пока, - тихо ответила я, наконец.
Мне было так хорошо с ним, и так плохо без него.
6 сентября, суббота:
В субботу я встала необычайно рано, но чувствовала себя полной сил. Предстоял матч по квиддичу, и я не могла думать о чем-либо, кроме него и последующей встречи с Диком. Клаудия, конечно, еще спала – она любила поваляться в кровати до полудня, если появлялась такая возможность – и я смогла насладиться водными процедурами без сопровождения в виде её нытья по каждому поводу. Лежа в ванне, я читала книжку и слушала классическую музыку, что привело меня в хорошее расположение духа и полную гармонию с собой. Высушив волосы и надев черную мантию, которая почти не отличалась от студенческой формы, я отправилась на завтрак в Обеденный Зал. Там было совсем немного студентов и всего один преподаватель. Студенты в большинстве своем отсыпались, на завтраке же были те, у кого в это субботнее утро были занятия. А профессора часто предпочитали завтракать в кафе рядом с преподавательским корпусом.
Я в который раз пожалела о том, что в Обеденном Зале кушают студенты только четырех колледжей, и Триффани колледж, в котором учились Дик и Джейсон, к ним не относится. У них, как и у других четырех колледжей были собственные Обеденные залы, находящиеся не в отдельном здании, как наш, а прямо рядом с общежитиями.
Но я тут же приободрилась, вспомнив о том, что скоро увижу Дика. Мне так хотелось, чтобы время шло быстрее, и уже прошел ланч, и мы бы с Клаудией пошли на квиддичное поле. А потом, после матча, мы все, вместе с командой Триффани колледжа, отправились бы в кафе Бладжер рядом с полем и веселились бы до самого вечера. Мое сердце сладостно замирало при одной только мысли о предстоящей встрече. В голове мелькали разные образы, я представляла, кто как сядет в кафе, и повезет ли мне настолько, что я окажусь рядом с Диком. Намеренно стараться оказаться ближе к нему я бы не стала, потому что тогда он мог бы догадаться о моих чувствах и дружбе пришел бы конец. Нет, я нравилась ему только как друг, и он должен был думать, что чувства взаимны. Я закусила губу, чувствуя, как тоска снова завладевает моим сердцем, и постаралась развеселить себя мыслью о том, что я все-таки увижу его, и что мы, все-таки, общаемся. И он хорошо ко мне относится, да-да, очень хорошо. Он ни раз говорил о том, что считает меня самой умной ведьмой на земле, и что мне просто повезло, что я к тому же еще и симпатичная.
Порой мне хотелось биться головой о любую твердую поверхность, бывшую под рукой, от того, сколько чувств и эмоций я испытывала одновременно. Я выглядела совершенно спокойной, но внутри меня постоянно жил меленький вулкан, совершавший извержения чаще, чем Килауи, и это сводило меня с ума.
После завтрака я отправилась в библиотеку университета, находившуюся в корпусе Мерлина. Мне нужно было подготовить доклад по Истории Зелий, но нескольких необходимых книг в библиотеке колледжа не оказалось. Я пробыла в корпусе Мерлина до ланча, почти сумев отвлечься от мыслей о Дике, но как только услышала бой часов на Старой Башне, возвещавший о начале ланча, я даже не дописав предложение, стремглав вылетела из библиотеки. Встретившись с Клаудией в Обеденном Зале, я быстро проглотила еду, и мы отправились в общежития, чтобы переодеться и взять деньги.
- Гермиона, - произнесла Клаудиа строго, оглядев меня с ног до головы, - Ты ведь не собираешься идти в *этом*?
Я закатила глаза. С этой фразы начиналась каждая суббота в прошлом году. Кажется, ничего не изменилось.
- Клаудия, я прошу тебя, не начинай, - попросила я.
Но тщетно. Клаудия прочитала мне длинную лекцию о том, что если я хочу, наконец, обзавестись бойфрендом, мне нужно как минимум разнообразить свой гардероб и что в форме я хожу пять дней в неделю, поэтому в выходные нужно отрываться по полной.
- Клаудия, я люблю всё простое и строгое. Не все чувствуют себя уютно, когда их мантия может посоревноваться в яркости с бабочкой-пестрянкой, а на шее висит корабельная цепь с якорем.
- Надень светло-бежевую, - заключила Клаудия, игнорируя мои слова и надевая ярко-голубую мантию, которая так шла к цвету её глаз.
Вздохнув, я послушалась. В конце концов, если я хотела хотя бы чуть-чуть понравится Дику, мне действительно следовало выглядеть привлекательно. Когда я собралась, Клаудия оглядела меня со всех сторон и вынесла вердикт:
- Ты такая симпатяга, почему ты так боишься это подчеркивать?
Я пожала плечами.
- Если бы ты выглядела так всегда, у тебя бы очередь из женихов выстраивалась.
- Угу.
- Ведь это так просто: надеть что-то не черное, уложить волосы и подкрасить глаза. И перед вами уже не сверхумная студентка-заучка, а симпатичная обаятельная девушка .
- Пойдем уже, - попросила я, чувствуя себя некомфортно от того количества комплиментов, и еще большего количество оскорблений, которыми пыталась осчастливить меня Клаудия.
Трибуны на квиддичном поле были полны лишь наполовину, как это всегда бывало на матчах между колледжами. Совсем другое дело было на межуниверситетском кубке – тогда даже устанавливались дополнительные зрительные места. Мы прошли к отсеку Фламельс колледжа и к своему удивлению увидели рядом с нашими излюбленными местами профессора Вейнса. Посмотрев друг на друга несколько озадачено, мы с Клаудией прошли к свободным сидениям. Я оказалась рядом с профессором, а Клаудия села слева от меня.
Игра уже началась, но счет открыт не был. Впрочем, нас не очень интересовал ход игры. Гораздо интереснее было обсуждать игроков.
- Ах, Джейсон так потрясно смотрится на метле! – восхищенно произнесла Клаудия, - Была бы моя воля, он бы с нее не слезал.
- Мне кажется, ваши воли совпадают.
- А Дик тоже ничего, - заметила она, - Мм?
Я пожала плечами. Мне не очень нравилось то, что рядом со мной сидел профессор Вейнс и слышал наши разговоры, поэтому решила быть немногословной.
- Я слышала, вы недавно гуляли вместе? – не унималась Клаудия, очевидно настроенная посплетничать.
Я нехотя кивнула.
- Ну? И что же?
- Ничего. Мы просто пошли гулять после собрания Студенческого Совета, - ответила я без эмоций, хотя мой тон выдавал некоторое раздражение.
- И как там у вас… ничего не происходит? – спросила подруга и многозначительно посмотрела на меня.
- Нет, Клаудия, - ответила я, уже не стараясь скрыть недовольство, - Мы друзья, ты же знаешь. Что у нас может происходить?
- Но он тебе нравится?
- Какая разница?
Я не хотела говорить об этом, совершенно не хотела. Мне претила мысль о том, что кто-то будет знать о моих чувствах, и о том, что они безответны. Но Клаудия не была бы Клаудией, если бы сдалась на пол пути.
- Нет, ты скажи, нравится или нет?
- Какая разница? – спросила я снова, - Главное, что я ему не нравлюсь.
- Откуда ты знаешь?
- Не нужно быть великой Кассандрой, чтобы понять это.
- Если он не демонстрирует тебе свои чувства, это не значит, что их нет. Он просто стесняется.
На мгновение в мое сердце прокралась надежда, но я тут же задушила её, ответив Клаудии более резко, чем хотелось бы:
- Не надо искать то, чего нет.
Подруга на некоторое время замолчала.
- И всё-таки, нравится он тебе, или нет? – спросила она спустя некоторое время.
Я раздраженно вздохнула.
- Мне показалось, что мы закончили этот разговор, - процедила я сквозь зубы.
Клаудия повернула ко мне свое лицо и улыбнулась. Потрепав мое плечо, она произнесла:
- Как ты можешь держать все в себе, Герм? Я бы взорвалась, если бы все ото всех скрывала.
- Едва ли ты так нас осчастливишь, - сварливо ответила я, - И я же просила не называть меня уменьшительными именами.
- Ворчунья, - отозвалась Клаудия, все еще улыбаясь, и снова обратила свое внимание на поле.
Некоторое время я тоже пыталась следить за игрой, но мне это скоро наскучило и я достала из кармана уменьшенный томик, который тут же увеличила и начала читать.
- Мисс Грейнджер, - вдруг обратился ко мне профессор Вейнс, и я медленно подняла голову, чтобы удивленно взглянуть на преподавателя, - вы всерьез полагаете, что поле для квиддича – самое удобное место для чтения?
Его губы были плотно сжаты, но зеленые глаза лучились смехом. Я, против воли, улыбнулась.
- Я полагаю, что чтение – самое увлекательное из возможных занятий на поле для квиддича, - откликнулась я.
- Ты полагаешь, что это так в любом месте и в любое время, - включилась в разговор Клаудия.
Профессор Вейнс хмыкнул, внимательно наблюдая за нами.
- Что ты читаешь на этот раз? – спросила моя подруга не без сарказма.
Я подняла книгу с колен и показала обложку так, чтобы и Вейнс мог её увидеть, если вдруг ему тоже был интересен ответ на вопрос.
- Чегооо? – протянула Клаудия, изворачиваясь, чтобы прочитать название, - Пре-вафле-что?
- Прерафаэлиты. Это книга по искусству, - растолковала я.
Клаудия удивленно подняла брови. Взглянув на страницы, она воскликнула:
- Она с картинками!
- Удивительная наблюдательность, - прокомментировала я, - Но, поверь, это не единственное её достоинство.
Но Клаудия уже не слушала меня, выхватив книгу и принявшись рассматривать репродукции, постоянно восклицая:
- Как красиво! Просто удивительно! Ах, жалко они не шевелятся.
Я со вздохом обратила свой взор на поле. Но вскоре Клаудия начала трясти меня за рукав мантии.
- Смотри, смотри! Это потрясающе. Как она похожа на тебя!
Я взглянула на картинку. Там была изображена леди Годива Джона Кольера.
- Сложно сказать. Она изображена в профиль и может быть похожа на кого угодно.
Клаудия энергично замотала головой.
- Дело не только в лице, но и в характере.
Я еще раз взглянула на репродукцию.
- Откуда тебе знать, какой у неё характер? Она просто сидит на лошади.
- Мерлин, ты так много знаешь, но совершенно ничего не понимаешь! – воскликнула моя подруга. – Ты ведь знаешь легенду об этой леди?
Я кивнула.
- Только по-настоящему упрямая и самоотверженная женщина пошла бы на то, чтобы проехать на лошади по всему городу обнаженной, чтобы заставить своего мужа снизить налоги. И это как раз то, что могла бы выкинуть ты в защиту униженных и оскорбленных. К тому же она умная и хитрая, раз догадалась попросить всех жителей закрыть ставни и не выглядывать на улицу. Но на этой картине видно, что хотя она и решилась на такой поступок, это решимость ближе к отчаянию, и она совсем не распущенная девица, но очень скромная и стеснительная. Это же всё про тебя! К тому же ты была в Хогвартсе в Гриффиндоре, а тут на этой красной тряпке на лошади изображены золотые львы.
- Попона. Эта «красная тряпка» называется попона. А золотые львы на красном фоне являются всего лишь королевским символом, ну или символом принадлежности к знатному роду.
- Ой, да мне все равно, чем они там являются. Просто это ты, и всё. О, матч закончился!
Клаудия захлопнула книгу и протянула её мне. Я уменьшила том, спрятала его в карман, и мы вместе пошли к выходу из раздевалки, чтобы дождаться мальчиков.
Наконец, они гурьбой вывались на улицу и, мы дружной компанией пошли в Бладжер. Дик всю дорогу болтал с ловцом, Карлом Грубером, со мной обменявшись лишь приветствиями, поэтому пока мы шли к кафе, я молча шагала рядом с Клаудией.
Бладжер был довольно большим кафе, или скорее пабом, все стены которого были увешаны плакатами разных команд по квиддичу, украшены различной квиддичной символикой, а в центре зала стоял большой стеклянный куб, в котором летало около сотни снитчей. По пабу постоянно перемещались подносы с заказами или пустой посудой, играла негромкая энергичная музыка, и непременно сидели посетителей. Ни разу не довелось мне оказаться в пустом Бладжере, тут вечно отдыхали шумные компании, и сейчас в одной из таких шумных компаний была я сама.
Мы сели за большой деревянный круглый стол, мальчики заказали Эльфэля, а мы с Клаудией, как единственные девушки, привычный сидр с пряностями, называвшийся здесь почему-то Каприз Ведьмы. Я старательно делала вид, что меня не волнует, что между мной и Диком сидело целых три человека. Более того, я мысленно отчитала сама себя за то, что вообще обратила на это внимание.
Весь вечер Дик обсуждал с ловцом их команды, Грубером, прошедший матч: кто какие ошибки допустил, как было бы лучше поступить в тот или иной момент, какие изменения произошли в команде противника. Я делала вид, что очень увлечена беседой с Клаудией и Джейсоном, намеренно заливисто смеялась и была само обаяние. Но лишь дважды Дик обратился ко мне лично, с какими-то забавными комментариями по поводу моего рассказа, и лишь один раз я нашла повод прокомментировать его историю. Я была совершенно разочарована, да еще Кеннет, который не играл сегодня, так как был не из Триффани колледжа, а из Мерлинс, но пришел посмотреть на игру – ведь он был в сборной университета и считал своим долго посещать все матчи – пытался заигрывать со мной. Делал он это ненавязчиво и довольно нелепо, но чтобы разозлить и так недовольную Гермиону Грейнджер, много не нужно. Наконец, мне надоело сидеть среди этих шумных ребят и изображать, что наслаждаюсь их обществом. Я встала, сказала, что мне нужно доделать кое-что по учебе, извинилась и ушла.
Конечно, все поуговаривали меня остаться, как и положено в таких случаях, но на самом-то деле им было все равно. Ну, может быть Кеннет был бы рад, если бы я осталась. Остальные мальчики едва ли меня замечали, Клаудия, наконец, могла полностью сконцентрировать внимание на Джейсоне, а Дик вряд ли вообще заметил, что я покинула Бладжер.
Я брела по тропинке, жалея себя и чувствуя совершенно никому не нужной. В горле стоял ком, и я силилась не расплакаться прямо на улице, на глазах у проходящих мимо студентов и преподавателей. Я не помнила, как дошла до каменной стены, соединяющей здание нашего колледжа, в котором проходили занятия, с Шоколадушкой, как пробормотала пароль, как вошла во внутренний дворик и отыскала нужную дверь. Как поднялась на второй этаж, вошла в свою комнату и упала на кровать. Но почти полчаса я пролежала, горько плача в подушку, жалея, беспрестанно жалея себя и упиваясь собственным одиночеством.
Однако, слезы высохли, в чем во многом виновата мысль о том, что скоро вернется Клаудия и непременно начнет расспросы. Умывшись и переодевшись в уютную черную мантию, я села за письменный стол у окна и принялась составлять речь для доклада по Истории Зелий. Вскоре я обрела присутствие духа и к возвращению подруги была спокойна и уравновешенна.
7 сентября, воскресенье:
На следующий день я отправилась «в город», как называлась часть Стоунхенджа, где располагались магазины, рестораны, театр, музей, гостиница, госпиталь, каминная и несколько жилых домов. Моей целью была каминная, откуда я смогла переместиться на Гриммаулд-плейс, 12, в дом Гарри. Там меня уже ждали Гарри, Рон и Джинни. За обедом, приготовленным Джинни, мы рассказывали друг другу, как прошла первая учебная неделя, делились новостями и сплетнями и просто наслаждались обществом друг друга.
Я поведала им о намечающейся вечеринке и трудностями с выбором тематики.
- Можно было бы сделать в духе пра-волшебников, - предложила Джинни, - Ну, Мерлин, Моргана… У них были очень красивые платья.
Я задумалась над этой идеей. Вообще, она мне понравилась. Более того, она понравилась мне больше, чем идея античной вечеринки, но… я уже сказала Дику, что мне понравился его вариант, что он был гениален и я выберу именно его.
- Спасибо, Джинни, идея отличная. Но я думаю, все-таки остановлюсь на теме древней Греции. Может быть, в следующий раз сделаем что-то а-ля Мерлин, а пока…
Подруга кивнула и начала предлагать, какой костюм я могла бы себе сделать, но я думала о другом – о том, когда же я превратилась в безвольное существо, которое целиком и полностью зависит от мнения и мыслей Ричарда Монтегю, известного также как Дик?
