Глава 1Посв. Айриэн
Кто думает об одежде в такое-то время! Тем более — о модной, о дорогой одежде, которую не просто надеваешь и забываешь о ней? Кто теперь думает об одежде из прекрасных тканей и прекрасно сшитой? Об одежде, которая отражает душу того, кто придумывал и шил ее, и подчеркивает неповторимую индивидуальность того, кто станет ее носить? Никто не думает о нарядах сейчас! Но мистер Таттинг не может винить всех своих бывших клиентов и (тем более) клиенток, что они больше не заглядывают к нему в магазин.
Такие мысли каждый день, каждый час, пока идет война, преследуют мистера Таттинга, владельца и младшего компаньона магазина “Твилфит и Таттинг”. Старший компаньон, мистер Твилфит, умер два года назад.
“Пропал без вести, — справедливости ради напоминает себе мистер Таттинг, взмахами палочки убирая пыль со стеллажей и тяжелых атласных драпировок, которыми украшен магазин. — Пропал без вести, потому что заявил
этим, что не собирается иметь с ними дела”. А может, то было просто совпадение. Мистер Таттинг не знает наверняка. И в глубине души продолжает надеяться, что его старший компаньон когда-нибудь вернется.
Он продолжает обычную ежеутреннюю уборку в магазине, хотя едва ли сегодня здесь покажется хоть один клиент, ради которого стоило это уборку вообще затевать. Но мистер Таттинг не может отказаться от привычки, которой следует вот уже почти сто лет. И несмотря ни на что мысль о столь почтенном сроке радует мистера Таттинг, и он довольно жмурится, поправляя манекены с ужасными, слишком пестрыми женскими мантиями, на которые сквозь немного пыльное стекло витрины падают лучи. Впрочем, витрину он сейчас тоже приведет в порядок. И она будет сиять под солнцем так, словно сделана не из стекла, а из алмазов.
“Было бы для кого!” — мрачно думает мистер Таттинг. Но все равно он указывает палочкой на витрину. Легкий взмах — и действительно, бледно-золотые блики мгновенно рассыпаются по прозрачной поверхности стекла, разноцветные огоньки загораются в украшающих мантии в витрине блестках и фальшивых драгоценностях. Война распугала всех клиентов, но даже теперь не стоит отказываться от привычек, которым — мистер Таттинг жмурится от яркого солнца — уже почти сотня лет.
“Почти всех клиентов”, — справедливости ради напоминает себе мистер Таттинг, отворачиваясь от витрины, хотя нерадостно ему от этого напоминания: мало чести магазину “Твилфит и Таттинг” делает нынешняя клиентура. Только они решаются без боязни ходить по Диагон-аллее сейчас, только они — могут. И именно по просьбам некоторых —
нынешних — клиенток он выставляет в витрину эти ужасные мантии, с густо-золотыми вышивками, с яркими фальшивыми драгоценностями, с пестрыми искусственными цветами, заколдованными под настоящие. Кажется,
некоторые пытаются одеваться как можно ярче, чтоб показать, что им тьма, упавшая на мир, закрывшая всю Британию, безразлична. Мистер Таттинг вспоминает невысокую и довольно полную клиентку с неприятным, каким-то — иначе не сказать — звериным взглядом. Она частенько заглядывает в магазин, редко что-то покупает, но осматривает и примеряет все подряд. И ругает все подряд. А если покупает — то самые пестрые и безвкусные мантии, вроде тех, что стоят сейчас в витрине. Иногда она появляется со спутником — то ли братом, то ли мужем. Но он никогда ничего не примеряет и не покупает, только смотрит на свою спутницу и дает советы невпопад. И взгляд у него тоже — звериный, жестокий. Правда, в обновках в магазине она никогда не появляется, носит только грязно-серую, бесформенную мантию с большим капюшоном.
“Конечно! — с внезапной злостью думает мистер Таттинг. — Нет, наверное, времени красиво одеваться! Только и делает, наверное, что мучает... что...”
Но закончить эту мысль он не решается и только нервно всхлипывает и слишком сильно одергивает великолепную — лиловую, в золотых звездах шелковую мантию. С легкий шелестом та соскальзывает с вешалки и мягкими волнами опускается на пол.
“Но только благодаря им... таким как она, — справедливости ради добавляет мистер Таттинг, возвращая мантию на вешалку, хотя ему и не нравится эта мысль, — только благодаря
им я до сих пор держусь...”
Лучшие мантии теперь убраны и висят по самым темным углам.
Им они не нравятся.
Они считают их недостаточно пестрыми и жизнерадостными. Только одна клиентка, жена одного из
них, хорошо одевается. Мистер Таттинг со странной теплотой думает о светловолосой и очень красивой молодой женщине, которая иногда заглядывает в “Твилфит и Таттинг”. Она долго осматривает самые дорогие и элегантные мантии и часто останавливает свой выбор на серебристо-серых или аквамариновых. Ей действительно идут эти цвета. Раз или два она явилась со своим мужем. С одним из
тех. Они красивая пара. И он также выбирает хорошую одежду. Немногие мужчины на это способны. Но он — один из
них. И потому мистер Таттинг не гордится этим клиентом. И даже сожалеет, что
этот все еще верен магазину “Твилфит и Таттинг”.
“Но другие — еще хуже!” — палочка дрожит в руки мистера Таттинга и заклинание выходит не совсем верно: атласная, огненно-алая с парчовыми отворотами мантия внезапно рассыпается воздушной горкой ниток. А ведь собирался лишь разгладить пару складок на ней...
“Репаро!” — восклицает мистер Таттинг, и в голосе его звучат нотки паники. Он очень дорожит этой мантией: она была одной из последних, которые спроектировал и сшил его старший компаньон мистер Твилфит. Но беспокоиться не о чем: парчовые и атласные нитки послушно принимают форму мантии. Мистер Таттинг с облегчением вздыхает. Та, лиловая с золотыми звездами, и эта — самые лучшие мужские мантии в магазине. Но все равно
им не нравится такая одежда. Пусть даже яркая и довольно эксцентричная, но со вкусом спроектированная и прекрасно сшитая. Она подчеркнет индивидуальность того, кто ее носит.
Им такие мантии кажутся — мистер Таттинг невольно хмурится от этих оскорбительных воспоминаний — “простоватыми” и несолидными.
“Несолидными!”
Он снова всхлипывает и направляет палочку на дверь.
— Алохомора!
Дверь с щелчком распахивается. Магазин открыт и ждет покупателей.
“Пусть даже они того не...” — но мысль эту мистер Таттинг закончить не успевает. На удивление быстро в магазине появляется первый клиент.
* * *
Дверной колокольчик мелодично зазвенел. Владелец магазина “Твилфит и Таттинг” мистер Таттинг, до того погруженный в невеселые размышления, встрепенулся. Он не ждал посетителей так рано.
— Доброе утро!
— О, — выдавил из себя мистер Таттинг, глядя снизу вверх на высокого посетителя в темно-зеленой мантии, на взгляд мистера Таттинга, просто превосходной. — Доброе утро, сэр. Не ожидал...
— Разумеется, — он печально покачал головой, — сейчас вообще сложно чего-то ожидать. Но, надеюсь, сюрприз получился приятный.
— Вы же...
Но колокольчик вновь зазвенел, и мистер Таттинг, слегка подпрыгнув, развернулся к распахнувшейся двери.
— Уже открылись! — невысокая полная ведьма, одна из
них, самодовольно оглядываясь, вошла в магазин. — Я пришла вернуть мантию. Брат сказал, что она мне не идет.
Мистер Таттинг бросил на нее ошалелый взгляд: мантию эту она купила почти месяц назад, и от тех денег ничего не осталось, а сегодня в кассе не наберется нужной суммы:
— Но мне казалось, мэм, что вы...
— Вот, — она швырнула на низкий столик, где расположена касса, толстый сверток, кое-как перевязанный потертой веревкой. Мистер Таттинг слабо вскрикивает: неужели мантия испорчена? Но она была очень дорогой... “Уродливой и безвкусной, — справедливости ради отмечает мистер Таттинг, — потому невелика потеря!” А ведьма со звериным взглядом прибавила: — И верните мне деньги немедленно.
— Но, мэм, — мистер Таттинг почувствовал, что бледнеет: воспоминания о судьбе старшего компаньона были более чем свежи в голове нынешнего единственного владельца магазина, — сегодня я не смогу вернуть вам всю сумму.
— Как это не сможете? — взвизгнула клиентка. — Я требую! Иначе...
— Мистер Таттинг, — вмешался внезапно посетитель, о котором перепуганный владелец магазина совершенно забыл, — не поможете ли вы...
Клиентка бросила на высокого седобородого посетителя — мистер Таттинг не поверил своим глазам — перепуганный взгляд. Конечно, профессор Дамблдор — а это был именно он — внушал многим уважение, но кто может напугать
их?
— Я приду позже, — прошипела она. И вылетела из магазина, позабыв сверток с мантией.
Мистер Таттинг быстро закрыл дверь и запер ее.
— Я хотел купить себе мантию, — совершенно игнорируя, что владелец магазина перепуган насмерть, заявил Альбус Дамблдор. — И я не собираюсь возвращать вам ее через месяц, поверьте, мистер Таттинг.
— М-мантию? А, мантию! Да... сейчас!
— Дело в том, что сегодня мой день рождения. Согласитесь, сто лет — это дата, которую стоит отметить покупкой достойного наряда.
Мистер Таттинг слабо вскрикнул, чувствуя себя отчего-то совершенно измученным, и пошел подбирать мантии, которые могли бы подойти владельцу столь прекрасного темно-зеленого одеяния. Справедливости ради стоило признать, что день — впервые за многие месяцы — начался неплохо.
