Глава 1Этот день в жизни профессора обещал быть самым заурядным, впрочем, как и все дни из жизни профессора Снейпа. Проснувшись от вопля будильника, Северус заавадил его и отправился приводить себя в порядок. Ежедневные утренние процедуры профессора были сокращены до минимума, так как смысла в умывании он не видел, а необходимость одеваться отпадала из-за того, что он никогда, собственно говоря, и не раздевался. Ну, или почти никогда.
Поэтому он просто встал с кровати, окунул голову в бочку с гусиным жиром и отправился портить всем настроение. Естественно, в зеркало он по обыкновению не посмотрел.
Смешки раздавались со всех сторон, куда бы он ни пошел. Мрачные мысли рождались у него в голове, мешая сосредоточиться на отнимании баллов у факультетов. Он пребывал в подчеркнуто-мрачном настроении, пока не увидел свое отражение в школьном туалете.
Первый шок он испытал, разумеется, увидев свое отражение. Второй шок он испытал от того, что его волосы, его расчудесные сальные волосы были закручены в кудри.
Он громко выругался и наложил на них распрямляющее заклятие. Но вместо того, чтобы выпрямиться и повиснуть как пакли, они стали…чистыми.
В ярости разбив зеркало, он выбежал в коридор и наткнулся на первокурсника из Пуффендуя.
- Минус десять баллов с Пуффендуя за нападение на учителя! – рявкнул он.
Затем он направился в кабинет зельеварения, штрафуя всех, кто попадался ему на пути.
Очутившись в родном и уютном кабинете, он сел за столь и принялся писать письмо Гарри Поттеру. Вообще-то это не было его обычным занятием – писать письма Поттеру, но Дамблдор просил заниматься с ним окклюменцией, а разговаривать с этим парнем с глазу на глаз ему крайне не хотелось. Поэтому он сел и написал письмо.
«Сегодня в кабинете зельеварения в 20:00. И не стоит скрывать от меня свои мысли.»
Надо сказать, что это было самым длинным письмом в истории Северуса Снейпа.
Он высунул подобие ручки от зонтика, заменявшее ему нос, за дверь.
Мимо проходил Блейз Забини.
- Передайте это Поттеру от меня, - сказал он и, не дав студенту опомниться, захлопнул дверь прямо перед его носом.
***
Драко Малфой наконец-то решился признаться в своей большой и чистой любви Гарри Поттеру.
С самого утра он готовился к этому нелегкому шагу. Для начала он признался в любви будильнику, который прекратил звенеть и отправился подальше от этого сумасшедшего слизеринца.
Однако, Малфой не унывал и отправился объясняться в любви Пэнси Паркинсон. Правда, он забыл одеться, но Пэнси это не смутило. Выслушав признание, она бросилась на него с кулаками.
- Ах, значит «Лохматые кудри»!? Ах, значит «Изящный шрам»!? Ты кому в любви признаешься, придурок!?
Поспешив улизнуть с места происшествия, Драко Малфой решил написать признание на бумаге.
Он достал перо, чернильницу с гербом Малфоев, чистый лист пергамента и начал творить.
«Я долго не признавал твоей истинной красоты, но как только я впервые увидел твой изящный шрам, он сразу же отпечатался в моем сердце! Твои зеленые глаза пронзают меня, как заклятие смерти, заставляя взлетать на седьмое небо от счастья видеть тебя! Долгие годы ты был моим врагом, но я всегда знал, что люблю тебя! Прошу, ответь мне, поклоннику твоего сердца! Приходи сегодня в восемь вечера ко входу в гостиную Слизерина.»
Завершив это самое идиотское в мире письмо, Драко снова перечитал его и остался вполне доволен. Теперь надо было как-то доставить это творение предмету обожания. Но как?!
Драко принялся метаться по комнате, пока его больную голову не пришла идея.
Он спустился в гостиную и наткнулся на Блейза Забини.
- Передай это Поттеру от меня. – Надменным тоном произнес он и отправился обратно в спальню, восхищаться своей красотой и смелостью.
***
Минерва Макгонагал открыла глаза и посмотрела на будильник. Тот заливался громким хохотом.
Голова декана факультета Гриффиндор нестерпимо болела после вчерашней вечеринки у профессора Слизнорта. Немного подумав, Макгонагал трансфигурировала будильник в бутылку хереса и отхлебнула глоток. Херес получился со стальным привкусом часового механизма. Поморщившись, профессор трансфигурировала херес обратно в будильник и перевернулась на другой бок. Будильник истошно заорал у неё над ухом. Выругавшись, Минерва превратила ненавистный агрегат в голову профессора Снейпа и выкинула в окно. (Ведь она не могла разбрасываться ценными вещами, а будильник, несомненно, таковой являлся.)
Тут в окно кто-то постучал. Она обернулась и увидела сову, отчаянно колотившуюся об стекло.
Несколько минут Макгонагал всерьез задумывалась о том, что сова может увидеть её, профессора трансфигурации, в совершенно неприличном виде, а именно – в ночной рубашке.
Но в этот момент сова настолько сильно треснулась об стекло, что потеряла сознание и начала медленно сползать вниз. Макгонагал распахнула окно и подхватила птицу. Та принесла ей письмо от Дамблдора с пометкой «срочно!».
Минерва быстро разорвала конверт и развернула письмо.
«У меня закончились лимонные дольки! Что делать?
Искренне ваш, Альбус Дамблдор.»
Макгонагал не на шутку разозлилась. «Он бы еще выдернул меня из душа!» - подумала она, доставая из ящика письменного стола пергамент и чернила. Все еще пребывая в состоянии кипящего чайника, она написала самое короткое в своей жизни письмо.
«Купите!»
Закончив, она покосилась на еле живую сову и вздохнула. Затем она накинула мантию и спустилась в гостиную Гриффиндора. Туда как раз в этот момент зашел Блейз Забини, намереваясь отдать Поттеру оба письма.
- мистер Забини! Отнесите это директору! Срочно!
- Хорошо, только сначала я должен отдать Поттеру эти письма.
- Оставьте, я сама отдам. От кого они?
- Одно от профессора Снейпа, другое от Драко Малфоя. – Сказал Забини и протянул ей два абсолютно одинаковых конверта.
- Ладно, отдам, пусть сам разбирается… А вы – живо к Дамблдору!
Она проводила взглядом Блейза и направилась в Большой Зал.
***
Гермиона Грейнджер проснулось от рева будильника, села в кровати и наизусть воспроизвела вслух историю Хогвартса. Будильник впал в ступор, а затем совершил харакири секундной стрелкой. Гермиона первым делом вспомнила о том, что сегодня понедельник, а это значит, что сегодня – урок истории магии. А она еще не успела сделать конспект! Как же так…
Гермиона кинулась к столу. Расположившись поудобнее, она начала переписывать на бумагу заученный наизусть текст учебника, стараясь разнообразить его собственными дополнениями.
Она подняла голову и посмотрела в окно в поисках вдохновения. Мимо пролетела голова Северуса Снейпа. Вдохновение не замедлило появиться, и Гермиона снова уставилась в конспект. Она уже дописывала последнюю строчку, когда вспомнила, что сегодня пробный экзамен по магловедению.
Какая жалость! Значит она не сможет попасть на историю магии! Получается, она зря писала конспект? Ну уж нет! Она найдет способ его передать!
С этими мыслями она сложила конспект в несколько раз и запечатала в конверт. Весьма довольная собой, она направилась в большой зал. По дороге она столкнулась с Минервой Макгонагал. «Отлично! Как раз передам письмо» – подумала она.
- Здравствуйте, профессор! – поздоровалась Гермиона.
- Здравствуйте, мисс Грейнджер.
- Я хотела спросить, можете ли вы передать мой конспект по истории магии профессору…
- Конечно. – Прервала её Макгонагал, у которой нестерпимо болела голова. – Только взамен передайте, пожалуйста, эти письма…- тут Макгонагал задумалась. - Ах, да! Это от профессора Снейпа – Поттеру, а это от мистера Малфоя Поттеру, хотя, нет, – сказала она, поменяв конверты местами. – Не может же Поттер получать все письма…Точно! Это – мистеру Поттеру, а это – мистеру Малфою… кажется так!
Гермиона вздохнула и взяла оба конверта. Спорить с деканом не хотелось. Тут мимо прошел Блейз Забини.
- Привет, Блейз! Передай, пожалуйста, Малфою – протянула она ему конверт.
- Я что тут почтальон, что ли? – возмутился Блейз, но Гермиона была уже достаточно далеко, чтобы ему не ответить.
***
Гарри проснулся в самом скверном расположении духа. Его разбудил дребезжащий будильник, который Гарри, по магловской привычке, просто разбил, смахнув с тумбочки. Он бросил взгляд на окно. Там пролетала голова профессора Снейпа. Как ни странно, но его это ничуть не удивило. Он лишь устало зевнул и потянулся за пером и пергаментом. Сегодня был зачет по зельеварению, в связи с чем, следовало написать завещание. Но сейчас Гарри это занимало меньше всего. Ему надо было написать письмо Джинни. Они вчера повздорили из-за того, что он целовался с Лавандой Браун. Правда, они совсем не целовались… (Кто ж виноват в том, что паркет такой скользкий, Гарри часто попадает в идиотские ситуации, а Лаванда Браун эти идиотские ситуации использует!)
Он вздохнул и написал небольшое письмо.
«То, что произошло вчера – совсем не то, что ты думаешь. Давай поговорим после уроков?
Как насчет выручай - комнаты? Жду тебя в восемь вечера.»
Отправить письмо с совой не представлялось возможным, так как окно не открывалось после того, как Рон запустил в него «Склизкой слизью» из магазина Фреда и Джорджа. Он вздохнул и, прихватив письмо, вышел в коридор. Мимо проходил Блейз Забини.
- Блейз! Привет! Передай это Джинни! Очень тебя прошу!
- С каких это пор я – почтальон у Гриффиндорцев? Вам надо – вы и носите!
- Блейз! Это очень важно! Я у тебя в долгу!
- Ладно, передам ей в большом зале.
С этими словами он удалился на завтрак. Гарри еще немного постоял и отправился обратно в спальню готовиться к зельеварению.
***
В это утро Джинни была зла как никогда. Атаковав будильник летучемышиным сглазом, она перевернулась на другой бок и попыталась заснуть. Убедившись в безуспешности своих попыток, она встала и сразу решила заняться решением своих проблем. Вчера она видела, как Гарри целовался с Лавандой Браун! Да ладно бы с кем-то нормальным, но с Лавандой! Она не могла этого вытерпеть! Ну ладно, с Гарри она еще успеет разобраться, а вот с Лавандой медлить не стоило…Правда та, скорее всего не видела Джинни, так как в тот момент находилась к ней спиной… Но это не меняло ситуации.
Решив высказать ей все, что она о ней думает, Джинни села за письменный стол и написала небольшую записку:
«Все тайное когда-нибудь становится явным. Сегодня на астрономической башне в восемь часов.»
Еще раз оглядев письмо, она осталась вполне довольна. Угадать автора письма было невозможно. Для полной секретности необходимо его через кого-то передать…
Джинни постояла немного, оглядывая гостиную в поисках подходящей кандидатуры. Прямо напротив нее в кресле расположился Невилл.
- Привет! – подошла она к нему, улыбаясь.
- Привет… хмуро отреагировал Невилл.
- Не мог бы ты передать это письмо Лаванде Браун?
- Хорошо, передам.
- Спасибо! – поблагодарила она его и удалилась в неизвестном ей самой направлении.
***
Мадам Помфри проснулась и первым делом укоризненно посмотрела на отчаянно кашляющий будильник. Затем вылила на него микстуру от кашля. Будильник был в полном шоке. С ним еще никогда так жестоко не обращались! Но мадам Помфри это мало волновало. Ей срочно нужно было сообщить Минерве Макгонагал про одного из студентов, а именно про Дина Томаса, который вчера ввалился в лазарет в подвыпившем состоянии и начал крушить все подряд. Достав пергамент, чернила и перо она села, размышляя над текстом письма. Вскоре, письмо было написано, и мадам Помфри подошла к окну, чтобы подозвать сову. В этот момент перед ней пролетела голова Северуса Снейпа. Мадам Помфри вскрикнула от неожиданности и отошла на несколько шагов назад. Передумав отправлять письмо совой, она вышла в коридор, ища кого-нибудь на роль посыльного.
К несчастью, а может и к счастью, в пустом коридоре оказался только Невилл, выходивший из гостиной Гриффиндора.
- Мистер Лонгботтом! Доброе утро! Не могли бы вы передать это профессору Макгонагал? – сказала она и протянула ему конверт.
Невилл молча уставился на два абсолютно одинаковых конверта. Затем молча кивнул, взял конверт в левую руку и направился к большому залу, повторяя про себя: «Лаванде – в правой руке, Макгонагал в левой, Лаванде в правой, Макгонагал…»
Тут на Невилла налетел первокурсник из Когтеврана. Конверты выпали из рук Невилла на пол.
Тот мысленно выругался, подобрал конверты и двинулся дальше, повторяя про себя одну и ту же фразу: «Лаванде – в правой…»
***
Блейз как раз поворачивал к большому залу, когда встретил профессора Снейпа. С чистыми волосами. Это настолько шокировало его, что фраза «Слава Салазару Слизерину» сама собой вырвалась из груди. Декана это отнюдь не порадовало.
- Что за выражения, мистер Забини?!
- Я… ничего, сэр!
- Я слышал это ваше «ничего», к вашему сведению! Что у вас в руках?
- Это… Поттер просил передать письмо Джинни Уизли.
- Что?! – взревел и без того разъяренный Снейп. – Вы работаете почтальоном Гриффиндора, как я понимаю!?
- Нет, просто…
Договорить он не успел, так как Снейп выхватил конверт прямо у него из рук и порвал на мелкие кусочки.
- Я не позволю, чтобы студенты моего факультета так меня позорили! Вам ясно!?
- Да, сэр.
- Вот и славно. Так идите куда шли! Живо!
Забини счел за лучшее поспешно ретироваться.
***
Невилл нашел Макгонагал уже возле кабинета трансфигурации и протянул ей письмо.
- От кого это, мистер Лонгботтом?
- Это от мадам Помфри, профессор.
- Хорошо, спасибо. Вы можете идти.
Невилл вновь мрачно кивнул и поспешно удалился.
Минерва зашла в кабинет, на ходу открывая письмо.
«Все тайное когда-нибудь становится явным. Сегодня на астрономической башне в восемь часов»
«Да уж, мадам Помфри не перестает удивлять!» - подумала она. Погрузившись в собственные мысли, она положила конверт с конспектом Гермионы на парту и села за учительский стол.
Открыв верхний ящик, Макгонагал достала оттуда бутылек с огневиски и глотнула. Стало определенно лучше. В кабинет вошли студенты Пуффендуя. Минерва поспешно спрятала бутылек обратно в ящик стола.
***
Малфой открыл письмо от Поттера, переданное Забини.
«Сегодня в кабинете зельеварения в 20:00. И не стоит скрывать от меня свои мысли.»
Он завизжал от восторга. Затем кинулся собираться на назначенное свидание, решив немного опоздать, ведь девушкам это положено. А он, собственно говоря, чем хуже?
***
Гермиона зашла в кабинет трансфигурации, чтобы сообщить декану своего факультета об успешной сдаче экзамена. Профессора Макгонагал не было в кабинете, зато лежала записка:
«Все тайное когда-нибудь становится явным. Сегодня на астрономической башне в восемь часов»
Глаза Гермионы загорелись от нетерпения разгадать тайну этой анонимной записки. К сожалению, кроме пары строк в записке больше ничего не было. Тут в голову Гермионе пришла в голову идея…
«А что, если просто пойти и посмотреть с кем она встретится?» - подумала она.
(Не будем упрекать Гермиону в бездарности идей, она ведь только что с экзамена…)
***
Джинни собиралась на разговор с Лавандой Браун. Естественно, она постаралась выглядеть великолепно! Джинни распахнула дверцы шкафа, чтобы выбрать мантию, подходящую случаю.
Тут волшебная палочка выпала из её руки и покатилась вглубь шкафа. Джинни вздохнула и нагнулась за ней. Не удержав равновесие, она свалилась прямо на одежду. Дверцы шкафа закрылись. «Вот черт!» - подумала она. Никакие заклинания не могли открыть шкаф и Джинни просто начала звать на помощь.
***
Астрономическая башня, 20:00.
Макгонагал пришла заранее, чтобы морально подготовиться к разговору. Текст полученной записки настораживал. Мысленно перебирая в голове все неприличные ситуации, в которых когда-либо бывала, Минерва подошла слишком близко к ограждению. В этот момент с неё слетела шляпа. Она машинально потянулась за ней, но ветер уже успел отнести шляпу на порядочное расстояние. Она пару раз глупо взмахнула руками, провожая взглядом улетевшую вдаль шляпу. Тут её посетила бредовая идея. Виновато оглянувшись по сторонам, она встала лицом к ветру и взмахнула руками, словно пытаясь полететь. Ей понравилось это ощущение. Она снова сделала взмах, подражая птице…
Гермиона прокралась на Астрономическую башню и сразу же увидела кинувшуюся к ограждению Макгонагал. Затем та хаотично взмахнула руками, а потом, воровато оглянувшись, стала изображать полет бешенного гиппогрифа. «Она хочет спрыгнуть! Надо её остановить!» - подумала староста Гриффиндора и кинулась к профессору.
- Не прыгайте, нет, НЕ НАДО!
Макгонагал вышла из блаженного состояния и огляделась вокруг. В подол её мантии вцепилась гриффиндорка Гермиона Грейнджер, отчаянно вопящая что-то невнятное.
- Я и не собиралась прыгать… - растерянно сказала она. Пожалуй, это была самая идиотская ситуация, в которую когда-либо попадали и декан, и староста Гриффиндора.
***
Подземелье, коридор напротив гостиной Слизерина, 20:00.
Гарри стоял, прислонившись к стене. Надо признаться, что письмо, которое он сегодня получил, поразило его до глубины души. Он все воспроизводил в памяти несколько строчек весьма безумного содержания…
Идиллию прервал появившийся в коридоре Северус Снейп.
- Поттер, вот вы где! Я жду вас уже три минуты, и это просто свинство с вашей стороны так относиться ко мне! Впрочем, другого я и не ожидал! Немедленно за мной!
Но Поттер смотрел на Снейпа расплывшимся взглядом, ничего вокруг не замечая.
- Так это… были Вы? Это вы отправили мне письмо? – благоговейным голосом произнес Гарри.
- А кто это, по-вашему, мог быть? – с сарказмом спросил Снейп, не ожидавший ничего плохого.
«Ах, он даже ради меня вымыл голову!» - подумал Гарри, и, недолго думая, накинулся на Снейпа со страстным поцелуем.
В этот интереснейший момент из гостиной Слизерина вынырнул Драко Малфой, наконец-то собравшийся на свидание со своей Большой любовью. На нем были самые узкие джинсы, которые он только смог найти и белая блузка весьма затейливого кроя. Увидев предмет обожания, повисший на декане Слизеринского факультета, он выругался так, что бедный дедушка Волдеморт перевернулся в гробу, проделав тройной кульбит. Затем Малфой впал в сильнейшую истерику и вбежал обратно в гостиную.
Снейп опомнился и спихнул с себя Мальчика-Который-Да-Прости-Его-Темный-Лорд-Пусть-Земля-Ему-Будет-Пухом-Занимается-Мерлин-Знает-Чем.
- Поттер, я не собираюсь с вами любезничать, вы полная бездарность! Даже самого простого рецепта зелья не знаете, я уже не говорю о том, что вы…
Договорить он так и не успел, так как Гарри вновь накинулся на него, прежде чем бедный Северус успел что-либо сообразить.
***
В это время, когда Макгонагал и Грейнджер занимались ерундой на астрономической башне, Гарри атаковал Снейпа, Луна Лавгуд вытаскивала Джинни Уизли из шкафа, а Лаванда Браун читала отчет о безобразном поведении Дина Томаса – Хана Аббот из Пуффендуя читала конспект по истории магии и чувствовала себя самой счастливой на свете. Таких длинных и интересных писем ей еще никто и никогда не оставлял на парте…
