Глава 2Сириус
Маленький паршивец. Он никогда не был героем, тихий, покладистый хороший мальчик Регулус Блэк. Всегда поступал так, как от него ждали, слушался маму, много занимался. Идеальный ребёнок. Неужели всё это – только видимость? Неужели Рег – тот тихий омут, где, если верить маггловскому анекдоту, на метр воды, а потом черти штабелями до самого дна? Или Сопливус прав и младший просто ему, Сириусу, подражать пытался? Зачем?
Руки предательски дрожат, но мерзкое питьё не проливается. Похоже, оно может быть или в чаше, или в ковшике, или в Регулусе. Дерьмо. Надо было настоять и пить эту дрянь самому. Кажется, братец объяснял, почему именно он. Или нет? Теперь уже неважно. Поздно.
Мальчишка бился в руках, шевелились губы, но звуков не было. Сириусу хотелось схватить его и уволочь домой, превратиться в собаку, велеть Кричеру грести... Но ведь очнётся, раскричится и полезет снова. Целеустремлённый, как все слизеринцы, упрямый, как все Блэки. Придётся поить.
Дурак. Надо было всё-таки сказать Дамблдору, пусть бы сам разбирался. А вдруг Рег прав? Там Муди и Крауч-старший, этих хлебом не корми, дай кого-нибудь в Азкабан засадить. Если Альбус не поверит, мальчишка пропадёт.
Всё равно дурак. Явился спасать, называется. И сам, своими руками вливает теперь ему в глотку какую-то тёмную отраву, и даже не может разобраться, какую.
- Не надо, – пробормотал Рег. Сириус застыл, не зная, что делать. Бредит? Или по делу? – Не... да не слушай ты её. Сколько же можно, прекратите...
Вроде бредит. Что ж тебе кажется, малой?
- Регулус, ну ещё чуть-чуть. Смотри, совсем немного осталось, там уже на самом дне. Пей, братишка. Потом мы с тобой отдадим Дамблдору эту штуку и отправимся кутить. Я тебе такой паб покажу, ты в таком не был никогда. Там пива полсотни сортов, а с какими девчонками можно познакомиться... Рег, ну пожалуйста, будь хорошим мальчиком.
Рядом поскуливает Кричер. Натаскал воды в разнокалиберных кувшинах, графинах и чайниках, весь дом обобрал, небось, теперь сидит, раскачивается и ноет. Пнуть бы, чтоб заткнулся, да некогда.
- Мама, мама... Что ж ты делаешь...
Мечется. Волосы липнут к мокрому лбу. Приходится держать. Сжимать худые плечи.
- Рег, а помнишь, как ты впервые снитч поймал? С кем вы тогда играли, с Хаффлпаффом? Точно, с Хаффлпаффом. Лизардс снитч первым увидел, помнишь? Кинулся следом, а ты у него на хвосте повис. И когда он промахнулся... Помнишь? Вы тогда выиграли двести пятьдесят – двадцать.
Бьётся. По щекам мокрые дорожки – плачет? Да драклам в печёнку такие приключения, схватить его в охапку и домой!
- Кричер! Ты можешь забрать нас отсюда?
Не отвечает, слизняк с хоботом. Ну конечно, Сириуса же с родового древа вымарали, теперь он домовику не хозяин.
- Кричер, это надо для спасения Регулуса!
Ноль реакции. Мразь низкорослая. У него есть прямые указания, и он не собирается от них отступать.
В чаше осталось на самом дне. Сириус зачерпнул – даже на ковшик не хватило. Ладно. Пусть будет так. Только чтобы потом не пришлось начинать сначала.
- Рег, а помнишь зоопарк? Сколько тебе было, восемь? Восемь, кажется. Родители нас повезли в Тейнуилт, посмотреть на волшебных зверей. Помнишь, как ты радовался? Ногосерпиков гладил... Рег, всё уже. Я сейчас достану эту хреновину, дам тебе водички, и мы домой... Слышишь, Регулус?
Младший отдышался и запросил пить. Сириус дёрнулся к кувшинам с водой, заботливо выставленным домовиком в ряд, потом всё же вернулся к чаше. Достал медальон, тяжёлый, холодный и мокрый, сунул в карман. Схватил пузатый графин, тут же расплескал половину, опустился на колени возле брата.
- Держи воду. Куда ж в тебя столько влезает-то, а? Пей давай, Рег. Ну чего ты отворачиваешься, сам ведь просил.
Подавая кувшин за кувшином, Сириус потрясённо смотрел, как мальчишка выдудлил литра три воды, после чего наконец открыл глаза.
- У тебя из ушей не выливается ещё, нет?
- Я тебе больше скажу: ощущение, будто часов пять не пил.
Сириус неприлично заржал. Теперь, когда брат пришёл в себя, надо быть весёлым и самоуверенным. Младший тоже слабо улыбнулся.
- Рег, ты лопнешь, если выпьешь ещё хоть глоток.
- Да я и не собираюсь. Хоркрукс у тебя?
Старший молчал вытащил медальон из кармана, показал.
- Отлично, суй обратно, да поглубже, чтоб не вывалился. Помоги встать.
Ой, мама, подумал Сириус, поднимая шатающегося брата. Ему же ещё грести. И не поможешь: собаки с вёслами управляются похуже изнеженных аристократов. Или домовику велеть?
Идиот. Надо было всё-таки самому пить. Подумаешь, полежал бы тушкой на дне лодки...
- Кричер, – голос у младшего неприятно хриплый, – кувшины... поубирай. Нечего им тут стоять, на половине герб... Узнает... раньше времени...
Глупый мальчишка. Пришлось его почти на руках тащить. Лодка дёрнулась, заплясала на привязи, будто пыталась сорваться, когда Сириус случайно коснулся её рукой. Вроде как второй человек получился... Старший Блэк быстро обернулся псом и прыгнул внутрь. Появился домовик, прижался к ноге Регулуса, что-то негромко забормотал.
- Да, Кричер, спасибо. Помоги... держать прямо, хорошо?
Грёб младший, конечно, хреново. Слизеринские ручки всё больше бокалы с вином привыкли держать, а не тяжёлые вёсла. Эльф помогал, иначе далеко бы они не уплыли. А Сириус сидел под лавкой, тихо-тихо, чтобы не раскачивать лодку, смотрел на брата и страдал от собственной бесполезности. Он-то грести умел, а толку с того?
Инферии, кажется, пытались их остановить, но бледные руки соскальзывали с зелёных бортов.
Регулус
Голова кружилась, перед глазами плавали ядовито-зелёные пятна. Кричер, как мог, помогал, без него бы Регулус не справился. Замечательная штука эта эльфийская магия: палочки не надо, а возможности – обзавидуешься. Тёмная сила самого слизеринца всё ещё была заблокирована: сражаться с Волдемортом посреди озера инфериев в его планы не входило.
До берега добрались кое-как. Лодку страшно качало, Рег чуть не упал, выбираясь из неё. Затея не показывать брату, насколько ему плохо, провалилась с треском. Пройдя пару шагов, младший Блэк покачнулся и тихо осел на землю.
Очнулся он уже в своей комнате. Практичный Сириус предпочёл сначала дотащить младшего домой, а уж потом приводить в себя.
Видеть встревоженного брата у своей постели было невыразимо приятно. Подумаешь, хоркрукс у Тёмного Лорда утащили, – мелочи это всё, вот Сириус...
- Итак, герой, твой план полетел к летучим взмымлихам? – в голосе старшего звучала ирония, но Регулус не поверил: слишком красноречивое выражение брат только что согнал с лица.
- Ну почему же, – Рег прочистил горло, чтобы убрать неожиданную хрипотцу, – говорю, почему же. Хоркрукс у нас, мы всё ещё живы, теперь надо к Дамблдору идти, пока не поздно.
- Ты не можешь никуда идти.
- Могу. И должен. Именно сейчас. Сириус, ты же не ребёнок. Нам мало отдать хоркрукс, нам надо произвести впечатление.
Слизеринец Регулус ни на миг не сомневался, что старший прекрасно понимает змеиную логику – как-никак, вырос среди Блэков. У директора Хогвартса нет ни малейшей причины верить в странную историю, которую собрались ему рассказать братья. Значит, надо убеждать его невербально, воздействовать на сферу чувств. Пусть не верит, Мерлин с ним; но пусть увидит, что Регулус еле жив, что Сириус места себе не находит от волнения, что они только что совершили подвиг... А хоркрукс довершит картину.
- Рег, – тяжёлый вздох – старший подбирает слова. – Дамблдор – гриффиндорец. Эта вся твоя театральность на него не подействует, он прекрасно поймёт, что смотрит спектакль. Поаплодирует, но не поверит.
- Поверит. Именно сейчас. Не учи змею шипеть, Сириус. Помоги мне встать.
Глупый. Смешной. Думает, Регулус такой же неумеха, как в детстве. Нет, дорогой братец, я здорово вырос. Я умею говорить правду искренне.
Тяжело поднялся, опираясь на руку старшего. Подошёл к камину, слепо нашарил мешочек с порошком. Сириус сыпанул ему в руку порцию.
- Альбус Дамблдор, – решительно произнёс Рег, швыряя порошок в огонь.
Пламя в камине заметалось, словно пыталось найти дорогу в заблокированный участок. Потом на углях возникло лицо директора Хогвартса.
- Мистер Блэк? Чем я могу быть вам полезен?
- Господин директор, простите за беспокойство... – голос разборчив, но слаб. Регулус говорит из последних сил, пытается держаться перед человеком, не испытывающим радости от беседы с ним. – Но у меня есть нечто важное, я обязан показать это вам. Я случайно наткнулся на информацию, способную изменить ход событий в магической Британии. В вашу сторону изменить, профессор.
- Что вы имеете в виду?
- У меня в комнате сейчас находится хоркрукс, сделанный Тёмным Лордом. Я готов отдать его вам и поспособствовать его уничтожению.
- С чего такая... лояльность, мистер Блэк?
Над ответом Регулус не раздумывал ни секунды:
- Создание хоркруксов относится к магии, не подлежащей применению. Маг, создавший хоркрукс, не может считаться адекватным и тем более вести за собой кого-либо.
- Вы прекрасно запоминаете тексты, мне говорили преподаватели. И умеете цитировать их к месту.
- Вряд ли я смогу сказать об этом лучше, чем доктор Чаршак, сэр. Его авторитет непреложен среди тёмных магов. Профессор, я подозреваю, что хоркрукс, с которым я имею дело, призван сыграть значительную роль в истории Британии. Можно мне изложить вам свои соображения в личной беседе?
- Хорошо, мистер Блэк, – после некоторого раздумья сказал Дамблдор. – Я разблокирую камин для вас одного. Проходите. И возьмите артефакт с собой.
Не разворачиваясь, Регулус протянул назад руку. Сириус молча отдал ему медальон.
- Ничего страшного, я справлюсь, – скороговоркой выпалил Рег. И шагнул в камин.
В кабинет директора слизеринец попал впервые, но осматриваться было нельзя. Он не вошёл – ввалился, Дамблдору пришлось поддержать его. Бледный, растрёпанный, с немного безумным взглядом, Регулус сжимал в руках хоркрукс.
- Вот он, сэр, – чуть задыхаясь, сказал Блэк. – Это медальон Слизерина, вы, несомненно, узнали его.
Юноша тяжело опустился в предложенное кресло. Положил артефакт на стол.
- Думаю, теперь, когда он у вас, я могу снять блок, уже не имеет значения, узнает ли Тёмный Лорд. Вы позволите? Я, простите, не очень хорошо себя чувствую.
- Повремените немного, мистер Блэк. Я хочу в подробностях знать, что произошло. До этого, уж извините подозрительного старика, я не могу разрешить вам колдовать.
Разумеется, не может. Естественно, Дамблдор не позволит тёмному магу с Меткой на руке снять блок с врождённой магии. Одна авада – и Орден Феникса обезглавлен. Только идиот осмелится надеяться на такое. Или смертельно усталый человек, боящийся вот-вот потерять сознание – такой, как Регулус Блэк.
Дураком его вроде не считают. Про сканирование сознания говорят прямым текстом.
- Отлично, тогда позвольте рассказать вам некоторую... предысторию. Я узнал о хоркруксе недавно, не буду на этом останавливаться, вы легилиментор и всё сами увидите. Важно не это. Сегодня ко мне пришёл брат. Он воспользовался нашим семейным хроноворотом, чтобы предотвратить... мою неудачную попытку уничтожить медальон. Насколько я понял, в будущем события развиваются из рук вон плохо. Именно потому, что хоркрукс не уничтожен. В этой ситуации я готов на всё, чтобы изменить положение дел.
- И вы не боитесь клейма предателя?
- Я боюсь только обезумевшего Тёмного Лорда. Я никого не предаю, профессор. Я всего лишь исправляю ошибку. Организацию возглавляет не тот, которому я присягал. Он обманул нас и перестал быть человеком. Клятва уже нарушена, причём нарушена не мной, сэр.
- Я могу попросить вас снять окклюмент-амулет?
- Нет. Но вы увидите, что я не скрываю ничего существенного. Простите, но в моей жизни было слишком много... личного. Не имеющего никакого отношения к чокнутому маньяку.
- Вы ведь понимаете, что это не добавляет доверия между нами, мистер Блэк?
- Меня не интересует, доверяете ли вы мне, сэр. Главное, чтобы вы мне поверили.
Когда легилиментор проникает в сознание, кажется, будто тебе в голову запускают холодные пальцы. Древний окклюмент-амулет – ещё одну семейную реликвию Блэков – Регулус надел утром, когда собирался за хоркруксом. На всякий случай. Теперь директор мог видеть только те воспоминания, которыми Рег соглашался поделиться.
Безмолвный диалог продолжался довольно долго. Наконец Дамблдор оставил сознание Блэка в покое.
- Вам лучше всё же не колдовать здесь, – задумчиво сказал он. – Тогда Том не узнает, кто именно забрал его хоркрукс. Ступайте домой и попросите Сириуса зайти ко мне. Нам многое надо обсудить.
- Хорошо, сэр, – слизеринец поднялся; в зеркальной двери шкафа за спиной директора мелькнуло его бледное лицо. – Я могу быть уверен, что хоркрукс перестанет существовать в ближайшее время?
- Несомненно. Я даю вам слово. Подобные артефакты уничтожаются всепожирающими субстанциями – яд василиска, всесжигающий огонь... Гораций поможет мне не одним, так другим. Идите, Регулус. Вы нуждаетесь в немедленном отдыхе. И примите пару доз зелья Стенджерса, на вас лица нет.
- Спасибо, профессор, я непременно так и поступлю. Сириус сейчас придёт.
- Да-да, пусть он не задерживается. Всё это очень, очень важно, Регулус.
Несколько шагов к камину – держать себя в руках, не раскисать! Дойти надо твёрдым шагом, спина прямая, голова задрана, как на парадном портрете. Он увидит, с каким усилием это делается, не может не увидеть, слишком долго прожил. Он увидит то, что есть: усталого мальчишку, который из последних сил пытается спасти мир.
Однако до чего же сложно показывать истинное положение вещей через кривое зеркало! А иначе нельзя: если слизеринец говорит о чём-то прямо, гриффиндорец тут же начинает подозревать интригу. Алогичное поведение у этих гриффиндорцев.
По-настоящему взять себя в руки оказалось проще, чем Регулус думал. Змеиная привычка к маскировке давно стала частью его. Рефлекторная реакция: чем мне хуже, тем я веселее и улыбчивей. Слизеринцы борются с ней, слишком очевидное проявление слабости.
- Рег, ну что? Тебе получше стало?
- Нет, похуже. Ничего, сейчас отлежусь, зелья укрепляющего выпью, посплю немного... А ты сходи к Дамблдору, он тебя расспросить хочет.
- Поверил?
- Конечно. Он легилиментор, зачем верить, если можно посмотреть? Отнёсся серьёзно, сейчас откроет тебе камин. Иди, пожалуйста. Не заставляй старика ждать.
Фразы получались всё короче, улыбка всё шире. Скоро начнёт мышцы лица сводить. Регулус заставил себя расстегнуть мантию. Брат нёс его сюда на руках, от него ли скрывать, как младшему сейчас плохо?
- Я полежу. Иди.
Старший с сомнением посмотрел на него, но всё же вытряхнул летучий порошок на ладонь и шагнул в камин. Рег уже не услышал, как Сириус произнёс слово «Хогвартс».
Сириус
Хотелось остаться – ведь этот глупый мальчишка наверняка не выпьет своё зелье, ввяжется ещё в какую-нибудь авантюру или, не отдохнув, отправится в гости, с него станется. Но надо было идти к директору. И Сириус пошёл.
Оказывается, за последние годы Дамблдор сильно изменился: в девяносто пятом он выглядел значительно старше, чем в семьдесят девятом. Предлагать чай и лимонные дольки старик вопреки обыкновению не стал, сразу перешёл к делу.
- Сириус, ты знаешь, как я отношусь к перемещениям во времени и в особенности к попыткам изменить прошлое, – заговорил он, едва Блэк опустился в кресло. – И всё же ты проник сюда и планировал встретиться со мной. Из этого, а также из твоего рассказа Регулусу я делаю вывод, что в будущем произошло нечто крайне серьёзное, – директор сделал паузу, поправил очки. – Я прав?
- Да, профессор.
Похоже, короткий ответ впечатлил Дамблдора куда больше, чем длинная прочувствованная тирада. Оно и понятно: обычно Сириус был многословнее.
- Ты поделишься со мной подробностями? Я хотел бы предотвратить столько ошибок, сколько смогу.
Блэк пожал плечами.
- Смотрите.
Директор посмотрел. Всё, что Сириус хотел бы забыть навсегда, стремительно пролетело перед его мысленным взором. Разрушенный дом Поттеров, запах пыли и детский плач. Голос Питера, грохот взрыва, его собственный хохот. Бормотание в соседней камере, то громче, то тише, почти беспрестанное. Шорох хламид дементоров. Крик Беллы, чей-то невесёлый смех. По утрам – голос Родольфуса: «Рабастан, поешь!», единственная осмысленная реплика, которую он там слышал. Стук когтей, холодный камень под лапами. Ледяная вода. Скалистый берег, мокрые лапы соскальзывают, тяжело дышать. Сосульками свисает шерсть. Голод, холод, боязнь не успеть. Треск портрета Полной Дамы, визг жеманных нарисованных волшебниц. Кот... крыса... Гарри... пьянящий ночной полёт на гиппогрифе... Заседания Ордена, крики, споры. Страх. Все хотели бороться с Волдемортом, но никто толком не знал, как. Боялись, что ничего не выйдет. Готовились скорее к героической смерти, чем к победе. Главная эмоция года – безнадёжное отчаяние.
Кажется, Дамблдор понял. Во всяком случае, на пару мгновений Сириус увидел их общий страх отражённым в его глазах.
- Этого нельзя допустить, – решительно произнёс директор. – Что ты планируешь делать?
- Предупредить Поттеров. Через Рега воздействовать на вменяемых Пожирателей, – Сириус сглотнул. – Невменяемых через Рега же убить.
Повисла неловкая пауза. Блэк знал, Дамблдор не станет задавать пафосных вопросов, начинающихся со слов «Как ты можешь», но ответы на них ему интересны. Из исследовательских соображений.
Он сам не заметил, когда вдруг превратился из восторженного юноши, безупречного в отваге, рыцарстве и прочих гриффиндорских качествах, в негодяя, готового использовать брата для победы добра в мировых масштабах. Просто, кажется, иначе не получалось спасти хоть что-то. Хоть кого-то.
Дамблдор спросил именно то, чего Сириус от него ожидал.
- Думаешь, получится? Он мальчик ещё совсем...
- Этот мальчик уже сделал больше, чем я успел за всю жизнь. Профессор, у нас нет времени. Надо действовать.
Директор вздохнул.
- С подобных слов, Cириус, начинаются самые фатальные ошибки. И самые ошеломительные успехи. Мне кажется, твой план трещит по швам. Но я боюсь что-то советовать: от моих действий... скоро будет совсем не тот толк, какого я хотел. Поэтому я скажу тебе: пробуй. Только держи меня в курсе, хорошо? Мы ведь так и не знаем, как убить Волдеморта.
- Конечно, профессор, – Сириус выпутался из кресла, которое навевало на него сон. – Я пойду? Там Рег один...
- Да-да, конечно, иди, мой мальчик. Я тебе дам зелье... – директор захлопотал, достал из шкафа странного вида колбу. – Вот, напои его, по полстакана раз в три часа. Быстрее силы восстановятся. И к Волдеморту не пускай, сначала надо блок на память поставить. Если Метка заболит, тащи прямо ко мне, это быстро.
Сириус кивнул, взял зелье и отправился к брату. Теперь он наконец почувствовал вес прожитых лет: они всей тяжестью повисли у него на плечах, сковывая движения. Старший Блэк боялся сделать неверный шаг и погубить тех, кого мечтал спасти. Даже Дамблдор рассчитывал на него, ждал от него помощи.
Этот маленький мерзавец, конечно, ничего не выпил. И даже до кровати не добрался, рухнул прямо на полу. Сириус поднял брата, уложил в постель, налил зелье в стакан.
- Рег! Выпей. Ну, не ломайся, пей давай. Вот же прошеный... Когда в детстве болел, отец тебя и на руках таскал, и поил, и даже кормил иногда, ты не просыпался и не вредничал, я помню. Ага, молодец. Спи теперь. А я к Джеймсу схо... Эй, ты чего?
Регулус, не открывая глаз, вполне недвусмысленно ухватил его за руку. Пробормотал что-то маловразумительное.
- С тобой посидеть? Ну ладно, посижу, только лежи тихо...
Сириус опустился на пол у кровати. Такой бледный, такой хрупкий, и лицо одновременно родное и почти незнакомое. Он сильно повзрослел за последние пару лет, малыш Регулус. Как раз за время, когда они почти и не виделись...
Через некоторое время старший Блэк и сам заснул, крепко держа брата за руку.
Регулус
Конечно, Сириус его растолкал. Влил в глотку порцию мерзкого пойла – хотя после вчерашней отравы его можно было, пожалуй, назвать почти вкусным. Желудок младшего Блэка обиженно заурчал.
Рег тряхнул головой и опомнился.
- Сириус, который час?
- Девятый, – бормотнул заспанный брат и зевнул.
- Кошмар! Мы ж с тобой не ели со вчерашнего дня! Так, дай мне встать.
Старшего почти спихнули с кровати, и Регулус кинулся одеваться. Не хватало ещё неприятностей с матерью.
Умыться: Блэк не может выйти к завтраку с помятым лицом. Рубашку свежую, мантию другую. Туфли... Так, эти не подходят, они с вечера не чищены, Кричеру высказать. Причесаться тщательнее, чем обычно, Вальбурга Блэк вам не Дамблдор. Её сын должен выглядеть безупречно даже на смертном одре.
- Жди здесь. Никуда не уходи. Всё равно я не знаю, когда зелье принимать. Скоро вернусь.
Спину расслабленно прямо: не нарочито, напрягаясь из последних сил, а естественно, привычно с детства, единственно возможно для благородного отпрыска Блэков. Шаг ровный, неторопливый. Выражение лица непробиваемое, как защита хоркрукса. Подбородок параллельно полу, и попробуй только оступиться на лестнице!
Мать стоит внизу, надменная женщина в заношенном платье, прямая как палка и оскорблённо величественная.
- Доброе утро, матушка, – поклон, поцелуй руки. Он идеален, как и подобает благовоспитанному юноше.
- Чем объясняется ваше отсутствие вчера за ужином, сын мой?
Холодна, как лёд. Леди Вальбурга Блэк никогда не сердится, она изволит гневаться.
- У меня была уважительная причина, мадам.
- Вот как? Поведайте же мне о ней.
Двинулись к столу. Регулус опустился на стул, моля судьбу, чтобы снова не заурчал живот. Положил себе салата.
- Видите ли, мадам, – отправил в рот кусочек отбивной, – я умер вчера. Согласитесь, это трудоёмкий процесс, мне пришлось уделить ему время.
Вальбурга отложила вилку.
- Что за глупые шутки, сын мой?
- Это вовсе не шутки, матушка, – Регулус как ни в чём ни бывало продолжал завтракать, – вчера я совершил поступок, единственным результатом которого могла стать моя смерть. К счастью, меня спас брат.
- Сириус? Что за ерунду ты говоришь, Регулус, объяснись немедля!
- Так дайте же мне слово сказать, мадам. Моя вчерашняя попытка добыть и уничтожить хоркрукс Тёмного Лорда, – Вальбурга тихо охнула, – не увенчалась успехом, во время неё я умер. Хоркрукс, по-видимому, не был уничтожен, во всяком случае, о нём так никто и не узнал. Через некоторое время множество людей погибло, а Сириус попал в Азкабан по ложному обвинению. Он просидел там двенадцать лет, а потом бежал. Проведя ещё некоторое время в тщетных попытках уничтожить одержимого Тьмой безумца, он, к тому времени последний Блэк, воспользовался семейным хроноворотом и вернулся спасти меня. Матушка, поздравляю, ваши необдуманные действия имели оглушительный успех: вы уничтожили наш род.
- Что?! Регулус, как ты...
- Полноте, мама. Нам обоим – уже обоим! – известно, что вы в своей гордыне наградили Сириуса множественным материнским проклятьем. Вы прекрасная волшебница, мадам, позвольте выразить вам моё восхищение. Стоило мне задуматься о том, что брат, возможно, прав, и попробовать взглянуть на мир с его точки зрения, и проклятье немедленно ударило по мне. Когда умерли дедушки, в отсутствие меня Сириус остался последним мужчиной рода, а значит, его главой. В этой ситуации уже не имело значения, что его имя стёрто с древа. Проклятье тут же пало на всю семью. Мой брат остался один, и вряд ли ему удалось бы прожить долго. Что же вы наделали, мама! Неужели манера Сириуса одеваться не так, как вам нравится, стоила нашей семьи? Неужели его резкое поведение и гриффиндорская непокорность должны стоить жизни ему – и нам всем? Двенадцать лет в Азкабане, матушка, – право, мне повезло больше!
Говорить так с ней было неправильно, Регулус знал точно. Она два месяца назад потеряла мужа, вчера едва не лишилась сына, а теперь этот сын бил её наотмашь. Но иначе несгибаемую Вальбургу не переломить. Иначе они опять будут кричать друг на друга, хлопнет дверь, и Сириус уйдёт, чтобы уже не вернуться. Уйдёт, потому что он, Регулус, опять ничего не сделал.
Нет уж.
- Где он? – голос леди Блэк звучал глухо.
- Наверху, где ещё ему быть. Не думаете же вы, что после всего он спокойно спустится к нам и присоединится к семейной трапезе?
- Позовите его. Немедленно.
- Матушка, позвольте мне сначала прояснить свою позицию. Сириус только что спас мне жизнь. Он единственный из нас, кто всё делает правильно, и единственный, кто пострадал совершенно невинно. Если вы продолжите изъявлять вашу материнскую любовь в привычной манере, то останетесь одна в этом холодном доме.
- Позовите.
Регулус встал из-за стола, аккуратно положил салфетку возле тарелки и поднялся на второй этаж.
Старший устроился на кровати в его комнате и листал «Историю тёмных заклинаний с древних времён до Вильгельма Завоевателя».
- Сириус! Пошли вниз. Мама благодушно настроена, позавтракаем нормально...
Брат посмотрел на него с интересом; слова застряли в горле.
- Ты уверен, что сейчас самое время для скандала?
Глядя старшему в глаза, Регулус медленно опустился на пол.
- Да. Уверен. Надо всё решить наконец. Ты ведь пришёл рубить мосты и спасать крепости, верно? Так давай. Руби и спасай. Расставим по местам то, что должно быть расставлено. И пусть каждый решает за себя, он с тобой или нет. Мы – я и профессор Дамблдор – выбор сделали. Может, теперь её очередь?
Сириус хотел ещё что-то сказать, но не стал. Вместо этого он отложил книгу и с нехорошей улыбкой поднялся. Переодеваться не стал – не во что.
Спустились вместе. Со странным ощущением, будто идут плечом к плечу – хотя на узкой лестнице можно было поместиться только по одному.
На столе уже стояло три прибора. Леди Вальбурга, всё с тем же непроницаемым выражением лица, присела в глубоком реверансе, приветствуя хозяина дома. Регулус чуть заметно выдохнул: признавая за вычеркнутым из рода Сириусом этот статус, миссис Блэк уже шла на уступки. Теперь главное, чтобы он всё не испортил.
Старший шагнул навстречу матери, легко, словно делал это каждое утро, склонился перед ней, поцеловал руку.
- Матушка.
Всё же голос дрогнул. Она услышала – чуть дёрнулась, посмотрела сыну в глаза. Пауза длилась на два удара сердца дольше, чем положено.
- Здравствуйте, сын мой.
