Глава 1Гарри Поттер хандрил.
Хандра сочилась из его глаз, прячась за стёклами очков. Таилась в кончиках пальцев, посылающих очередное заклятье. И совершенно открыто жила в широкой, язвительной ухмылке.
Джинни боялась его и не заговаривала больше о дне свадьбы.
Ну что ж...
Весна в этом году выдалась поздней даже по меркам Британских островов. И тут же зарядила в ожидающих её прихода людей чередой ливней с градом. По маггловскому радио толковали о циклонах и антициклонах, однажды сообщили, что затопило два графства.
Слово «циклон» заинтересовало Поттера. Он справился у Грейнджер, получив десятиминутную лекцию. Хандра немного развеялась. Может, прошла бы совсем, но тут наступил этот день.
Годовщина великого, мать его, сражения.
За три года маги Великобритании сумели выучить слова «Лорд Волдеморт». Попугаи запоминают быстрее, но будем снисходительны к человеческому разуму, он занят слишком многими вещами одновременно. И лучше бы занимался другими делами и дальше. Но люди устали бояться.
И захотели праздника.
Увеселениями люди почему-то называют иногда странные поступки.
Гарри уныло брёл по улице. Без пяти минут аврор – это, конечно, почётно. Спаситель магического мира звучит ещё круче. Но вместе данные обстоятельства означают, что быть тебе, Поттер, жертвенным тельцом на предстоящем торжестве.
Точнее – желанным гостем.
Приказ начальства обсуждению не подлежит.
Гарри Поттер хандрил. И понемногу сходил с ума.
Он подошёл к «Дырявому котлу». Поперёк стены трактира стайка юнцов увлечённо выводила: «Волдеморт – коз...» Сбоку была пририсована безносая рожа с красными глазами и высунутым языком.
Небрежное движение палочкой – и тюбики с краской лопаются. Разноцветные пятна украшают одежду парней, лица, волосы...
«Все празднуют – и я тоже. Имею право».
- Ты чё, урод, - язык у ближайшего ценителя подзаборных искусств заплетается. – Не, ты чё?
- Пожирателям запродался, да? – верещит прыщавый хлюпик, почти равномерно окрашенный в ярко-синий цвет. – А мы ща авроров...
Откинуть чёлку. На душе стыло и гадко. Пусть.
- Аврорат готов принять ваши жалобы.
Трезвеют. Дрожат. Извиняются.
И зачем ввязался? Таких надписей – на каждом углу по дюжине...
Сухо усмехнуться и пройти дальше, мучительно не вслушиваясь в жалобно-недоумённое:
- Ну чё он?
Чего ты, Поттер? Зачем ты?
Зачем всё? Ведь Волдеморт – сволочь, кто же спорит...
А эти – кто?
Хандра у Гарри Поттера бывает разного цвета. Чаще всего она рассыпается пожухлыми осенними листьями, давя алые всполохи ярости.
Но сейчас – чёрная с серебром.
Чучела стоят посреди площади, привязанные к наспех врытым столбам. Трепещут плащи. Надменно уставились на ликующую толпу серебряные маски.
Под каждым столбом – вязанка дров.
И без пяти минут аврор Поттер внезапно понимает: там сейчас сгорят живые люди. Вон тот, коренастый, похож на Макнейра. А у второго справа из-под плаща выбивается длинная светлая прядь...
Сейчас они думают, что чернь недостойна видеть их смятение. Но магический костёр развязывает языки так же хорошо, как и Круциатус. А народ будет веселиться... Добропорядочным волшебникам нравится смотреть, как корчатся те, кто заставлял годами корчиться других. Ещё, небось, аплодировать станут, подбадривать. Делать ставки: на закричавшего первым, на догоревшего...
Гарри Поттер перескакивает через хлипкую оградку. Толпа волнуется, что-то ей надо... плевать. Рвануть ближайшую маску – и оторопело уставиться на переплетение соломинок, от которого исходит еле уловимый запашок гнили.
Следующая маска. Тоже обманка.
Следующая.
Следующая.
- Гарри!
- Мистер Поттер!
- Стажёр Поттер!
- Гарри!
Последняя маска сорвана. Живых здесь нет.
Он ошибся.
- Гарри! – к нему подбегают Гермиона и Рон. – Что с тобой? Что ты ищешь?
А он с маху садится на влажную траву и блаженно щурится в небо.
Хорошо...
- Старик, тебе сейчас речь толкать, не забыл?
Спасибо, Рон. Умеешь спустить с небес в грязную лужу.
Хандра возвращается, вгрызается в сердце чёрными зубами. Серебряные осколки блестят в глазах. А где-то на дне сознания вскидывается ало-золотое пламя.
Речь, говорите?
Ну что ж...
- Вы все собрались здесь пожрать и позлословить. Вы недостойны плевка павших на той войне. И да – плевка Сами-Знаете-Кого вы тоже недостойны!
Толпа шумит. Толпа в ярости, но боится. Они всегда трусят, сытые, знающие цену себе и миру... Довольные тем, что есть ещё дураки, готовые стеречь это стадо.
Не перевелись. И он, Поттер, среди них. Ведь позовут – побежит. И даже без зова... такая вот дурацкая правда. Смешная и дурацкая. Как правде и положено, собственно говоря.
Вон, пробираются к трибуне. Плохо служите, господа авроры! Пожиратели бы тут уже полплощади заавадили...
Или дают ему договорить?
Успеть сказать главное... успеть...
- Где вы были, когда он пришёл? И где вы будете, когда придёт другой? Где-вы-будете?!!
Ладонь на плече. Чужая палочка упирается в спину.
- Мистер Поттер, вам нездоровится...
Короткая возня сзади – и давление на позвоночник исчезает. Сладкий голос Гермионы:
- Полагаю, с Гарри всё в порядке. Он произносит речь – Министерство ведь этого хотело?
Спасибо, подруга. Но я уже перегорел.
- Что ж... счастливого всем аутодафе!
Кажется, уже не аврор Поттер спускается с трибуны под восхищённый выдох Рона: «Ну ты и зажёг, старик!»
Я не зажёг. Я горю. Горю за тех, кого обливают патокой, такой же прогорклой, как и выплёскиваемая на врагов желчь. А Фрэнка с Алисой не разрешили перевести в маггловскую клинику. Даже попробовать не разрешили... Невилл нынче очень молчалив. Аллея Диагон вся в непристойностях – при Волдеморте было намного чище. Джордж распылил по стенам своей лавки отталкивающие заклятья – вся краска выплёскивается в лицо пишущему. Владелец «Ужастиков Умников Уизли» тоже мало шутит теперь.
Горю, как они...
Опомнившийся распорядитель подал знак – и чучела запылали. Ведьмы и волшебники веселились. Кто-то громко завопил похабщину: «Волдеморт – урод...»
- ... прямо в рот! – с готовностью подхватили песенку тут и там.
Гарри Поттер шёл сквозь толпу, и она расступалась. Податливая, глупая, напуганная... «Он сумасшедший!» - авторитетно заявила пухленькая, похожая на кадушку с соленьями, волшебница. Ей никто не возразил.
Пусть. Так даже проще.
- Я бы не рассчитывал на приход другого Тёмного Лорда, Потти, - произнёс совсем рядом ну очень знакомый голос.
Малфой был слегка встрёпан и очевидно пьян. Зачем он здесь? Прибьют же... в честь праздника.
Гойл, похоже, в этот раз совпадал с Поттером в оценке ситуации. По-прежнему крепкий, с тупой физиономией... очень напуганный.
Не за себя. За придурка, покачивающегося рядом.
- Ступай домой. Хорошим мальчикам пора баиньки, - Гарри привычно, как учили в школе авроров, отсмотрел стоящих рядом. Так и есть – слизеринца «пасут». Причём особо и не скрываясь.
Да, Люциус Малфой избежал Азкабана. Но его крах, как политика и бизнесмена, был очевиден. Счета заморожены, знакомые не подают руки...
Глава семейства заперся в родовом поместье. Разумный шаг. Что ты здесь делаешь, придурок белобрысый? Зачем припёрся?
- Считаешь меня хорошим, Поттер? – Драко сильно откидывается назад и долго хохочет – до слёз, до икоты. Утирает глаза и доверительно шепчет:
- Посмотри на них. Кричат в небо его имя. Зовут... Как думаешь, Потти, откликнется?
Гарри внезапно становится холодно. Он окидывает взглядом площадь. Запрокинутые головы, шальные глаза... Каждый из них – хоркрукс. Каждый вобрал в себя частичку Тьмы. Лелеет её, подкармливает, бережёт...
Каждый.
Сам.
Добровольно.
Принёс Тьме в жертву себя.
Целая площадь живых хоркруксов. И запоздавшие – на подходе.
- Мистер Поттер, не могли бы вы... Ой. Простите.
Когда Гарри отворачивается от некстати подбежавшей журналистки, Малфоя рядом нет.
Но Гойл – есть.
И Гойл разрывается между страхом и преданностью.
Зелёные глаза щурятся. Гарри знает, что Рон и Гермиона привычно занимают место у него за спиной.
- Куда?..
- Они сказали – в Мунго...
- Мистер Поттер, ваш... эээ... знакомый слегка перебрал, - откуда вынырнул этот прилизанный волшебник? – В Мунго ему окажут первую помощь.
Нетерпеливый взмах руки. Гарри сегодня не в настроении долго болтать с добровольным хоркруксом.
- Отлично. Я сейчас аппарирую в Мунго. Малфой мне нужен. Мы не закончили.
- Эээ... Не думаю, что...
Яростно-звеняще, прямо в лицо, в расширившиеся от страха глаза:
- А вы лучше подумайте. Я помогу. Если через пять минут Малфоя здесь не будет, я рвану прямиком в больницу, а оттуда – в редакции всех газет и журналов, до которых сумею дотянуться. Министерству нужен скандал? – так это мы мигом! В первый раз, что ли?
И другим тоном, повелительно:
- Время пошло!
Глядя в удаляющуюся спину, Поттер улыбается. Интересно, посмеют они арестовать собственного спасителя? Гермиона колдует над фальшивым галеоном, монета в кармане Гарри нагревается – кто-нибудь из Армии Дамблдора придёт...
Пылают чучела. Горят мосты.
Хандра бежит, поджав хвост.
И Поттер знает: он всё делает правильно.
Ведь если долго звать Волдеморта – тот придёт.
Обязательно.
