Глава 1У каждого человека в жизни есть момент, когда ему приходится решать: сказать правду или солгать, согласиться или послать просителя куда подальше, у нас есть право избрать добро или зло, любовь или ненависть. Но часто ли мы делаем правильный выбор?
Я не люблю выбирать. Мне бы всегда хотелось видеть перед собой прямую дорогу, но что поделать, если путь всегда тернист?
Если бы в момент Рождения у человека был бы выбор, в какой семье появиться на свет, то я никогда бы не выбрал семью Ориона и Вальбурги Блэк. Такой возможности мне, конечно же, никто не предоставил…
Сколько я себя помню, мне постоянно вдалбливали в голову, что всё должно делаться для семьи, во имя семьи, только в интересах семьи. Как пафосно звучит, но мои родственники искренне верили в эту чушь! Они лишили меня возможности выбирать: друзей, врагов, всё было заранее предрешено!
Я не хотел быть Блэком, бунтовал, но ничего поделать не мог. Я хотя бы пытался бороться, а вот мой брат…
Регулус всегда был послушен воле родителей, никогда не прекословил и, несомненно, был лучшим сыном, чем я. Как я презирал его! Но, что удивительно, когда этот бесхребетный сопляк действительно чего-то хотел, он с помощью хитрости и упорства получал необходимое.
Когда мне было десять, а Регулусу соответственно девять, мама захотела купить нам по жабе. Я был очень удивлён, что она и меня хотела «облагодетельствовать». Регулусу идея мамы почему-то не пришлась по душе, и он впервые на моей памяти сказал: «Нет! Эту гадость я не возьму!» Мама кричала, злилась, уговаривала, обещала жестоко наказать, но Регулус был тверд в своём решении. Мама потом не разговаривала с ним неделю, но желанную черную кошатину Регулус всё-таки заполучил. Я всё это время молчал и мне без разговоров сунули в руки жабу, она потом толи подохла, толи потерялась, не помню уже.
Я никогда не завидовал брату, пускай ему достаётся всё самое лучшее, мне всё равно, это «лучшее» и даром не нужно.
Сейчас я понимаю, что весь мой бунт, все мои шалости и проказы имели одну цель – привлечь внимание родителей. В детстве мне не хватало простого человеческого общения с ними. Папа не обращал ни на меня, ни на брата внимания, он целыми днями занимался разработкой защитных чар, которые почти всегда с успехом применял. Мама безумно любила Регулуса, показывала свое расположение подарками и лаской, а меня только одергивала и приказывала: «Делай то, не трогай это…»
С братом я практически не общался, мы не были дружны и я не сомневаюсь, что мамаша приложила к этому руку. Я и брат всегда играли в разных комнатах, мы делали уроки и даже обедали по отдельности. Я редко с ним разговаривал и честно говоря, никогда особенно не стремился к общению с ним. Я не выбирал, меня лишили этой возможности.
Школа.
Я был уверен, что попаду в Слизерин, вы бы знали, как мне этого не хотелось, но в семье была традиция: Блэк может учиться только на Слизерине. Мамаша основательно почистила мне мозги, и я был готов смириться и со Слизерином. Но видимо судьба решила поиграть со мной, и Шляпа, едва коснувшись моей головы, завопила: «Гриффиндор!»
Я был растерян и безумно рад одновременно, моя сокровенная мечта сбылась, моя собственная, не чужая. Разразился грандиозный скандал, мама то хотела забрать меня из школы, то требовала перевести меня на Слизерин, директор Дамблдор побеседовал с ней. Не знаю, что он ей сказал, но мама отступилась и больше не препятствовала моему обучению на Гриффиндоре.
В школе мне было не в пример лучше, чем дома. Это был самый счастливый период в моей жизни – время становления Мародеров.
Первый год учебы закончился, и я вернулся в постылый дом. Первым, при входе я увидел Регулуса, брат неожиданно бросился ко мне, обнял и сказал: « Я так рад тебя видеть, Сириус!» Сомневаюсь, что он так думал искренне, скорее всего, за год моего отсутствия мама так достала его своей любовию, что он был рад даже мне. Как фактору, раздражающему маму, и отвлекающему от его Регулусовой персоны. Я только так мог объяснить его поведение, ведь раньше он никогда не выказывал мне своего расположения.
В то лето у нас завязалось некое подобие дружбы. Когда за нами не следила наша дражайшая матушка, мы играли и занимались вместе. Регулусу купили волшебную палочку, и я учил его колдовать. Столько разрушений в доме не случалось даже от моих шалостей.
В поезде он хотел ехать со мной в одном купе, но я прямо заявил ему, что его компания мне не нужна, у меня есть друзья и я поеду с ними. Он побледнел, отвернулся от меня и ушел, бормоча себе что-то под нос. Тогда я не думал, что поступаю неправильно, мне казалось, то, что было между нами летом - это сплошное притворство, игра и пришло время её прекратить.
И вот идет распределение по факультетам, я знал, что мой брат может попасть в Гриффиндор, чтобы просто быть со мной. Но я в своем эгоизме не желал этого, я уже в мыслях отрекся от Регулуса, я воспринимал его как отголосок старой жизни, в которой я был несвободным, неспособным искать свой жизненный путь. Регулус был частью прошлого, ненужного мне прошлого, которому нет места в настоящем и будущем. Я старался не смотреть на него, хотя чувствовал на себе его отчаянный взгляд, в тот миг мне казалось, что в огромном зале есть только мы. Но я трусливо спрятал взгляд. Вы не верите, что благородный Сириус Блэк может струсить? Но я действительно боялся посмотреть в глаза брату и увидеть, что … Осуждение, мольбу, надежду?
Я слышал, МакГонагалл назвала имя моего брата, невольно я посмотрел в ту сторону. Регулус сидел на табуретке, на его голову была нахлобучена шляпа. Минутное молчание и как приговор:
— Слизерин!
Я облегченно выдохнул, Ремус как-то странно посмотрел на меня и тихо спросил:
— Это же твой брат Сириус, а у тебя такой вид, будто ты безумно рад, что он попал на Слизерин.
Мне нечем было крыть, и я лишь огрызнулся:
— Не твоё дело, этот паршивец попал туда, куда заслуживает.
Ремус, милый Ремус лишь с сожалением покачал головой и отвернулся от меня. Должно быть, я выглядел слишком мрачным и Джеймс попытался расшевелить меня, обещая, что завтра мы обязательно найдем Снейпа и поквитаемся с ним за ту шутку, которую он с нами проделал в конце прошлого года. Я сделал вид, что меня его идея заинтересовала, и остаток ужина мы строили планы мести.
С Регулусом я больше не общался, он пошёл своим путём, я своим. Он принял метку и стал Пожирателем Смерти, а я вслед за друзьями вошёл в Орден Феникса. Но до этого ещё далеко…
За все годы своей учебы я виделся с ним не больше десятка раз. Это громко сказано виделся, я шёл по коридору с друзьями, он шёл по коридору с друзьями, я сделал вид, что не вижу его, и он словно прошел рядом с пустым местом. Хотя я сам себе в этом не признавался, я был рад нашим маленьким встречам, я видел, что брат здоров, доволен жизнью и становится помешанным на чистокровности идиотом. Каким его собственно и хотела видеть наша мама, разумеется, не идиотом, а волшебником, ценящим благородность и древность рода.
Дома я с ним также практически не пересекался, он то целыми днями безвылазно сидел в своей комнате, то пропадал где-то на много часов. Однажды подслушал разговор домовых эльфов, я с ужасом узнал, что мой брат удостоился чести беседовать с Темным Лордом. Я впервые задумался, не я ли подтолкнул брата к этому, не моё ли обращение с ним заставило сделать его шаг к краю пропасти. Я должен был в тот же день найти его, устроить взбучку, поговорить с ним по душам или на худой конец написать письмо Дамблдору, но я ничего не сделал. У меня же был выбор! Сейчас я очень жалею, что не сделал того, что должно.
Я не могу описать свои чувства к брату. Я никогда не испытывал к нему ненависти, скорее жалость напополам с презрением.
В шестнадцать лет я решил сбежать из дома - мне надоели постоянные придирки матери, морализаторские речи отца и прочих родственников. Однажды ночью ко мне на мётлах прилетели Джеймс и Ремус, они помогали собирать мне вещи, мы весело переругивались, когда дверь в мою комнату неожиданно открылась – на пороге стоял заспанный Регулус. Он оглядел учиненный нами в комнате разгром, усмехнулся, и, как мне показалось, с ехидством предложил:
— Помочь?
Я не нашел ничего лучшего, как огрызнуться:
— А не пошел бы ты куда подальше, а?
— Думаешь, я тут же побегу жаловаться маменьке? – в этот раз ехидство в его голосе звучало явно.
— Ты, подлый слизеринец, от тебя можно ожидать всего.
Я действительно верил в то, что говорил, почти верил.
— Тогда ты меня не знаешь. – Регулус с надменным выражением на лице вышел, но не побежал жаловаться на третий этаж к матери, а вошел в свою комнату и громко хлопнул дверью.
— Бродяга, может, не стоило его так поддевать? Я никогда не слышал о нём ничего плохого, и он всё-таки твой брат… - Ремус пристально посмотрел на меня.
Я чувствовал, что прав, но просто из принципа не мог с ним согласиться:
— Ты не прав, Ремус. Регулус - слизеринец, будущий Пожиратель Смерти, да, он мой брат, но это не повод для гордости. Я бы предпочел, чтобы у меня совсем не было брата, чем иметь такого: ничтожного, подвластного воли родителей, никчемного идиота, для которого чистота крови важнее всего. То, что он не выдал нас сейчас - абсолютно ничего не означает, значит это ему не выгодно, пока не выгодно. Собираемся побыстрее!
Я покинул отчий дом с верой, что никогда туда больше не вернусь. Я был свободен, жил у родителей Джеймса, а когда умер мой любимый дядя Альфард, на оставленные им деньги купил себе небольшую квартиру.
В последний год я видел Регулуса только однажды: он на перемене беседовал со Снейпом, а в тот день у Мародеров были большие планы на Нюниуса. Моя ненависть к Снейпу – это нечто иррациональное. Действительно, сам факт его существования, как емко сказал однажды Джеймс. Возможно, я ненавидел его просто за компанию с Джеймсом или из-за того, что он мог каждый день сидеть с моим братом за одним столом, спокойно разговаривать и дружить. Как Регулус смог предпочесть его мне?
Вы теперь поняли, каким я был и, пожалуй, остаюсь эгоистичным человеком? Я то хотел иметь брата, то отрекался от него, я метался, но так и не принял верного решения…
Школьные годы – это без сомнения лучший период моей жизни. Мне было тяжело расставаться с Хогвартсом, который за семь лет стал моим родным домом. Выпускники уезжали из школы на лодках, я сразу же вспомнил свой первый день, как мы плыли на лодках, и Хогвартс представал перед нами во всей красе. Теперь он оставался позади… Я не к стати подумал, что Регулусу ещё предстоит целый год прожить здесь, и впервые в жизни почувствовал зависть к брату.
Мне предстояло решить, чем заниматься дальше. Я собирался стать аврором, но Дамблдор предложил нам с друзьями вступить в Орден Феникса, мы без колебаний согласились. Я не работал и к своему стыду жил фактически за счет Джеймса, но деньги оставленные мне дядей закончились, а у семьи я бы ни за что просить не стал.
Правда, придя однажды домой, я обнаружил, что охранные заклятия взломаны, я был уверен, что обнаружу в квартире парочку Пожирателей, но она была пуста. Чуть позже я увидел на столе мешочек с парой сотен галеонов. Записки не было, только на ткани золотой нитью вышит наш девиз Toujours pur и красными чернилами, словно кровью, пририсован знак вопроса. Я собирался сегодня же вернуть деньги Регулусу, но Дамблдор вызвал меня и поручил выполнить одно важное для Ордена дело.
На следующий день я узнал, что мой брат мёртв... Ко мне пришла моя кузина Андромеда Тонкс, у нас с ней были не особенно дружественные отношения, она больше Регулусу симпатизировала. Андромеда плакала навзрыд, и я полчаса не мог добиться от неё ничего внятного. Когда она, в конце концов, немного успокоилась, то сказала, что моего брата убили. Я был шокирован этой новостью. Регулус…мёртв?
Вчера вечером брат пришёл к ней и признался, что стал Пожирателем Смерти. Ему сразу же поручили убить кого-то, а он не захотел, побоялся свои белые ручки чужой кровью замарать…
К Андромеде он зашёл, чтобы попрощаться, Регулус надеялся сбежать. Кузина пыталась уговорить его встретиться с Дамблдором, но этот идиот вбил себе в голову, что лучший путь - сбежать. Неужели он забыл, что за предательство у Волан-де-Морта только одно наказание – смерть? Андромеда была уверена, что Регулус мертв…
Я пытался его найти, но никаких следов, сомневаюсь, что его убил сам Лорд, скорее всего какой-нибудь юнец для которого убийство предателя послужило проверкой на прочность.
Мешочек с галлеонами я оставил себе: принял наследство от дяди, приму и от брата. Сожалел ли я о Регулусе? Да… Он понял, нечто важное и попытался изменить свою жизнь. Почему я так не могу?!
Я мог бы стать Хранителем тайны, но предложил на это место кандидатуру Питера. Он был Хранителем, а все думали, что это я. Когда предал он, поймали и «судили» меня за то, что я не совершал.
У меня был выбор: я мог бы стать Хранителем и умереть, ни слова не сказав о Поттерах и их малыше или указать на Питера, как идеального Хранителя. На маленького трусливого Питера, который так любит сильных покровителей. Я поступил неправильно и цена МОЕЙ ошибки смерть друзей. Это заслуживает Азкабана.
В тюрьме я быстро привык к дементорам, у меня было слишком мало счастливых воспоминаний и им не чем было поживиться. Безнадежность, беспросветность, безумие и тьма окружали меня, и я тонул в них. Мне становилось легче только тогда, когда я превращался в пса и нарезал бессчётные круги по камере.
Случайно я узнал, что предатель-Питер, которого я долгие годы считал мертвым, жив, я решился на побег. Я мог бы покинуть тюрьму намного раньше, но не делал этого, не было в моей жизни цели. Теперь появилась – месть.
Побег, встреча с Гарри, множество других событий… В итоге Питер сбежал, а меня ожидал заслуженный Поцелуй дементора. Но крестник помог мне и я на гиппогрифе улетаю на свободу.
Год я скрывался, прятался, но так сложились обстоятельства, что мне пришлось вернуться в ненавистный родной дом. Это был трудный выбор, но чем я беглый преступник мог помочь Ордену? Только предоставить дом на площади Гриммо для штаб-квартиры.
Моя идея пришлась по душе Дамблдору и в моём доме вновь закипела жизнь. Зато я почувствовал себя маленьким мышонком, за которым захлопнулась дверь в мышеловку. Хорошая была идея, но мне не стоило забывать, чем обычно заканчиваются мои «хорошие идеи» - смертью друзей… Я пообещал себе, что больше из-за меня никто не умрёт.
Когда Ремус сообщил мне, что Гарри в опасности, я почувствовал не только тревогу за него, но ещё и радость, я понял – это мой последний шанс навсегда освободиться от ненавистного дома. Вместе со всеми я отправился в Министерство.
Я дрался с Беллой моей заклятой кузиной, я смеялся ей в лицо, я ощущал легкость во всём теле, я снова был свободен. Я смеялся ей в лицо, я свободен, а она раба, на веки раба Лорда. Я стоял спиной к какой-то Арке и мог поклясться, что оттуда меня звал Джеймс. Вот разберусь с этой стервой и…
Я даже не успел толком сформулировать свою мысль, когда заклинание Беллы отбросило меня прямо в тряпичные объятия Арки. Я собирался сразу же вырваться наружу, но до боли знакомый голос окликнул меня;
— Бродяга!
Я не веря, обернулся. Джеймс, а рядом с ним Лили, они улыбаются и протягивают мне руки. Я, не сомневаясь ни секунды, бросился к ним, я даже не сразу понял, что плачу от счастья.
Кто-то неуверенно произнёс:
— Брат…
Он смотрит на меня в глазах смесь грусти, надежды и чего-то ещё.
— Регулус! – я подлетаю к нему, трясу за плечи, он отводит взгляд и смущенно улыбается.
Я слышу вдалеке шёпот Гарри, но здесь рядом со мной живой Джеймс и брат. Я не могу вновь бросить их, предать. Мы уходим вчетвером.
Я уверен – я сделал правильный выбор.
Я прожил бурную жизнь, наделал множество ошибок. Я заслужил покой. Сириус Блэк не сдался, он сделал, фактически впервые в жизни сделал правильный выбор.
