Глава 1- Черт, куда ты меня завела? – парень вертел головой, пытаясь увидеть хотя бы крошечный намек на проход: дверь, дыру в стене - все, что угодно. Но сколько бы он ни вглядывался и ни шарил в полумраке – ничего не мог нащупать, даже малейшего изъяна в каменной кладке, - Твою мать, это ты виновата! – он гневно сверкнул глазами в сторону светловолосой девочки, которая так же как и он изо всех сил искала выход между выстроившимися вдоль стен стеллажами со всяким старым пыльным хламом.
По правде сказать, Малфой был не совсем честен. Это он преследовал ее в пылу битвы, надеясь, что она выведет его к Поттеру, и, по сути, сам загнал девчонку в подземелья. Причем так глубоко, как сам еще ни разу не забирался. Отсюда не были слышны даже отдаленные звуки того, что творилось наверху.
- Это похоже на каменный мешок, - отрешенно произнесла Луна, разглядывая высокий потолок, смыкавшийся над центром круглой каменной комнаты с какими-то нелепыми стеллажами по периметру, старыми погребенными под толстыми слоями пыли партами, стульями со сломанными ножками и грифельной доской, которая была прислонена к одному из стеллажей, - Но ведь каким-то образом мы сюда попали, значит должен быть и выход…
- Какие блестящие умозаключения, - презрительно выдавил из себя Малфой, - Оказывается, иногда твою пустую голову посещают здравые мысли. Но, черт побери, нет здесь ни входа, ни выхода!
Он в отчаянии опустился на корточки, прислоняясь к холодным камням, и запустил руки в волосы. Откуда-то справа доносилась возня – Луна все еще не прекратила своих поисков.
- Ого, да это же замечательное место для обитания косматых пылероек , - ее вечно удивленное личико вынырнуло из-под старой парты. Тусклое мерцание палочки осветило огромные любознательные голубые глаза и покачивающиеся в ушах сережки-редиски.
- Потрясающе, - ровно очерченные губы парня исказила презрительная ухмылка.
Малфой вскочил и стал вновь ощупывать стены, отчаянно царапая ладони о необработанный грубый камень. Он должен найти выход, должен снова присоединиться к борьбе, иначе, что там подумают? Что он трусливо поджал хвост и спрятался? Что не смог ничем посодействовать Темному Лорду? Что он предатель? От этих слов острая боль обожгла
левое предплечье, и парень сдавленно застонал. Луна на мгновение оторвалась от своих копаний и, кажется, обернулась к нему, он не мог точно знать, потому что сразу же взял себя в руки и, не оглядываясь, продолжил свои поиски.
Прошел час. Все было бесполезно. Они даже попытались передвинуть шкаф с какими-то склянками, в результате все поразбивали, а толку никакого - за ним не оказалось даже намека на проход. Остальные стеллажи решили оставить на месте, только пристально просмотрели все стены, видневшиеся сквозь нагромождавшийся на полках пыльный хлам.
В конце концов, Малфой приглушенно зарычав, изо всех сил ударил кулаком в стену так, что костяшки пальцев мгновенно ободрались до крови. Затем он вновь прислонился к стене, чувствуя лопатками как сквозь тонкую мантию, под которой была только шелковая рубашка, просачивается холод вместе с отчаянием и разливается по всему телу. Парень поежился, но от стены не отстранился. Он не представлял себе даже примерного плана дальнейших действий, а выбираться отсюда было необходимо. Иначе они вскоре просто умрут либо от недостатка воздуха, либо от голода, либо банально замерзнут.
- Холодно, - как будто читая его мысли, констатировала Луна, которая рассматривала очередную полку, - можно попробовать развести огонь, тут полно всякого старья, которое можно поджечь.
- Тогда мы задохнемся еще раньше, - хмыкнул он, обращая взгляд в сторону светловолосой девчонки.
- Нет, - как ни в чем не бывало ответила она, - я, кажется, поняла, куда мы попали…
- Просвети меня, Лавгуд.
- Это, наверное, и правда каменный мешок, - видя его недоуменный взгляд, она добавила, - Ну такая каменная темница, где проход появляется раз в определенный промежуток времени. Это может быть раз в 15 минут, час, день, месяц или даже столетие…. Неизвестно. Но зато кислорода здесь хватит, он каким-то образом просачивается сквозь кладку или как-то по-особенному заколдован – я не знаю. Так что костер можно разводить, - ободряюще закончила она.
В ответ он лишь приподнял правую бровь и, оттолкнувшись от стены, обреченно поплелся в сторону наваленных друг на друга сломанных деревянных стульев.
Пока Драко ожесточенно выворачивал оставшиеся ножки и доламывал сиденья, Луна перебирала стопку каких-то пергаментов, которую можно было использовать для разжигания огня. Когда Малфой закончил вымещать свою злобу и отчаяние на стульях, он приволок обломки в центр их каменной темницы, подождал, пока Луна сложит из деревяшек и пергаментов некое подобие костра, и поджег их. Огонь разгорался медленно и неохотно, видимо сырость мешала как следует вспыхнуть даже магически поддерживаемому пламени.
Драко устроил себе из разломанных стульев нечто вроде низкого сидения и уселся на него, подтянув колени как можно ближе и небрежно обхватив их руками. Луна уселась на колени напротив и блаженно вытянула вперед руки, чтобы согреться.
- А ведь все могло быть и хуже, - потусторонне улыбнулась она, вглядываясь в бледное лицо Малфоя.
Он никак не отреагировал на ее слова, возможно, просто проигнорировал, а может быть, действительно не услышал. Казалось, все его внимание было приковано к пляшущему пламени, но мысли были уже далеко от этой проклятой каменной клетки. Он сейчас должен быть не здесь… где угодно в Хогвартсе, но только не здесь, черт возьми. Он должен быть там, наверху с остальными Упивающимися… убивать. И как это произошло? Как мысль о том, что он должен быть убийцей прижилась в его мозгу, и вроде бы больше почти не тревожила? Весь прошлый год она терзала каждую его клеточку, выжигала в нем свои метки, словно раскаленным железом, а теперь… как будто это вдруг превратилось в частичку его проклятой души. Он очень изменился за этот год: осунулся, повзрослел и словно что-то в нем переломилось. Нет, конечно, это не выдавала гордая прямая осанка или надменная походка, перенятая, наверное, еще в детстве у отца. Но что-то было в его глазах, в этих серых холодных глазах, в которых иногда проскальзывало странное чувство… сломленности и какого-то безволия. Служение Темному Лорду не оставляет выбора. Хотя выбор был сделан за него задолго до его вступления в ряды Упивающихся смертью. Этот выбор был сделан его же отцом, еще до рождения Драко. Мерлин, да у него даже шанса не было избежать этого, он с детства приучен подчиняться отцу. Как он мог ослушаться того, кто был для него главным авторитетом и основным примером для подражания? Разочаровать отца было равносильно самоубийству.
...И вспомнив свое имя за одним из столов,
Ты с ужасом почувствуешь, что ты не готов
Исправить те ошибки, что наделал в пути…
…что наделал в пути…*
Тоненький слабый голосок вырвал из задумчивости в реальность. Малфой хмуро поднял голову и уставился на девочку, которая, самозабвенно прикрыв глаза, напевала мелодию и покачивала головой в такт.
- Кажется, я не просил устраивать мне концерты, - протянул он, разминая шею.
- Прости, мне просто безумно скучно, я не собиралась тебя отвлекать, - широко распахнув глаза, она снова внимательно вгляделась в Драко, - А ты стал очень бледным и нервным за последние два года. Я бы, наверное, подумала, что на тебя напали страхокрылы, если бы не знала истинной причины, - она медленно перевела взгляд на левую руку парня.
- Это не твое дело, Лавгуд, - озлобленно бросил он в ответ, плотнее кутаясь в мантию, - После таких слов, я могу заподозрить, что ты все эти два года следишь за мной.
Она пожала плечами и снова посмотрела в глаза Малфою:
- Помнишь тогда, у тебя в поместье, ты не выполнил своего задания… Почему?
Он удивленно моргнул, не ожидая такого странного и вроде бы совсем неуместного вопроса.
- О чем ты?
- Ну, тебе сказали допросить меня…, - протянула Луна.
- С чего ты взяла? Я тогда просто пришел… проверить дышит ли еще старик, - нервно дернувшись, произнес Малфой.
- Нет, я слышала, что тебе приказала твоя тетя, - не унималась девушка, - А ты так странно посмотрел на меня и прошел мимо, будто бы…
- Замолчи! – воскликнул он.
- Но ты даже палочку в мою сторону не поднял, - продолжала она, - а я было приготовилась…
- Заткнись, Лавгуд, иначе…
- …ты как будто пожалел меня, Драко, - ее огромные голубые глаза пристально смотрели на Малфоя.
- Во-первых, не смей называть меня по имени, а во-вторых… да, - тихо прорычал он, поднимаясь на ноги, - Да, я пожалел тебя, ясно? Просто ты могла и не выжить после моего допроса… худющая… бледная…
Жалость это не то чувство, которым стоило хвастаться представителю рода Малфоев. Черт, да этого чувства вообще не должно быть в его душе. Это признак слабости и малодушия, так всегда считал его отец, так всегда считал и он сам.
- Но ведь я враг? А ты пожалел? – легкая улыбка едва коснулась ее губ, - Значит ты все-таки другой…
- Какой? – он хмуро смотрел на нее сверху вниз поверх озорных языков пламени, которые отбрасывали на ее худенькую фигурку причудливые тени.
- Не такой как другие Упивающиеся смертью. Ты почему-то скрываешь, что на самом деле ты не убийца и не палач, - она недоуменно пожала плечами, - Зачем ты не хочешь показывать, что ты не такой как твой отец?
Вот эта фраза резанула по нему особенно остро. Этот идиотский разговор зашел слишком далеко. Какого черта, какая-то глупая девчонка лезет в его душу? Ей мало своих долбанных тараканов в голове? Откуда ей знать, что твориться внутри него? Он итак слишком болезненно ощущает свою… неполноценность? Непохожесть на отца? Никчемность? Мерлин, да это его вечный кошмар, он мучает его каждую ночь. Каждую чертову ночь парень просыпается в холодном поту, потому что ему снится, что он снова и снова подводит отца, не оправдывает его надежд, а это значит, что… он не достоин быть Малфоем. Неужели может быть еще хуже? И вот она имеет наглость сказать ему в лицо, что он действительно не похож на Малфоя-старшего… Вот так просто озвучить самый потаенный его страх…
Парень резко обошел костер и рывком поднял девушку на ноги. Затем он с силой толкнул ее к стене так, что она ударилась и еле устояла на ногах, хватаясь за неровности камня.
- Ты ошибаешься… Я докажу, что ты ошибаешься! - прошипел Малфой, доставая палочку, - Ну же, теперь я добренький, да? Жалостливый? – он сделал несколько шагов по направлению к ней.
- Я вижу, что я права, - бесстрастно ответила Луна, даже не пытаясь вырваться, - Сейчас ты озлоблен, но на самом деле ты…
- Заткнись, Лавгуд, - он подошел почти вплотную, так, что кончик его палочки уперся ей в подбородок, - Иначе сейчас я сделаю то, что не смог сделать тогда… и даже больше…
Она смотрела на парня своими огромными глазами, и он словно тонул в этом густом голубом тумане, который как будто обволакивал… успокаивал… Что она только что говорила? Нет, Малфой, соберись, она оскорбила тебя. Он сильнее вжал ее в холодную стену, теперь его палочка почти запрокинула голову Луны. Такая беспомощная, но на лице нет и тени страха… Мерлин, неужели она так уверена в своих словах, что может поставить на кон свою жизнь? Черт возьми, да что с ней такое? Почему эти голубые глаза выражают все что угодно, но только не страх? Почему она не боится? В конце концов, она в полной его власти, он может даже убить ее при желании, и, наверное, так и должен был поступить… давно… еще когда только оказался с ней в одном помещении. Малфой медленно опустил палочку, продолжая сжимать ее запястье и не собираясь отступать. Почему же он не убил ее раньше? Она враг, и… эти глаза…
- Прекрати так на меня смотреть, - хрипло прорычал он, сжимая ее запястье еще сильнее.
- Почему ты не убил меня? – как-то слишком обыденно спросила Луна.
Она читает его мысли? Стоп, это уже паранойя, Малфой. Он еще сильнее сжал худенькое запястье, а его палочка снова уперлась в ее подбородок, приподнимая голову.
- А ты хочешь, чтобы я убил тебя? – злобно прошептал он.
- Я права, - твердо ответила Луна, будто бы он задал ей совсем другой вопрос, - Ты не убийца и где-то там, - она ткнула ему в грудь свободной рукой, - живут все те чувства, которые свойственны почти всем нормальным людям кроме слизеринцев.
Девушка не торопилась убирать руку от его груди. Она спокойно рассматривала пуговицу на рубашке Драко, задумчиво крутя ее в руке. На пуговице была выгравирована змея. А что еще можно было ожидать от Слизеринского Принца, наследника рода Малфоев?
Он озадаченно наблюдал за ней, не спеша останавливать. Что она делает? Все его мышцы напряглись, а рука сама собой разжалась и выпустила запястье девушки. Внезапно ее близость начала как-то непонятно давить на него. Пряный запах волос ударил в голову…
Наконец, Луна оторвалась от разглядывания пуговицы его рубашки и подняла голову вверх на него. Тонкие холодные пальчики коснулись виска Драко, и он вздрогнул. Девушка начала увлеченно перебирать прядки светлых, непривычно растрепанных волос парня.
- Сколько тебе лет, Драко? - ее голос прозвучал как будто из другого мира: приглушенно и туманно.
-Что? – хрипло переспросил Малфой. Он даже не заметил, что она вновь назвала его по имени.
- Виски совсем седые, - ее пальчики приятно холодили кожу, - Это почти незаметно, но… Папа говорит, что если волосы так рано тронуты сединой, то тут не обошлось без стомухого цветожора.
Он нахмурился, она снова городит какую-то чушь, даже сейчас, когда он почти… перестал испытывать неприязнь к ней. Эти слова резко вернули его в реальность. И как у нее получается сочетать в себе эту абсолютно беспросветную веру во всяческий бред и такое… непонятное, манящее очарование?
Малфой отшатнулся от нее и резко втянул в себя холодный затхлый воздух подземелья. Он хотел было развернуться, но Луна потянула его за рукав обратно. Парень хмуро оглянулся на нее, собираясь вырвать мантию из ее цепких пальчиков, но, встретившись с ней глазами, замер.
- Ты боишься? – полушепотом спросила она.
- Чего мне бояться? – парень самодовольно усмехнулся, поразившись, насколько фальшиво он сейчас выглядит.
- Того, во что ввязался… - протянула Луна, не отрывая от него глаз.
- А ты? – стараясь сохранить насмешливый тон, спросил Малфой.
- Это не твоя война, Драко, - как будто не слыша его слов, прошептала девушка, - Я верю в то, за что борюсь… А ты?
- Я верю в то, что я Малфой и в то, что я не обязан перед тобой здесь распинаться, чокнутая, - выкрикнул он, чувствуя как обрушивается вся его напускная самоуверенность под этим открытым и чистым взглядом.
Она покачала головой. Несколько прядей светлых волос выбились и упали ей на лицо. Ему немедленно захотелось их поправить, заправить обратно за ухо. Внутри все задрожало, его снова обдало ее пряным сладковатым запахом. Он непроизвольно дернулся и…
… как сквозь туман…
… кажется, все-таки убрал эту чертову прядку, загораживающую правый глаз…
… кажется, наклонился и почти грубо впился в ее губы… такие мягкие…
… кажется, резко подхватил ее на руки, развернул и усадил на краешек рядом стоящей парты…
… кажется, начал властно стягивать с нее дурацкий мешковатый свитер, когда вдруг почувствовал, что худенькие ручки протиснулись между их телами и уперлись ему в грудь, пытаясь оттолкнуть…
Он отстранился, и этот по-детски наивный испуганный взгляд обжог его сознание, как раскаленными углями. Нет, нет, нет… Только не сейчас. Откуда этот страх? Ты же ничего не боишься… Парень скользнул взглядом к ее губам. Кровь. Он только сейчас почувствовал металлический привкус во рту. Малфой провел тыльной стороной ладони по своим губам, рука запачкалась в красной солоноватой жидкости. Что он наделал? Зачем он поцеловал ее? Нет, зачем он вообще преследовал ее? И вот он стоит перед ней, растрепанной в скомканном синем свитере, с этим взглядом огромных голубых глаз,… с его меткой на нежных губах. Мерлин, только не это…
- Я…
прости, - его голос прозвучал хрипло и
виновато…
Вина? Что за чушь? Это находится в списке запрещенных чувств… Вину можно испытывать только перед отцом. Это в крови, это с детства… да что там с детства? Наверное, это было заложено в него, еще когда Нарцисса только вынашивала его. А по отношению к остальным… Чушь. Было больно осознавать, что он чувствовал вину перед этой… полоумной. И еще больнее было осознавать, что почему-то в один миг она перестала быть для него просто полоумной Лавгуд, которую он никогда в упор не замечал, о существовании которой узнал только два года назад…
Луна облизала губы и опустила взгляд на свои руки. В бледной разжатой ладони лежала пуговица… со змеей. Малфой потянулся к вороту рубашки и понял, что одной пуговицы не хватает. Потом он резко развернулся, выпрямил спину и вернулся к своему месту возле огня.
Около сорока минут оба провели в молчании. Луна все это время наблюдала за Драко, а он старательно пытался не обращать на нее внимания, и молился, чтобы она не спросила, зачем он
это сделал. В конце концов, она соскочила с парты, обошла разгоревшийся костер, и приблизилась к Малфою. Он не подал вида, что заметил ее, однако все его мышцы снова напряглись. Когда холодная рука девушки, стоящей позади него, опустилась ему на плечо, парень резко вздрогнул.
- Тебе больно… - скорее утверждая, чем спрашивая, произнесла Луна, - ты устал от всего, что вокруг тебя происходит. Ты не хочешь этого…
Мягкая ладонь скользнула по его волосам. Он прикрыл глаза… почему-то ее прикосновения и тихий нежный голосок приносили покой… такой долгожданный.
- За тебя выбрали этот путь... за тебя выбрали твою жизнь, судьбу… Это тяжело - всегда жить в страхе, что не оправдаешь чужих надежд. Какой ты на самом деле, под этим налетом чужих взглядов и идей?
Драко молчал, как будто загипнотизированный ее мягким голосом. Ему так нужно было все рассказать, довериться кому-нибудь, кто смог бы если не понять, то хотя бы просто выслушать его… И почему-то именно сейчас, рядом с ним была эта несуразная, худенькая, странная девчонка с этими своими понимающими огромными глазами, которая говорила так, будто знала, что твориться у него на душе.
Луна опустилась на колени, прижалась к его спине и обняла, словно стараясь укрыть его от чего-то страшного и непонятного. Малфой снова закрыл глаза, растворяясь в ее прохладных руках и горячем дыхании у него на шее.
- Расскажи мне, - шепнула она.
И он рассказал. Как с детства был приучен копировать во всем отца, как болезненно воспринимал свою отличность от него, как однажды, уже подростком он ослушался его и был наказан, жестоко наказан, как с тех пор побои стали почти неотъемлемой частью его общения с Люциусом. Об этом не знала ни одна живая душа, потому что Малфой всегда старался соответствовать своим слизеринским избалованным дружкам в отсутствии отца, да он и действительно был таким. Он был избалован их же вниманием. Отец всегда являлся для него идеалом… Не было ни одного случая, когда Драко мог усомниться в верности отцовских решений и поступков до тех пор, пока не увидел, как Люциус ударил Нарциссу… Малфой-младший считал свою мать почти святой, она единственная проявляла о нем заботу. И даже говорила, что любит его... Когда Драко осознал, что действия и идеи отца далеко не истина в последней инстанции, было уже поздно что-либо менять. Он уже был слепой пешкой в его руках, неспособной самостоятельно принимать решения. Люциусу не удалось воспитать свою точную копию, как бы ему того ни хотелось. И это было самой страшной пыткой для Драко. Он не смог убить Дамблдора, не смог оправдать надежд отца, подвел его. Он и сам не знает, как остался жив после того чертового лета, которое так бы хотелось стереть из своей памяти. И сейчас ему тяжело, ему безумно тяжело и страшно…
Луна мягко поцеловала его в затылок и прижалась к нему еще сильнее. Он дрожал. И это было вовсе не от холода. Он не мог больше говорить, а просто взял ее руку и как можно нежнее прижал ее ладошку к своим губам.
- Прости, - прошептал он, не отрывая ее маленькой ручки от своего рта, - прости, прошу, прости…
- Тссс… Не надо этого, - шепнула она в ответ, - я знаю, Драко…
И этот странный ее ответ на непроизнесенные вслух оправдания, как-то по-особенному заполнил собой воздух, словно сокращая расстояние между ними. Не физическое, а духовное расстояние. Он почувствовал, что по его шее потекли горячие капельки, спускаясь ниже по спине под мантию и рубашку. Луна плакала… плакала за него, вместо него… потому что он не плакал…
Холодный сквозняк вдруг неприятно заскользил по спине. Задремавшая Луна отстранилась от спины Драко и обернулась. В каменной кладке стены зиял огромный проход. Малфой оглянулся вслед за ней и… помрачнел. Девушка бросила торопливый тревожный взгляд на него, и поднялась на ноги.
- Мы вернемся как раз в то время, когда исчезли, - каким-то бесцветным и безжизненным голосом произнесла Луна, - понимаешь, здесь не существует времени, как будто…
- Я понял, - хмуро прервал он ее, вставая на ноги.
Она вздрогнула, словно почувствовав, как вновь перед ними вырастает стена. Потом торопливо потянулась к своему уху и сняла сережку-редиску, которую, наверное, не снимала никогда. После этого подошла к Малфою и доверительно вложила ее в его руку…
на память. Он как-то болезненно сглотнул, кивнул и спрятал безделицу в карман мантии. Девушка стояла перед ним, как будто решаясь на что-то, но он опередил ее. Драко решительно взял ее руку и притянул к себе. Он наклонился к Луне и зарылся лицом в ее мягкие растрепанные волосы, крепко прижал к себе, стараясь вложить в эти объятия все, что он едва ли сможет когда-нибудь сказать вслух. Малфой целовал ее в затылок, лоб, закрытые глаза, так и не решившись вновь коснуться ее губ. Он будто боялся испортить ее, невинную, чистую, светлую, остро ощущая свое несовершенство рядом с ней... Возможно, он никогда больше не увидит эту девушку. Они снова на войне, они снова враги, и лучше им разойтись в разные стороны…
Когда Драко, наконец, отпустил ее и решительной гордой походкой вышел из подземелья, Луна еще немного помедлила, нащупывая в кармане пуговицу со змеей, и проводя пальцами по почти стершемуся рельефу… А потом тоже проскользнула в темноту, слыша как за ней закрывается проход в каменный мешок с потухающим костром и странными стеллажами, заваленными всяким хламом…
________________________
* "Сумасшедший" Пилот
