Глава 1"Я напишу, напишу. Я должен это закончить сегодня же! Я напишу, напишу, напишу…"
Но глаза немилосердно слипались, закрывались — и все тут, как бы себя ни уговаривал Перси. Доклад о маггловской сущности изобретения игральных карт и в связи с этим обоснование запрета на использование их в магических целях — этот доклад должен завтра лежать на столе у мистера Фаджа. Но сначала-то его нужно написать, а спать нельзя… нельзя! Почему нельзя? Перси вздрогнул — огромная стопка бумаг, лежащая перед ним, покачнулась и стала рассыпаться, причем беззвучно при этом подпрыгивая, будто отзывалась на вибрации пола от землетрясения или чьих-то тяжелых шагов. Исписанные листы черновиков и чистовиков докладов парили в воздухе, пободно осенним листьям.
"Бу-ма-го-пад", — потрясенно прошептал Перси.
— Не отвлекайтесь, Уизли. У вас очень спорная теория, — произнес чей-то голос прямо над головой Перси. Голос, как секунду спустя обнаружилось, принадлежал Министру Магии Корнелиусу Фаджу, который нависал над столом и вертел в руках свой неизменный котелок. Не успел Перси подумать, что собственно мистер Фадж делает в его крохотном кабинете, как тот уже принялся прощаться: — Но мне пора, Уизли. Меня ждет Альбус Дамблдор, а я и так опаздываю. — И уже из-за двери донеслось: — Да-да, очень опаздываю.
Перси недоуменно пожал плечами и вернулся к своему докладу, заодно отметив, что сон совершенно пропал. Он написал несколько строк в доклад, как вдруг заметил на столе котелок Министра Магии.
— О, — растерянно пробормотал Перси и потер переносицу, — мистер Фадж забыл. Надо ему вернуть.
Взмахом палочки Перси привел в порядок разлетевшиеся по кабинету листы, затем сложил аккуратной стопочкой три последних черновика доклада, из которых он собирал чистовик, пригладил волосы, поправил мантию и очки — и только после этого взял котелок и вышел из кабинета.
"А где же пол?!" — успел подумать он прежде чем полетел вниз.
Он летел минуту, две, три, четыре, пять… на шестой Перси понял, что падать и разбиваться не придется и принялся разымышлять:
"Это чья-то глупая шутка, но делать нечего — я на нее попался, а потому надо реагировать соотвественно. Как только я окажусь на земле, надо будет удостовериться, что с мистером Фаджем все в порядке, и вернуть ему котелок. Насколько я знаю, эта шляпа ему весьма дорога. Интересно, как долго потом я буду вынужден подниматься наверх? Надо подсчитать, сколько я уже пролетел. Я лечу уже приблизительно семь или восемь минут. Со скоростью… — на пару мгновений Перси задумался, — со скоростью…" — но он совершенно не представлял, с какой именно скоростью он мог лететь, а потому принялся изучать кирпичи, которыми была выложена стена, вдоль которой он падал. Один кирпич шириной примерно два дюйма — и Перси стал считать кирпичи. Он хотел досчитать до десяти, а потом умножить, но он постоянно сбивался и терял счет — все-таки летел он слишком быстро. А потом произошло и вовсе нечто несусветное: кирпичи стали растягиваться, расползаться, а потом и вовсе исчезли.
"Сейчас приземлюсь", — подумал Перси — и угадал. Ровно через секунду он мягко плюхнулся на кучу сухих листьев. Очки остались у него на носу, прическа не взъерошилась, мантия не перекосилась, а котелок не выскользнул из рук. Он приземлился так, будто бы сам аккуратнейшим образом присел. Долго сидеть на листьях Перси не собирался. Он встал и огляделся. Как ни странно, он оказался в просторной комнате с высокими потолками. Вдоль всех ее стел располагались ряды дверей самых разных размеров — от настоящих ворот до крохотных, больше подходящих для кухонного шкафчика.
— Я опаздываю на встречу с Альбусом Дамблдором! — донесся до Перси возглас мистера Фаджа, но самого министра нигде не было.
"Он вошел в одну из дверей", — пришел к закономерному выводу Перси и принялся неторопясь обходить комнату. Большие двери не поддавались: они или были заперты, или просто слишком тяжелы, и у Перси не хватало сил их открыть. Зато двери поменьше легко поддавались — но ни за одной из них Министр не обнаруживался, пока…
"Это очень странно!" — подумал Перси, когда сунул нос в дверцу размеров с самый маленький кухонный шкафчик на кухне Молли Уизли. Там, внутри обнаружился крохотный кабинет. И именно оттуда донеслось снова:
— Я опаздываю… опаздываю. Он снова не захочет со мной говорить!
Перси растерянно огляделся. Как же туда попасть? У него не было с собой палочки, а даже если бы и была, это не помогло бы — уменьшаться в размерах Перси не умел.
"Министр уволит меня, — со вздохом подумал он. — Он знает, что наша семья очень бедная, и решит, что я украл его шляпу. Это позор".
Он предавался этим размышлениям, вертя в руках котелок Министра. Но размышления ни на дюйм не приблизили Перси к решению проблемы, зато ноги заболели. Перси аккуратно положил котелок на пол и сел рядом с дверью, прислонившись к стене и снова взяв котелок. В таком ракурсе комната показалась ему еще больше. Примерно на уровне глаз поблескивала медная дверная ручка.
На уровне глаз?!
Перси вскочил на ноги. И уставился на дверцу. Которая теперь вовсе не была такой уж крохотной. Скорей уж крохотным был Перси. И котелок.
— Как это?!.. — вслух удивился Перси. — Этого… не может быть… Почему?
Он посмотрел на котелок и еще раз повернул его в руках. Дверца отчего-то увеличилась в размерах. Перси еще раз повернул котелок. Дверца снова увеличилась.
"А, — мелькнуло у вмиг успокоившегося Перси, — так вот в чем дело. Вовремя же я понял, отчего уменьшаяюсь, а то пропал бы совсем. И тогда Министр бы решил, что я сбежал с его котелком. Ведь у меня бедная семья…"
Но время терять было нельзя: вдруг он не найдет Министра? Перси решительно дернул на себя дверь. И вошел в кабинет Министра.
Разумеется, тут он бывал не раз, но это не помешало ему застыть на пороге, словно кто-то послал ему в спину Петрификус Тоталус. И было от чего застыть: на массивном дубовом столе британского Министра Магии Корнелиуса Освальда Фаджа сидела гусеница. Перси испуганно икнул. Насекомых он не любил, тем более насекомых размером с крупную собаку, ярко-зеленых, длиннобородых и поблескивающих очками-полумесяцами. И курящих кальян — большой пестрый кальян с узором из лимонных долек.
— П-профессор? — ошарашенно спросил Перси. — Добрый день…
— Здравствуй, Перси, — задумчиво ответил… Альбус Дамблдор? Гусеница? Во всякома случае глаза у этой гусеницы были ярко-голубыми, а взгляд пристальным. — Как успехи в карьере?
— Все… хорошо, спасибо…
— Я бы не торопился с ответом. — Альбус Дамблдор выпустил густой клуб белого дыма. — Нет-нет, не торопился. Кое-чего ты еще не знаешь. Смотри внимательно — или не узнаешь никогда.
На этой загадочной ноте гусеница пропала в клубах ароматного дыма. Перси подошел к столу Министра, за которым все равно никого не было, и положил туда котелок. Теперь его не уволят за похищение котелка, но все-таки нужно найти мистера Фаджа и сообщить ему, что его котелок не утерян, а дожидается его в кабинете.
Перси хотел было выйти, но не успел и шагу сделать, как за его спиной раздалось:
— Мистер Уизли, хотите чаю?
Перси обернулся. За столом Министра сидели трое: Аластор Муди в высоченной, крайне нелепой шляпе, которая его совсем не красила, Долорес Амбридж, чьи блеклые желтые кудряшки на сей раз были украшены не черным бантиком, а белыми заячьими ушками и… его собственный брат Рон!
— Рон?.. — вырвалось у Перси. — Что ты тут делаешь?
Но брат не отвечал. Он спал, положив голову на сахарницу.
— Так вы хотите чаю? — настойчивей поинтересовалась Долорес Амбридж, первый помощник Министра. — Или огневиски?
— Огневиски? — переспросил Перси.
— Нет, — вмешался Муди, — парень не будет пить огневиски. Там отрава.
— Разве, Аластор? — прощебетала Долорес Амбридж. — Мне казалось, что огневиски у нас просто нет.
— Одно и то же, — буркнул Муди.
— Но зачем тогда предлагать? — озадаченно спросил Перси. А потом спохватился: — Мисс Амбридж, вы знаете, где сейчас Министр?
— Министр? — пробормотала Долорес Амбридж. — О… Уизли! Отвечайте, где Министр?
Перси невольно сморщился: суда по звукам она пнула Рона под столом.
— А? Министр? — пробормотал Рон, не открывая глаз. — Министр… иди за пауками, Перси… — И захрапел.
— Слышал, парень? — хрипло буркнул Муди. — Иди, куда сказали.
Перси развернулся и вышел из кабинета. Что делал Рон в компании с первым помощников Министра и бывшим главой Аврората, было совершенно непонятно, но загадочная фраза "иди за пауками" была еще непонятней. Пауков в большой комнате не было — ни живых, ни нарисованных, ни каких угодно еще. Перси побродил по ней, снова заглядывая за двери, но и там тоже не нашел ни одного паука. Он уже устал, проголодался и разозлился — какой дурак наколдовал эту комнату, эти двери? Откуда в кабинете Министра Муди и Амбридж? И его брат?! И где же Министр, ему нужно сказать, что котелок нашелся…
— Мне нужно, нужно успеть на встречу с Альбусом Дамблдором… куда же он подевался?
Перси вздрогнул: это был голос мистера Фаджа!
— Министр! — крикнул Перси. — Я видел профессора Дамблдора! Я могу сказать вам…
Но Фадж снова пропал.
"Нужно вернуться в кабинет! — в отчаянии думал Перси. — И подождать там! Да, так и сделаю!"
К удивлению Перси у двери кто-то стоял.
— Привет! Не проходите мимо!
— Пока! Проходите мимо!
Перси застыл как вкопанный.
— Фрэд? Джордж?!
Близнецы одновременно, но в противоположные стороны замотали головами.
— Дрэд!
— Фордж!
— Ну, совсем уж какой-то бред, — ни с того ни с сего выдал Перси.
Близнецы подпрыгнули и заорали хором:
— Правильно! Получай!
И оба махнули палочками. Ничего не произошло — пока Перси не догадался обернуться: по обе стороны от него, чуть позади, почесывали лапки два паука. Один был вызывающе розового цвета, с хохолком на загривке, другой — приглушенно лилового с длинным локоном за ушком…
Откуда загривки и ушки у пауков, а также локоны и хохолки, Перси додумать не успел: пауки вдруг подпрыгнули, как до этого близнецы, и разбежались в противоположные стороны, поднимая лапками пыль.
Перси недолго думая пошел следом за лиловым с локоном. Розовый слишком уж напомнил ему мисс Амбридж с белыми ушками. Паук, подпрыгивая и пыля, достиг одной из самых высоких и массивных дверей, которую украшала прежде не замеченная Перси табличка: "реждмиркС суфуР", — и с громким хлопком пропал. "Вот то, что мне нужно!" — с этими словами, кстати совершенно необоснованными, недоказанными и даже скорее нелепыми, чем приемлемыми, Перси распахнул дверь. Там, за столом, сидел кот. Даже Кот. Огромный и пушистый Кот, а через мгновение — маленький и пушистый котенок. Потом опять Кот, потом опять котенок…
— Стоп!!! Может, вы определитесь, мистер Кот? А то от вас у меня голова кружится.
— Зачем? — вежливо поинтересовался Кот примерно на середине пути к котенку.
— Я не могу разговаривать с объектом, который постоянно меняет форму.
— Правда? — переспросил котенок, только начав расти в сторону Кота, и сам себе ответил: — Не правда. Потому что способность к неоднозначности — свойство, которым обладают все коты и котята. Смотри внимательно…
— Это не ваши слова, — но чьи именно это слова Перси забыл. И теперь уже ему казалось, что они относились именно к коту.
— Садись, — заявил Кот неожиданно.
— Что?
Кот прыгнул на стол и величественно прошествовал к Перси.
— Садись.
На спине у Кота оказалось тепло, хотя сначала немного неудобно и Перси боялся соскользнуть. Кот мягко оттолкнулся всеми четырьмя лапами от полированной поверхности стола и повис в воздухе.
— Летим?
— Д-да, — выдавил Перси. В голове мелькнула мысль, что Кот привезет его к мистеру Фаджу, но через секунду эта мысль уже показалась нелепой и пропала. Кот перебирал лапами в воздухе и взлетал все выше и выше. Одновременно с этим, к удивлению Перси, он рос и из полосатого становился золотым — словно пятна темно-желтой краски расползались под пальцами. Потом эта краска стала, кажется, слишком жидкой и ее капли полетели в лицо Перси. Он зажмурился и замотал головой, боясь отпустить шею Кота и упасть. Но капли все летели и летели, и вдруг Перси почувствовал, что сползает назад: Кот набирал высоту.
— Ай! — невольно выкрикнул Перси и резко подался вперед, крепче обхватывая шею Кота. К своему удивлению он ткнулся лицом во что-то очень мягкое. Перси осторожно открыл глаза: Кот парил среди облаков и был уже вовсе не котом, а… огромным золотым Львом! А капли оказались вовсе не каплями, а длинной гривой, которая развевалась и шекотала лицо Перси. Внезапно испугавшись высоты полета и непостижимости превращения, Перси разжал руки, и порыв ветра подхватил его, унося все дальше от золотого зверя.
— Вся эта абракадабра быть может не сложнее поцелуя — вам стоит над этим задуматься, — сказал прямо над ухом голос Профессора Дамблдора-Гусеницы.
И тут же близнецы хором завопили:
— Стоит!
— Не стоит!
Через их вопли прорвались причитания мистера Белого Кролика-Фаджа, которые сменились сопением Сони-Рона и рявканьем Безумного Муди:
— Хватить мяться! Нет времени на проволочки!
— Время испарилось, ничего, кроме гривы у вас больше нет, мистер Уизли, — немного развязно засмеялась мисс Амбридж, пошевеливая ушками.
— Не сложнее поцелуя, — мечтательно повторила Гусеница, и ее ярко-голубые глаза заблестели за стеклами очков-полумесяцев, — зачем усложнять такие простые вещи…
— Не сложнее, — невольно согласился Перси и открыл глаза.
Он заснул прямо над докладом. Сначала он пожалел, что не успел спросить у Гусеницы, кого же он должен поцеловать или кто его должен поцеловать. Но потом из-за двери до него донесся обрывок чьего-то разговора.
— …да-да, народ требует отставки Фаджа.
— Ну и правильно. Давно пора. Надо ж было — проморгать возвращение Того-Кого-Нельзя-Называть!
— Думаю, выберут Скримджера. Во всяком случае, я за него. Он еще в прошлую войну себя хорошо проявил.
— Да-да, Скримджера…
