Глава 1. Ариана сходит с ума.Деревня Хайлэндс в южной Англии внешне ничем не отличается от соседних поселений: крестьяне, луга, пасущийся скот.
И наверняка никто бы не подумал, что в центре этой самой деревушки в одном из десятков похожих друг на друга домов живут настоящие волшебники. Но это было действительно так.
Только что очень неплохо окончивший школу Хогвартс молодой маг из некогда богатой, но век назад обедневшей чистокровной семьи, Персиваль Дамблдор, женился на нищей магглорождённой Кендре Смит, довольно посредственной в магическом деле. Родня была не в восторге от его выбора, но всё же никто не посмел мешать их отношениям. И в подтверждение этого молодой семье в качестве свадебного подарка достался дом. Ему не было бы цены, если бы он не находился в «магической глуши» – в районе, где в радиусе нескольких десятков миль не жил ни один волшебник. Так что подарок был явно не без намёка: «Женишься на маггле? Так теперь и живи среди них».
Так Дамблдоры оказались в Хайлэндсе. По обоюдному согласию, чтобы не привлекать внимания местных жителей, они колдовали только дома и только в крайних случаях, например, таких, как работа. Кендра, скоро освоившись в деревне, смогла устроиться на работу испытателем зелий. Суть труда состояла в том, что к волшебнице периодически присылали сов с посылками, в которых были несколько флаконов разных зелий и описания к ним. Кендра должна была тщательно изучить их и проверить. После чего она отсылала обратно свои наблюдения, записанные на пергаменте, и, таким образом, зарабатывала два-три десятка галеонов в месяц, в зависимости от количества проведённых проверок.
Персиваль же устроился на работу в Министерство Магии, где был младшим выдумщиком в Комитете по выработке объяснений для магглов, а на досуге писал небольшие рассказы для «Ежедневного пророка» – самой известной газеты Магической Англии. Хоть ни одного его произведения так ни разу и не опубликовали, он не унывал и на вопрос: зачем он этим занимается, он отвечал: «Когда пишешь для себя, известность – всего лишь приятное дополнение».
Спустя год после новоселья у молодой четы Дамблдоров родился сын – Альбус Персиваль Вулфрик Брайан, то есть я, с волосами цвета каштана, унаследованными у отца и голубыми глазами – у матери. С младенчества за мной были замечены стихийные выбросы магии, доставившие немало хлопот родителям, но и обнадёжившие мать, которая панически боялась родить сквиба.
Рос я, не сказать, чтобы крепким, но и не болезненным ребёнком, хотя по моему худощавому телосложению этого видно не было. Разве что перенёс в трёхлетнем возрасте драконью оспу, которой, как известно, лучше переболеть в детстве. Пролежав в своей комнате почти месяц и, почему-то практически не видя мать, которая изрядно пополнела к тому времени, по выздоровлению обнаружил, что у меня появился брат. Матушка же снова приобрела осиную талию.
Брата назвали Аберфорт, в честь троюродного прадеда отца, которого, по его же словам, он очень уважал.
Аберфорт чем-то походил на меня, разве что был шире в плечах, и волосы у него были того же цвета, что и у матери. С ранних лет он проявлял сильный интерес к животным, дошедший до того, что одно из его первых слов было «коза». В те времена мне очень не хватало внимания со стороны родителей. Приходилось кидаться в них котлами во время сильного чувства голода, но когда у отца появилось много свободного времени из-за перевода на домашнюю работу, я перестал буянить и забыл прошлые обиды.
Через год в нашей семье появился еще один ребенок – маленькая Ариана. За несколько месяцев до этого мать смогла заработать немало денег, доказав, что очередное зелье от прыщей на основе драконьей кожи вызывает неконтролируемую ярость и сильное желание прыгнуть в костёр. Папа написал под её именем статью для «Пророка», призывающую не брать данное зелье в аптеках. Таким образом, родители предотвратили эпидемию самосожжения подростков.
А когда уже и другие эксперты подтвердили побочные эффекты, найдённые матушкой, производство закрыли, а ей вручили премию в пять сотен галеонов – «За вклад в развитие Зельеварения».
***
– Аберфорт Дамблдор! Убери это грязное животное из дома! Живо!
Очередной истошный крик матушки на брата, в который раз заставил меня пробудиться ни свет, ни заря. Надо же, ему всего семь лет, а он уже водит дружбу практически со всеми местными пастухами-магглами, и каждый день ходит с ними пасти коз. И чем они его привлекают? На его месте я бы пользовался прорехой в правилах Министерства и практиковался в заклинаниях, а ведь при магглах такое не удастся. Хотя чего я ругаю брата? Сам владею одной только Leviosa. У меня-то как раз времени на подготовку нет – всего год и я уеду в Хогвартс. Так и представляю себе свой первый день в школе – я прихожу, меня сразу определяют в Хаффлпафф, и даже на этом факультете я оказываюсь самым бездарным. Ведь остальные-то успели попрактиковаться. Разве что, есть надежда на магглорождённых. Среди них и придётся ошиваться, ведь я наверняка окажусь на их уровне. Да уж…
– О, Мерлин, ты не понял?! Вышвырни эту проклятую козу из дома!
Видимо, на этот раз Аберфорт что-то ответил матушке, и она снова завопила:
– Ты якшаешься с магглами и смеешь мне предлагать левитировать на улицу этот кусок шерсти? Хорошо хоть, что ты ещё помнишь, что существует волшебство! Я уже подумывала отдавать тебя в простецкую школу по соседству. Иди, зови своего старшего брата, он ведь уже явно проснулся. Будем завтракать.
Матушка была магглорождённой и всячески пыталась это скрыть. Она постоянно пыталась занизить магглов в наших глазах, указывая, насколько они глупы. Я даже не представлял, как можно было так их ненавидеть, особенно если они были твоими родственниками. Впрочем, у них я не жил, так что не имел права возражать матери – она ведь всё-таки знала больше.
Услышав тяжёлые шаги Абби (как любил я его называть), я поторопился встать с постели. Стук в дверях оторвал меня от разыскивания носков, и пришлось сказать: «Войдите!»
– Как официально, мистер Дамблдор, – проворчал братец. – Тебе не надоело каждое утро думать, что к тебе пришёл Министр Магии, чтобы пригласить на кубок тыквенного сока?
– Разве это не Вы, мистер Спэвин? – попытался я пошутить.
– Над твоими шуточками смеялась пока только Ариана. И то в тот раз она тебя закидала вареньем, – Аберфорт кинул взгляд на мои ноги, точнее на ту, что была без носка, и на лицо его расплылась улыбка: – Что? Манящие чары ещё не выучил?
– Вообще-то, это материал С.О.В., – съязвил я ему в ответ. – А откуда ты такие слова-то знаешь? Манящие чары! Я думал, что твой словарный запас ограничивается «козой», «пастбищем»… ну, и «козлом».
Это на него подействовало – Аберфорт, обругал меня последними словами, какими и заправские узники Азкабана редко пользовались, за что и заслужил ещё один мой упрёк:
– А где ты таких слов нахватался? У магглов? Ох, как же матушка будет недовольна, если узнает об этом…. Помнишь, что она делала в детстве с теми, кто страшно ругался при ней? – ехидно улыбнулся я, впервые порадовавшись тому, что мать почти каждую ночь пугала нас случаями о неугодных ей простецах.
– Нет… – поняв, что я намекаю на что-то ужасное, прошептал Абби. – Что?
– Ах, да… Ты же засыпаешь на самом интересном. Так что если хочешь узнать, то тебе придётся разок не ходить на пастбище.
– Но… но... я не могу не ходить! – закричал братишка.
– Что ж, ладно. Я запишу все эти истории для тебя. Но не бесплатно, – с моего лица никак не сходила улыбка, и при мысли о вознаграждении за написание какой-то бредятины, она только стала шире.
– У меня только два сикля и пять кнатов. И один маггловский шиллинг. Тебе хватит? – о тех деньгах, что заработал у пастухов, Аберфорт говорил ещё тише.
Тут из кухни послышался голос матери:
– Где вы ходите?! Ариана уже поела!
– Сейчас, матушка! – ласково крикнул я в ответ и вновь взглянул на брата. – Ты мне обещаешь, что никогда больше не будешь надо мной шутить... и осуждать мои действия? – последней фразе удивился не только братец: мне самому было непривычно слышать такие слова из своих уст.
– Что?! – заорал Аберфорт и, громко топая, устремился в кухню, что было вполне предсказуемо.
Я лишь усмехнулся и, подхваченный успехом приструнивая братца, ни с того ни с сего поднял с пола старую, поломанную отцовскую палочку, которую он подарил мне на седьмой день рожденья, и крикнул: «Accio, носки!». На удивление, этот обшарпанный кусок древесины дёрнул мою руку в сторону дальнего угла комнаты. Я пригляделся и увидел там тот самый злополучный носок.
«Стоит попробовать сдать С.О.В. быстрее, чтобы долго не позориться», – наконец, выходя из спальни, подумал я.
К тому времени, когда я пришёл завтракать, за столом уже сидела вся семья. Матушка, как обычно, была в своей лучшей мантии и попивала маленькими глотками сок. Она, как всегда, преувеличила – Ариана только доедала свою порцию овсянки. Овсянка. Мы всегда ели её по утрам, мать говорила, что это ужасное варево – «кушанье аристократов», при этом, никогда не уточняя, кто же эти «аристократы».
Отец, одетый в повседневную жилетку, не изменяя своей традиции, читал «Ежедневный пророк». Никогда не понимал, зачем каждый день читать газету, где последняя интересная новость, была, наверное, несколько месяцев назад – «замена колеи для «Хогвартс-экспресса», а в последнее время там ничего вообще не печатали, кроме поздравлений волшебников. И то, та статья про паровоз меня привлекла только упоминанием о Хогвартсе. Да, несмотря на то, что я боялся туда ехать, он всё-таки чем-то манил меня. «Видимо, это какие-то усовершенствованные Манящие чары», – умозаключил я, усаживаясь за стол.
– Потрудись мне объяснить, Альбус Брайан, почему вы вместе с братом кричали в твоей комнате? – пристально посмотрев на меня, строгим голосом проговорила мать.
Из-за газеты послышался смешок папы.
– Просто так, – коротко ответил я.
– Тренировались в умении орать без Sonorus? – матушка всегда не любила шутки, именно в этот момент я понял почему.
– Не совсем… – я посмотрел на Аберфорта в надежде, что он сейчас что-то скажет. Но тот рисовал круги в каше, подперев голову ладонью. Пришлось говорить самому: – Мы поспорили, кто кого перекричит.
– Обязательно делать это перед завтраком? – не меняя тона, спросила матушка.
– А когда ж ещё? – откинув газету, вступил в разговор отец. – Пусть поиграют, Альбус всего через год уезжает, и его брату и сестре будет не с кем веселиться.
«Но козы ведь не собираются ехать вместе со мной», – усмехнулся я про себя.
– Может ты и прав. Но такое поведение ни к чему хорошему не приведёт. К тому же, Аберфорт, – обернулась она к задумавшемуся брату, – мне уже надоели твои постоянные утренние походы с магглами. Ты должен готовиться к поступлению в Хогвартс – осталось всего четыре года!
– Ха, всего… – впервые заговорил за столом братец.
– Да, всего! – стукнула мать по столу. – Думаешь, тебя там всему научат?! А писать, читать? Ведь пока единственное, что ты сам прочитал, это сказку о Брюзге – задрипанном козле! Думаешь, этого хватит на семь курсов?! Персиваль, почему ты молчишь?! – обратилась она к отцу, надеясь на поддержку.
– Да что тут говорить-то? – похлопал он по плечу Абби. – Он у нас парень смышлёный, успеет ещё подготовиться. Да? – копируя взгляд матушки, папа посмотрел на брата.
– Да, – вздохнул Аберфорт.
Я наблюдал за этим с некоторым удовлетворением – хоть ко мне не пристают. Родители ещё долго обсуждали судьбу братца, мама разъясняла отцу, что с таким настоящим Абби не видать хорошего будущего, а она собиралась отдать его в академию Зельеварения. Отец же считал, что Аберфорт сам должен решать, куда поступать после школы (постоянно добавляя: «если он её закончит»).
Но больше всего меня развеселила фраза отца о том, что он был бы не прочь почитать статьи Аберфорта в «Пророке», в том числе и о самом себе. Он говорил, что его давний приятель и однокурсник Логан Лавгуд работает в издательстве помощником главного редактора и если понадобится помощь, поможет с устройством. Я так и представил себе, как взрослый братец сидит и пишет статью «Как выращивать домашний скот, не прибегая к заклятьям». Это чуть ли не единственное, в чём он хоть немного интересовался. Мать отцу напомнила, что Абби пока всего семь лет и лет через десять этот Логан, возможно, уже и не будет там работать. Отца заявление матери возмутило, ведь «Логан – прекрасный мастер слова, если что-то и изменится за эти десять лет, так только главный редактор».
Слушая эти препирательства, я и не заметил, как съел нелюбимую овсянку. Она даже показалась вкуснее, чем обычно. Поблагодарив за завтрак, я встал из-за стола и пошёл к себе в комнату – хотелось ещё раз попробовать Манящие чары. За мной увязался Аберфорт. Он одёрнул меня за рукав рубашки и тихо сказал:
– Я согласен.
– На что? – забыв об утреннем разговоре, удивился я.
– Ну, на отказ от шуток над тобой. Уж слишком они опасны, понимаешь?
Я покачал головой, он продолжил:
– А я понимаю. Отправят меня в зельевары или ре-пор-тё-ры. А я ведь даже не знаю, что это такое! – по глазам братца было понятно, что он говорит на полном серьёзе и искренне боится такой участи. – Это же, наверно, хуже Азкабана, да?
– О-о-о, не то слово, – не удержался я.
– Я тут подумал и решил, что все это из-за того, что я подшучиваю над тобой.
Я не узнавал Абби – нагулявшись с пастушками-магглами, он мог выражаться не хуже любого взрослого, но сейчас он говорил даже не на свои семь лет.
– Тебя магия спасает и, наверно, делает так, что матушка всё слышит. Так что я согласен. А эти истории можешь не писать. Хотя нет, напиши, чтобы всё бы по-честному. Но только у меня ещё условие.
– Какое? – ожидая услышать какой-нибудь бред, спросил я.
– Ты можешь попросить отца, – Абби запнулся но, собравшись, договорил: – показать мне несколько заклинаний, чтобы я хотя бы что-то знал?
Предложение оказалось неплохим, ведь мне и самому требовалась практика. Как раз сегодня подходящая погода.
– Я попробую.
– А можно ещё одну просьбу? – начал наглеть он.
– Ладно, – посчитав, что Аберфорт и так много теряет, разрешил я.
– А можно хоть иногда перечить тебе? – широко улыбнулся он.
– Можно, – засмеялся я. – Только осторожно.
Так мы дошли до моей комнаты, по дороге заскочив в уборную на заднем дворе и заключив «пакт о ненападении».
Я показывал брату, как сумел найти второй носок. Он аплодировал, совсем не понимая, что происходит. Впрочем, мне было без разницы. Кроме носка я смог узнать, где находится фальшивый снитч, что был потерян мною года два назад, старая отцовская метла, подаренная им же четыре года назад, и, наконец, матушкина шляпа. Жалко было только то, что эта самая шляпа была как раз на ней.
– Что это за фейерверки прямо мне в глаза! А, ну, быстро из комнаты - Ариана засыпает, – кричала мама на нас, ведомых палочкой.
– Интересно, а зачем надевать шляпу для усыпления Арианы? – спросил Абби.
– Разве ты не знал? – изобразил я негодование. – Шляпа же волшебная! Кто же согласится спать днём? А вот шляпа поёт особенную колыбельную, заставляя уснуть. Эх, многому тебе ещё учиться.
Брат возмущённо посмотрел на меня. Так он напомнил мне об обещании. Поэтому я резко развернулся в другую сторону и отправился на кухню, где надеялся застать отца. Я не ошибся – он ещё дочитывал газету.
«А когда Аберфорт станет репортёром, он также рьяно будет читать это?», – подумал я.
– Отец, Альбус хотел что-то тебе сказать, – увидев, что я задумался, Абби взял инициативу на себя.
– Да, слушаю, – ответил отец, не отвлекаясь от статьи «Мандрагоры – спасение или смерть?».
– Отец… мы бы хотели попрактиковаться в заклинаниях, – как можно серьёзней сказал я.
– О, – наконец, он повернулся к нам. – Это вас матушка надоумила?
– Нет, мы сами, – продолжал я.
– Ну что ж, я, конечно, могу уделить вам время. Но только у Аберфорта нет палочки, – кивнул он на братца.
Сияющее выражение лица братца мгновенно пропало:
– А, ну, тогда…
– Стоп! А зачем же тогда вам мать? – перебил меня отец и тут же засмеялся: – Собирайтесь пока, я сам обо всём договорюсь.
Он отложил газету и ушёл. Абби весело ускакал (именно ускакал) в свою комнату. Это произошло настолько быстро, что мне показалось, что он и не стоял рядом миг назад.
Долго прорывшись в сундуке в поисках мантии, я вспомнил, что утром умудрился найти свои пропавшие вещи с помощью магии. В этот раз тоже всё прошло отлично – палочка верно указала мне на сундук.
Услышав скрип входной двери, я понял, что Аберфорт уже собрался и готов идти. С той же стороны мне послышался голос отца. Я ускорил поиски, выкинув всё содержимое этого старинного ящика, и лишь на самом дне его заметил свою мантию. Потом быстро оделся и выбежал на улицу.
– Аберфорт, пока мы не окажемся в лесу, никакого волшебства, – качая головой, предупредил папа братца. И тут он увидел меня. – Зачем ты надел мантию, Альбус? Нас же сразу в чём-нибудь заподозрят.
– Но… – начал я и замолчал. В пользу мантии у меня не было аргументов.
– Ладно, просто сними её и пойдём.
Я сделал так, как попросил отец, подбадривая себя тем, что это действительно опасно средь бела дня показываться в столь привычной для нас и чуждой для магглов, одежде.
Отец предложил нам сходить на одну поляну, которую он давненько приметил для незаметного применения магии. Пройдя полдеревни, миновав речку, мы попали в лес и, пробравшись сквозь толстые ветви деревьев, постоянно хлеставших по лицу, вышли на тот самый луг. Он вправду подходил для тренировок – трава невысокая, никаких препятствий и ни одному магглу в голову не придёт сюда забраться.
– Давай, Альбус, раз ты старше, тебе предоставляется право показать свои умения первым, – сказал отец.
– Я знаю пока только Wingardium Leviosa, – честно признался я.
– Неплохо, – папа взмахнул палочкой, и ветка с дерева приземлилась точно в центре поляны. После чего отец отошёл на несколько шагов вперёд. – Я буду стоять напротив вас. Так будет нагляднее. А ты, Альбус, начнёшь по моей команде.
Я стал судорожно прокручивать в голове картинки из потрёпанного учебника, в котором я вычитал это заклинание. От команды папы я вздрогнул.
Я взмахнул палочкой и, зажмурившись, произнёс:
– Wingardium Leviosa.
Ничего не произошло, с другого конца поляны послышался знакомый голос, усиленный Sonorus:
– Ты должен смотреть на объект. Иначе ничего не произойдёт. Кстати, Аберфорт, запоминай, следующим будешь ты.
– Отец, а можно вопрос? – крикнул Абби.
– Слушаю тебя.
– А почему с нами не пошла Ариана? Ведь она всего на год меня младше.
– Во-первых, она спит. Во-вторых, она – девочка, – в голосе отца слышалась некоторая насмешка.
– А причём здесь это? – снова крикнул Аберфорт.
– При том, что ей необязательно изучать заклятия до поступления в школу. И ей не предстоит поступление в более серьёзное заведение.
– А почему? – никак не мог понять брат.
– В будущем Ариана будет хозяйкой домашнего очага, заклинание для мытья посуды она успеет выучить. А вам ещё нужно уметь постоять за себя. Да и к тому же, палочек-то у нас всего три, – рассмеялся отец.
– С этого бы и начал… – огорчился братец.
– Ну, давай, Альбус, чего стоишь? – услышал я очередную команду к действию.
В этот раз я не стал закрывать глаза, наоборот, я старался не моргать, чтобы даже на мгновение не упустить ветку из виду. Потом крикнул: «Wingardium Leviosa!» Из палочки посыпались белоснежные искры, которые окутали деревяшку, и та взмыла в воздух. Я ощутил доселе незнакомое для себя чувство – чувство гордости. И оно мне понравилось…
– Молодец! Опусти палочку и попробуй снова! Аберфорт, запоминай.
Я, уже на крыльях предыдущего успеха, разрешил себе всё-таки разок моргнуть. Кусок дерева в этот раз также взлетел над землёй.
– Браво! – издали послышались хлопки. – А теперь ты, Аберфорт.
– Да, отец, – сказал братишка и выставил палочку перед собой.
Он, действительно, внимательно наблюдал за мной. На какое-то мгновение мне даже показалось, что он меня дразнит, но, видимо, все так выглядят, когда долго не моргают, смотря в одну точку. Абби выкрикнул заклинание, и из палочки вылетело несколько белых искр. Больше ничего не произошло.
– Неплохо для начинающего. Но ты забыл взмахнуть, – отец достал своё «оружие» и сделал им несколько вращательных движений. – Три круга и взмах! Запоминай: три круга и взмах. Пробуй.
Аберфорт кивнул и снова направил палочку на ветку. Быстро прокрутил кисть и после третьего, как и надо, круга взмахнул и вскрикнул:
– Wingardium Leviosa!
Деревяшка, окутанная белыми искрами, на моё удивление, взлетела. С другого конца поляны опять послышались овации.
– Так, Альбус, снова твоя очередь! Какие ещё заклинания знаешь?
– Accio, – решил похвастаться я.
– Ого, ну давай посмотрим. Примани ту же ветку.
Я выставил перед собой палочку, совсем позабыв, что умею лишь узнавать местонахождение предмета, а не призывать его. Крикнув: «Accio», я об этом вспомнил, но, видимо, моя «противница» об этом не знала и, поэтому медленно полетела ко мне.
– Действительно, умеешь! Аберфорт, попробуй и ты.
В этот раз хлопки раздались близко, потому что хлопал я.
Абби, ошеломлённый моим успехом, всё же не отказался от попытки приманить деревяшку. Но, конечно же, у него ничего не получилось. В тот же момент, когда искры из палочки братца прекратили сыпаться, перед нами возник отец.
– Альбус, я так понимаю, больше ты ничего не знаешь? – поинтересовался он у меня.
– Ничего, – с досадой в голосе ответил я.
Отец посмотрел на Аберфорта.
– А я и подавно, – сообразив, о чём будет вопрос, сказал он.
– Ну, для начала, какие вообще вы знаете заклинания?
– Avada Kedavra, Cruciatus, Imperious, – принялся перечислять брат. Мы с папой, ничего не понимая, посмотрели на него.
– Откуда ты знаешь такие заклятия?! – крикнул отец. В этот раз его голос был очень громким и без применения Sonorus.
– Как «откуда»? Матушка рассказывала, – совершенно спокойно ответил Абби.
– Запомните: это не-про-сти-тель-ны-е заклятия! Применив их, вы будете доживать свои последние дни в Азкабане. Всё ясно?!
Я никогда ещё не видел отца таким разъярённым.
– Ясно, – хором, как ни странно, ответили мы.
– А теперь, – к нему вернулся прежний, раскрепощенный тон, – я покажу вам Stupefy. Это заклинание потери сознания. Смотрите.
Отец взмахнул палочкой, и к нам подлетела белка. После он произнёс заклинание, и зверушка, вздрогнув, свалилась в траву. Белка не шевелилась, однако дышала. Еле-еле, но дышала. Папа произнёс ещё одно заклинание – белка очнулась и молнией умчалась в лес.
– Вот так, – спокойно проговорил отец, провожая взглядом жертву.
– А… ей не больно? – стуча зубами, спросил Абби.
– Нет, и не будет. Если, конечно, ты не вздумаешь пользоваться только что произнесёнными тобою заклятиями. Ну что ж, давайте, тренируйтесь, – сказал отец, хлопнув каждого из нас по плечу.
– Друг на друге? – недоумевал я.
– Разве вы видите здесь ещё кого-то, кроме меня?
– Хорошо, – произнёс Абби и тут же крикнул: – Stupefy!
Я даже не успел раскрыть рот. Просто свалился на землю. Открыв глаза, я увидел склонившегося надо мной отца.
– Вот. Enervate. Так надо приводить в чувства после Stupefy. Понял, Аберфорт? – обратился он к братцу, стоявшему позади.
– Да, – снова сквозь дрожь ответил он.
– А теперь ты, Альбус, – помог мне подняться отец.
Оказавшись на ногах, я мгновенно выхватил палочку и отправил Stupefy в братишку. Из-за моей злости заклинание получилось слишком сильным, и Аберфорт, отлетев на несколько метров, упал.
– Хм. Поменьше ярости, сын, – сказал отец, посмотрев на борозду, оставленную Абби.
– Enervate! – воскликнул я, направив на бесчувственное тело братца палочку.
Я очень не хотел его оживлять прямо сейчас, но всё-таки пришлось. Аберфорт вздрогнул и приподнял голову. Покачав ей несколько раз, он нашёл в себе силы и самостоятельно поднялся.
– Да уж… надо вам что-то безобидное, – заключил отец после нашей самой первой дуэли. – Expelliarmus! Вот что вам подойдёт! – крикнул он, забыв убрать из руки свою палочку, из-за чего моя вылетела из рук.
Папа засмеялся:
– Вот, вы уже знаете, как оно действует. Тренируйтесь.
Мы посылали друг в друга только что изученные заклинания до самого вечера. Аберфорт несколько раз закидывал мою палочку далеко в лес, из-за чего ему же и приходилось приманивать её с помощью Accio. Это, впрочем, пошло ему только на пользу – к концу дня он, действительно, стал неплохо им владеть. Я же, в свою очередь, пару раз с ног до головы обливал его Aguamenti – заклинанием воды, и так запускал в братца Stupefy, что тот отлетал назад на несколько ярдов.
И когда уже пелена ночи окутала поляну, отец предложил возвращаться домой. Так, ведомые слабыми огоньками тоже только что изученного Lumos, мы отправились обратно. Грязные, потные, все в синяках и ссадинах, но очень весёлые и довольные мы шли по улицам своей деревушки.
Неподалёку от дома мимо нас пробежали подростки-магглы, за спинами которых внимательно проследил Абби. Видимо, это были пастухи. Братишке явно не понравилось, что они его не заметили, но, словно что-то вспомнив, он, наоборот, ещё больше повеселел.
В окнах нашего дома не горел свет – матушка и Ариана, похоже, уже спали.
Но как оказалось, я ошибался. Подходя к дверям, мы услышали топот туфель матери. Его нельзя было не узнать.
– Где вы бродили?! – крикнула она, распахнув дверь. – Ариане плохо!
– Что с ней? – обеспокоился отец.
– Я не знаю!
Наши палочки озарили лицо матушки – по её щекам текли слёзы.
– Примерно час назад, я разрешила ей поиграть на заднем дворе, под моим присмотром, конечно. Но тут вспомнила, что у меня варится зелье, и отошла ненадолго, чтобы добавить ингредиенты, – мать всхлипнула носом. – Уже возвращаясь обратно, я услышала её крик. И побежала... Во дворе я увидела страшную картину – Ариана лежит без сознания, рядом с ней валяются огромные камни, а через забор перебираются мальчишки-магглы! Я крикнула им, чтобы они остановились, но они прыгнули на улицу. Я хотела было оглушить их, но палочки у меня не оказалось! – она яростно взглянула на Аберфорта, тот опустил голову.
– Что с Арианой? – спросил отец.
– Кровь я остановила зельем. Голову не задело - магглы-то не меткие какие-то оказались.
– А ты так уверена, что это магглы?
– Да, уверена, – твёрдо ответила мама. – Они напали на Ариану из-за магии.
– Почему ты так решила?
– Потому что во дворе она играла той старой метлой! Она взлетела слишком высоко, и они её заметили! Ох, не знаю, что теперь будет. На неё больно смотреть – глаза безумные, рот постоянно открыт...
Отец ничего не ответил. Он только посмотрел на мать, и та указала пальцем в сторону своей комнаты. Он побежал туда, но вдруг резко обернулся и сказал нам с братом:
– Быстро спать! Аберфорт, верни матери палочку.
Абби с всё ещё опущенной головой протянул руку и раскрыл ладонь. Матушка грубо схватила свою палочку и ушла за отцом. Мы с братцем разошлись по своим комнатам.
Я ещё долго не мог заснуть – ведь это я нашёл ту метлу. Не будь её, те магглы даже бы и не знали о существовании магии. И Ариана бы не упала. Что теперь с ней будет? Со мной такого никогда не случалось, да и я вообще редко появлялся на улице без сопровождения взрослых. Но почему тогда этого не случилось с Аберфортом? Ведь он каждое утро проводил с ними на пастбищах. Вот почему он создавал такие мощные заклинания: вся его энергия, которая накопилась за время общения с простецами, время, когда он не мог работать палочкой, высвободилась сегодня именно на мне.
Следующим утром я проснулся сам. Но, посмотрев на часы, понял, что проснулся в тоже время, что и просыпался от криков матери. Я оделся и вышел на кухню, в окно которой было видно, как возвращается с очередной прогулки с козами Абби. Вид у него был на редкость потрёпанный, и шёл он с грустным взглядом, несвойственным ему.
Дверь распахнулась, и вошёл Аберфорт. На звук скрипа прибежал отец. Он поглядел на брата и спросил его:
– На тебя что, тоже напали магглы?
– Нет, – прошептал Аберфорт.
– А что тогда с тобой, сын?
Ответа на вопрос папа не услышал и снова спросил:
– Что-то с козами?
– Нет, – опять очень тихо ответил Абби.
– Учти – я от тебя не отстану, пока не услышу ответа. Ну?
Братец, было, шагнул вперёд, но отец преградил ему путь.
– Отец,… я знаю кто напал на Ариану, – одними губами произнёс Аберфорт.
– Знаешь?! Почему ты раньше не сказал?! – ярости отца не было предела. Будь у него в этот момент в руке палочка, – она бы разгромила полдома. – Кто они?!
– Это молодые пастухи, – чуть громче начал брат свой рассказ. – Помнишь, вчера они бежали по той же улице, когда мы возвращались домой? Это были они.
– Почему ты сразу не сказал?
На крик отца пришла матушка и быстро всё сообразила.
– Матушка, прости, я же не знал, что это они, - Аберфорт трясся, искреннее раскаиваясь. - А сегодня они хвастались другим пастухам, что видели какого-то дьявола и закидали его камнями.
– Веди меня к ним, – надевая мантию, приказал отец.
– Но…
– Веди! – папа схватил палочку со стула, и вместе с Аберфортом они отправились к простецам.
Обомлевший от увиденного, я всё-таки осмелился спросить у матери, как Ариана. Та сказала, что это не моё дело. По её реакции я понял, что всё хуже, чем могло быть. Матушка тут же приказала мне возвращаться в спальню и сидеть там тихо.
– Не хватало мне ещё одного... – бросила она вслед, запнувшись на последнем слове.
В спальне делать было нечего. В ожидании отца и брата я решил снова попрактиковаться в заклинаниях. В этот раз многие из них получились у меня даже лучше, чем вчера. Теперь практически всё поддавалось моему Accio. Устав после продолжительной тренировки, я прилёг на кровать и не заметил, как уснул.
Разбудили меня крики на улице. Я, протерев глаза, выглянул в окно. Темноту озаряли разноцветные вспышки. Они освещали и лицо отца, приближавшегося к нашему дому. За руку он держал Абби, лица, которого видно не было. Но я почему-то чувствовал, что брат дрожит. На улицы лаяли собаки, кричали какие-то люди, но отец не обращал на это внимания.
Встав у входных дверей, он повернулся к магглам и, похоже, усилив голос Sonorus, сказал:
– Знайте теперь, как нападать на волшебников!
После этого он вошёл в дом. Я лёг на кровать, притворившись, что сплю. Я хотел послушать, что скажет папа. Однако он ничего не говорил. А через некоторое время наступила полнейшая тишина. Она и подтолкнула меня обратно в сон, даже не дав подумать над случившимся.
Следующее утро прошло точно так же как и позавчерашнее, только вот Аберфорт после завтрака увёл меня к себе в комнату.
– Отец… он… использовал непростительные заклятия…– прошептал Аберфорт.
– Как?! – не веря своим ушам, спросил я.
– Когда я привёл его к дому Джонсонов… тех братьев, то есть, они как раз бегали по лужайке. Отец окликнул их, и когда один из них повернулся, достал палочку и крикнул: «Crucio!». Старший Вилли упал на землю, закричал и начал извиваться, как змея. Его братья остолбенели и смотрели то на нас, то на Вилли. Увидев это, отец направил палочку на них и крикнул: «Imperio!» Он приказал им закидать камнями брата. На это было так страшно смотреть.… На крики прибежали их родители, но отец крикнул какое-то незнакомое мне заклятие, и они вернулись обратно в дом. Мы пошли за ними. Отец сказал, что мы останемся здесь и попьём чаю. Потом мы отправились домой, даже не проверив, что там случилось с братьями. Он сказал мне по дороге: «Видишь, как важно быть сильнее других. Я уверен, что те магглы вряд ли ещё сунутся к нам». И он опять выхватил палочку. Я так испугался, что попытался убежать, но отец ухватил меня за руку, поднял палочку вверх, и оттуда посыпались разноцветные фейерверки…
Я слушал как заворожённый. Отец, которого я всегда считал неистребимым добряком, в один момент стал ужасным преступником, которого упрячут в Азкабан на всю жизнь. И это он нам объяснял, что некоторые заклинания непростительны, а на следующий день кидался ими в каких-то магглов.… Нет, не в каких-то. Они изувечили Ариану.
Сегодняшним утром, как ни в чём не бывало, отец опять попивал тыквенный сок и читал любимую газету. Может, он был уверен, что он останется безнаказанным? Ведь он всё-таки мстил за дочь. К тому же, узнать о том, что здесь было вчера невозможно – волшебников здесь, кроме нас, больше нет. А магглы только смогут обратиться в свою, как её там… полисию.
Немного успокоившись, я хотел было подойти к отцу, чтобы попросить провести ещё одну тренировку. Но потом решил, что с этим лучше повременить.
Раздался стук во входную дверь. Я испугался – ведь вся семья была дома. Выбежав из комнаты, я спрятался за стенкой у кухни, чтобы послушать, кто пришёл.
– Здравствуйте. Я Аргус Ллойд, – послышался хриплый голос. – Сектор борьбы с неправомерным использованием магии. Вчера была зарегистрирована слишком большая концентрация волшебной энергии в данном районе. Вы – единственная семья магов в радиусе пяти миль. Извольте объяснить, что произошло.
– Вообще-то вы могли ограничиться и предупреждением, как поступают в данных случаях, – спокойно ответил ему отец.
– Не вам указывать, что делать Министерству, – сказал уже более высокий голос, вероятно принадлежащий молодому напарнику Ллойда. – Действительно, мы могли бы прислать вам сову с предупреждением, но концентрация магии была настолько велика, что мы решили вас навестить. Неужели, на вас напал целый отряд дементоров? – усмехнулся помощник.
– Нет. Просто вчера выиграла матч моя любимая команда по квиддичу. Вот я и радовался.
– И какая же команда выиграла? – опять заговорил первый.
– Вигтаунские Воители. Да, Вигтаунские Воители, – голос отца стал несколько увереннее.
– Воители? Это тоже моя любимая команда! Я и сам родом из Шотландии, – воскликнул Ллойд. – Так, Роггер, сходи-ка в лавку, купи нам сливочного пива. Хоть мы и на работе, но оно же чуть крепче сока.
– Но, мистер Ллойд, это маггловская деревня, – возмутился младший чиновник.
– Ах, да... Держи, – видимо, порывшись в кармане, сказал хриплый: – Купи маггловского пива.
– Да, – обречённо произнёс Роггер, и послышались его удаляющиеся шаги.
Ллойд же шагнул в дом, и бесцеремонно уселся за стол. Я не мог оставить отца в такую минуту и остался у стены слушать, о чём беседуют на кухне.
– Матч был необыкновенный, правда, – начал говорить гость. – Ловец Бирмингемских Медведей, действительно, хорош, и поэтому нашему Стайлеру пришлось постараться, чтобы поймать снитч. Хотя то, что он поймал его раньше это заслуга наших загонщиков – Деррека и Гейна. Они оба столько раз зарядили Кайсусу в голову бладжерами, что к концу игры он еле держался на метле… Герои матча – загонщики. Вы также считаете?
– Да, конечно, – поддакивал отец, явно не понимая, о чем говорит Ллойд. – Они лучшие в прошедшей игре. Бесспорно.
Они болтали о всяких финтах, проходах и заносах приблизительно полчаса. Странно, но за это время я ни разу не слышал ни Аберфорта, ни матушку с Арианой.
Разговор отца и сотрудника прекратился, когда дверь скрипнула, и в дом вошёл второй засланец Министерства.
– Что, Роггер? Купил? Что-то ты долго. Не смог с первого раза посчитать шиллинги? – усмехнулся Ллойд.
– Нет, смог. Просто я ходил… по делам, – нервничая, сказал второй гость.
– Правда? И куда же?
– В дом по соседству с лавкой. Я услышал, пока рассчитывал деньги, разговор двух старух-магглок. Одна рассказывала другой, как на местных детишек напал какой-то сумасшедший. Два парнишки теперь ходят, как лунатики, а третий – самый старший – совсем не может ходить и вообще двигаться. Постоянно говорили про какого-то Джея или Джима Потрошителя, якобы «он вернулся». Я, не обращая внимания на этот бред, спросил, где их можно найти, сказав, что я из этой… как её?
– Полиции, – сказал хриплый, уже более заинтересованным тоном.
– Да, полиции. Они провели меня к тому дому. Я незаметно сделал проверку на наличие остатков магии, и так мои догадки подтвердились
.
– Какие догадки, Роггер?
На мгновение я высунул голову из-за стены. Отец, покачиваясь на стуле, выглядел очень обеспокоенным.
– Это явные признаки применения непростительных заклятий, мистер Ллойд, – тот посмотрел на помощника удивлёнными глазами. – Логику не улавливаете? Много магии, единственная семья магов в деревне, непростительные заклятия…
Аргус медленно повернулся к папе. Тот вскочил как под действием зелья Быстрых Ног и побежал в спальню. Министерские устремились за ним. Меня, всё ещё стоявшего у стены, они даже не заметили.
– Только попробуйте нацелиться на меня! Я вас оглушу! – послышался крик отца из комнаты.
– Мы не собираемся причинять вам вред, мистер. Отдайте нам свою палочку, – пытался как можно более спокойно сказать Ллойд.
– Ну, конечно! – раздался громкий хлопок.
– Мистер, не заставляйте идти на крайние меры, – снова сказал Аргус. – Почему вы напали на тех несовершеннолетних магглов?
– Раз напал, значит, у меня были на это причины! – всё громче кричал отец.
– И каковы же они? Расскажите, и, возможно, вам смягчат наказание.
Наступила тишина. Мне даже показалось, что в этот момент все опустили палочки. У меня уже появилась какая-то надежда, но...
– Может, вам ещё рассказать, как я учился в Хогвартсе?! – смех отца нарушил тишину и тут же оборвался. Глухой удар о дерево раздался как гром в солнечный день.
– Молодец, Роггер, а теперь давай его палочку, – послышалось после стука.
Я подошёл поближе и заглянул в маленькую щель между стеной и дверью. Недвижимый, отец лежал на полу, а Ллойд направил свою палочку на папину и крикнул:
– Priori Incantatem!
Увиденное повергло меня в шок – в комнате показалось что-то наподобие приведения. Это был одних из подростков, напавших на Ариану. Он висел и его невероятно широко раскрытый рот и вылупленные глаза говорили о том, что он кричал, но мы этого услышать не могли.
– Роггер, а всё-таки я неплох! – умозаключил хриплый.
– Почему?! – удивился младший министерский.
– Ну, не пошли я тебя за пивом, об этом преступлении никто бы и не знал.
Роггер фыркнул и нацелил палочку на отца, которого в мгновение ока окутали крепкие серебристого цвета верёвки. Поняв, что сейчас они пойдут обратно, я отскочил назад и наткнулся спиной на Абби.
– Что такое случилось? – недоумённо спросил он.
– Сейчас увидишь, – ответил ему я в тот момент, когда дверь распахнулась.
Первым вышел Ллойд. За ним левитировали отца, а сзади плёлся Роггер, наставив палочку на папу.
– Мальчики, как не прискорбно говорить, но ваш отец нарушил закон и должен быть за это наказан. Будьте здоровы, – сказал он, махнув рукой.
Не знаю почему, но в этот момент я обернулся. Сзади стояла матушка. По её глазам было видно, что она сейчас разрыдается. Но мать не позволила бы себе слабость при нас.
Чиновники вынесли папу на улицу и, обхватив его за плечи, трансгрессировали.
Я отправился в свою комнату и завалился на кровать.
Почему отец не сказал, что те магглы издевались над Арианой?! Почему?! Ведь это смягчило бы наказание. А теперь ему грозит как минимум пожизненный срок.
***
Так и случилось. Отца судили тем же летом, в том же месяце. Нас на заседание Визенгамота не пустили, впрочем, это было ещё не самое худшее. На следующий день после вынесения приговора на первой странице «Пророка» появилась крупная колдография папы и заметка о том, как он издевался над магглами ради собственного же увеселения.
«С принятия Статута прошло уже почти двести лет, а столь громких скандалов, связанных с его пренебрежением Магическая Британия ещё не видела. Магглы и не подозревали, что по соседству с ними расположился маньяк. Лишь благодаря бдительности министерских работников он был схвачен и предан мудрому суду Визенгамота. Вот краткое изложение августовских событий…», – таково было начало статьи под названием «Вопиющее нарушение Статута».
«Мы не хотим, чтобы и у волшебников появился аналог маггловского Джека Потрошителя. Так что Персивалю Дамблдору суждено до конца своих дней провести в Азкабане», – а это было уже сказано Спэвином – министром Магии.
Что ж, папа мечтал о репортаже о своей персоне – вот и получил. Только это ему не удастся прочесть. Впрочем, он не так уж и много потеряет.
После выхода газеты, матушка срочно собрала вещи, и мы переехали на юго-запад Англии, в деревню под названием Годрикова Впадина. Я сначала не понимал суть этого переезда: ведь там больше волшебников, чем в Хайлендс, но потом додумался, что среди магглов оставаться ещё опаснее.
С тех пор я тоже стал читать газеты по утрам, потому что верил – отца оправдают, и я должен был узнать об этом первым. Однако никаких новостей насчёт этого в газете больше не публиковали, но привычка читать «Пророк» осталась.
