Глава 1
Как я и обещал, я искренне раскаялся в своих преступлениях и твердо встал на путь исправления.
Мне пришлось нелегко, но я был готов к трудностям, когда во главе колонны Упивающихся Смертью пришел в Министерство Магии с повинной.
Это, конечно, произвело эффект разорвавшейся бомбы.
И прощение было нам даровано.
Мои Упивающиеся смертью, рыдавшие и рвавшие на груди мантии во время судебного процесса, были отправлены на общественные работы. Потом некоторые из них признавались, что и предположить не могли, что метлы служат не для полетов, а для уборки листьев.
Я же, как главарь и идейный вдохновитель этой разбойничьей шайки, получил наказание потяжелее: во-первых, меня лишили магической силы, а, во-вторых, мне пришлось позировать для фотографов «Ежедневного Пророка» в обнимку с Поттером. Это такой замечательный молодой человек, я даже пожалел, что много раз пытался его убить.
Меня лишили магии – ну и что? Зато передо мной, уже не первый раз за мою долгую и нелегкую жизнь, открылись новые горизонты!
Теперь я мог наконец полностью посвятить себя занятию, о котором мечтал с давних пор.
**********
Я всегда страшно любил животных. Ребенком , еще в приюте, я играл с дохлыми мышами, вытащенными из мышеловок. Ну, о случае с приютской собакой Табби вы и так знаете.
Интересовался я и змеями. Но в приюте не было возможности завести себе ручную змею. Зато в школе я использовал такую возможность на полную катушку: мой далекий предок, достойный г-н Салазар Слизерин, был столь любезен и предусмотрителен, что оставил для меня громадную змею прямо в школе. Эх, веселые были деньки…
************
Теперь я решил начать торговлю собаками. Стартовый капитал (двести галлеонов) я заработал, сфотографировавшись для «Ведьмополитена» в полуобнаженном виде. Мне писали письма молоденькие ведьмочки со всех концов страны, и уверяли, что для своих семидесяти я очень неплохо сохранился.
Еще триста галлеонов (на двоих с Поттером) я заработал, согласившись сняться для «Ежедневного Пророка». Замечательная получилась фотография: я , почти бездыханный, лежу на каменном полу, а Поттер с улыбкой на лице ставит ногу мне на грудь.
Мы с ним прекрасно сработались и расстались почти друзьями.
Я купил помещение на Диагон-аллее. Потом мне пришлось крепко задуматься о вывеске, ярко выражающей характер предприятия.
Я ночами не спал, придумывая, а затем отвергая один вариант за другим.
«Торговля собаками дядюшки Тома»? Не пойдет…
«Волдеморт и сыновья»? Тоже…и сыновей у меня никаких нет (на этом месте я всплакнул). Бросили отца, неблагодарные.
«Лучшие щеночки от Темного Лорда»? Над этим названием я размышлял дольше всего, но потом отверг и его.
И вдруг на меня снизошло озарение! В одной из книг, присланных мне мисс Грейнджер, я наткнулся на слово «кинология», и узнал, что это означает «наука о собаках».
И я назвал свое заведение «Кинологический институт имени Волдеморта», справедливо рассудив, что мое знаменитое имя должно привлекать покупателей.
**********
Начал свой бизнес я с того, что разместил в газетах рекламные объявления.
В них я обещал консультации по уходу за собаками, сулил каждому, купившему двух собак, третью бесплатно. Напоминал, что собака – лучший подарок ко дню рождения, свадьбы или похорон. Обещал открыть при институте отделение для перевоспитания дурно воспитанных собак. О, в этом я бы преуспел, будь при мне старое верное «Круцио»!
Время шло, а ни один покупатель не заглядывал в мой «Институт». Владелец соседнего магазина , торгующего магическими животными, явно строил против меня козни.
Но я смотрел в будущее с надеждой, и, пока не имея ни одной собаки на продажу, с нетерпением ждал первых клиентов.
Тем временем, рассудив, что один я с таким ответственным бизнесом не справлюсь, я решил найти себе толкового и честного помощника.
Подумав, что нет ничего лучше, как обратиться к старым знакомым, я начал поиски среди своих бывших Упивающихся. Но на мои письма всегда приходили послания, содержащие вежливый отказ. В очередной раз подивившись человеческой неблагодарности, я поместил объявление о найме сотрудника.
И письма пошли потоком. Один соискатель писал, что имеет опыт обращения с животными, так как всю жизнь проработал на скотобойне. Другой, спутав кинологический институт с гинекологическим, рассказывал, что работал в больнице Святого Мунго и имеет диплом акушера.
Наконец, нашелся нужный человек. Старый знакомый, можно сказать, друг.
Профессор Снейп написал мне, что ему давно надоело преподавать, а другой работы он из-за своей репутации найти не смог. «Лучше уж собаки, чем дети», - писал он.
Поразившись несвойственной ему откровенности, я нанял его.
************
Теперь у меня был и «Кинологический институт», и помощник.
Дело было за собаками, которыми я, собственно, и намеревался торговать.
Разослав письма в собачьи питомники, я стал ждать результата.
Как-то раз к нам заявился какой-то тип в залатанной мантии, и предложил купить его пса. Пес был черного цвета, здоровенный, лохматый. Его хозяин уверял, что собака прекрасно воспитана. Терпеть не могу такого наглого вранья: когда я его осматривал, мерзкая псина рычала и норовила меня цапнуть.
Мы с продавцом сговорились на пяти галлеонах. Я заплатил, и тут же выставил в витрине плакат «Продается черный пес, недорого». Обернулся – а паршивого пса как не бывало! Пять галлеонов были потрачены зря.
Когда на мои негодующие вопли из подсобного помещения вышел Снейп, я рассказал ему все.
- Черный большой пес, не так ли, сэр? – задумчиво проговорил он.
- Да, - ответил я, пребывая в гневе.
- А хозяин – такой бедно одетый тип моих лет?
- Да, - снова подивился я его проницательности.
- Бродяга! – прошипел Снейп.
И точно, этот тип, продававший собаку, явно походил на бродягу.
**************
С того дня в глазах моего помощника появилось новое мстительное выражение. Точнее, оно всегда там было, но теперь стало куда более мстительным.
За два месяца существования «Кинологического Института» нам удалось продать только одну собаку. Я нашел на улице дохлую болонку и принес в магазин.
Кое-какие черномагические зелья моего талантливого ассистента позволили болонке прожить еще полчаса после того, как ее купила молодая пара.
Когда они вернулись с жалобами, я заявил, что деньги не верну, зато могу подать на них в суд за жестокое обращение с животными. Как ни странно, это подействовало.
Потом в маггловской части Лондона я купил у уличных мальчишек полную коробку щенков. Я обрадовался – вот теперь бизнес пойдет. Но этих щенков никто не желал покупать, несмотря на то, что Снейп с помощью своих зелий и маггловских красок раскрасил щенят во все цвета радуги.
Мы едва не разорились на их кормежке, не говоря уж о том, что приходилось ежедневно их выгуливать.
*************
Приближалось Рождество, и я вновь разместил объявления в газетах.
«Собака – лучший подарок к Рождеству», писал я.
За три дня до Рождества я решил прогуляться по Лондону. А Снейпу велел в мое отсутствие украсить витрину нашего магазинчика.
- Как, сэр? – смиренно спросил он.
- Северус, купи елку, поставь ее в витрине, размести там щенков поэффектнее…
Глаза Снейпа странно сверкнули, и он кивнул.
Через пару часов, вернувшись с прогулки, я заметил у своего магазина небывалое столпотворение.
Я подошел поближе и услышал возмущенные голоса :
- Какое безобразие! Надо вызвать авроров! Этот тип никогда не исправится…
Я протолкался к витрине и почувствовал , что земля дрожит у меня под ногами.
Снейп для пущего эффекта развесил на ветвях рождественской елочки, словно шарики и гирлянды, всех наших щенят.
А под елкой стоял большой плакат, выполненный прекрасным готическим шрифтом:
«Покупайте щенят! Лучший подарок детям – хорошенький щеночек!»
Я подумал, что «Кинологическому институту» пришел конец.
***********
Но я не склонен отчаиваться и опускать руки.
Теперь я задумал новый проект: детский сад «Змеюшка».
Уже и помещение снято, и воспитатель имеется – все тот же верный Снейп. Он со скрипом согласился выполнять и обязанности повара. Нет, ну до чего же милый человек!
Только вот опыта в обращении с детьми у меня никогда не было.
Но ничего, я уже взялся за изучение специальной литературы.
Вооружившись русско-английским словарем, я с головой ушел в чтение замечательной книжки «Ленин и дети».
