Глава 2Когда Скорпиусу исполнилось семь лет, родители подарили ему маленькую метлу. Она была почти как настоящая, только летала совсем невысоко. Первые дни Скорпиус летал на новой метле все свободное время, а потом привык и однажды спросил маму:
– А вы можете купить мне крылья? Такие, как у гиппогрифов?
– Нет, Скорпи. Волшебники летают не на крыльях, а на метлах.
– А почему?
– Потому что люди не могут летать на крыльях, – ответила мама, подумав. – Однажды молодой волшебник по имени Икар попробовал создать такие крылья из перьев, скрепленных воском. Завершив работу, Икар отправился в первый полет, но слишком приблизился к солнцу. Оно растопило воск, которым были скреплены перья, они разлетелись, а Икар упал в море и утонул. С тех пор волшебники летают на метлах…
– Но это неправильно! – заявил Скорпиус после недолгого размышления.
– Почему?
– Если Икар не смог сделать крылья из перьев и воска, это не значит, что их нельзя сделать вообще! Нужно попробовать по-другому…
– Но это очень сложная работа, милый. Чтобы сделать ее удачно, нужно хорошо учиться и потратить много времени и сил.
– Я постараюсь, мам.
– Удачи, милый. Только на твоем месте я бы не рассчитывала на быстрый результат. Если взрослым волшебникам за тысячи лет не удалось этого добиться, у тебя наверняка тоже выйдет не сразу. И для того, чтобы у тебя хоть что-то получилось, нужно очень хорошо учиться.
– Я понял, мам. Я буду стараться…
Первого сентября в дом пришел учитель месье Шантийи, высокий, худой и сутулый. Он плохо видел, но очень много знал и рассказывал интересные истории о волшебниках и маглах, но делал это редко, а чаще учил читать, считать и писать. Еще месье Шантильи преподавал французский, немецкий и итальянский языки, хотя говорить по-французски и по-итальянски Скорпиус и раньше умел.
Теперь во время завтрака, обеда и ужина мама один день обращалась к сыну, мужу и слугам по-французски, второй – по-немецки, третий – по-итальянски, и все, в том числе и Скорпиус, должны были отвечать ей так же. Поначалу это было странно, но потом стало привычным.
Учеба давалась Скорпиусу легко. Вот только творить магию учат только в Хогвартсе, а без нее невозможно придумать волшебные крылья. И Скорпиус подгонял время, мечтая о том дне, когда отправится в школу. Жаль только, задавака Джоанна Гойл поедет в Хогвартс на год раньше…
Вскоре после того, как Скорпиусу исполнилось восемь, папа сумел достать билеты на финальный матч чемпионата мира по квиддичу, проходивший в Германии. Скорпиус раньше никогда не видел финальную игру чемпионата мира и не бывал в Германии, поэтому неделю перед поездкой провел в мечтах о ней. Он даже учился невнимательно, но месье Шантильи не обиделся, а, улыбаясь, сказал:
– Что ж, будущий ловец не может не думать об игре даже во время учебы! Но имейте в виду, молодой человек: на будущей неделе вам придется учиться вдвое прилежнее, чем обычно!
Игра начиналась в четыре часа дня в воскресенье, и, чтобы успеть, нужно было уехать из дома в десять утра. В субботу решили никуда не ходить, чтобы не тратить силы перед поездкой, и большую часть дня Скорпиус провел с папой в саду, играя в короля Артура и Мордреда. Разумеется, в отличие от хроники Мэллори, король Артур разгромил коварного противника.
Они вернулись домой усталые и перепачканные, но счастливые. Умывшись и переодевшись к обеду в своей комнате, Скорпиус отправился к папе, чтобы вместе с ним пойти в столовую.
Дверь папиной комнаты была приоткрыта, и, подходя к ней, Скорпиус услышал его голос, непривычно резкий и жесткий:
– Так. Понял. Не нужно кричать, я тебя прекрасно слышу. Сейчас буду. Целителей и легилимента вызвал? Молодец! Журналисты еще не появились? Ах, уже появились… Молчи, как под Силенцио, я приеду и сам с ними поговорю… Что-что? Не понял, повтори! А вот это уже лишнее. Не хнычь, не маленький! А как это еще назвать? Плакать будешь, когда все закончится. Хорошо закончится, я сказал! И не в таких переделках бывали. Прорвемся! Все, я сейчас буду… – затем в комнате раздался какой-то шум, а потом отец негромко скомандовал: – Кто здесь? Заходи медленно, руки вытяни перед собой!
– Что случилось?! – Скорпиус вошел в комнату. Он встревожился, сам не понимая почему, ведь папа сказал, что все будет в порядке.
Отец сидел за столом, направив палочку на дверь в коридор. Другую руку папа опустил и спрятал под стол так, что Скорпиус ее не видел. Больше в комнате никого не было, только на столе лежала короткая и толстая железная вещица, явно магловская.
– С кем ты разговаривал только что? – удивился Скорпиус.
Увидев его, папа улыбнулся, положил что-то в карман мантии рукой, которую раньше прятал под столом, и сказал:
– Я говорил с одним моим подчиненным с помощью вот этой штуки, - он указал на лежащую на столе магловскую вещицу. – Если у твоих знакомых есть такая же, вы можете слышать друг друга на любом расстоянии.
– Это магия?
– Нет, магловские знания.
– Здорово! А теперь пойдем обедать!
– Нет, Скорпи, – отец смущенно улыбнулся. – Мне нужно уходить. Вернусь поздно; может быть даже, не сегодня, а завтра или послезавтра. Я, конечно, постараюсь успеть к отъеду в Германию, но не уверен, что получится…
– Ты пропустишь финальный матч чемпионата мира?! – ужаснулся Скорпиус.
– Придется, – папа закусил губу. – Работа – это работа, тут ничего не поделаешь… Не волнуйся, ты непременно увидишь эту игру, даже без меня… – он встал из-за стола, поднял Скорпиуса на руки и прижался щекой к его щеке. – Передай маме, что к ужину я не вернусь. Все в порядке, но дела требуют моего присутствия. Ждать меня не нужно… Ты все запомнил?
– Да, – Скорпиус очень любил, когда отец брал его на руки, это напоминало самый настоящий полет. Обычно папа еще и кружил сына в воздухе, но сейчас просто поставил на пол, попрощался, взял с каминной полки горсть летучего пороха, бросил ее в камин и исчез в зеленом пламени. Прощальные слова сына повисли в воздухе.
Скорпиус отправился в столовую и рассказал обо всем маме. Она закусила губу и сказала:
– Не волнуйся! Если папа опоздает, то дядя Грег, тетя Пэнси и Джоанна возьмут тебя с собой, они ведь тоже едут на матч.
– Но я хочу с папой! – Скорпиусу стало очень грустно: квиддич нужно смотреть с папой, а с дядей Грегом и тетей Пэнси хорошо ходить к гиппогрифам.
– У папы работа, милый, – мама грустно улыбнулась. – Тут ничего не поделаешь…
Когда Скорпиус лег спать, а мама и Импи погасили свет и ушли из его комнаты, он добросовестно попытался заснуть, но не смог. Поворочавшись в кровати некоторое время, Скорпиус встал, зажег свечу и по пустым и тускло освещенным коридорам отправился в папину комнату: вдруг он уже вернулся? Тогда завтра они вместе поедут на финальную игру!
Дверь отцовской комнаты была приоткрыта, и оттуда в полутемный коридор падала полоска света. Скорпиус счастливо улыбнулся и вошел внутрь.
На столе горел массивный подсвечник. Большое кресло, обычно стоявшее у стены, сейчас было выдвинуто в середину комнаты. В кресле сидела мама; ноги она поджала под себя, а под голову подложила подушку.
– А почему ты сидишь здесь? – удивился Скорпиус. – Папа ведь сказал, чтобы ты его не ждала…
– А я и не жду, – мама вздрогнула и растерянно улыбнулась. – Просто посижу немного и уйду… А ты иди спать, тебя завтра ждет дальняя дорога... Импи, проводи Скорпиуса!
Домовуха немедленно появилась в комнате, грустно посмотрела на хозяйку и скомандовала:
– Мистер Скорпиус, следуйте за мной!
С мамой и Импи не поспоришь, приходится подчиняться…
Финальная игра оказалась интересной, в ней играли уругвайцы и мадагаскарцы, и борьба шла отчаянная. Но насколько же было бы интереснее смотреть матч вместе с папой!
Вернувшись домой, Скорпиус немедленно спросил у встречавшей его няни:
– Импи, а папа вернулся? Я хочу рассказать ему об игре!
– Ваш батюшка вернулся, мистер Скорпиус, но сейчас спит. Он был легко ранен, но скоро поправится. Ваша матушка сейчас с ним…
Почему-то стало трудно дышать. Скорпиус вспомнил некоторые из прочитанных книг, испугался и быстро спросил:
– Но с папой точно все в порядке?
– Да, конечно, мистер Скорпиус. Целители ведь отпустили его из больницы…
– Я хочу его увидеть! – только бы не заплакать, плачут только малыши и девчонки! – Я не буду беспокоить папу, только посмотрю на него – и сразу уйду…
– Хорошо, мистер Скорпиус, – вздохнула Импи, – только ведите себя тихо! Ваш батюшка очень устал…
Папа лежал в своей комнате, мама сидела рядом. Он был очень бледен, но ран Скорпиус не заметил, да и дышал отец глубоко и ровно.
Но радость от финальной игры чемпионата мира исчезла, словно ее и не было.
Папа провел дома еще две недели. Скорпиус должен был радоваться этому, но страх за отца и непонятная тоска не исчезли, а лишь спрятались и норовили вырваться на волю при каждом удобном случае.
Через несколько дней после того, как Скорпиусу исполнилось десять, отец спросил:
– Ты уже решил, на какой факультет Хогвартса хочешь поступить?
– Да, пап, в Равенкло, – Скорпиус очень хотел поскорее стать умным, чтобы как можно быстрее придумать крылья, да и символ факультета – орел – ему очень нравился.
– Это, конечно, твой выбор, – задумчиво сказал отец, – и мы с мамой примем его, каким бы он ни был, но я бы советовал тебе предпочесть Слизерин.
– Потому что там училась все наши родичи, и ты, и мама? – Скорпиус с трудом подавил тяжелый вздох; провести семь школьных лет в подземелье очень не хотелось.
– Нет, не поэтому, – отец слегка улыбнулся. – Гораздо важнее другое: почти все наши родные и друзья – аристократы древнейших фамилий Англии, а Слизерин был создан именно для аристократов.
– Но разве это так важно? – удивился Скорпиус.
– Это с какой стороны посмотреть. Безусловно, даже тысяча знатных предков не поможет тому, кто ленив и глуп. Но мы – мама, тетя Пэнси, дядя Грег, я – помним многие поколения наших предков, и это отличает нас от всех остальных. Повторю, лично мы не становимся лучше оттого, что наши фамилии существуют долгие века, но данное обстоятельство выделяет нас среди остальных. Мы должны им гордиться и стараться не посрамить память наших предков…
– Но это можно сделать и в Равенкло!
– Ты прав. Но среди своих лучше видно, кто ты и чего заслуживаешь; здесь никто не будет ни пресмыкаться перед тобой из-за того, что ты аристократ, ни презирать тебя за это.
– А разве кто-то презирает аристократов?
– Если есть люди, – отец задумался, подбирая слова, – которые восхищаются нами только из-за наших фамилий, то должны быть и те, кто нас за это презирают. И те, и другие равно неправы, но из-за них аристократам все же лучше держаться вместе. Тогда никто не припишет их происхождению ни их успехи, ни свои неудачи…
– Но мне все равно больше нравится Равенкло! – Скорпиус растерянно закусил губу.
– Если ты думаешь так, – твердо ответил отец, – тогда поступай в Равенкло! Я не хочу, чтобы ты винил в своих неудачах меня… Иногда, чтобы быстрее добиться своего, нужно сойти с наезженной тропы. Это не страшно, если четко видеть цель, к которой стремишься. Но вдали от людских дорог легче заблудиться и угодить в трясину, и об этом тоже не следует забывать. Ты понял меня, сын?
– Да, папа. Все это очень сложно… Я должен подумать…
– Обязательно подумай, время у тебя есть. Выбирая факультет, ты определяешь свою судьбу как минимум на семь ближайших лет. Согласись, это немало…
– Да уж! Мне кажется, этот год никогда не закончится, и в Хогвартс я никогда не поеду! Так долго еще ждать! Везет же Джоанне – она пойдет учиться уже первого сентября!
– Ничего! – отец улыбнулся. – Тебе осталось ждать совсем недолго. Ты и не заметишь, как пройдет время!
Скорпиус кивнул, хотя и не мог поверить папиным словам.
