Глава 1Пейринг родился совершенно случайно в моей голове, после того как мне набили аскомину всякие гермидраки и гарригермионы, а тем более страшно не любимые мной канонные пары. Задумывалось вначале, как макси(которое возможно когда-нибудь и появится), но вышло мини, совсем с другим сюжетом. Шестой курс, а счастье было так возможно… Судить строго, автора не жалеть.
Предупреждение: Испытываю искренние симпатию к мисс Браун, поэтому в данном «шедевре» «дуры Лав-Лав» вы не найдете. Гарри тоже «мой», поэтому считаю что присутствует его ОСС, а также много флафа.
P.S. Огромнейшее спасибо моей бете Isabella Lerua за то, что она исправила все мои ляпы и ошибки(отдельное спасибо за быструю работу)
Мама часто говорила ей, что она похожа на сказочную принцессу. А Лаванда, спрятав лицо под теплым одеялом, представляла, как однажды ее найдет прекрасный принц и спасет от злодея или огнедышащего дракона.
Повзрослев, Лаванда поняла, что, хотя в реальном мире есть и драконы, и злодеи, и всякая нечисть, но вот прекрасного принца нет. Она и сама не помнила, когда к ней пришло понимание этого факта. Возможно, на четвертом курсе, когда ее первые романтически-розовые мечты были разбиты в прах незадачливым кавалером. Лаванда так готовилась к первому в своей жизни настоящему балу: тщательно выбирала платье, туфли, сделала красивую прическу…Богатое воображение рисовало самые романтичные образы, но в реальности Симус после первого же танца затащил ее в дальней угол и полез с липкими поцелуями. Новое платье оказалось помято, прическа испорчена, а девичьи мечты втоптаны в пыльный пол хогвартских коридоров. А возможно еще раньше, перед школой, когда отец взял ее на работу в Министерство Магии, в то время как мама рожала младшего брата в больнице святого Мунго. Приказав Лаванде заняться своими делами, он открыто флиртовал с неприятной брюнеткой из отдела магического правопорядка. Уже тогда она все осознавала и понимала всю неправильность происходящего. Нет, принцев не было, и нет! А в сопливые сказки пусть верят наивные дурочки вроде Парвати и Грейнджер.
*****
Лаванда Браун расположилась в самом отдаленном уголке гостиной факультета Гриффиндор, в которой всегда было шумно. Девушка внимательно изучала облупившийся маникюр, автоматически отмечая про себя, что неплохо было бы привести собственные руки в порядок. Да, и не только руки…В этот самый момент ей необходимо встать с этого продавленного кресла, подняться в душную спальню, принять бодрящий душ, при этом не забыв уложить спутанные волосы во что-то отдаленно напоминающее прическу, а потом наложить пару косметических заклятий… Оп! Она снова красивая беззаботная Лав-Лав, у которой главная проблема в жизни – это выбор подходящих туфель под очередное платье! Вот только у Лаванды не было сил, чтобы заставить себя сделать все это.
Парвати, прочитав ей двухчасовую лекцию о том, как важно быть красивой независимо от обстоятельств, помахала рукой и убежала на свидание с очередным кавалером, пригрозив, что по возвращении собирается серьезно заняться улучшением ее настроения. Лаванда на это только слабо улыбнулась, прекрасно зная, что Парвати после свидания будет не до нее.
«И вообще Рон Уизли не стоит таких страданий», – в голове маленькими молоточками звучали последние слова подруги. Она сама понимала, что Рон действительно не стоит всего этого. Лав снова посмотрела на обгрызенные ногти и помятую юбку. Красавица, ничего не скажешь! Девушка покосилась в противоположный угол, где о чем-то ворковали Грейнджер и Рон, поймав при этом победоносный взгляд проклятой заучки. Черт их всех побери! А это оказалось больнее, чем она думала! Как же Лаванда их всех ненавидела в этот момент! Рона, Грейнджер,… себя.
Все ее немногочисленные романы протекали по одному сценарию и заканчивались всегда одинаково – ее избранник уходил к более удачливой сопернице. Пара несмелых взглядов, и вот очередной кавалер лез к ней со своими слюнявыми поцелуями, а руки неуверенно шарили по телу. От всего этого Лаванду тошнило. Она убеждала себя, что этот раз последний, но потом все повторялось снова и снова... Принцев не бывает, действительность похожа на болото, от которого за версту воняет гнилью и сыростью.
– Почему ты сидишь тут в такое время? – Лав вздрогнула и подняла глаза. Гостиная опустела, Рон и Грейнджер разбрелись по своим спальням, а на нее недоуменно смотрит сам Гарри Поттер. Какого дьявола он тут делает посреди ночи? Ах да, он национальный герой, ему все можно! Отчего-то вся ее накопившаяся за день злость вылилась на мальчика-который-выжил. Гарри, словно почувствовав ее колкий взгляд, поежился. Девушка хлопнула ресницами и опустила глаза.
«Поттер, наверное, решил, что я полная идиотка», – подумала она про себя. Ха-ха! Так оно и есть. Дура, сидит тут посреди ночи и глупо пялится на Золотого Мальчика. Хотела принца? Так вот он, только держи. Лаванда расправила юбку и, гордо подняв подбородок, направилась в сторону спальни.
– Лаванда! – Поттер догнал ее и остановился рядом. – Я знаю, Рон был не прав…
– Спокойной ночи, Гарри. И передай Рону, что я не держу на него зла, – прошипела она, глядя ему прямо в глаза, и продолжила свой путь.
– Постой, – Гарри заставил ее еще раз остановиться. – Я…Это не Рон…То есть я хочу сказать, что…Лаванда…
Девушка тряхнула белокурыми локонами, отгоняя от себя наваждение. Они учились вместе уже почти шесть лет, а он за все время вряд ли сказал ей больше десяти слов, даже в то время, когда она была девушкой его лучшего друга. А вот сейчас стоит и мнется, словно все шесть лет был в нее влюблен.
– Прости, я был не прав по отношению к тебе. Рон и Гермиона – мои лучшие друзья, и я хотел, чтобы они были вместе. Рон…ты ведь знаешь Рона, – девушка тихо кивнула. – Он должен был поговорить с тобой, объяснить, – Гарри замолчал, слегка краснея. Видимо, сам не ожидал от себя такого признания.
Лаванда неожиданно улыбнулась и, скрываясь за поворотом, почти задорно произнесла: «Спокойной ночи, Гарри».
Поттер запустил руку в свои лохматые волосы и тоже неуверенно улыбнулся.
*****
С той самой ночи Гарри постоянно сталкивался с ней в коридоре; на уроках он как бы невзначай протягивал ей упавшие перья и пергаменты, искал ее глазами в общей гостиной, когда она что-то тихо рассказывала Парвати, откинув белокурые локоны на спину. И почему он раньше не замечал насколько она красивая? А он еще не понимал Рона, когда тот начал с ней встречаться. Сейчас даже все ее «Бон-Бон и Лав-Лав» не казались ему такими неуместными. Нет, он мог признать, что подобные словечки выглядели глупо, но ради той единственной улыбки, которую он видел ночью в гостиной, стоило потерпеть глупые девичьи выходки. Вот только она больше так не улыбалась. Сейчас ее улыбка была натянутой и неестественной, словно у дикторши из телевидения, рассказывающей маглам о погоде.
– Гарри, – Гермиона толкнула его в бок. – Хватит смотреть на нее, словно кот на сметану.
– А что, это так заметно? – как-то невзначай спросил мальчик-который-выжил.
– У тебя все на лице написано. Иди к ней и поговори. Я думаю, Джинни все поймет. Она до сих пор… – дальше Гарри не слушал. Джинни? А при чем тут Джинни? И только тут он заметил, что неподалеку от нее сидит Джинни и что-то увлеченно рассказывает Дину. Поймав его взгляд, рыжеволосая приветливо улыбнулась. Поттер по инерции кивнул и тут же поймал равнодушный взгляд голубых глаз. Лаванда с Джинни перекинулись неприязненными взглядами и отвернулись в разные стороны.
– Подойди к ней после матча, – он повернулся к все еще неумолкающей Гермионе.
Гарри что-то проговорил, на ходу жуя сэндвич с беконом и не отрывая глаз от того, как Лаванда откинула волосы назад и слегка склонила голову на бок, изучая содержимое своей тарелки. Черт, это становится наваждением!
*****
Всю отработку Гарри чувствовал себя как на иголках. Молодой человек механически разбирал картотеку, услужливо подсунутую ему Филчем, периодически поглядывая на волшебные часы, висевшие над головой Снейпа. Время шло ни то слишком медленно, ни то бежало слишком быстро. Но более противной работы, чем перебирать чужие архивы, Поттер представить себе не мог.
– Вы куда-то торопитесь, мистер Поттер? – саркастично спросил Снейп. – Или боитесь, что без вас сборной Гриффиндора в очередной раз не выиграть кубок школы по квиддичу?
Квиддич?! Черт! В последнее время он слишком часто упоминает имя лукавого. Черт…За три часа отработки он ни разу не вспомнил, что в это время идет решающая игра сезона.
«Интересно, как там они без меня?» – почти ностальгически думал Гарри. Почему же его все время тянет на неприятности? И понесла его нелегкая испытать на Малфое непроверенное проклятье. Юноша тяжело вздохнул. Нет бы стукнуть слизеринца старым проверенным «Патрификусом тоталусом», пусть бы повалялся в туалете обездвиженный часа два.
«Инициатива наказуема. А необдуманная – вдвойне», – про себя решил Поттер, а в слух произнес: – Нет, сэр.
Еще полчаса он безуспешно пытался расставить накопившиеся карточки с провинностями по алфавиту. Интересно, зачем Филчу весь этот хлам? Может, он перечитывает их вместо сказки перед сном?! Гарри снова взглянул на часы, и сердце его лихорадочно сжалось. Чем стремительней бежала стрелка, тем отчетливее он слышал учащенный стук в груди. Юноша совершенно не представлял что ему делать. Подойти и сказать: «Эй, Лаванда, я тут подумал немного и решил, что ты мне нравишься…». Звучало очень глупо. Поттер до сих пор не мог разобраться в противоречивых чувствах к Браун. Пять долгих лет он ее не замечал, относясь как к одной из однокурсниц. Когда в этом году она начала встречаться с Роном, юноша внезапно обнаружил ее присутствие. Несколько месяцев, проведенных Лав в статусе девушки лучшего друга, Поттер не находил себе места. Его жутко раздражало сюсюканье Браун, их поцелуи с Роном по углам, ее задорных смех, разносившийся по вечерам в гостиной…Он долго убеждал себя в том, что она не пара Рону, и что с Гермионой другу было бы гораздо лучше. Он говорил Гермионе, что Лаванда не стоит ее слез, Рону – что не стоит ее использовать, чтобы заставить ревновать другую. Дурак и лгун! Гарри поморщился, отчего Снейп смерил его недобрым взглядом.
– Вы можете быть свободны, – голос Снейпа заставил вздрогнуть и быстро покинуть помещение, дабы не разозлить профессора.
В гостиной факультета царила настоящая суматоха: крики, суета и гам. От нахлынувшего шума у Поттера заложило уши. К нему кинулся радостный Рон:
– Мы победили! – закричал он где-то рядом с ухом, от чего Гарри поморщился. Ему вдруг захотелось стать в центр и крикнуть, чтобы все заткнулись.
– Победили! – повторил Рон, тряся перед Гарри блестящим кубком.
Гарри невольно огляделся в поисках белокурой макушки. Ее он так и не нашел, зато Джинни летела к нему с радостным выражением лица. Подбежав, она обвила его шею руками. Не успев даже подумать, Гарри почувствовал прикосновение горячих губ к своим. Что-то внутри него протестующе зарычало, а стук захлопывающегося портрета резанул ножом по его и без того истерзанным перепонкам.
Через несколько секунд, сделав над собой усилие, он разомкнул кольцо девичьих рук. В гостиной царила гробовая тишина. Все, находящиеся в гостинной, уставились на него. Джинни сконфуженно хлопала ресницами, во взгляде Гермионы читалось непонимание. Поттер несколько долгих мгновений поискал взглядом Рона – тот весь покраснел, а глаза почернели от гнева. Нет, только не это, сейчас он просто не готов к подобным разборкам, – Прости, – прошептал Гарри, глядя Джинни в глаза. И пока никто ничего не понял, мальчик-который-вижил счел уместным исчезнуть с места событий.
Где искать одну маленькую девушку в огромном замке Гарри просто не представлял. На Астрономической башне и в туалете плаксы Миртл ее не было. Выручай-комната тоже оказалась пуста. Еще немного побродив по замку и два раза наткнувшись на кошку Филча, Поттер отругал себя за то, что не прихватил карту или мантию, поэтому счел благоразумным вернуться обратно. Людей в факультетской гостиной изрядно поубавилось: Рон и Гермиона сидели в углу, явно поджидая его. Весь вид подруги говорил о том, что она только что проводила воспитательную беседу.
– Гарри, – Гермиона попыталась улыбнуться. Актриса из нее, конечно, неважная, но надо отдать ей должное за старания.
Переведя взгляд с нее на лучшего друга, Гарри спокойно произнес:
– Я не сделал ничего, за что мне было бы стыдно перед тобой. Я был честен и никогда, слышишь, никогда не давал ей надежды.
После некоторой паузы, Уизли проговорил что-то типа: «Я знаю» и поспешил в сторону спальни для мальчиков. Но Поттер знал, что уже завтра друг остынет.
– Гарри, – повторила Гермиона, подходя к нему.
– Не надо, Герм. Я прошу, только не сейчас, – видимо, в его взгляде было что-то, заставившее ее не продолжать.
– Кто она? – неожиданно спросила девушка. – Я все время думала, что это Джинни. Я…Прости, Гарри, это я надоумила ее сделать первый шаг.
Мальчик-который-выжил несколько смутился и промолчал. Гермиона продолжала озадаченно на него смотреть.
– Нет, Гермиона, это не Чжоу, – сказал он вслух, зная, что этот вопрос вертится у нее на языке.
Они молчали. Гермиона хмурила брови, видимо, вспоминая всех учениц Хогвартса, и прикидывая, какая из них может быть избранницей ее друга.
– Не думай. Я даже не уверен, отвечает ли она мне взаимностью.
Гриффиндорская староста искренне улыбнулась:
– Ты замечательный, Гарри. Ты самый замечательный человек из всех, что я встречала. Твоя принцесса обязательно ответит взаимностью.
Когда Гермиона ушла, сославшись на то, что ей жизненно необходимо поговорить с Роном. Все-таки хорошо, что у них все наладилось. Если бы Рон не расстался с Лавандой, то, возможно, он так ничего и не понял бы. Ответил бы на поцелуй Джинни, женился бы на ней из чувства долга…
Поттер и сам не заметил, как задремал в кресле. Ему снились морщерогие кизляки, о которых так часто говорит Луна Лавгуд. Они летали над головой и пели сладкие песни, от которых голова шла кругом. Как в тумане он увидел лицо Браун, она стояла чуть поодаль и улыбалась той загадочной улыбкой.
Гарри протянул к ней руку…
– Поттер, убери руки! – на него смотрел ухмыляющийся Симус Фенниган. Гарри собрался нахамить ему, но в этот момент портрет Полной Дамы отъехал в сторону, пропуская Парвати и шедшую следом за ней непривычно бледную Лаванду. Девушка, заметив его, остановилась как вкопанная. Молодой человек пялился на нее как дурак, совершенно не замечая, что Симус и Парвати изумленно смотрят на них.
– Лав, – позвала Парвати.
– Да, – отозвалась Лаванда, не поворачивая головы и не отводя взгляда от Гарри.
Гарри не знал, сколько времени они простояли так, глядя друг другу в глаза, но когда наваждение прошло, оказалось, что факультетская гостиная полностью опустела.
– Я… – начал было Поттер, заикаясь, как одиннадцатилетний мальчик. – Я искал тебя. Не говори ничего, просто послушай. Я искал тебя сегодня, вчера…кажется, всю жизнь. Именно тебя…, – повторил парень, нервно сглотнув и сделав шаг на встречу.
– Откуда ты знаешь, что тебе нужна именно я? – неуверенно спросила девушка.
– Я не знаю, но уже две недели я сам не свой, я думаю о тебе каждый час, каждый миг. И сам не понимаю почему. Я постоянно ловлю себя на мысли, что пялюсь на тебя как последний идиот. Ты очень красивая, когда думаешь что на тебя никто не смотрит…
Лаванда неуверенно улыбнулась, и в душе мальчика-который выжил что-то изменилось. Словно в один миг он оказался далеко-далеко, в мире, где нет Темных Лордов, нет войны, только мир и спокойствие.
В два шага он преодолел расстояние между ними, и сейчас их разделяло расстояние в несколько сантиметров, которое казалось огромным.
– Если ты сейчас уйдешь, я не обижусь. От меня всегда были одни неприятности, – Гарри смущенно перетаптывался с ноги на ногу.
Лаванда опустила глаза. Все происходящее казалось нереальным сном, а когда она проснется, Поттер снова будет смотреть на нее как на глупую пустышку, с которой проводил время его лучшей друг. Странно, она чувствовала себя недостойной его. Словно чужие поцелуи остались клеймом на ее коже. Как глупо, никогда за шесть лет их знакомства она не думала о нем в таком ключе. Ладно, не стоит лгать, думала, но никогда не предполагала, что эти самые сокровенные девичьи мечты станут реальностью.
– Я не уйду, – твердо сказала она. Ей давался один шанс из тысячи, и она не могла им не воспользоваться. Потому что если она откажет ему, то потом всю жизнь будет жалеть об этом. В конце концов, не каждый день сказочные принцы, ну или национальные герои, признаются в том, что ты им нравишься. – Гарри…– его имя прозвучало как-то по-новому, совсем непривычно. Лаванда смутилась, на щеках заиграл легкий румянец. А потом она засмеялась, поражаясь комичности ситуации. Неожиданно Поттер сгреб ее в охапку и закружил по комнате. Мир запестрел яркими красками подобно карусели на магловской ярмарке, а счастье стало осязаемым.
– Только не называй меня Бон-Бон, – попросил Гарри, опуская девушку на землю.
– Что? – удивилась она, а потом засмеялась. Гарри отметил, что снова любуется ей. Ее искренняя улыбка, заставляет забыть его о том, что творится за стенами этой школы.
– Это была идея Парвати, – призналась мисс Браун.
– Что? – на этот раз пришла очередь Гарри удивляться.
– Она сказала, что если Рон влюблен в меня, то будет терпеть. Своего рода проверка…Это глупо, я знаю…Ему стоило только попросить…– она осеклась, понимая, что сейчас Уизли не самая уместная тема для разговора.
Гарри расхохотался, притягивая девушку к себе.
– Наверное, я должен поблагодарить Парвати за совет…
Они стояли посреди гостиной, глупо улыбаясь друг другу. Прошлого не было, будущее казалось туманным. Завтра будут объяснения с непонимающими друзьями, сообщения о новых нападениях, война…Все это будет завтра. А сейчас был только этот миг, когда кажется, что ты настолько счастлив, что тебе больше нечего желать.
Гарри, уткнувшись лицом в ее пушистые волосы, неожиданно вспомнил фразу из учебника гербологии: «Кто однажды увидит лаванду на пике ее цветения и ощутит ее изысканный аромат, влюбится в нее навсегда…».
