Глава 1Я смотрю на свое отражение в зеркале. Дикий взгляд. Секунды капают мелким дождем по стеклу. Взгляд медленно становится осмысленным и тут же – недовольным.
- Что ты с собой сделала, Белла… - хрипло шепчу я, касаясь тонкими пальцами сухих встрепанных волос, - Надо найти расческу… Привести себя в порядок…
Взмахом палочки открываю стоящую рядом хлипкую тумбочку, шепнув пароль-заклинание, и пальцами медленно начинаю перебирать вещи в верхнем ящичке. Найдя, наконец, расческу, я поднимаюсь, оглядывая комнату. Кровать, два стула в изголовье, две тумбочки в противоположных концах комнаты, диван у стены, шкаф – одновременно и для одежды, и для книг, - и зеркало почти у выхода.
Двинувшись вперед, я спотыкаюсь, задев стул. На долю секунды меня поглощает дикое желание швырнуть его в окно…
И лишь улыбаюсь, обходя.
Улыбаюсь.
Как во сне я касаюсь губ холодными пальцами…
« - Восхитительна! – смеющийся взгляд, мои локоны сквозь твои пальцы.
- Помолчи… - прошептала я, губы тронула улыбка. Боясь разрушить ощущение этого счастья, я едва дышала.
- Почему? – искренне недоумевал тогда ты, - Мне нравятся твои волосы…
- Это потому что ты слишком самовлюблен! – засмеялась я.
- С чего ты взяла?
- Мои волосы – такие же, как твои! – в тот вечер во дворе своего дома я, наверное, в первый раз увидела растерянное выражение в твоих глазах.
- Ну и что? Твои… длинные… и не могу же я, в конце концов, созерцать целыми днями только свою физиономию в зеркале? – ты взял мою руку, заставляя встать с травы.
- Куда? – только спросила я.
- Хочу к озеру, - капризно заявил ты. - Возражения будут рассмотрены мной после возвращения.
- А я и не собиралась возражать, - улыбнулась. Ты обернулся на меня, поймав насмешливый взгляд.
- Знаешь, за что я тебя люблю? – я вздрогнула и неопределенно качнула головой.
- За…
- За то, что ты меня понимаешь. Ты такая же, как я. Были бы мы родными братом и сестрой – без всякого сомнения, были бы близнецами, - рассмеялся ты.
- Только у тебя глаза – синие, а у меня – сине-зеленые,… - наклонила голову я.
- И что? Все равно… Ты не менее сумасшедшая, чем я, - смеясь, ты запрокинул голову. И я так радостно последовала твоему примеру, прогнав мысль о том, что нашим родителям это не понравилось бы…»
Сумасшедшая.
Слово больно резануло память. Да, я теперь такая… без тебя.
Я медленно расчесываю волосы прядями, вручную, не прибегая к помощи магии. Мне нравится гладить эти черные волны, слишком они напоминают те, другие… Твои.
- Я всегда знала, что я – особенная. С детства… - произношу я, перебирая жесткие локоны. Зацепив взглядом сбитую костяшку пальца, я подношу его к глазам. Сильно сбита, видимо недавно. Странно, я и не заметила… Немного сочится кровь. Совсем чуть-чуть, и алая росинка мягко и нежно окропит нижнюю губу.
Я помню…
« - Не надо, не лезь, пожалуйста! – у меня начиналась паника, ты слишком высоко залез и в каждый момент мог сорваться.
Нам лет по восемь, не больше, и мне так страшно, что ты сейчас упадешь. Не надо было мне жаловаться на голод, не надо было находить эту яблоню, не надо было тебе лезть…
- Да не волнуйся, не упаду! Просто чем выше, тем спелее яблоки!
- Рви зеленое и спускайся!
- Не могу, ты же не любишь кислые? – удивленно раздалось из кроны дерева.
- Люблю, я люблю зеленые незрелые яблоки, сорви и слезай! – умоляющие нотки в моем голосе.
- Нет, я уже сорвал два, красных! Лови меня, - смеялся ты наверху, а я почему-то испугалась еще сильнее, но собралась, будто правда ждала, что ты упадешь, и могла поймать. Наивная. Но ты слезал аккуратно, ты не мог упасть, осталась пара метров до земли. Сердце на мгновение сжалось.
- Сириус! – ветка под твоей ногой с тихим, неслышным хрустом сломалась, и через секунду я уже сижу на земле, сжимая твои плечи, я поймала тебя, но, падая, ты содрал ногу об кору дерева. Ты еще не успел сообразить, а я уже ревела над твоей «раной», обильно поливая ее солеными слезами. Наверное, первая кровь в моей жизни – твоя. Ты поморщился, но ничего не сказал, только попытался обнять меня и погладить по встрепанным волосам…»
Я снова улыбаюсь. Встрепанные волосы. Ты так любил перебирать их, иногда сравнивал цвет – чем мои волосы отличались от твоих?
- Ничем… - шепчу, вглядываясь в зеркало, - Мы были близнецами. Двоюродными близнецами. Близнецы-кузены…
Я по тебе соскучилась, Сириус.
В висках бьется «Живи! Живи!», я от этого схожу с ума… Я от этого сошла с ума.
« - Ты запачкала платье, - констатация факта. Взволнованный взгляд. И твои пальцы, нервно сжимающие запачканный край моего летнего платья.
- Нет… - я проглотила комок в горле и попыталась продолжить, - Не волнуйся, я сейчас… сейчас… - достала палочку и тут же прикусила губу, стараясь унять дрожь в пальцах. Ты невесело усмехнулся.
- Кто еще больше волнуется… Да не переживай ты так!
- Не переживу, - огрызнулась я, заставляя пятно исчезнуть. Ты внезапно стал серьезен.
- Твоя помолвка… она ничего не значит. Ты же не любишь его, верно? – я подняла на тебя взгляд и задохнулась от изумления, увидев в твоих глазах столько боли и надежды.
- Я… - не было сил выдавить из себя простое «Нет». Ты молчал. Ждал. И во мне что-то будто сломалось, сгорело под этим взглядом, рассыпалось жгучим прахом, - Нет, нет, Сириус, я не могу его любить, я… я даже не знаю его, только имя, и все, он для меня ничто, ничто, понимаешь? Я не смогу полюбить его, не полюблю, не смогу – я с трудом понимала, что говорю, но продолжала, не так важны были слова – главное, убедить тебя, что это – правда.
Это истерика, это отчаянье, это боль через край – но это правда.
И успокоилась я лишь тогда, когда почувствовала твои сильные руки, сжимающие меня в объятьях, твое успокаивающее тепло и растерянные прикосновения твоих пальцев.
- Я верю, правда, верю, успокойся, не нужно… - ты что-то тихо бормотал, но я уже не слушала, я была безгранично рада, что ты понял. Понял и простил.
- Сириус… - я отстранилась, чтобы видеть твои глаза, - Ты все равно уйдешь из дома?
Могу поклясться, что видела замешательство и тень смущения в твоих глазах, но тут же они сменились диким упрямством:
- Да.
Я прерывисто вздохнула. Так хотелось сказать тебе, что я не смогу, не смогу без тебя, я с ума сойду от скуки с этими расфуфыренными сестрами-куклами… Но ты все знал. Мне оставалось только молчать, последние два часа, так много и так мало – для того, чтобы молчать…»
Я отряхиваю мантию. Пыль, пыль, везде пыль…
Ты терпеть не мог пыль. Беспорядок, который царил в твоей комнате, в твоих вещах – это не то, это не грязь, это не пыль…
Пыль оседает на вещах, долгое время неподвижных, неиспользуемых, а у тебя в доме все ходило кувырком, пыли было не место.
Я, как когда-то давно, взмахиваю палочкой, произнося чистящее заклинание, и теперь моя черная мантия идеально чистая, как когда-то давно – мое летнее платье.
Уже пора спускаться. Я снова поправляю прическу и растеряно улыбаюсь черноволосому пареньку, которого вижу только я…
« - Беллатрикс! – твой звонкий крик в коридоре Хогвартса. Я обернулась и неожиданно оказалась сбитой с ног, лежащей на каменном полу под задыхающимся от быстрого бега тобой.
- Ты чего? – взволнованно спросила я.
- Я боялся, что ты уйдешь, и я не успею… сказать пока, - ты очаровательно улыбнулся, твоя длинная челка упала мне на лицо, и я так нелепо чихнула, что ты засмеялся.
- Ты вообще понимаешь, что я и так уже опаздываю? – наигранно строго спросила я, в душе радуясь, что мы оттягиваем момент разлуки.
- Понимаю. И именно поэтому сейчас лежу на тебе, не давая тебе подняться, - ты неожиданно сел и притянул меня к себе, обнимая.
Бесконечно долго.
Твой мягкий свитер. И моя багровая лента из волос в твоих пальцах.
- Эй, ты зачем ее вытащил?
- На память. А почему она темно-бордовая?
- На память… - улыбнулась я, сжимая рукой твою ладонь с лентой, - У меня в волосах еще сотня таких, только черных и серо-зеленых, ты на прическу посмотри! Тебе повезло, что ты откуда-то сбоку достал, что прическа не рассыпалась.
- Но почему такого цвета? Это же цвет Гриффиндора.
- У меня две таких, - я мягко вытянула из волос с другой стороны точно такую же ленту и поднесла к твоей.
- Слушай… - на твоем лице появилось то самое выражение, от которого у меня начинала кружиться голова – ты снова придумал какое-то безумие, - А давай заговорим их?
- Давай, - просто кивнула я, не понимая еще, о чем речь.
- У нас с Джеймсом наподобие этого есть осколки зеркал… Ну, через них можно видеть друг друга и разговаривать.
- А мы как увидим?
- Не знаю… Давай сделаем пока так, чтобы можно было разговаривать! А насчет видеть… Если ты прошепчешь ленте «Сириус Блэк» в близи зеркала – то там появлюсь я, хорошо? – ты уже делал какие-то пассы своей волшебной палочкой над нашими лентами.
- Да, но если рядом с тобой зеркала не будет?
- Значит, я тебя не увижу. Или сразу побегу к зеркалу, - ты сосредоточенно колдовал, стараясь не отвлекаться на меня. Хотя я и чувствовала, что тебе это нелегко дается.
Мы оба знали – после помолвки мы не сможем нормально общаться. Никогда…»
Моя рука вытягивает из тайного кармашка мантии тонкую ленту. Я знаю, это безумие. А потому шепчу лишь «Блэк». И смотрю в зеркало, моментально потемневшее.
Мгновение – и в зеркале отражаюсь лишь я.
«Она работает» - радостно думаю я. Ведь я отражаюсь в зеркале! Значит, точно работает! Главное, верить!
Я сошла с ума.
Подожди немного, братик. Я скоро приду.
« - Белла, - раздался шепот в заполненной ночью комнате. Я почувствовала, что под подушкой что-то теплое, горячее… Лента!
- Сириус? Сириус, это ты? – мгновенно проснувшись, я схватила ленту, поднося ее близко к лицу.
- Ты все так же прекрасна, сестричка, - твой голос, дороже всего, такой родной, близкий… Твой голос – дороже моего дыхания.
- Я сейчас найду зеркало, подожди! – я сбросила одеяло, спотыкаясь, подбежала к зеркалу и шепнула заклинание. Зеркальная гладь покрылась рябью и из мрака проступила твоя улыбка, а потом и все лицо.
- Чеширский кот, - засмеялась я. Ты недоуменно посмотрел на меня из зеркала. - А, забудь, - я лишь отмахнулась. - Что-то случилось?
- Белла, я… - ты немного растерялся, но тут же взял себя в руки, - Слушай, я думаю, что должен тебе сообщить.
- Что такое? – я внутренне напряглась. Мерлин, хоть бы с тобой все было хорошо! Чувствуя себя законченной эгоисткой, я молилась, чтобы то, о чем ты мне хочешь рассказать, произошло с кем-то еще, да хоть с твоими друзьями - я не пережила бы, если с тобой…
- Знаешь, я долго тебе не говорил. Я давно знаю, но я, правда, слишком боялся за тебя, ведь ты способна выкинуть какую-нибудь глупость, узнав…
В голове сразу же появилась безумная мысль – у тебя будет ребенок? О, хоть бы так, это же мелочи, мелочи, я знаю, ты любишь только меня, я знаю, я эгоистка, но я прощу все, и ребенка, и вообще что угодно – но не смотри ты на меня такими виноватыми глазами!
- Я болен.
НЕТ!
Мои безумные глаза. Или это твои?
Мои пальцы, вцепившиеся в мои черные волосы – или это твои пальцы, твои волосы?
Я не смогла издать ни единого звука. Кроме вопроса.
- Как давно?
- Уже два месяца. Сначала думал, что ничего серьезного, просто внезапная слабость и вообще…
- Что у тебя?
- Заражение крови. Глупая маггловская болезнь. Если бы я лечился, я бы выздоровел. Но я умру. Это уже точно, потому что поздно узнал…
- Но тогда умру и я! – мой бессильный шепот в этот мрак – громче крика для тебя.
- Нет! Ты не умрешь! Ты БУДЕШЬ жить. Ты должна поклясться мне, что ничего с собой не сделаешь!
- Я не буду клясться, - я подняла взгляд и увидела столько же укора в твоих синих глазах, сколько в моих ты видел боли.
- Я прошу тебя, - тихо сказал ты. - Моя последняя просьба. Разве я много просил у тебя?
- Вот не надо, стандартными фразами ты меня не уговоришь, - попыталась улыбнуться я, но твое лицо оставалось серьезным. - Хорошо. Как мне клясться?
- Просто пообещай, - сказал ты.
- Как? А если я нарушу?
- А ты сможешь? – на мгновение – искреннее неверие в твоих глазах, убедившее меня до конца.
- Нет»
Я спускаюсь по лестнице этого особняка. Темный Лорд уже ждет. Сегодня мы победим.
Я чувствую это.
Но сегодня меня убьют.
Я это – знаю.
Я должна вернуться к тебе, брат. Я не могу без тебя.
Эти два года.
Ты ждал, я знаю. Ты ждешь. Ты веришь. И любишь.
Я не сомневаюсь ни на мгновение.
И я жду не меньше, чем ты. А может, даже больше.
Ни на секунду не забуду о тебе. Я постараюсь никого не убить, но и не умереть в начале.
«- Сириус, не надо! – моя мольба в глазах. Мы будто танцуем вдвоем, на этом скользком холодном полу в Отделе Тайн. Танцуем только мы. Я ничего не говорила, я знала, что ты читал мой взгляд.
- Надо! Убивай меня! Ну же!
- Я не смогу убить!
- А я не смогу жить!
- Сможешь!
- Я уже почти мертв!
- НЕТ!
- Избавь меня от мучений! Прошу! – уже твой умоляющий взгляд. И мой, полный укора:
- Уже вторая последняя просьба!
- Белла! – А вслух насмешливо: «Ну, посмотрим, на что ты способна!» и твой исступленный смех.
- Я люблю тебя! – яркий луч, бьющий тебя в грудь. Мой крик боли и отчаянья, наверняка принятый твоим крестником за крик победы.
- И я… - твой застывший взгляд и улыбка. Ты был рад. Ты был рад, что принял эту смерть от меня. А вот я – не рада».
Темный Лорд уже ведет нас на Хогвартс. Еще немного осталось, немного до этой школы, где произошло самое лучшее в моей жизни.
В нашей жизни, Сириус…
Все слишком быстро случается, я не успеваю сражаться, меня просто захлестывает воспоминаниями, я не могу с ними бороться – такими темпами я вернусь к тебе раньше, чем предполагала, мой любимый братишка…
Краем глаза замечаю озеро.
И снова вспоминаю как ты и твой друг Джеймс издевались там над Северусом…
Твой смех и солнце в твоих черных волосах.
Блеск глаз.
И моя безграничная боль – это происходило уже после помолвки… Я знала, ты видишь меня, ты чувствовал, что я была там, рядом, но ты старался не смотреть на меня.
Лишь перед тем, как снова отправиться в замок, ты бросил взгляд на нашу компанию слизеринцев, отыскивая мои глаза. Но наткнулся лишь на мою удаляющуюся к лесу фигуру в мантии, и черные локоны, которые ты, мне казалось, уже ненавидел.
Все, что отличало нас друг от друга – это глаза.
Да, мы привыкли считать себя близнецами.
Мы…
Отбивая очередное заклятие, я отрешенно думаю, как же больно, когда больше не «Мы» – когда остаюсь лишь «Я»…
Мы уже почти совсем в замке.
И тут во мне что-то обрывается. Ломается. Крошится…
В мальчика-близнеца попали Авадой…
Близнецы…
Теперь навеки разлученные…
Как мы с тобой…
И я даже вспоминаю его имя – Фред. И имя его брата – Джорджа, теперь навсегда разлученного с Фредом.
Или почти навсегда.
Почему-то мне думается, что через два года Джордж найдет выход. Единственный выход из сложившейся только что вокруг него тюрьмы боли. Отчаянья. Одиночества.
Хватит.
Смерть близнеца бьет по мне не слабее, чем по его брату.
Я снова переживаю миг смерти Сириуса.
Моего любимого «близнеца»…
Хватит. Я устала ждать, Блэк.
Я уже иду к тебе.
Подожди и ты, совсем чуть-чуть.
И тут же сердце сжимает боль, но не та, сжигающая, не та, что за эти два года свела меня с ума – нет.
Сладкая боль.
Потому что скоро, совсем скоро разлуке придет конец. В предвкушении этого – мне больно.
Больно осознавать, что все эти два года я ждала лишь одного – смерти.
Я не успеваю за событиями, но мы уже в лесу…
В том самом лесу, где ты поймал мне кролика.
Я как сейчас помню его испуганные глаза и мягкую шерстку.
Я тогда не поверила, что ты правда поймал его, я думала, что купил в Хогсмиде и просто решил подарить мне.
И тогда ты, обиженный, повел меня в этот лес. Мне было так страшно, что я не могла выдавить из себя ни звука – внутри все будто сжали ледяными пальцами - но ты продолжал упорно тащить меня сквозь заросли, стремясь показать норку с кучей кроликов.
Мне тогда стало даже немного смешно – какие кролики в Запретном лесу?
Сейчас же при этих воспоминаниях слезы жгут горло.
И тогда я расплакалась от страха. И до норки, которая все-таки существовала, ты нес меня чуть ли не на руках.
А когда я открыла заплаканные глаза и увидела тебя, гладящего маленького кролика, я от изумления перестала дышать, боясь спугнуть момент такой несвойственной тебе нежности. А когда я попыталась спросить, как они могут тут жить – ведь Лес кишит злобными тварями, которые давно уже должны были съесть их, ты с такой любовью объяснил мне, что… я глупенькая. Ведь кролики – семья, и они очень осторожны, порой, чтобы не съели всех детей, кто-то один из семьи сам бросается в противоположную от норки сторону – пусть лучше съедят его, чем всех.
Они слишком любят друг друга, и потому часто умирают за эту любовь.
Я вздрагиваю. И прикасаюсь пальцами к лицу.
Да, я плачу.
Ты не любил, когда я плачу. Ты терялся. И сразу начинал меня успокаивать.
Я не буду плакать.
Я не буду причинять тебе боль.
Отстраненно замечаю, что на меня несется старшая Уизли. Молли.
Отлично.
Она ненавидит меня. И от ее руки мне не страшно умереть.
Пара ничего не значащих фраз – чтобы еще сильнее разозлить ее.
И фраза про Фреда, мальчика-близнеца.
Чтобы не дать ей сломаться. Чтобы заставить ее идти до конца.
Чтобы я была уверена, что поступаю правильно.
Близнецы не могут быть разлучены. Это неправильно.
Значит, я права…
Ты, наверное, никогда не хотел, чтобы я ошибалась.
Я не буду, Сириус, клянусь, я больше никогда не ошибусь.
Ее заклятие летит в меня. И я смеюсь, смеюсь тем самым исступленным смехом, каким смеялся ты – перед смертью.
Все, что отличало нас друг от друга – это глаза.
Удар в грудь. Прямо в сердце.
Ты не стал призраком. Ты пошел дальше.
Я иду за тобой.
Авада не убивает мгновенно. Она убивает через мгновение. Чтобы успеть понять, что умираешь.
Я слишком люблю тебя. И я умираю за эту любовь.
И я вижу, ты ждешь меня.
Теперь не будет ненавистного «Я». Я обещаю.
Мы обещаем.
Только…
…Мы.
