Школьные подруги

Глава 1

Название: Школьные подруги
Жанр: angst (в психологическом смысле). POV
Рейтинг: PG
Пейринг: Беллатрикс Блэк(Лестранж), НЖП, эпизодически упоминаются разнообразные НП и каноничный народ.
Отказ: коммерческие интересы здесь преследует только Роулинг
Аннотация: взгляд девушки, с которой когда-то [можно сказать] дружила Беллатрикс... О том, насколько разные дороги мы порой выбираем, начиная с одного и того же. И на что может заставить нас пойти дружба. И чем эта дружба может кончиться.
Комментарии: имя «Дара Кембри» принадлежит тоже не мне, и если та, кто его придумала, наткнётся сейчас на него, то я всех предупредила.
Но, опять-таки, трактовка принадлежит уже исключительно мне, и тапками получаю исключительно я...
АУ насчёт хронологии.
За возможное неадекватное/нелогичное/безыдейное поведение героев уже бью себя левой пяткой.
Предупреждения: нет


Спящая совесть,
Склеп на века –
Мы были иным не чета.
Печальная повесть
Идёт с молотка –
Я всю её прочитал...
Печальная повесть о долге и фальши
Достаточно хороша,
Но я не рассказчик...
Лариса Бочарова


Меня зовут Дара. Глупо, ведь так?
Представляюсь, как ребенок.
Всегда надо называть сначала фамилию – этому учат во всех чистокровных семьях, а вот меня, похоже, недоучили. Хоть мне уже пятнадцать.
Но, может быть, это из-за того, что фамилию «Кембри» знают в Англии меньше, чем в Болгарии, где отец был послом больше десятка лет?
Так что произносить её бессмысленно...
Сейчас я еду в Хогвартс-экспрессе. Одна в купе, и как-то непривычно – после того, как в Дурмштранге каждое первое сентября толкалась рядом с разновозрастными учениками в переполненном магическом автобусе. Но меня предупреждали, конечно, что в Англии всё будет не так.
Я не была здесь с трёх лет. Говорят, здесь не жалуют Тёмные Искусства, и боятся учеников Дурмштранга.
Интересно, почему? Мы... То есть, они – люди как люди, всегда готовы поддержать друг друга. И Темные Исскуства – вполне себе рядовой предмет, один из... шестнадцати, как кажется?
С удовольствием бы доучилась там до восьмого* курса. Но я не виновата, что отца перевели в Министерство, и теперь мне предстоит распределение в «лучшей магической школе Британии». Единственной, скорее...
Никому не признаться, как я волнуюсь. Ведь если один раз косо посмотрят, знаю, потом никак не сгладится. Таковы люди.
Разве что, в Слизерин...
В Слизерин. Да. Вот куда я мечтаю попасть.
Надеюсь, ты простишь, папа...

**
Под потолком – звёзды. Непривычно. Как и всё остальное. Как и черная мантия, ещё без факультетских отличительных знаков. Как и недоумённые взгляды студентов. Как и...
Мысли обрываются.
Это говорит директор. Не люблю торжественные речи. Многие здесь, похоже, тоже их не любят, особенно за слизеринским столом – нет да нет, бросаю туда взгляды. Но надо слушать. Надо... Он скажет что-то и обо мне, ведь так?
- Новая ученица... Мисс Кембри... самые хорошие рекомендации... радушный приём, не сомневаюсь... будет распределена вместе с первокурсниками...
Пропускаю половину речи, стараясь уловить среди тех, кто меня окружает, хотя бы намёк на насмешку.
Сейчас внесут Шляпу. Конечно же, я о ней слышала. Папа рассказывал, и мама тоже. Мама со Слизерина, а папа с Рэйвенкло.
Весы в моей голове. Надо понять, чего я сама хочу.
- Кембри, Дара!
Неудобно. Черт. Пусть она выбирает скорее.
Мама со Слизерина... Она выше родом, чем отец, но я по обеим линиям чистокровная. По меньшей мере двадцать пять поколений. А мама...
- СЛИЗЕРИН!
Бывает, что некоторые мысли могут помочь.

**
За столом я сажусь рядом с пятикурсниками. Пока первое потряснение ещё не прошло, практически ничего не слышу, и даже вижу мало что.
Мой взгляд сосредотачивается... и неожиданно натыкается на другой. Столь же внимательный.
Она непохожа на меня. Волосы у неё длинные и чёрные, а у меня – русые, выше плеч. Она – бледнокожая, а у меня ещё летний загар не сошёл. Ростом выше. Осанка – ну, только здесь мы, пожалуй, почти равны. И глаза – то ли чёрные, то ли синие. А у меня карие.
И какой смысл сравнивать? Всё равно она гораздо красивее.
Первых школьных красавиц я редко интересую.
Но эта, похоже, собирается стать исключением.
Слегка улыбается. Замечаю, что двое похожих парней рядом с ней многозначительно переглядываются.
- Меня зовут Беллатрикс Блэк, – с ударением на фамилию. – Можно – Белла.
Она – Блэк. Конечно же, я знаю о Блэках. Кто же о них не знает... А вот знает ли она?..
- А меня – Дара, – опять то же самое!.. – Дара Кембри.
- Я знаю семью Кембри, и ещё больше знакома с семейством Силверэнн. Ты же Силверэнн по матери?
Поражённо киваю. Откуда?... Черт. Вопрос задан вслух.
- В основном – из хроник, конечно. Свадьбы, даты... – скучающий тон. – Но это неважно. Ты ведь приехала из Дурмштранга? – внезапно переменив манеру, быстро и резко спрашивает.
- Да, об этом же директор сказал.
- Расскажи – как там? – я вижу неподдельное любопытство. И, кажется, не только к Дурмштрангу, но и ко мне. Или мне действительно кажется?...
- Я... Не знаю, с чего начать.
- Начни с себя, – просто говорит она.
- Хорошо... Белла, – впервые зову её по имени.
- Так начинай, Дара! – впервые слышу от неё своё имя.

**
Она старается отгородить меня от остальных. Словно я принадлежу только ей и никому другому. Даже со своими однокурсниками со Слизерина я общаюсь меньше.
Белла беззаботно знакомит меня с Хогвартсом, слушает путанную историю моей жизни, и рассказывает о своей – а я до сих пор не знаю, почему она выбрала меня.
У неё есть уже «свита» и «круг», но я как бы особняком. Мы подруги, говорит Белла. А мне трудно это понять. Хотя – оно начинает мне нравиться.

**
Прошло около месяца. И я узнала.

Мы сидим одни в общей гостиной, все уже спят. Летучий мыш – его зовут Некрус – тоже спит под потолком. Это подарок Белле на пятнадцатилетие от отца, так она говорит.
- Мне интересны Темные Искусства, - говорит она, словно продолжает нашу беседу об интересах. – И... я знаю, что в Дурмштранге изучают более не Защиту от них, а сами эти Искусства... – полувопросительно, и взгляд – прямо мне в лицо.
А что в этом такого?
- Да, - без раздумий. Пожимаю плечами.
- И... что? – настороженно, будто не веря.
- В основном это теория, конечно, но бывает и практика. Правда, больше на старших курсах, а я только четыре из восьми проучилась. Сама понимаешь.
- Понимаю, - кивает Белла. – А что-нибудь из боевых чар?..
- Почти ничего не знаю. Но я ими интересовалась, какие-то книги дома должны были остаться... – не замечаю, что говорю тихо, больше сама себе. – Могу попросить матушку, она пришлёт.
- А я дам тебе наши журналы, - деловито, и словно бы книги – дело уже решённое.
Я решаюсь. Глупо. Это же может всё испортить.
- Ты поэтому так меня опекала? Ради Дурмштрангской программы?
Она смотрит на меня, словно я говорю полную чушь. Да, наверное, так и есть.
- Не только, – дёргает плечом. – Ты мне нравишься, Дара. Что-то в тебе есть, я умею такое чувствовать, – говорит отрывисто, словно ей тяжело. Может, и правда. Откровенность – всегда тяжело. Для меня – особенно. Но.
- Ты мне тоже нравишься, Белла. Так мы – подруги?..
Она усмехается.
- Куда денешься... Подруги. Я же говорила. Меня лучше понимать с первого раза, - чувствую, что это она всерьёз.
Обещаю ей информацию. Она обещает мне защиту.
Мы обе держим своё слово.

**
Пятый курс.

- Эй, Кембри, подбери барахло! – насмешливый голос. Чёрт. Сумка разорвана, тетрадки – по полу, гриффиндорец ухмыляется. До сих пор не пойму, за что они ненавидят наш факультет.
Наклоняюсь. Приходится. Но обманным манёвром готовлюсь вытащить палочку.
Не успеваю. Выкрик, порыв ветра, мантия как крылья – и луч одного из моих любимых проклятий. Шепот-шипение.
- Ещё раз повторишь такое, маггловская скотина... – мне самой страшно.
Поднимаю голову. Встаю, как во сне, и книги – в руках.
Лицо Беллы перекошено. Она злится, а черно-синие глаза отливают фиолетовым.
- Ещё раз... на кого-нибудь из нас... Я знаю не только такие безобидные штучки.
Гриффиндорец хрипит у стены – впечатало крепко, руки все в пухлых красных пятнах, шевелящихся точно черви. Он – магглорожденный, кажется, и не знает, как такое лечить. Хотя контрзаклинание довольно простое. А я помогать не стану.
- Ты... сволочь, Блэк. Вся ваша семейка, Мерлиновы яй... – не успевает отползти от Оглушающего.
- Идём, Дара. Эта мразь нас недостойна. Пусть валяется.
Обычно я спорю с Беллой насчёт не-чистокровных. Она смеётся, и говорит, что я либеральна. Как её матушка. Она не злится, и говорит, что когда-нибудь я с ней соглашусь.
В этот раз я действительно готова с ней согласиться.

**
Ко мне уже почти и не пристают. Не чаще, чем к другим слизеринцам.
И это уже не неожиданно. Я привыкла. Выхватывать палочку сразу же и отвечать контрзаклятьем – тоже.
Белла даёт мне читать журналы. Она называет их «оппозиционная пресса» и прячет от профессоров. Впрочем, похожие журналы читает весь Слизерин. Мне так кажется. Но со мной делится только Белла.
Я читаю. Хорошо, что в Школе находится что-то, кроме учебников и научной литературы. Со многим я не согласна, но кое-что оттуда мне нравится.
Новости Министерства. Папа почти не говорит о таком.
Тёмные Искусства. Мама уклончиво отвечает на вопросы о них. Тётя* усмехается, и говорит, что моё время ещё не пришло.
А с Беллой об этом можно говорить свободно.
Даже если оно не поглощает меня столь же сильно.

**
Шестой курс.

- Смотри, это легко! – рука Беллы держит мою руку. Кисть, в которой я стискиваю палочку. Она учит меня новому заклятью, а у меня оно не выходит.
Урок проходит своеобразно. В нише у коридора. Сейчас кто-то должен выйти, всё равно кто. Белла ещё раз показывает мне движение – полуповорот, резкий взмах, одно слово. Про себя. Это невербальное, и такому не учат в школе. Хотя мне всё равно.
Растяпа Уилкс. Мне его жалко – очкарик, и завал по половине предметов. Я хочу передумать...
- Давай!
Я повторяю движение и слово. Уилкс падает на колени. Задыхается. Шарит руками в поисках горла, смотрит невидящими глазами...
Опускаю палочку. Я не могу.
Он поднимается, отряхиваясь. Всё ещё дрожит и тянется к горлу. Я прижимаюсь к стене ниши, но он идёт в противоположную сторону. И это хорошо.
Белла смотрит на меня, в сине-черных глазах нехороший отблеск.
- Тебе надо быть более жестокой, Дара, – холод и отстранённая укоризна.
Киваю. Она права. Но что делать? И я молчу, даже не шевелюсь.
Она резко встряхивает меня. На лице уже – беспокойство.
- Что с тобой?.. Да не молчи же! – почти повелительно. – Да, ты не выдержала однажды, но разве это повод сдаваться? У меня тоже не всё выходит с первого раза. И как ты, позволь спросить, будешь с опущенными руками идти к своей цели?
- У меня нет цели, Белла, - напоминаю я. И делаю шаг на свет.
Мы вместе идём к факультетской гостиной, и она говорит наконец:
- Цель должна быть у каждого. Просто ты её ещё не знаешь. Подумай, Дара.
- Возможно, Белла, - я уже улыбаюсь.
- Не «возможно», а точно! – торжественно и тоже с улыбкой. Я стараюсь не видеть в улыбке явного превосходства.

**
У однокурсников есть какая-то тайна. Я не пытаюсь её узнать – если будет нужно, мне скажут.
Наверное, молодёжная организация. Их сейчас много. И называют они себя по-разному. Папа говорит, что почему-то популярны «Ордена».
Они занимаются Тёмными Искусствами. Похоже. Мне бы тоже хотелось – но я не революционер. Я это понимаю. В Дурмштранге это было законно, а здесь – нет. Значит, надо смириться. Хотя и не совсем хочется.
Белла одна из тех, кто входит в неё. Но мы всё равно много разговариваем друг с другом. И даже почти не спорим. Может, она поняла, о чём со мной лучше не говорить. Я, по крайней мере, поняла, о чём лучше не говорить с ней.

**
Седьмой курс.

- Поздравляю, мисс Беллатрикс Блэк!
- Поздравляю, мисс Дара Кембри!
Обе шутливо-церемонны. Чокаемся, бокалы звенят, в них переливается вино. Я не разбираюсь в винах, и Белла снисходительно пытается меня просвещать. Пока безуспешно.
Сегодня можно всё. Мы уже выпускницы. У нас уже есть дипломы и можно поговорить о будущем...
Вокруг все радуются. Даже гриффиндорцы забыли, что просто обязаны нас подкалывать. Ну и пусть. Зачем портить праздник?
- Скажи, а чем ты займёшься, Белла? – смотрю на неё так, как обычно она на меня. Словно пытаясь спрашивать ещё и глазами.
Тень усмешки.
- Тем, чем и всё чистокровные барышни-аристократки, Дара. Выйду замуж и стану хозяйкой поместья. Ты ведь отлично знаешь, что я помолвлена!
Бросаю косой взгляд на братьев Лестранж. Они среди тех, кто собрался за дальним концом стола – мужская компания чем-то занята, и, на вид, уже изрядно пьяна.
- И только? – я удивляюсь. Похоже, искренне.
- Возможно, - теперь уже она смотрит на меня внимательно. Точно ждёт продолжения. Но я молчу, и спрашивает она.
- Ну, а ты?
- У нашей семьи не такое положение, чтобы я не работала... – она уже это знает. Но всё равно. – Отец обещал найти место в Министерстве. И такое, чтобы я могла применить свои знания.
- По Тёмным Искусствам? В Министерстве? – её черёд удивляться. Белла, похоже, находит это несовместимым.
- Не только, - возражаю я. Разговор переходит в вечную тему о важном и интересном. Так ли важны Тёмные Искусства? Теперь я не могу точно сказать.
Как и не могу пока говорить ей, что в Министерстве есть один департамент, где очень ценится знание этих Искусств.

**
О работе в Аврорате мне сказал папа. И я согласилась.
Не сразу.

- Обещай, что никаких боёв! – я почти требую. Я не могу забыть, как чуть не убила Уилкса. Я вряд ли смогу это повторить. Белла права – я не жестокая.
- Отдел расследований – спокойная работа, дочка. Будь уверена. Но подготовка включает в себя тренировки, это обязательно. Пойми, - он рассудительный и умный. Он с Рэйвенкло. Мне нечем ему возражать.
Тем более что другого выхода, по сути, и нет.
Я из Дурмштранга, а это почти клеймо. Если где и нужны в Министерстве знающие тёмную магию, то только в одном Аврорате. Меня примут – так сказал папа. Если я сдам экзамен. Теория и практика, а перед этим – год предварительной подготовки.
Папа настаивает. Я не могу его подвести. Да и цель, если поглядеть, благородна – защищать мир, порядок и права человека. Спецслужбы, говорят магглорождённые. Они говорят, у магглов состоять в них престижно.
Проблема в том, что большинство моих знакомых – не магглы. А чистокровные. Хотя мне, если честно, уже почти всё равно. Слишком всё перемешано в мире.
- Я согласна. Ты прав.
А что мне ещё остаётся?

**
Я училась, а потом начала работать. Или, как здесь – «у нас» – говорят: служить.

Всё естественно. Казалось, будет труднее. Тем более, с моим происхождением... и образованием. Даже не знаю, какой из двух пунктов упоминать в первую очередь.
Магглорождённые не так уж плохи. Тоже люди. Но им кажется, что у них очень хорошо получаются боевые, а я усмехаюсь так, как иногда делала Белла. Ещё бы. Я ведь предпочитаю не участвовать в общих тренировках.
Начальник отличает меня. За способности и верную службу.
А как ещё мне служить? Только эффективно. Этому слову меня научил папа.
Только начальник не знает, что у меня в столе оппозиционные журналы и что я против политики Министерства. Хотя сама моя служба, как ни странно, мне нравится. И её цели, в принципе, тоже.
Пусть у меня самой и нет Цели. Белла была не права – я её так и не нашла, да и не найду уже, наверное. Потому что не буду искать.
У меня есть своё место.

**
В последний раз мы виделись у неё дома. Когда она была уже года два как миссис Лестранж. И кое-кем ещё – уже была.

Я сижу напротив Беллы, а она разливает по бокалам вино. Я не разбираюсь в винах, а ей успело надоесть меня просвещать. Так что мы просто пьём – за встречу. За жизнь. За моё повышение – почему бы и нет? Да, Белла уже знает, что я служу в Аврорате. Её это не смущает – как все Блэки, она презирает условности.
И всё хорошо... Только – когда она поворачивается, рукав мантии задирается вверх, и я успеваю увидеть кусочек черной татуировки. Мне хватает. Хотя – это же только слух...
А она как ни в чём не бывало пьёт вино, и смотрит на меня, словно не замечая, как застыло моё лицо. Как сжаты руки, не притрагиваясь к бокалу.
- Что такое, Дара? – спрашивает, чуть приподнимая бровь. В сумасшедших иссиня-чёрных глазах пляшут искорки. Я давно не видела её такой весёлой... Холод почему-то пробегает по спине.
- Ты – Пожирательница Смерти, – даже не вопрос, а утверждение.
Кивок головы – как всегда, полный достоинства.
И улыбка, насмешливо-жесткая.
- Страшно?
- Нет, Белла, – я не лгу. Мне действительно не страшно. Мне... больно?
- Выдашь? – она смотрит так, словно заранее знает мой ответ. Хотя что там – о нём легко догадаться.
- Нет... – ненавижу отвечать «нет» больше одного раза подряд.
Слова идут через силу, будто кто-то сжимает горло тем самым заклинанием, которому меня на шестом курсе научила Белла.
А она всё смотрит. Как на ребёнка, которого надо всему учить. Я и вправду, наверное, для неё ребёнок.
- Ты удивлена, Дара? – голос Беллы звучит резко, немного зло, я знаю, что так она говорит, когда оправдывается. Она это ненавидит. Оправдывается... передо мной?! – Ты знаешь о нас ровно столько, сколько тебе посчитали нужным сказать. А это далеко не всё.
А что я знаю о них?
Белла права.
Почти ничего и не знаю. И на самом деле не удивлена, если подумать. Даже то, что я всё-таки знаю, объясняет, почему их выбрала Белла.
Она сильная. Она всегда хотела быть первой. Хотела разрушать и строить заново. А я – не хочу.
Я довольна и тем, что есть у меня. Может быть, это мне только так кажется, но какая в принципе разница?
- А ты мне, конечно, расскажешь?
- Расскажу, - Белла пожимает плечами. – Я же знаю тебя, Дара.
Она говорит. А я слушаю и стараюсь понять. Хотя не знаю, зачем это нужно.
Не нужно. Я не имею право это слушать.
Наверное, я стараюсь понять, потому что мне интересно. Их идеи, их планы, их эксперименты. И просто то, что она говорит.
Она не лжет. Она действительно меня знает.
И знает, что я вполне могу согласиться. Тому много причин.
- Нас немало, Дара, мы не маргиналы, которые прячутся по подвалам...
Догадывалась. Только мне самой «превосходство» кажется чем-то невзрослым. Может быть, это только ширма? Идеи вполне здравые – некоторые, по крайней мере.
Но меня что-то держит, я сижу, как прикованная к креслу. И думаю, стоит ли говорить лишний раз о работе. Может, Белла забыла, что я – аврор?..
Она будто подслушивает мои мысли.
- Нам как раз пригодится свой человек в Аврорате. Конечно, многие служащие Министерства на нашей стороне, но оттуда нет никого...
И это, похоже, всё решает для меня. Даже не эти слова, а что-то вытекающее из них. И из предыдущих намёков.
Я не хочу служить чужим интересам. Смена идеологии – одно, я могла бы даже присоединиться к их научным проектам... Но поменять всю жизнь на что-то не своё – одного раза мне хватило. Ещё не свыклась окончательно. И двойная жизнь – как в маггловских шпионских фильмах, о которых любит говорить Ливси – мне не подходит. Всё-таки Аврорат, несмотря ни на что, работа легальная.
И ещё – я же защищаю общество. Я клялась, как никак. Даже если они – не преступники, они хотят разрушить его. И Белла – тоже.
И ещё – мне страшно. Она готова на всё, и пойдёт на всё, а я не хочу это видеть. Ради того, что она – мой друг, и потому, что я не способна сделать того же. Особенно – из-за Цели. Я же говорила ещё в Школе, что у меня попросту её нет.
Я не могу согласиться. Это важнее даже того, что я на это не имею права.
Она всё смотрит на меня, тонкая улыбка словно застыла на её губах.
- Так что?
- Я... подумаю, Белла. Я напишу тебе, - кажется невозможным прямо ей отказать.
Но может, я ещё соглашусь?... Глупо. Не могу согласиться. Не имею права.
- Подумай, Дара, - это напоминает мне какой-то школьный случай. Вспомнить бы, какой... Но зачем?
Она встаёт, и я поднимаюсь тоже. Я отлично понимаю, что это значит. Слизеринцам не всегда необходимы слова. Мне пора уходить.
- Подумай хорошо, Дара. На этот раз, - неуловимая усмешка, так похожая на ту, школьную – у самых дверей.
Найдя в себе силы кивнуть, аппарирую.

**
Я не написала ей. Ни слова.

Это же не отказ. Я просто оставляю всё, как есть. Как должно быть. Белла должна понять. Она же не из тех фанатиков, о которых я слышала и читала. Я ведь знаю её.
Но я не пойду с ней. Никогда.
И не только потому, что мне страшно.

Надо решить, составлять ли об этом отчёт.

**
Я не сообщила о Белле. Ни начальству, ни кому-то другому.

Я не выдаю друзей. У меня их не так уж много, и ими нельзя бросаться. Даже если друг может оказаться врагом.
И какие у меня доказательства? Её доверие. Знак на левой руке – но сведения о нём непроверенны. Его не считают надёжным доказательством, и вряд ли будут считать. Даже в нашем отделе. Её слова. Но она не предлагала мне преступлений. Измена идеологии не равна преступлению.
И зачем мне искать аргументы?
Я просто не хочу на неё доносить. Именно на неё.

Но лучше и не вспоминать. Целее буду.

**
Годы идут.
Я почти не вспоминаю о Белле.
Совсем не вспоминаю о Белле.
У меня есть работа, в конце-концов. Коллеги. Пусть и не друзья, но лучше, чем ничего.
Я делаю правильное дело. Всё, как надо.
Защищаю наше общество.
Ведь я уже сделала выбор.

**
В семьдесят девятом началась война.

Я не ожидала этого. Я сижу за столом, перебирая сводки событий. Наши. Пожиратели. Убитые. Раненые. Перечисления заклинаний – таких я даже не встречала.
Я не ожидала, что это назовут войной. Всё почти то же самое. Только масштаб больше. И заклинания наших – такие же, как и у них.
Журналы, я читала их в школе. Под окнами взлетают алые бабочки. Сжигают тираж оппозиционной прессы. Они вышли из подполья, и открыто поддерживают Волдеморта. То есть Того-кого-нельзя-называть. Интересно, почему – нельзя?
Лучше не задавать вопросов. Работать. Работать.
Предотвратила налёт на маггловский магазин. Распутала нить, нашла час. На исполнителей не вышла. Так и надо. Нейтральный балланс.
Я не бываю на заданиях. Есть оперативники, это их работа. У меня – своя.

**
Скоро она стала общей.

Всё просто. Над плечом – зелёный луч. Свернула за угол вовремя, не иначе. Рядом возникают двое наших, толкают в тень. Даже палочку не успеваю выхватить. Чёрные плащи против форменных мантий. Тяжелый стиль у наших. Мне нравятся чёрные. Чисто работают. Но.
Они хотели меня убить. И я понимаю, что они так уже убили тех, с кем рядом я работала почти шесть лет. Я тоже должна буду их убивать. Придётся.
Должно получиться. Встаю. Прицеливаюсь.
Это заклинание используют все другие авроры, в конце-концов.
Два слова.
Чёрный падает. Наши добивают третьего. Второй уже готов. «Готов» - значит, мёртв. Это оперативники так говорят.
А я даже не подумала, что там может быть Белла. Глупости. Разве она будет меня убивать?
Даже если мы с ней – враги.

**
Я стала активней работать. Могут взять под подозрение, если работать как-то по-другому.
Начальник мной доволен.
Снег падает за окном. Я пишу отчёт. О редакции «Голоса Крови». И о том, где его издают. Вычислила. Я тоже могу быть собой довольна.

Через неделю я читаю газету. Фотографии, пафосная статья. Как торжественная речь. Не люблю торжественные речи.
Фотография мужчины в наручниках. Черные волосы, высокий, гордый, презрительно смотрит. Мелочи не складываются в портрет, но я узнаю этот взгляд.
Главный редактор. Преступник. Ведётся дознание.
Я читала этот журнал. Даже и после школы. Пока было кому его для меня доставать.
Пока я видела напротив тот же самый, точнее очень похожий, взгляд.
Я узнаю этого человека. Хотя ни разу не видела.

Не вспоминать. Я закрываю газету.
А на следующий день меня представляют к награде.
Почему я не рада, кто бы знал.

**
Я правильно поступаю. Я могу не верить Министерству, но я защищаю людей.
Дерлин – он мой напарник – с каждым месяцем нервничает всё больше. А я – нет. Иначе я бы, наверное, не выдержала.
Нервничают ли Пожиратели?
Какая разница.
Дел по горло.

Лето. Затишье. Надо узнать причины. Чёрт. Как я устала. Скорей бы последння битва. Не думать, кто прав, а кто виноват. (Благо, в обоих сторонах сомневаюсь). Просто сражаться и умереть. Или не умереть. Как получится. Всё равно буду рада.
Как я устала.
От войны, в которой нельзя победить.

**
А потом была Победа.

Я не рада. Не рада. Не рада. Не могу быть рада, потому что это просто случай. Которым одни – к которым принадлежу и я – воспользуются против других. К которым принадлежит она. Белла.
Это моя первая мысль о ней за эти годы. Годы войны. Какие чувства могут быть у аврора к Пожирателю? Никаких. По крайней мере, так считается. Я-то знаю, что всё равно она – мой друг. Каких больше никогда не будет.
Я не рада, потому что теперь узнаю о Белле правду. Скоро начнутся суды.

**
Начались не суды. Я ошиблась.
Началась лихорадка. Повсюду ловят шпионов, Азкабан переполнен, и даже мне страшно.
Как не было страшно даже когда шла война.
Я чистокровна. Я слизеринка. Я общалась с ними, я училась с ними...
Мне говорят, что это ничего не значит. Крауч сам – слизеринец. А недавно взяли гриффиндорца и двух рэйвенкловцев. Но это тоже ничего не значит. Могут взять кого угодно.
Успеваю ещё удивляться, как сейчас все вспомнили разделение по факультетам. Кто лучше. Соревнование. Как Кубок Школы.
А я записываю протоколы заседаний суда. Потом в них разбираюсь – вдруг подозреваемый сказал что-то важное мимоходом. Отдел расследований. Сомнения трактуются в пользу обвинителей. Как бы я ни хотела обратного, как бы мне ни было страшно. Я делаю то, что надо. Я привыкла.
Веннс говорит, что сегодня допрос Лестранжей. Я не знаю, можно ли ей верить. Я знаю, что допрос – это не суд. Но это не имеет значения.
Имеет значение, что я записываю протоколы.
Я не хочу видеть Беллу. Особенно – если она выйдет из зала уже обвиняемой.
Я встаю перед зеркалом и насылаю простейший сглаз. Ещё из дурмштрангской программы.
Вместо Министерских подземелий – в Сент-Мунго.
Теперь я действительно рада.
Позже узнаю, что явных улик против Лестранжей не обнаружено.
Возможно, потому что не было кому расшифровать стенограммы допроса.

**
К Рождеству процессов становится гораздо меньше.
Я немного перевожу дух. У меня теперь больше свободного времени.
Я могла бы написать Белле. Я беру перо, но вместо букв на пергаменте остаются кляксы.
Может быть, так лучше. Она сама не писала мне. Никогда за семь лет.
Может быть, когда пройдёт больше времени. Когда об этом забудут...
Завтра Рождество, в конце-концов. Надо готовиться.

**
Когда это случилось, я долго не хотела верить, что виновна она. Несмотря ни на что. Разум отказывался слушаться.
Потому что её вина – моя вина тоже. Я скрыла преступницу. Доказательства – неоспоримы.
Я ведь знала Лонгботтомов. Несколько лет совместной работы. Поневоле узнаешь... Хотя отделы и разные – они занимались оперативной работой, а я расследованиями. Но всё равно. Тогда я поняла, что значит – одна служба. Общее дело, общий долг... Наверное, я поняла это слишком поздно. Слизеринка. Факультет хитрецов и властолюбцев. Мой факультет и факультет Беллы.

Я сижу перед начальником. Он на взводе, а я благодарю всех известных богов, что умею хоть как-то закрывать сознание.
- Ты не замечала ничего подозрительного в поведении Беллатрикс Лестранж?
С трудом удерживаюсь не облизать губы.
- Я не виделась с ней около семи лет. Я не могу знать. Я не могу знать...
Я твержу это, пока он резко не встряхивает меня за плечо.
- Понимаю, – понимания в голосе мало. – Но тогда – ты замечала что-нибудь?
Отрицательно мотаю головой. Оказывается, иногда нужно много сил, чтобы просто молчать.
- Если бы мне было известно... – не договариваю. Начальник сам поймёт.
- Ты бы сообщила, это ясно, – удовлетворённый кивок.
Похоже, начальник успокаивается. Смотрит спокойнее, и я снова могу дышать и не потеть так сильно.
- Это потрясение для тебя, Кембри. Но ты аврор, ты должна привыкнуть, что преступником может быть каждый! Даже твой друг, даже твой родственник...
Да, точно. Начальник – полукровка, он не знает. Но половина осужденных – мои дальние родственники по матери. И некоторые – по отцу.
А Белла – мой друг. Была.
- Я понимаю, начальник, – лишь бы звучало твёрдо. – И помню, зачем шла служить.
А зачем? Чтобы угодить отцу. Чтобы защищать мир, порядок и права человека. Чтобы терять друзей и убивать знакомых.
Значит, всё как надо. Как раньше. Только Белла – окончательно и точно: враг
- Помни и дальше, Кембри. Тебя ещё вызовут.
Я выхожу.
Хорошо, что я уже давно не умею плакать.

**
Не ожидала, что мне предложат участвовать в боевом задании.
Надо обезвредить преступников, разумеется.
А сражаться меня учили – всех учат, это положено.
Может, наказание за знакомство. Чтоб неповадно было.
Что ж, соглашаюсь. Мне уже всё равно.

**
Мы аппарируем к поместью точно по расписанию. Не удивительно, что нас уже ждут.
В комнаты приходится прорываться с боем.
Их мало, отсилы пять человек, но я не могу сказать, сколько уже длится бой. Могу только видеть, что мы наконец побеждаем. И не чувствовать радости по этому поводу.

Мы побеждаем, а я замечаю женский силуэт около лестницы в большой гостиной. Делая знак Дерлину, ускоряю шаг.
«Белла...»
Я вижу её. Белла стоит, опустив руки – воплощённое достоинство, и почему-то даже не пытается сопротивляться, хотя ещё может, хотя её муж ещё сражается где-то там, на верхней галерее.
Подхожу ближе. Направив кончик палочки вниз.
Белла почти и не изменилась – всё такая же, всё так же гордо поворачивает голову в мою сторону. Словно мы в школе, словно и нет войны.
Словно я не аврор, а она – не убийца моих друзей.
- Вот мы наконец и встретились, Дара... – она спокойно усмехается, так знакомо, что хочется улыбнуться в ответ.
Это обманывает меня, и я слишком поздно успеваю заметить вырванную из рукава палочку.
Она Блэк, и она презирает условности.
Но даже тогда...

- Экспеллиармус!

- Авада Кедавра.







* – по некоторым сведениям, в Дурмштранге учились не семь лет, как в Хогвартсе, а восемь.

* – для тех, кто читал мой минифик «Капитан»: маленькая ссылочка :) Мать главной героини там, помнится, была Силверэнн. Вот этот тётка Дары, по-моему, и есть... А Дара могла и не знать, в принципе, о её политической деятельности.