Глава 1Я так хочу сократить расстояние
Между собой и кем-то другим.
Дорогая Венди.
А не такая уж она и дура эта Лавгуд. Хотя, конечно, придурочная. Вот сейчас стоит и пялится на меня, а глаза, как блюдца. Как будто не смотрела она на меня осуждающе все те годы, пока я цапался в коридорах школы с её подружкой - малявкой Уизли. И каждый раз в ней находятся силы, чтобы удивляться моему нахальству и неблагодарности.
Хоть чем-то я могу ещё удивлять. Это утешает.
- Малфой?
Стоит и теребит край своей дурацкой тряпичной сумки. Понятно, откуда у издателя «Придиры» деньги на нормальную вещь?
- Ну что тебе нужно от меня, чучело огородное? - это я почти ласково и даже необидно.
Это ведь чистая правда. А на правду не обижаются.
Она и не обиделась.
Странная какая-то, всё-таки…
И смотрит на меня как-то необычно - недоуменно-осуждающе. Как будто я с ней встречаюсь год и забыл поздравить с днём рождения её любимого пуделя.
Что это я?
Какой бред в голову лезет. Про Лавгуд-то… Слышал бы меня сейчас Гойл, уже ржал бы, как застоявшийся в стойле конь. Хотя, нет, не ржал бы. Мозгов бы не хватило осознать всю комичность ситуации.
- Малфой, зачем ты так с Гарри? Он не хотел тебя обидеть, он просто хотел помочь…
О, Мерлин! Опять очкастый. Он постепенно всё сильнее отравляет мои последние дни пребывания в этой чёртовой школе.
- Лавгуд, а Лавгуд, что тебе от меня надо? Я уже сказал твоему очка… Гарри «спасибо» раз десять. Пусть он уже отстанет от меня со своей заботой!
Она опять качает головой. Ну и дура. Всё-таки, она – дура! Полная! Идиотка!
- А теперь, Полоумная, поработай ещё раз почтовой совой и передай ответ своему господину.
Пошла она... Туда, куда посылать воспитание не позволяет.
Я разворачиваюсь и ухожу.
На её лице мелькает разочарование. Расстроилась она что ли?
Третья неделя наказания наложенного министерством - принудительная работа в школе помощником завхоза - подходит к концу. Всё как обычно. Детишки учатся, грязнокровки (а в соответствии с новой политикой стоит говорить "волшебники маггловского происхождения") возвращаются из вынужденного бегства. Троица Поттер-Уизли-Грейнджер помирают от безделья в трагическом ореоле победителей Тёмного Лорда, попутно делая вид, что учатся. Рыжая Уизли сутками сидит в библиотеке. Видимо, чрезмерную трагичность образа Поттера не в силах выдержать даже она.
Я пытаюсь совладать со своим сарказмом, чтобы не остаться в этом гадюшнике ещё на одну штрафную неделю.
Все как всегда. Кроме одного: Полоумная совсем сошла с ума.
Решила, что мне безумно одиноко в этом мире и просто необходимо кому-то поплакаться. И, видимо, она решила мне милостиво предоставить свою ярко-оранжевую жилетку в катышках.
- О Мерлин, Лавгуд, перестань меня лечить! Я вполне могу позволить себе полноценный сеанс психотерапии!
- Ну почему ты такой глупый, Малфой? Ведь это совсем другое.
И покраснела. К чему бы это?
- Что другое, Лавгуд? Ты хочешь сказать, что твоя болтовня чем-то отличается от постоянной занудной болтовни людей, которые меня сейчас окружают? Не ты одна такая: преданная новому режиму, с палочкой в зубах отстаивающая его. Сейчас все хотят приобщиться к поттеровско-дамблдорской идеологии – так жить гораздо удобнее...
- Я просто думала, что совсем другое, когда с тобой кто-нибудь поговорит обо всём случившимся как друг.
И уставилась на меня своими лягушачьими глазами. Даже дышать нечем стало. Я слегка оттянул ворот рубашки.
Не то, чтобы душевные волнения и всё такое... Просто... не могу я, когда на меня так смотрят! Не могу и все! Словно пытают. Взглядом вот-вот вскроют черепную коробку и залезут в мозг. Похоже на легилименцию, только никто твои мысли не читает, а почему-то хочется все рассказать самому. И где это Лавгуд подобному, интересно, научилась? А?
- Хорошо сказано. "Как". Я всегда знал, что ты немного двинутая. Видимо, подвал моего дома тебе не понравился настолько, что ты двинулась окончательно. И ещё, Лавгуд, я не верю в народную медицину!
Это я уже крикнул её удаляющейся спине.
Ну и вид у неё был... Как у маленькой девочки, которую ударили. Она, кажется, даже заплакала.
Зря я, наверное, про подвал вспомнил. Да и мне самому, если уж честно, нечем гордиться... Я ведь тоже был из числа тех, кто её там держал...
Стул противно скрипнул под моим весом.
Неужели я её жалею? Да бред!
Просто... Просто не люблю, когда девушки плачут. Даже такие никчёмные, как эта Луна.
Мысли в полном беспорядке. Осталось две недели.
Проживу. Только от этой ненормальной нужно держаться подальше. А то, как бы после исправительных работ не загреметь в гости к Локхарту.
Осталась неделя и один день. Но день уже можно было не считать. Всего неделя, и я в уютном Малфой-Мэноре, обыск которого к тому времени уже точно закончится, и можно будет расслабиться в своей мягкой постели с чашкой хорошего кофе... и плевать на весь белый свет!
Сижу сегодня, полирую былую славу ушедших поколений Хогвартса. По какому-то нелепому стечению обстоятельств этот зал пострадал меньше других. Точнее - совсем не пострадал. Жаль. Я был бы рад, если бы его содержимое немного уменьшилось. Уполовинилось, например.
- Привет.
Нда... чем сегодня я рассердил Провидение, что оно мне опять прислало её? Нужно будет у Трелони спросить.
- Добрый вечер.
Может, если попробую быть с ней вежливо-спокойным, быстрее отстанет?
- Помочь?
Не отстала. Может, хотя бы пригодится для чего-нибудь полезного?
- Помоги.
Лавгуд взмахивает палочкой, и все начинает кружится и чистится само по себе. Неплохо она наловчилась в бытовых заклинаниях!
Когда круговерть прекратилась, я встал, отряхнул пыльные брюки и от души сказал:
- Спасибо!
Правда, не вру! Я просто переполнен был искренней, бьющей, так сказать, прямиком из сердца благодарностью.
- Пожалуйста, - она отряхивает табурет и садится на него, сложив руки на коленях, спокойно смотрит на меня. - Ты повзрослел, Малфой. Честное слово, с каждым днём все меньше напоминаешь заносчивого выскочку, каким был в школе, или ненормального истерика, как в прошлом году.
Кто-то мне уже говорил про её патологическую честность. Выходит, не врали.
И тут только я заметил, что на её лице нет привычного радостно-непонимающего блаженного выражения. Грустная она какая-то сегодня. Да и не...
- Слушай, а ты почему не в спальне? Разве ученикам уже не пора баиньки?
И чего она скалится? Что я такого забавного сказал?
- Когда ты встаешь в такую независимую позу, то становишься похож на петуха.
- Спасибо. А ты, сидя на табуретке, похожа на мокрую курицу. Так ты ответишь на вопрос?
Могла бы и обидеться на "курицу". Могла бы и уйти.
Не ушла. Зря. Весьма облегчила бы мне жизнь.
Ничего не сказала. Замолчала и голову опустила.
- Пойдём, напьёмся.
Сказать, что я удивился? Да нет, я не удивился. Я просто впал в ступор.
Ненадолго, правда.
- Нет, у тебя точно с головой того...
- Значит, согласен?
И зачем я, собственно, согласился?
На Астрономической башне было холодно. И сыро.
Пили прямо из бутылки. Огневиски.
Оказывается, в таких дозах - довольно крепко, но не смертельно.
Она мне уже успела рассказать о своей семье, о подвале моего собственного дома, о том, что сейчас происходит с Поттером и Ко… О рыжей Уизли. Оказалось, всё не так просто.
А какое мне дело?
Сам не знаю. Но я почему-то, верно от выпитого спиртного, тоже наболтал ей много лишнего. Про отца, мать… про Тёмного Лорда. Про Дамблдора в ту ночь на башне.
- Слушай, - в голове стоял туман, но язык пока слушался – уже хорошо, - а ты вроде… эээ… нормальная.
Она пожала плечами и улыбнулась.
- Сейчас немодно быть странной.
- А мне казалось, что победителей не судят…
- Малфой?
- Что?
- Ты сейчас сам понял что сказал?
Я подумал и честно ответил:
- Нет.
Она засмеялась.
Здорово, Лавгуд ещё и смеяться может, а не только глаза таращить.
- А зачем пить-то?
Она пожала плечами:
- Захотелось… попробовать. А напиться с Малфоем – это самая большая нелепость, которая могла со мной произойти.
- Растёшь, Лавгуд. А если кто-нибудь узнает?
Она опять глянула на меня своими совиными глазами.
- Ну и что? Это ведь несерьёзно. Так, шутка.
А, в общем-то, она права.
Это несерьёзно. Это ненадолго. Это просто так.
Вдруг она насторожилась, словно во что-то вслушиваясь.
- Филч идёт.
Отлично. Кажется, у меня будет ещё одна дополнительная неделя – время, чтобы обдумать за чисткой доспехов всю несерьёзность этой ночи.
- Иди сюда, - она поманила меня пальцем к стене.
Подходя, я увидел, что Лавгуд достаёт из кармана мантию-невидимку. Предусмотрительная.
Я встал рядом с ней, и она набросила мантию на нас двоих.
Дверь отворилась почти без скрипа, Филч, что-то бормоча, оглядел в неровном свете лампы площадку башни. Дунул ветер, загасив свечу. Ругаясь сквозь зубы, завхоз ступил обратно на лестницу и закрыл за собой дверь.
Стало тихо. Я слышал легкое дыхание где-то рядом. Холодные пальцы сжимали мою руку чуть выше локтя.
Лавгуд… Вот чёрт! Луна выдохнула и сползла по стене.
- Испугалась, - я сел рядом.
- Не… - она уткнулась мне в плечо, - просто стоять тяжело…
- Бывает.
Она снова засмеялась. Её тёплое дыхание сквозь тонкий рукав джемпера обжигал мою кожу, растрёпанные волосы щекотали шею. По телу начала разливаться горячая волна. Алкоголь разом выветрился из головы.
Я встал.
- Пойдём, провожу, а то ещё заснёшь в коридоре. Вот подарочек-то будет нашему милому завхозу и его кошке – ёршику для унитазов.
Осталась неделя. Ржавчина на решётке поддавалась с трудом.
Да что это я, в самом деле? Это же несерьёзно. Бред, галлюцинации…
Это же Лавгуд. Осознай, Драко, - Лавгуд!
- Привет, Драко.
Это же Лавгуд. Ты все о ней знаешь: светлые пат… волосы, лягушачьи глаза… красивая улыбка.
А зачем это я улыбаюсь, как идиот?
Кажется… попал.
