Часть первая, в которой все началось
- Лаванда, можно потише, пожалуйста? – Гермиона умоляюще обернулась к однокурснице.
Лаванда с неохотой оторвалась от разговора с Парвати:
- Ладно, только не занудствуй, - она успокаивающе улыбнулась.
Через несколько секунд за спиной Гермионы раздался звук разрываемой бумаги и активный скрип пера. Она не обратила на это внимание и продолжила писать лекцию по Истории Магии. Сегодня было очень скучно – под боком не жужжали Гарри с Роном, устроившие внеплановые квиддичные тренировки во время уроков, а шушуканье девчонок сзади только раздражало.
Через минуту сзади раздалось едва сдерживаемое хихиканье Парвати. За ней – Лаванды. И вот, они уже буквально давились от смеха.
Снова повернувшись назад, Гермиона смерила их взглядом. Она заметила кусочек оторванного ранее пергамента, лежащий около Лаванды и исписанный девчонками – они решили переписываться вместо шептания, но не рассчитали силу своей смешливости.
Закатив глаза, Гермиона приказала себе не обращать внимания на этих вертихвосток и снова стала слушать Биннса.
Едва дождавшись окончания занятия, Гермиона принялась быстро собирать вещи, торопясь встретить мальчишек.
Закинув на плечо портфель, она направилась к выходу из класса, кинув взгляд на парту Лаванды с Парвати. Девушки успели сбежать даже быстрее нее. И они забыли свою записку.
Не оставив себе время подумать над поступком, Гермиона быстро схватила исписанный клочок пергамента и, скомкав, затолкала его в карман. Не то, чтобы она хотела узнать что-нибудь важное или любила сплетни…
Часть вторая, в которой Гермиона распрощалась с совестью
Весь оставшийся день Гермиона пребывала в скверном настроении – этому немало поспособствовал озлобленный своим квиддичным фиаско Рон, а также Малфой, как всегда вовремя успевший вставить словечко о том, о сем.
Придя ранним вечером во все еще пустую спальню, Гермиона решила тут же лечь спать, чтоб поскорее наступило завтра. Она засунула руку в карман, вытаскивая волшебную палочку… и наткнулась, о, черт, на чужую записку!!! Гермиона совсем забыла о ней, как только увидела Рона и тот раскрыл свой недоброжелательно настроенный рот. Теперь пришла пора выбрать – покопаться в чужом белье, или Гермиона сохранила свою совесть в целости и сохранности до сих пор?
После пары секунд тяжелейших раздумий стало понятно, что совесть играет слишком незначительную роль в поступках мисс Грейнджер. Да, в конце концов, если уж Гермиона поймала в банку Риту Скиттер и сварила на втором курсе Оборотное, разве повредит ей чтение чужих сплетен?
С другой стороны, вдруг там что-то очень личное? Личное?! Смех, да и только.
Гермиона развернула пергамент. Он весь был исписан мельчайшим почерком девчонок, а некоторые слова были написаны большими буквами. Как-будто боясь того, что может увидеть, Гермиона пробежала глазами пергамент по диагонали.
Она отметила слова «сексуальный», «дура», «драко» (с маленькой буквы), «целовался». Еще заметила свое имя и имя Гарри.
Самым первым предложением было:
«Гермиона заколдует нас скоро за болтовню, давай здесь писать».
Дальше шло обсуждение покупок. Это Гермионе было неинтересно. Покупки растянулись предложения на два. Следующее было написано, насколько Гермиона могла определить, почерком Лаванды:
«Ты бы с кем лучше пошла на свидание: с Малфоем или с Поттером?».
Парвати ответила:
«Ты спрашиваешь, чтобы еще раз убедиться, что ты не одна сохнешь по МАЛФОЮ?:)»
«На самом деле, да. Так как?», ответила Лаванда.
«Конечно, с драко. Он в этом своем черном свитере такой СЕКСУАЛЬНЫЙ!»
«Ему надо запретить носить черную одежду. Ради сохранения его же достоинства. А то ненароком изнасилует кто-нибудь за углом».
Гермиона готова была расхохотаться.
Эти девочки… это нечто.
Парвати развила тему о Малфое:
«Надо придумать способ убить дуру Паркинсон. Мне кажется, если бы не она, так Малфой давно бы уже был мой или твой…».
«…или Григрасс… или Эббот… или… неважно».
«Или Забини!!!».
Тут Гермиона не сдержалась и прыснула.
«Почему Забини?».Лаванда пририсовала удивленную и смеющуюся рожицы.
«Были слухи, что они целовались, когда напились первого сентября».
«Черт. Даже Забини с ним целовался».
«Если честно, когда я представляю себе эту картину… наверное, это сногсшибательно – Малфой с парнем».
«Да уж, эти слухи вряд ли портят Малфоя хоть как-то…».
На этом записка оборвалась.
Гермиона получила отличный заряд хорошего настроения.
Малфой и Забини… и две гиены, только и ждущие своей добычи: Лаванда и Парвати. Хотя, вряд ли этих гиен всего две – во всей школе наверняка найдутся еще пара десятков девчонок, готовых при первой же возможности порвать на куски Паркинсон, Забини, и друг друга за Малфоя. Не школа, а цирк какой-то.
Но, тем не менее, Гермионе-то ясно, отчего Малфой пользуется такой популярностью. Он же "плохой парень". Плохой и красивый. Иногда Гермионе становилось досадно, что ей во враги достался такой экземпляр. Но теперь уж ничего не поделаешь, не бросаться же ему в ноги из-за того, что она признает его достойным внимания всей этой толпы девиц?
Спалив заклинанием записку, Гермиона легла в постель и заснула еще до того, как остальные девчонки вернулись из гостиной.
Ну а снилось ей… Снился ей Малфой.
Будто бы Гермиона зашла в гостиную Слизерина, ища кого-то. Она была одета в какое-то блестящее платье, а гостиная Слизерина выглядела вовсе не так, как Гермиона всегда себе представляла.
Гермиона встала посреди красивого зала в зеленых оттенках, и принялась обеспокоенно оглядываться – она искала Пэнси. Для чего? Хм.
Пэнси нигде не было видно, и тут к Гермионе подошел Малфой.
Он был спокойный и даже доброжелательный.
Одетый в черный свитер и черные брюки.
- Пойдем, ее здесь нет, - сказал Малфой и, взяв Гермиону за оголенные вырезом платья плечи, повел к выходу из зала.
Он подталкивал ее сзади, придерживая за талию, и Гермиона медленно шагала к резным дверям.
Чувствуя его руки на своей талии, Гермиона думала:
«Он такой привлекательный, что я, даже не видя его, готова накинуться на него прямо сейчас. Просто чувствуя его руки на своей спине».
Но она шла дальше, не ощущая своих ног.
Почти выходя из зала, она еле двигалась.
«Я вся горю», подумала она, действительно ощущая жар на коже.
Они вышли за двери, Гермиона остановилась, повернулась к Малфою, и сон оборвался.
В спальне было ужасно душно, и Гермиона встала открыть окно. Глянув вниз, на хижину Хагрида, она внезапно ясно вспомнила, что ей снилось. Обычно она забывала сновидения тут же.
Но в этот раз она была даже рада тому, что воспоминание осталось. Оно было приятно.
Малфой во сне был ее близким… э, другом? Кем? Неважно.
С четкостью Гермиона осознала, что надо делать: надо подружиться с Малфоем. Она хочет.
Гермиона снова легла в постель и проснулась, едва вспомнив прошедшую ночь. Абсурдность идеи дружбы с Малфоем сразу показала себя во всей красе.
«Ничего хорошего не выйдет из того, что я попытаюсь с ним общаться», - так ответила себе Гермиона и пошла на завтрак.
По дороге ей встретился Малфой, конечно.
Часть третья, в которой все закончилось
Малфой пошел с ней рядом, рассыпая любезностями:
- О, Грейнджер. А где твои рыцари ордена Грязной Крови? Неужто их съел лукотрус? Как жаль, я надеялся, что эта участь постигнет тебя первой!
Неожиданно для самой себя, Гермиона ответила ему, сдержанно улыбаясь:
- Ну хватит, а, Малфой.
Он скривил уголок рта:
- Хватит?
Если честно, Гермионе иногда нравилось его внимание при остальных девчонках. Конечно, если оно не выходило за рамки того, что карается максимум оранжевыми фурункулами.
Сейчас впереди них шли две девочки с Когтеврана, и Гермиона почти видела, как их спины впитывают в себя каждое слово, сказанное ей или Малфоем.
- Дорогая моя грязнокровка, тебе не кажется, что ты загналась?
«Дорогая моя грязнокровка»?Это звучало так, будто… будто она – его любимый враг.
- "Дорогой" ты будешь кого-нибудь другого называть! – бросила Гермиона и ускорила шаг, обогнав девушек из Когтеврана.
Малфой расхохотался ей вслед. Она что, почти разговаривала с ним?
Ох, черт, а он был в черном свитере.
Ничего хорошего.
*** *** ***
Уроки зельеварения не разочаровали Гермиону в ее ожиданиях. Хотя это стало спорным вопросом.
До прихода Слизнорта, на перемене, Малфой сел с ней рядом за парту. Она со страхом ждала, что сейчас придут Гарри с Роном, а тут…
- Не дергайся, Гермионочка.
Ее тут же передернуло в очередной раз – уже от того, как звучал такой вариант ее имени в его устах.
- Не буду, Дракуся.
Он скривился.
- Ты хочешь объявить перемирие? – он наклонился к ней близко-близко, смотря прямо в глаза.
- С чего ты взял? – Гермиона отодвинулась от него подальше с брезгливым выражением на лице, хотя ее вся ситуация смущала и будоражила. Гермиона привыкла добираться до всего недоступного, и вот он, Малфой… беседует, видите ли.
- Ну, хотя бы с того, что я все еще не схвачен твоими верными дураками.
Гермиона усмехнулась. Где они, кстати, эти дураки? Вроде опять на квиддиче. Что-то она увлеклась всем эти Малфоем.
- Это потому, что при тебе нет твоих дураков.
- Верно, - Малфой тряхнул челкой.
Он протянул под столом руку и сильно сжал запястье Гермионы пальцами:
- Если захочешь пообщаться, только подмигни.
Его большой палец скользнул по ее руке. Это показалось Гермионе достаточно интимным жестом. Ее кожа будто вспыхнула под его ладонью. Несмотря на это, она дерзко оскалилась:
- Сомневаюсь, что это случится.
Малфой отпустил ее и встал:
- Тогда иди к черту, - бросил он и пошел в сторону Гойла с Крэббом.
В класс входили Гарри с Роном, подгоняемые профессором Слизнортом.
- Как дела? – спросил Гарри, плюхаясь на скамейку рядом.
- Ничего хорошего, - ответила Гермиона.
А ведь и правда.
