Глава 1Профессор Снейп размашисто шагал по коридору, таща за уши двоих сорванцов. Братья едва поспевали за ним, но угроза лишиться правого или левого уха здорово веселила обоих. Им по двенадцать, а они уже ставят на уши всю школу. Они уже знаменитости. Без зазрения совести. Без лишних опасений. Безголовые.
- Вы кончите в Азкабане, мистер Уизли, - шипел профессор, - и вы, мистер Уизли!
Да ладно вам, профессор! Впереди еще столько лет беззаботного детства, Азкабан еще столько раз подождет. Да и там они найдут себе занятие, не сомневайтесь! Потому что когда они вместе, их развеселит и дементор. Все ничего и все нипочем, когда они вместе.
А если сегодня они получат отработку, непременно выкрасят подземелья в рыжий, в самый рыжий, какой только смогут вытащить из своего котла для экспериментов. Право, там категорически не хватает ярких красок!
А всем известно, что самый яркий цвет на земле принадлежит Фреду и Джорджу.
Спустя столько лет беззаботного детства.
Лифт рванулся вверх, едва не опрокинув пассажиров на пол. С тех пор, как в моду вошел этот магглский модерн, жизнь стала невыносима: маги непостижимым образом умудрялись переборщить во всем. Министерство уже два месяца парило в воздухе. Зачем строить стеклянные полы и стены, если можно просто сделать их невидимыми? Зачем громоздкие каменные камины, если огня в них никто не зажигает? Зачем, наконец, эта вечная мгла, которая жрет немерено свечей и факелов? Да и зачем сами свечи и факелы? Да здравствует прогресс! Да здравствует новое время!
- Джеймс, прекрати лапать стены… нет, не приклеивай жвачку! НЕТ!
Липкое розовое пятно повисло в воздухе, тоненькими прожилками въедаясь в пустоту.
- Это была…
- …навекиприлипучая жвачка.
Братья переглянулись и осуждающе уставились на своего девятилетнего хулигана-племянника.
- Ты где ее взял? – хором вопросили они.
Джеймс Сириус глядел в ответ кристально невинными глазами – прямо как они в детстве – и ничего, по-видимому, не собирался объяснять. Он получился еще более рыжим, чем Джинни, и еще более лохматым, чем Гарри, – и нетрудно догадаться, что еще он мог унаследовать от семьи Уизли.
- Простите, дядя Фред, дядя Джордж. Я подумал, что теперь мы знаем, где тут стенка.
Малыш – фанат изобретений Уизли и Уизли. Точнее, баек о близнецах, некогда сотрясавших Хогвартс от верхушки Астрономической башни до основания подземелий. Ничего более волнующего он не слышал за свою жизнь, но порой ему казалось невозможным во все это поверить.
Сейчас его деловые дядюшки возглавляют крупнейшую колдофармацевтическую компанию в Великобритании «WisFarmacevtics», и об их хулиганском прошлом никто уже не помнит, кроме тех, кому посчастливилось учиться в одни с ними годы. Многие из первых изобретений когда-то были проданы в массовое производство, но вышли из моды и позабылись еще несколько лет назад; всеприлипучие жвачки в свое время были одним из популярнейших брендов, причем разъели немало стен, и возмещение убытков едва не развалило все дело. Джеймс Сириус был тогда еще совсем мал.
А сейчас – как бы ему хотелось, чтобы вернулись те двое, о ком он слышал столько захватывающих историй! Если бабуля не обманывает, они научились колдовать еще задолго до школы, и до такого уровня ему, Джеймсу, далеко. Они таскали палочки у родителей и старших братьев, и таинственным образом им удавалось избегать разрушительных последствий. А он со своей собственной умеет лишь отпирать двери, размножать и левитировать предметы и еще несколько мелких трюков. С горем пополам. Замечательная традиция покупать детям палочки еще до начала учебы расцвела совсем недавно.
Итак, заветная мечта юного Джеймса Поттера – увидеть настоящих Умников Уизли на месте раздражительных трудоголичных дядюшек-близнецов. Но об этом он благоразумно молчит, и будет молчать, пока мечта эта не исполнится. То есть всегда.
- Посиди здесь, приятель, - сказал Фред, подталкивая Джеймса к дивану, обтянутому неуютной блестящей кожей.
- Почитай что-нибудь, - прибавил Джордж, - а мы скоро вернемся.
- И ничего не трогай!
Ну конечно, он ничего не тронет. Ха! Джеймс прекрасно знал, что братья скорее оставят его без присмотра с риском отвечать за последствия, чем расстанутся хотя бы на несколько минут. А потому основательно подготовился.
В кармане, завернутая в платок, дрыхла элегантная белая мышь. Раз уж в министерстве полюбили так называемую элегантность, надо уважать подобные стремления! Мышку он усыпил дедулиным сонным зельем, чтобы не удрала раньше времени.
- Finite Incatatem! – и зверек зашевелился почти сразу, смешно ворочая усиками. Впервые это заклинание удалось с первой попытки.
Осталось только спуститься на первый этаж и создать из нее армию грызунов. Даже простейшие заклинания могут быть довольно веселыми!
- Мы согласны, - объявили братья, и взяли ручки для подписи. – С вами приятно иметь дело, сэр.
- Замечательно! – просиял толстенький руководитель сети магических супермаркетов. – Министр одобрит ваше решение. Подпишите здесь и вот здесь… Господа, никто не слышит этот шум?
Все присутствующие начали хмуриться, словно это помогало им слышать лучше. Откуда-то доносились приглушенные крики и топот. Братья тоже навострили уши, глянули друг на друга и произнесли севшим голосом:
- Не имеем представления, сэр.
А затем откланялись с торопливыми нервными рукопожатиями и кинулись искать малолетнего Поттера. Абсолютная прозрачность пола и большинства стен впервые показалась им не такой уж плохой идеей.
- Надо нам скорее…
- …сматываться, братишка…
- …если его еще не поймали!
- Интересно, Гарри разрешил бы…
- …отшлепать этого маленького ублюдка? Лучше…
- …просто не спрашивать.
Конечно, они никого не отшлепали. Дети никогда не были их коньком – никакие дети, кроме друг друга, а в последние годы вообще никакие. Дети – зло. Их общий дом стоит в тихом районе, подальше от лондонского шума, и со всех сторон окружен такими же благопристойными английскими домиками. Магглы не мешают работать, иногда зовут на вечеринки у соседей. Конечно, близнецы никуда не ходят.
- Если мы еще когда-нибудь заметим, - кипятился Фред, расхаживая поперек гостиной, - что Гарри собирается о чем-то попросить…
- …спасаемся со всех ног, - согласился Джордж, устало разваливаясь на диване. – Гарри нам, конечно, как брат…
- …но племянник…
- …это уже слишком.
Фред остановился у окна, его силуэт в полутьме показался Джорджу чересчур мрачным. Между ними больше не было прежней близости. В детстве они прикасались друг к другу постоянно – обнимались, целовали друг друга и почти не разнимали сцепленных рук – сейчас же мужская английская сухость проникла и в их отношения. Иногда не хватало той детской непосредственности. Сейчас Джордж позвал бы его и обнял очень крепко и очень уютно.
- Снег идет еще? – спросил он просто так.
«Иди сюда, братишка»
Фред обернулся слишком резко. Он ведь не сказал это вслух?
- Идет. Если так и дальше будет …
- …к утру не выйдем из дома. Ну и прекрасно.
- Да.
Фред словно колебался и напряженно ждал чего-то. Серый свет из окна мешал разглядеть его лицо. Как всегда, Джордж положился на интуицию, неизменно связывавшую их на уровне ощущений, мимолетных мыслей.
- Иди сюда?
И напряженность исчезла. Фред улыбнулся – этого нельзя было увидеть, но можно было почувствовать – и подошел, ступая бесшумно, чтобы не нарушать тишину. Было бы ужасно, если бы что-то нарушило ее. Устроился рядом, скользнув под протянутую руку. И не слышно ни звука, только биение двух сердец. В который раз они удивились, насколько сложно понять, что сердца действительно два. За окном крупные хлопья снега падают будто замедленные, скоро зажжется фонарь над крыльцом. Магия среагирует на темноту. Скоро Рождество.
- Они, наверно, уже в отеле, - сказал Джордж, разливая чай в две одинаковые поллитровые кружки. – Отличная штука отпуск.
Фред меланхолично наблюдал за струей кипятка. Они не видели отдыха с тех пор, как открылся их второй магазин и успех пошел по нарастающей. Прибыль наплывала и складывалась без дела, тратить деньги близнецы не умели. В Норе их тоже не требовалось: Уизли не привыкли к роскоши. Но работа их поглотила, коммерческая гонка завлекла в свое бешеное русло.
- Заказов будет много, - мрачно озвучил он свой прогноз.
- На косметику, - прибавил Джордж. – Что за дурость дарить косметику на Рождество! Скука.
- Скука, - согласился Фред и потянулся за сахарницей.
Вновь стало тихо, братья молча хрустели тостами и позвякивали ложечками в банке тыквенного варенья. В дверь постучали – стук раздался из всех углов. Дверь у них зачарована.
- Стучат, - заметил Фред, капая вареньем на колени.
- Надо открыть, - согласился Джордж.
С тяжелым вздохом они поднялись и, наступая на края пижамных штанов, потрусили в холл. Распахнув дверь, ослепли на мгновение: метель рванулась прямо на них, осыпая колким снегом. Гость, низенький и укутанный, словно снеговик, отпихнул хозяев в сторону и захлопнул за собой дверь. Братья протерли глаза и остолбенели.
- Привет, дядя Фред, дядя Джордж! Я к вам.
Через пару минут, сбросив на пол облепленную снегом куртку и шарфы, Джеймс ходил по всему дому, заглядывая в комнаты. Никогда раньше он не был у дядюшек: по какой-то необъяснимой традиции сюда заглядывал только Гарри, иногда Ли выбирался из Штатов. Любопытство грызло его уже давно.
Близнецы, ошалевшие и возмущенные, ходили за ним по пятам и наперебой осыпали вопросами.
- Спокойно, дядя Фред, дядя Джордж, - он глянул в окно второго этажа и издал короткий восторженный визг. – Ух ты, у вас бассейн! Короче, не волнуйтесь. Я решил не ехать с предками. Хочу провести Рождество с вами.
- Погоди…
- …Джинни тебя отпустила?
- Мама нет, отец – да, - невозмутимо пояснил мальчик. – Он ей все объяснит, когда они будут на месте.
Близнецы нависли над ним с самым грозным и непреклонным видом.
- С какой стати…
- …ему тебя валить на нас? И почему бы нам…
- …не отправить тебя сейчас же к родителям? А?
- Потому что вам это не выгодно, - спокойно ответил Джеймс, забираясь на подоконник и оказываясь с дядюшками почти лицом к лицу. – Если вы это сделаете, я расскажу маме, где ее дневник, который пропал несколько лет назад, и откуда в прессу просочились некоторые мелочи из этого дневника. Ну как?
Братья тревожно переглянулись. Связываться с Джинни было бы крайне неприятно, даже спустя столько лет после инцидента.
- Как ты узнал?
- Да я не знал, - Джеймс пожал плечами и улыбнулся с победным видом. – А теперь знаю наверняка. Вы, ребята, могли бы и отрицать.
- Не мы разболтали в прессу, - Фред тут же попытался применить тактику отрицания.
- А это даже не обсуждается, - отрезал Джеймс. – Уже поздно вертеться. В общем, решайте! Или мама все узнает сейчас же, или я остаюсь с вами, пока семья не вернется.
- Зачем тебе? – хором спросили братья, хмуря рыжие брови. Они уже поняли, что попались.
- Меня не привлекает Прага, - весело заявил племянничек и соскочил с подоконника. – Ну что, будем завтракать?
Сегодня близнецы торопились домой как никогда: дом мог и не выстоять. Разве случайно к ним ворвалось зло в человеческом обличье? Нет, обязательно должны быть последствия. Наверно, им послана расплата за сестрин дневник. Или это будет расплатой за все, что они совершили в своем глупом, но таком веселом юношестве?
Вокруг дома стояла тишина, крыша и окна были на своих местах. Только дорожка, ведущая к крыльцу, вызывала подозрения: она была вычищена, а сугробы ровными горками возвышались по сторонам. Джордж нехотя взялся за ручку двери.
- Слушай, а может…
- Нет, надо идти, - твердо сказал Фред. – Давай я первый.
- Еще чего! Я первый!
- Давай вместе.
Они, толкаясь, ворвались в прихожую и огляделись. Ничего. Чисто. Неправдоподобно чисто.
- Что-то…
- …не так.
Кругом царил необычайный для этого дома порядок. Полы блестели, точно намасленные, стены сверкали, отовсюду несло синтетическими цветочными ароматами, напоминавшими магглские средства для мытья окон. Откуда-то раздался звон посуды и странное верещание, совсем не похожее на человеческий голос.
- На кухне, - сказали они друг другу и бросились вперед.
Все оказалось не так просто. Полы не только сверкали – они оказались скользкими. Едва удержавшись на ногах, братья поймали равновесие и медленно заскользили вперед, осторожно, держась друг за друга.
- Как в тот день, - пробормотал Джордж, сопя от напряжения, - когда мы…
- …на коньках учились кататься…
- Только хуже.
Едва добравшись до двери в кухню, близнецы сразу все поняли. В раковине, заполненной грязной посудой, кипела работа. Крохотные ножки бегали по столу, маленькие ручки таскали тяжеленные тарелки и кружки, возюкали тряпками по стенам и дверцам шкафов. Когда что-то не ладилось, раздавалось недовольное верещание, и еще пара ножек бежала на подмогу.
- Гномы, - хором выпалили братья.
- Он нашел гномов.
- Он в подвале.
Они быстро освоились с передвижением по вымытому полу, но на лестнице оказалось чуть труднее. Они спускались, держась за стены, стиснув зубы и выдумывая наказание для маленького прохвоста. Джеймс сидел на полу и разбирал содержимое многочисленных коробок с выцветшими этикетками магазина УУ. Приметив дядюшек, он обрадованно замахал зеленой ладошкой.
- Дядя Фред, дя…
- ГНОМЫ ПОВСЮДУ! – перебил его Джордж. – Зачем открыл коробку?!
- Я не знал, что там гномы, - растерянно ответил мальчик. – Ну подумаешь, они только чистят и моют. Вашему жилищу это, кстати, только на пользу.
Фред сжал кулаки, болезненно прочувствовав грубость. Никому не позволено врываться в их дом, в их уединенный мир, и уж тем более осуждать его!
- На упаковке написано! – продолжал Джордж на повышенных тонах. – ГНОМЫ домашней эксплуатации!! Читать умеешь?
- Умею, - гордо отозвался мальчишка. – Не посмотрел.
Нет, разговор бесполезен. Они бессильны, как хомяки в совиных лапах. И самое лучшее – пойти и спрятаться в спальне, если гномы еще не добрались и туда. Они избавятся от них завтра, но сначала заставят привести полы в порядок.
А Джеймс Северус давно уже не был так счастлив. В Норе хранились некоторые безделушки из магазина братьев, многие из них даже не утратили своих магических свойств. Там же на почетных полках зарастали временем детские фотографии и квиддичные награды близняшек – все это виделось ему реликвиями величайшей ценности. Он боготворил ту атмосферу беззаботности и беспечного веселья, что доносили до него эти вещи. Она так разительно отличалась от атмосферы современного мира магов, все сильней сплетавшегося с магглским миром. А здесь… здесь был настоящий клад. Фред и Джордж никак не решались избавиться от своего детства окончательно, и часть былого ассортимента до сих пор хранилась в подвальчике под их домом. По той же причине витрины их магазина в Переулке глядели на прохожих темными окнами и паутиной: они не могли продать его.
Спальня близнецов теперь представляла собой две комнаты, соединенные дверью: еще начинающими бизнесменами они решили, что несолидно им по-прежнему спать в одной кровати. Период привыкания оказался весьма болезненным, и первые недели их мучила тяжелая бессонница. Сейчас такое распределение пространства сделалось привычным и казалось нормой, равновесием. Дверь между спальнями всегда оставалась широко распахнутой.
- Слушай, Фредди…
- Да?
Джордж лежал, распластавшись на кровати, и сверлил взглядом потолок. Пижама, щедро заляпанная вареньем и шоколадом, была небрежно распахнута на груди.
- Ну что? – Фред показался в проеме.
- Надо что-то делать…
- Ну да.
- Поговорим с Гарри…
- …а потом…
- …получим от сестрицы по яйцам.
- Не пойдет…
- Не пойдет.
Фред уселся на край кровати рядом с братом и тяжело вздохнул:
- Никогда не ужиться…
- …двоим поколениям. Особенно…
- …поколениям Уизли. А он…
- …истинный Уизли.
Фред обернулся к нему и задумчиво проговорил:
- А ведь мы были еще хуже, братишка.
- Мы были совсем другими, - Джордж поморщился. – Другими, но…
- Такими же.
- Да… такими же.
Тишина, постоянно наполнявшая их дом, снова сгустилась вокруг них. Отчего-то тоскливо и неуютно. Фред глядел на брата, на взрослого мужчину, который все еще так похож был на мальчика. Тех времен, когда они без всяких раздумий вели себя так, как хочется. Грелись в объятиях друг друга, целовали и ласкали друг друга, перебирали волосы и держались за руки, висли на шее и спали тесно переплетенным клубком. Джордж медленно повернул голову и встретил взгляд.
«Ты же хочешь, - говорил взгляд. – Ничего не случится, если раз мы позволим себе это».
«Какая-то глупость происходит» - отнекивался взгляд Фреда.
А сам он уже забирался на кровать и обнимал, и Джордж обнимал его в ответ. Они столкнулись лбами и тесно прижались друг к другу. Глаза щипало.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, братишка.
Утром на столе их ждал завтрак, очень похожий на завтраки Молли – либо трудись, либо мухлюй, чтобы съесть все, что требуется. Но гномы, конечно, не станут никого мучить, чтобы удовлетворить свои материнские инстинкты. Как хорошо, что они создали гномов без материнских инстинктов.
- Это точно…
- …они приготовили?
Фред с сомнением поглядел на стайку гномов, рассевшихся вокруг раковины, сосредоточенно чистящих мандарины. Джордж придирчиво разглядывал содержимое тарелок, выискивая подвох, а Джеймс, не обращая на все это внимания, с энтузиазмом поглощал свою порцию оладий.
- Ага! – радостно объявил он с набитым ртом. – Они самые!
- Но они же в коробке…
- …столько лет пролежали. Они нам…
- …полы чем-то залили. От них надо избавиться!
Гномы разом повернули головы к близнецам. Стало неловко.
- Джорджи… пойдем-ка мы…
- …проверим автоответчик… ага.
Оказавшись в гостиной, они вздохнули с облегчением.
- Чертовы гномы…
- Там должно быть отзывающее заклинание… в этой…
- …инструкции.
- Точно.
Фред почесал в затылке и вдруг толкнул брата локтем.
- Эй, глянь! Камин тлеет, к нам заглядывали.
- Вот и проверим автоответчик, - улыбнулся Джордж.
В углу комнаты, прикрепленная к стене, висела стеклянная полочка. На ней теплилась кучка золы, чуть слышно потрескивали красные угольки. Эти портативные «камины» пришли на смену прежним – громоздким, дымным, прокопченным. Близнецы приобрели его совсем недавно, прежде они предпочитали обходиться вообще без связи и держали только глуповатого никудышного совенка. Теперь вещица забавляла их, как любая новая игрушка.
- У нас сообщения? Покажи-ка, - потребовал Джордж, и братья склонились над золой. Из нее показалось лицо Гарри, улыбающееся до ушей, и весело поздоровалось.
- Привет, - машинально ответили близнецы.
- Ну и как вы там? – сказал Гарри, и было слышно, что ситуация его немало веселит. – Если не справляетесь, так и скажите. Вообще-то, Джеймс напустил туману, и я не совсем понял, зачем ему оставаться у вас, но если вы заподозрите какой-нибудь коварный план, кричите сразу! Потому что мы как-то оставляли его у Рона, и это было довольно неприятно, ну вы помните… В общем, перезвоните. Классная штука эти новые камины, правда? Тут весь город ими забит, да почти под носом у магглов! Да, и удачи вам, ребята. Держитесь!
Зола погасла – больше сообщений не было.
- Болтун, - прокомментировали близняшки и переглянулись.
«Перезвоним?»
«И будем жаловаться на гномов?»
Оба поморщились и покачали головами:
- Неет!
Снег в этот день валил так, что из дома не хотелось даже аппарировать. Конечно, были и другие причины, по которым близнецы предпочитали лишний раз остаться дома: из головы не шел «коварный план», о котором предупреждал Гарри. Не то чтобы они и в самом деле ожидали чего-то подобного, но кто предупрежден, тот просто обязан вооружиться.
Ну или хотя бы быть настороже. Братья отменили встречи и сели разбирать контракты, стараясь не упускать ребенка из вида. Джеймс со скучающим видом рисовал что-то цветными карандашами, грыз лимонные леденцы и недовольно поглядывал на дядюшек поверх тетради.
- Гляди-ка, он предлагает нам тридцать процентов, - хохотнул Фред. – Каков фрукт.
- Может, предложим ему сорок?
Они посмотрели друг на друга.
- Двадцать!
Улыбнулись, довольные собой. Шуршание бумаг продолжилось, стопки листочков на столе понемногу копились.
- Если мы это подпишем, он останется в выигрыше. Не пойдет.
- А если не подпишем, он полетит ко дну. Зато мы будем…
- …совсем не в проигрыше.
- Пошлем его к черту, - подытожили они. Но Фред, помолчав секунду, добавил:
- Но ведь Рождество. А он разорится.
- Мы не Санта, - проворчал Джордж и раздраженно глянул на брата. – Но мы подпишем.
- Люблю в тебе это, братишка!
- И в себе тоже.
Они снова улыбнулись друг другу.
- Эй, парни, - встрял Джеймс. – Вы уже думали, что подарите мне на Рождество?
Братья взглянули на него, выразительно приподнимая левую бровь. И откуда бы взяться в ребенке такой безграничной наглости?
- Я ж сказал, мы не Санта.
- Это забота Гарри…
- …и Джинни…
- …и мамули с папулей.
- А я не прошу покупать мне что-то, - улыбнулся Джеймс. – У меня есть что попросить.
Они открыли было рот, чтобы дружно поставить наглеца на место, но не успели.
- Джорджи, ты не…
- Чувствую. Дым?
- Не просто дым… розовый дым.
Их осенило, как всегда, одновременно:
- Веселящие Хлопушки!!
И, едва не сбив друг друга с ног, они рванулись открывать окна. Джеймс едва сдерживал смех, наблюдая за дядюшками и разжевывая конфетку, купирующую действие дыма.
- Потуши!! – проорал Фред, почти срывая занавески, и Джордж кинулся за дверь.
- Тебе не жить, Поттер! – послышалось из коридора. – Aguamenti Maxima!
Чуть позже Джеймс сидел перед ними, словно перед военным трибуналом; Фред хмурился так, словно ему предстояло без всяких сожалений приговорить мальчика к поцелую дементора. Ну а Джордж сидел рядом с ним и молча, нервно хихикал – он вдохнул немного дыма.
- Это был аргумент, - пояснил Джеймс, – в пользу того, чтобы рассмотреть мою просьбу насчет подарка.
- Ты не подарок получишь, - сквозь зубы процедил Фред, - а хорошую недетскую трепку, мелкий…
- …засранец, - хмуро подсказал Джордж и тут же залился звонким смехом.
Фред прикрыл ладонью глаза.
- Лучше помолчи, братишка.
Джордж виновато кивнул и снова попытался придать своему лицу мрачное выражение, но диван заколыхался от его сдержанного хихиканья. Не обращая внимания на эти смешные попытки, Джеймс деловито смерил взглядом Фреда и заявил:
- У меня предложение, дядя Фред. Я веду себя паинькой, а вы делаете то, что я попрошу. В итоге мы все выигрываем.
- Смотря что ты попросишь.
Ну как же, он будет паинькой. Близнецы еще не настолько состарились, чтобы поверить в такое – разве что цена будет этого стоить. Но цена прозвучала на удивление просто:
- Я хочу провести с вами зимние каникулы.
- У тебя еще нет зимних каникул, - заметил Фред.
- Верно. А у вас их уже нет. Так давайте их устроим?
- Ты и так здесь, что тебе еще надо?
- Нормальных каникул! – возмущенно воскликнул Джеймс. – Вы что, забыли, что такое зимний отдых?!
Джеймс хохотнул и зажал рот ладонями. Вообще-то, подумал Фред, они и вправду забыли, что это такое. Да что такое вообще этот отдых? Как он пахнет? Да, они забыли.
- Решено, - подвел итог Джеймс. – Вечером мы идем играть в снежки! И до самого Рождества вы даже думать забываете о работе.
- Но до него еще несколько дней!
- Всего несколько дней.
Он протянул им ладошку, и братья, помедлив, вопросительно переглянувшись, неуверенно ее пожали. Сделка состоялась. Разве они не хотели каникул?
-Умри, гриффиндорец!! Умри!!! – вопили близняшки наперебой, разбомбив крепость Джеймса и добивая ее последнего защитника. Снаряды сыпались ему на голову, на плечи, сотрясающиеся от смеха, на поджатые ноги. Наконец Фред остановил град снежков и вытащил доблестного воина из сугроба.
- Сдаешься, Джеймс Сириус Поттер?
- Гриффиндорцы не сдаются! – пропыхтел мальчик и попытался стукнуть противника заснеженной варежкой.
- Ты напрашиваешься, - предупредил Джордж, складывая новые снежки аккуратной горкой. – У нас преимущество.
- Это как раз не честно!
- А кто говорил, что будет честно? – воскликнули братья и рассмеялись. – А ты был прав, это весело!
- И скажи спасибо…
- …что мы не пользуемся магией.
Кругом было темно, в стороне горели фонари окраинных улочек, боками упиравшихся сюда, в заснеженный пустырь. Они были довольно далеко от дома – сюда Джеймс приезжал с родителями прошлой зимой. Горки здесь потрясающие.
- Я вам еще отомщу!
- Ты смотри еще раз не проиграй! – фыркнул Джордж, обнимая брата за шею. – Мы тебе даем фору, так и знай. Так что, партию-реванш?
- Сначала догоните! – крикнул Джеймс и ринулся в ту сторону, где рельеф круто уходил под гору. Братья, конечно же, кинулись следом.
Снега намело по колено, и бегать было не только тяжело, но и довольно смешно: они увязали, спотыкались и двигались немногим быстрее, чем шагай они без всякой спешки. Но ведь вся соль в том, чтобы бегать друг за другом, а не ходить! Братья крепко держались за руки.
- Тебе не уйти! – грозно провозгласил Фред, когда они почти настигли беглеца. – Сдавайся, и мы не причиним тебе вреда!
Джеймс не думал сдаваться. Находясь на волосок от плена, он провернул гениальный стратегический ход: у самого склона отпрыгнул назад и рухнул в снег, прямо под ноги противнику. Братья не удержались и с воплями покатились вниз – в самую темноту.
- У-убье-ем, гриффиндорец! – все, что можно было разобрать.
- Эй, как вы там? – крикнул Джеймс, когда шум затих. Ответа не последовало. – Эй, дядя Фред, дядя Джордж! Э-эй!
И снова тишина. Джеймс встревожился не на шутку. А вдруг взрослые не настолько неуязвимы, как они, дети? Или это такая дурацкая шутка? Джеймс именно так и пошутил бы.
- Дядя Фре-ед, - еще раз позвал он, - дядя Джо-ордж…
И решил спуститься. Ну напугают они его, ну посмеются. Не сидеть же и не ждать – абсолютно безвыходная шалость, даже если тебе кажется, что ты ее разгадал. Подпрыгивая и хватаясь за края распоротых снежных ворохов, он спустился по склону. Как хорошо, что в прошлом году он боялся темноты.
- Lumos!
Близнецы сплошным комом валялись неподалеку и были так плотно облеплены снегом, что разглядеть их удалось не сразу. К тому же, люмос у него был довольно слабеньким. Братья были в порядке. Они целовались, не замечая ничего вокруг. Так жадно и так неистово, что кровь прилила к щекам и сердце бешено забилось от волнения. А ведь он в жизни не краснел и искренне считал, что смутить его не может ничто на свете. И что, что всего девять лет? Близнецы не реагировали ни на него, ни на свет его палочки.
- Nox!
Этого ему никто еще не рассказывал, думал Джеймс, карабкаясь наверх. Он улыбался. Он, кажется, раскрыл огромную тайну близняшек, сам раскрыл – не вытянул из отца или бабушки. Или они сами этого захотели? Рождественские чудеса начинаются!
За завтраком стояло такое молчание, что даже гномы притихли в своем углу у раковины. Джеймс так заинтересованно и таинственно поглядывал на близнецов из-за края своей чашки, что очень скоро они не выдержали. Разом отложили вилки и красноречиво взглянули на него.
- Что, дядя Фред, дядя Джордж?
- Не корчи невинность, - отрезал Фред. – Если у тебя есть комментарии…
- …по поводу вчерашнего…
- …мы с удовольствием выслушаем.
Джеймс просиял, словно только и ждал свободы слова.
- Так вот почему вы не женитесь. А бабуля-то все удивляется.
Братья скривились, будто откусили от лимона.
- Идиот!
- Нам просто не нужны посторонние в доме, - просто сказал Фред. – Они нам не нужны, неужели это и так не понятно?
- Никто не нужен, - жестко уточнил Джордж, и схватил вилку, демонстрируя, что свое сказал и в разговоре больше не участвует.
Фред посмотрел на него с удивлением.
- Все в порядке, Джорджи?
- Нет. Мелочь лезет не в свое дело.
Джеймс округлил глаза и, схватив со стола пару яблок, ринулся к двери.
- Доем в комнате!
Когда топот стих на втором этаже, Фред потянулся рукой к руке брата и крепко сжал его пальцы. Вилка со звоном выпала. Джордж ответил, переплетая их, и накрыл другой ладонью. С минуту они молча, успокаивающе ласкали кисти друг друга, медленно сжимали, чертили, гладили.
- У нас нет проблем, - тихо сказал Фред.
- Нет, - эхом отозвался Джордж.
И девушки вовсе не были проблемой. Братья просто считали, что девушки не для них – ну или они не для девушек. Изредка они вместе уходили с какой-нибудь доступной красоткой, просто потому что организм требовал. Домой они никогда и никого не приглашали – табу.
И им действительно больше никто не нужен. Никогда.
А Джеймс отчего-то почувствовал себя еще счастливее. Дядюшки так сильно меняются, или же он узнает их лучше. И не такие они правильные, и не такие они сухие, да и не такие взрослые, как хотят казаться. Да, у них свой мирок, в котором остальной мир чужой. Его они свято охраняют. Но там, в самом его сердце, хранится то чарующее детство, которое Джеймс обязательно вытянет наружу, – и тут непременно поможет Рождественское чудо. И только они втроем будут знать, как никогда не взрослеть.
К вечеру во дворе выросла тройка рыжеволосых снеговиков: два поменьше и один совсем громадный. Парочку слепил Джеймс, а потом притащил свою акварель и нарисовал им две одинаковые перекошенные рожицы. Братьям не понравилось, и они отомстили, измалевав своего снеговика. А потом Джордж достал палочку и отрастил всем троим рыжие шевелюры. Джеймс восхитился:
- Научите?
- Сам когда-нибудь научишься, - фыркнул Джордж. – Ты вообще поаккуратней с магией…
- …до совершеннолетия.
- Колдовать-то можно…
- …нельзя попадаться, - нескладным хором закончили Фред и Джеймс.
Ну а потом они снова отбирали друг у друга краски и рисовали на снеговиках всевозможные непотребства. И тут же закрашивали, чтобы не злить благообразных соседей и не растлевать их благообразных детишек.
- Хорошо, что вы не мои родители, - заметил Джеймс, когда они, хохоча в три голоса, завалились домой.
- Ох, Поттер, - вздохнул Фред, расстегивая куртку Джорджа, - хорошо, что ты не наш сынок…
- И хорошо, - подхватил Джордж, расстегивая куртку Фреда, - что родители твои нас не видели. Видели бы…
- …огребли бы мы втроем.
- Да за что? – изумился Джеймс. – Мы лепили снеговиков!
Братья дружно расхохотались, а мальчик только пожал плечами и принялся вытряхивать подтаявший снег из-под свитера. Все казалось идиллией. Вдруг близнецы наморщили носы, зажмурились и дружно чихнули.
- На здоровье, - сказал Джеймс. Дядюшки всегда чихали вместе.
- Спасибо, - ответили братья и хлюпнули носами.
Они не простужались так же давно, как давно не отдыхали: им было некогда. Да, простуда не самая приятная штука в этой жизни, но сейчас она показалась им упоительным приключением. С ней все перевернулось окончательно. Они не заметили, как освободились.
- Ну одну! Ну ради меня! – умолял Фред, пытаясь ткнуть ложечкой в губы Джорджа. Тот протестующее мычал и вертел головой, норовя вот-вот вырваться из объятий брата.
- А если я первый выпью?
Джордж успокоился и взглянул на него. Фред улыбнулся и не глядя обратился к Джеймсу:
- Тащи еще ложку, мелочь. Вместе так вместе!
Юный Поттер послушно ушел за ложечкой, недоумевая, дурачатся они или нет. Современные антипростудные не так уж плохи; к тому же, когда-то братья сами изобрели безобидную добавку к лекарствам, изменяющую их вкус. Теперь она применяется повсеместно.
Но он никогда, никогда вплоть до этой странной недели не видел, чтобы братья дурачились. Он всегда смотрел на них в строгих мантиях, лаконичных магглских костюмах, бесцветных свитерах с галстуками и пытался представить себе это. А сейчас они, растрепанные и дикие, валяются в снегу, напялив старые куртки, целуются в сугробах на глазах у малолетнего племянника, кутаются в клетчатые одеяла и измазанные вареньем пижамы, вопят, чихают, дерутся и бессмысленно препираются с кучкой молчаливых гномов. Их вечно уложенные челки растрепались, и темно-медные волосы как будто начинают светлеть. Как на старых фотографиях, где они совсем как два солнца – светлые. Может, у него что-то получилось за эти пару дней?
- А не зря мы его послушали, а, братик? – Пробормотал Фред, прижимаясь пунцовой щекой к горящему лбу Джорджа. – Наверно…
- …иногда они бывают правы, - умиротворенно отозвался Джордж. – Дети…
- Дети, - задумчиво повторил Фред.
Джинни появилась в камине за день до Рождества. Угольки затрещали зловеще – братья даже подумали, не притвориться ли им, что их нет дома. Вставать с дивана совсем не хотелось, но злая Джинни – это стихия. Со стихией лучше не шутить, в последнее время она жутко нервная.
И что там у них стряслось? Впрочем, догадаться несложно: супруги в очередной раз повздорили на дырке от нуля, и теперь она будет требовать ребенка назад. Пар некуда излить, Гарри ведь такими вещами не прошибешь.
- Фред, Джордж! – сурово позвало ее остренькое лицо. – Вы слышите?
- Привет, сестренка! - братья подошли, завернутые в один плед на двоих, спотыкаясь и наступая на свисающие края. – Как отдыхается?
- Никак! – раздраженно ответила миссис Поттер. – Я хочу, чтобы мой сын был со мной сейчас же. Поэтому позовите его, и пусть собирает вещи. Мы соскучились.
- А что так, - начал Джордж, - не…
- Не знаю, что вы там задумали, - резко перебила Джинни, - но я хочу, чтобы он был здесь. Сию минуту.
- Он сам так решил, - Фред развел руками под пледом. Джордж покрепче обнял его за талию и прибавил:
- Спроси у Гарри. Мы сами были…
- …не в восторге.
- Поначалу.
- Слышать не желаю! Он, кстати, ничуть не лучше, можете на него не ссылаться. Достали меня штучки вашей троицы, - прошипела она, и зола взметнулась с ее губ. – Сколько можно заговоры плести за моей спиной?
- Тоже нам заговоры…
- Где Джеймс? Хватит, нагулялся. Хочу, чтобы сын проводил Рождество со мной, мал еще, чтобы выкаблучиваться и выдумывать таинственные причины. В Норе без него прекрасно обойдутся, можете не говорить про маму. Вы что, простыли?
- Ага, - ответили близнецы, хлопая покрасневшими веками.
- Где мой сын?!
- Я тут, мам, - спокойно откликнулся Джеймс, показываясь из-за спинки дивана. – Я хочу остаться на Рождество, извини.
Зола как будто позеленела.
- Хочешь остаться?
- Ага. И я не простыл. Это они несознательные.
- Джеймс Сириус Поттер, - четко, тяжело произнесла Джинни, - ступай сюда и получи портключ. Или будешь наказан так, что до начала первого курса потеряешь желание выходить из дома.
Близнецов передернуло от ее тона – но Джеймс не шелохнулся.
- Я остаюсь, мам.
Поздно вечером трое сидели на кровати Джорджа и лениво перепихивались подушками. По комнате, пачкая стены и мебель, ползали недоеденные шоколадные лягушки и тараканы из кофейного мармелада. Фред уже несколько ночей не бывал в своей кровати, и братья всерьез подумывали убрать ненужную стенку. В самом деле, что они тогда удумали? И терпели ведь несколько лет, и даже вроде бы свыклись. Но нигде сон не может быть слаще, чем в объятиях любимого брата. Долой чопорность, долой правила! Держать, целовать, крепче, вместе.
- Что сделает Джинни? – поинтересовался Фред и ткнул подушку в лицо Джеймсу.
- Ничего, - ответил тот, отпихиваясь и отфыркиваясь. – Ничего она не сделает, она ж мать мне!
- Все они только обещают, - согласился Джордж. – Не пора ли нам спать?
- Рано еще, - ответил Джеймс и неудержимо зевнул. – Ра-ано…
- Спать, спать! – поддержал брата Фред и попытался спихнуть племянника на пол. – Отправляйся уже… детям вообще полагается…
- …ложиться в восемь, - подхватил Джордж и присоединился к возне. – И не спрашивай…
- …ложились ли мы в восемь! Мы…
- …не скажем!
- Не пойду! – рычал Джеймс. – Рано!
Проворный и гибкий, он выворачивался из рук, карабкался по тощим спинам и нырял под животы, с боевым визгом забирался на плечи; и они кричали и ругались, смеялись, толкали и щекотали друг друга до изнеможения.
- Вот теперь – точно спать, - прошептал Фред, когда борьба обессилела и утихла.
Его глаза слипались, а язык едва ворочался. Они, вмиг разомлевшие, валялись друг на друге посреди развороченной кровати, сбросив на пол подушки и одеяло. Джеймс уснул мгновенно и теперь громко сопел, свесив к полу веснушчатую руку; по ней неторопливо полз мармеладный таракан. Джордж смотрел на него сквозь смыкающиеся веки и думал, что у них с Фредом такие же веснушки по всему телу. Почему они раньше так враждовали? Как-то странно. Они же дети солнца, думал он, и ему хотелось улыбаться.
Утром, едва ли не с рассветом, нагрянула Молли. Для нее их камин был всегда открыт – иначе зла было бы куда больше.
- Мам, ну зачем…
- …так рано, - ныли братья, пытаясь протереть затуманенные глаза.
- Вовсе не рано, лентяи несчастные! Джордж, какой ужас! – Молли ахнула и всплеснула руками: заметила шоколадную лягушку, размазанную по шелковой ткани пижамы на груди Фреда. Вчера он случайно уснул на ней. Джордж деликатно кашлянул и тронул Молли за плечо.
- Мама, он не Джордж. Это я.
- Прости, прости, - она суетливо потрепала сына по щеке и пригладила коротко торчащие вихры. – Сколько лет, а все вас путаю… идите собирайтесь. И вы, молодой человек!
Последнее относилось к Джеймсу. Вереницей они потянулись в сторону ванной. Внезапно Фред обернулся в дверях и весело объявил:
- Мам, ты не перепутала! Я Джордж.
- Все еще прокатывает трюк? – спросил Джеймс, оттирая вчерашнего таракана с плеча.
- Не понимаем…
- …о чем ты.
Близнецы, сбросив на пол перепачканные пижамы, стояли перед зеркалом, одинаковые – безупречно, до бесстыдства одинаковые. И невозмутимо расправляли мокрые волосы.
- Да ладно… она вас и в самом деле перепутала.
- Откуда знаешь? - ухмыльнулся Фред. – Она не перепутала.
- Перепутала, - стоял он на своем. – Ты Фред.
Отчего-то не повернулся язык назвать его «дядей Фредом», но братья не обратили на это внимания. Их заинтересовало другое.
- Ошибаешься, - спокойно заявил Джордж, - я Фред.
- Он Фред, - упрямо повторил Джеймс и отложил в сторону полотенце. – Слушайте, ребята, не пытайтесь меня провести. Не выйдет.
- Как ты узнал? – в один голос спросили братья и требовательно уставились на него. – Как отличил?
Никто до сих пор не говорил с такой уверенностью, что может различать их. Да и Джеймс раньше не пытался – обращался к ним вместе, как и все остальные.
- Не знаю, - он пожал плечами, - как-то само получается. Так что – не проведете.
Нора, как рождественская елка: каждый год сверкает сотнями гирлянд, наверно, на многие мили вокруг. Ладно бы такое безобразие разводили эльфы, но мистер Уизли с большим воодушевлением занимается этим сам. Народу сейчас собирается куда больше, чем некогда, и пусть старшие сыновья по-прежнему ограничиваются открытками, его достаточно, чтобы сказать «слишком много». Особенно много детей, они всюду. Фреда и Джорджа это давно раздражало. А сегодня Гермиона получит от Молли еще несколько вязаных чепчиков и крохотных комбинезончиков и тоже засияет, словно наряженная.
Вернулся Перси – хмурый, чопорный, но все-таки вернулся. С худенькой бледной скромницей, чье имя близнецам никак не удается запомнить. Они появляются в рождественский вечер и исчезают на целый год.
- Сестренка? Какой…
- …сюрприз!
Джинни, прямая, как трость, сидела в кресле Артура. Они вернулись этим утром.
- Как добрались? – заботливо поинтересовался Джордж.
– И что так рано? – прибавил Фред.
- Ничего, - саркастически искривилась она. – Что это с вами?
Рваные брюки на старый магглский манер и хулиганисто-вычурные рубашки. И верхняя пуговица оторвана у обоих. Так они не одевались очень давно, и так же давно не смотрели этим своим взглядом, этой искрой. Как будто время попятилось.
- А что с нами? – хором спросили они и посмотрели так нагло-нагло, как смотрят старшие братья на несмышленую маленькую сестренку. Джинни едва не растерялась.
- Завтра я поговорю с Джеймсом, и если что-то…
Они не дали договорить – бесцеремонно и очень знакомо.
- Забей, сестра!
И, слегка пихнув ее в плечи, обогнули кресло и удрали. Она осталась с раскрытым ртом.
А спустя минут десять раздался возмущенный голос Рона:
- Отдай, придурок! И ты, придурок! Вы не зажжете это в доме!!
- Сам придурок, - сопели близнецы, отбирая коробку у младшего братца-атлета. И зачем они бросили квиддич? Куда пропала их форма! Остались жилистые рельефы выпирающих костей, которые, правда, они так любят друг в друге.
Но коробку все же отобрали – не шутка двое на одного. Древние фейерверки, когда-то летавшие по коридорам Хогвартса, оглушая и слепя подземелья с их темным профессором. Зажечь их под крышей могли бы только те самые близнецы, смешливые самоубийцы. В комнате поднялся невообразимый гвалт.
- Дядя Фред, дядя Джордж!
- Гарри! Сделай что-нибудь!
- Артур! Скажи что-нибудь!
- Мама! Да перестаньте кричать!
- На улицу! – вдруг скомандовал Перси, не громко, но так, что услышали все. – Марш с хлопушками на улицу!
Все разом взглянули на него. Перси говорил очень мало и очень редко, и сейчас стоял, покрасневший до кончиков круглых ушей. Но худое лицо его было каменно. Все отчего-то послушались.
- Держи, - Фред сунул Гарри коробку с фейерверками. – Раз уж так, мы еще пару прихватим!
Конечно, никто не стал дожидаться этой пары коробок. Зажженные фейерверки вспыхнули с одуряющим ревом – и неожиданно кинулись на людей, клацая и шипя искрами и размахивая пламенеющими языками. Близнецы от души хохотали, глядя, как семья врассыпную разбегается по двору и прячется за сугробами. Наблюдали они свысока, оседлав свои старые квиддичные метлы. Выше второго этажа хлопушечные монстры никогда не поднимались – модель UUKPRSUU-87 панически боялась высоты.
А спустившись на землю, самым первым делом они запустили снежками в затылок любимому племяннику. Как будто уже соскучились.
- Давай, Джорджи! Метко!
В цель попал только один.
- Кто попал?! – завопил Джеймс и схватил под ногами пригоршню снега.
- Это дядя Фред, - пискнула маленькая Роза из-под заснеженного куста смородины. Братья снова поднялись над землей, в пределах досягаемости детского снежка.
- Я не Фред.
- И я не Фред.
- Наверно, все-таки я.
- А может и нет!
Он мешкал недолго – рассмотрев братьев, уверенно запустил в одного из них. Только этого близнецы и ждали, – и следующие пару часов молодые Уизли и Поттеры от души валяли друг друга в снегу и отбивались от зачарованных снежков. Молли с улыбкой глядела на них из окна и украдкой вытирала уголки глаз.
После полуночи детей уложили спать, с трудом распределив по комнатам. Джеймс, отвоевавший спальню близнецов для себя одного, лежал на их старой кровати и шептал сквозь подступающий сон:
- Я понимаю, конечно, не маленький. Я и так много просил в этом году, и ты мне, кстати, очень помог. Спасибо. Но ведь если я не попрошу, придется ждать до следующего Рождества. А вдруг они его все-таки откроют? Тебе же ничего не нужно делать, это им работать. Ну пожалуйста! Я даже ничего не попрошу в следующем году.
Он совсем не был уверен, что не забудет свое обещание за целый год, зато был уверен, что сейчас его услышали. А за год, черт возьми, кто угодно забудет! Кто же держит в голове такие мелочи?
А тем временем над мощеными изгибами Косого переулка тихо-тихо и очень таинственно звенели колокольчики. И если бы все вдруг замолчали, непременно бы заметили и стали бы друг друга спрашивать, откуда этот странный звон. Лондонцы – и маги, и магглы – либо уже спали, либо громко праздновали. По хрустящему снегу, увязая по щиколотки, шатались гуляющие и ряженые и жмурились все как один на огни и падающие пухлые хлопья. Дети носились кругами, кричали песенки и разбрасывали под ноги музыкальные хлопушки. Все искрилось.
Близнецы шли по самой середине улицы, крепким замком сцепленные под руку.
- Как думаешь, успеем до утра?
- А почему нет? Все-таки Рождество! А с утра…
- …все будут спать.
- Все равно, - в один голос.
Прохожие оглядывались, чтобы посмотреть на них, таких одинаковых, таких дружных, таких рыжих. Долой эти кусачие шапки – им принадлежит самый яркий из цветов! По сравнению с ним эти слепящие взрывы красок и ламп – бледные болотные светлячки. А колокольчики все звенят, все громче и громче. И близнецы их прекрасно слышат.
---------------------------
- А знаешь…
- Знаю. Он нас все-таки …
- …перепутал.
