Глава 1«Есть многое на свете, друг Горацио,
Что и не снилось нашим мудрецам».
У. Шекспир, «Гамлет»
Глава 1
— Кричер! Сей секунд принеси мне лорнет!
Кричер поспешно захлопнул книгу, подняв при этом маленькое облачко пыли. Хозяйка Вальбурга отобьет себе ладони, если он не поторопится. Но поспешать, как известно, нужно медленно: слезая с лесенки в библиотеке, домовик поскользнулся и с писком упал на ковер с высоты трех полок. Не обращая внимания на боль, Кричер тут же вскочил на ноги и щелкнул пальцами, чтобы перенестись в спальню мадам Блэк.
— Что угодно моей госпоже? Кричер все исполнит, — привычно пробормотал он, сгибаясь перед кроватью в три погибели.
Вальбурга Блэк, полулежавшая под бархатным балдахином, была сегодня как никогда царственна. Брезгливо скривив тонкие губы, хозяйка читала — точнее, пыталась читать — свежую «Прорицательскую». Как только ранняя сова приносила газеты и письма, Кричер доставлял их в комнаты госпожи и совершенно бесшумно раскладывал на серебряном подносе, который затем левитировал на ночной столик. С тех пор, как скончался хозяин, Кричеру не приходилось сортировать почту — домовик украдкой вытер слезинку.
— Лорнет, кофе и Регу… — хозяйка осеклась и на мгновение прикрыла глаза, но, тут же совладав с чувствами, прикрикнула: — Пошевеливайся!
Бормоча извинения, Кричер попятился на три шага и только тогда позволил себе исчезнуть. В минуту справившись с кофе и собрав легкий завтрак, он бросился за лорнетом — в гостиную, в библиотеку, где еще не осела поднятая им пыль, в кабинет господина… Домовик уже отчаялся и приготовился к худшему, когда его посетило печальное озарение. Разумеется, лорнет мог быть только там.
И без того очень осторожный, Кричер приподнялся на цыпочки, перешагивая будто заколдованный порог. В комнате мастера Регулуса было очень тихо и почти темно: из-под задернутых штор струился свет, такой слабый, что даже он казался потусторонним. Искомая вещица лежала на убранной кровати хозяина. Кричер погладил покрывало, расправляя невидимую складку.
— Кр-р-ричер!!
— Иду, иду, моя госпожа! — закричал в ответ домовик. Только зачем, хозяйка все равно его не услышит. Схватив лорнет, он со щелчком переместился обратно на кухню и, подогревая кофе заклинанием, понес его в господскую спальню.
— Ничего не могу прочесть. Жалкие писаки, экономят на чернилах! — сварливо бормотала мадам, изящно щурясь на страницу сквозь узкие стекла. Кричер застыл возле кровати, с раболепным благоговением ожидая новых приказов.
— Вот оно что… дражайший Бартемиус никак не успокоится? — в хрипловатом голосе хозяйки зазвучали ядовитые нотки. Домовик легонько пошевелил ушами: если госпоже угодно побеседовать, пусть даже самой с собой, он весь обратится в слух.
— Омерзительно. До чего докатилось магическое общество, если ведущие посты отдают таким дуралеям! Успешная кампания, ах! — Кричеру померещилось, что мадам плюнула на статью, и он на всякий случай потер глаза кулаками. — Мало того, что по его милости каждый уважаемый колдун лишен покоя! Подлый авроришка, из грязи в Визенгамот! Только такого министра нам не хватало! Кричер!
Домовик аж подпрыгнул на месте. Видимо, госпожа решила, что он тихонько удалился, чтобы не мешать. Неужели он разучился угадывать желания хозяев?
— Что угодно мадам? — пролепетал он из-под ночного столика.
— Я не хочу видеть в своем доме эту дрянь! — Вальбурга скомкала «Прорицательскую» и швырнула ее по направлению к камину. — Принеси мне настоящие газеты, не порочащие чистокровные семьи! Или не приноси никаких!!
Скорбно кивая, Кричер подобрал шуршащий комок и постарался сжать его до как можно меньших размеров, но бумага не поддавалась. С помятой колдографии на него высокомерно смотрел Бартемиус Крауч-старший и миловидная, но просто одетая ведьма — его жена.
— Письма! — потребовала мадам Блэк. Домовик спохватился и заклинанием заставил почту проплыть по воздуху несколько дюймов.
— От мисс Беллатрикс? — радостно заулыбался он при виде темно-синего конверта. Старшая племянница хозяйки нечасто писала ей, но весточки от мисс Беллы неизменно приводили госпожу в хорошее расположение духа.
— Неужели нам ждать наследника? — с надеждой прошептала хозяйка, ломая печать. — О-о-о, нет, опять этот оболтус, позор рода и племени…
Деликатно потупившийся Кричер снова вздрогнул и предпочел ретироваться. То, что слуга не должен слушать дурное о чужих хозяевах, было неписаным законом десятков поколений домовых эльфов — возможно, с тех самых пор, как первый маг поручил первому Трикси, Дупли или Рокки следить за своим имуществом и очагом. А уж о том, чтобы терпеть бранные слова о собственных господах, не могло быть и речи.
— Фурункулюс ему на язык! Драклов недоумок! — разорялась мадам двумя этажами выше. Кричер тихонько заохал, продолжая полировать тряпочкой и без того сиявшее столовое серебро. Сердце у госпожи болело из-за каждой паршивой овцы, если овца происходила из чистокровного стада и приходилась хозяйке даже дальним родственником. Бедная, бедная госпожа, сколько бед выпало на ее…
— КРИЧЕР!!
Домовик выронил тряпку и поспешил на зов.
— Я приказала принести мне другие газеты, ты, мешок с трухой! Пошевеливайся, если не хочешь лишиться головы! — совершенно по-королевски гневалась мадам Блэк. Кланяясь в пояс, Кричер увернулся от полетевшей в него салфетки и шмыгнул за дверь.
— Никаких редакторов-полукровок! — донеслось до него уже на лестнице. Кивая на ходу, но путаясь в догадках, как ему отличить достойного редактора от грязнокровной мерзости, домовик выскочил на улицу через специальный лаз и спустя минуту уже был на Диагон-аллее.
— Винки, молодой хозяин уже проснулся?
Убирая на поднос пустую чашку, домовиха расплылась в улыбке умиления. Хозяин Барти был таким умницей, так прилежно учился, столько читал, что ей всегда хотелось продлить его безмятежный отдых.
— И да, и нет, госпожа, — уклончиво ответила она, смахивая крошки заклинанием.
— В каком смысле? — резко переспросил господин. Он стоял перед зеркалом, повязывая новый строгий галстук в тон строгой мантии. Винки залюбовалась идеально подстриженными усами хозяина, но тут же залепетала:
— Винки не знает наверняка, но когда Винки заходила в комнату хозяина Барти, хозяин Барти спал, а когда заходила другой раз, то вроде как и нет, а потом Винки заглянула третий раз, и хозяин снова…
— Достаточно! Пойди и разбуди этого лентяя, — раздраженно перебил мистер Крауч. — Полчаса на завтрак, я буду ждать его в министерстве.
Эльфийка подобострастно поклонилась. Хозяин Бартемиус бывает суров, но он так любит хозяина Барти! И госпожу Амелию тоже! Винки засияла от счастья, глядя, как господин целует на прощание худенькую руку хозяйки.
— Береги себя, дорогая.
— И ты, дорогой. Не утомляй себя, ты всегда возвращаешься таким измотанным. Винки приготовит тебе отвар с лавандой. Винки, разбуди Барти, пусть он попьет со мной чай.
Комната молодого хозяина выходила окнами в маленький сад. На цыпочках ступая по ковру, домовиха раздвинула занавеси, пуская в спальню тусклый солнечный свет. Господин спал на боку, трогательно положив ладонь под щеку.
— Пора вставать, мастер Барти! — как ей казалось, весьма мелодично позвала Винки. Крауч-младший фыркнул и заворочался под одеялом. — Ваша матушка ждет вас к завтраку!
Удостоверившись, что хозяин проснулся, домовиха тут же удалилась. Господин Барти не любил, чтобы кто-то видел, как он переодевается. Очень скромный, вежливый, настоящий джентльмен, у родителей никогда не было с ним хлопот. Через пять минут он уже входил в столовую с приятной улыбкой на чуть осунувшемся лице.
— Как твое здоровье, мама? — хозяин взял с тарелки сэндвич и сел на диван рядом с госпожой. Такой милый, заботливый, не то, что некоторые в его возрасте!
— Все хорошо, не беспокойся. А ты выглядишь усталым, — хозяйка пригладила мастеру Барти волосы. — Снова читал допоздна?
Винки навострила уши. И правда, уже далеко за полночь она слышала, как молодой хозяин шелестел страницами. Он совсем себя не жалеет, точь-в-точь как господин Бартемиус.
— Отдохни хотя бы на каникулах, сынок. Хотя, какой уж тут отдых — отец ждет тебя на работе, — вздохнула миссис Крауч. — Погоди, у тебя еще есть время. Винки, сделай еще сэндвичи.
— Не надо, мама, я перекушу там, если проголодаюсь, — дожевывая кусок, запротестовал хозяин Барти. — Все в порядке! И… — он замялся, проглотил и продолжал: — если я задержусь, не волнуйся. Значит, я встретил друзей в Лондоне, и мы зашли куда-нибудь посидеть.
— Только не в маггловские бары, Барти, и тем более — не в магические. — От этих слов хозяин досадливо поморщился. — Я доверяю тебе, сынок, будь умницей.
— Хорошо. Пока, мама, — мастер Барти чмокнул госпожу в щеку и поднялся с дивана. — Пока, Винки. Развлеките себя как-нибудь, сходите на аллею за покупками.
— Ты так говоришь, будто у нас целое состояние, — рассмеялась хозяйка. Она выглядела такой счастливой, когда смеялась!
— Тогда просто прогуляйтесь по магазинам, — благосклонно улыбнулся Крауч-младший. — Все, я пошел, до вечера!
Винки с поклоном проводила хозяина до камина и выпрямилась лишь тогда, когда потухли последние зеленые искры за кованой решеткой. Как бежит время: еще совсем недавно мастер Барти был вот такусеньким, и Винки могла денно и нощно стеречь камин, лишь бы маленький господин не залез туда со всем горшком летучего пороха. Вернувшись в столовую, она застала хозяйку с каким-то списком в руке.
— Конечно, мы не первые богачи, Винки, но я полагаю, что новому дому не повредит немного новой посуды. Еще мне нужно в лавку зельевара… и не вздумай проболтаться хозяину! — поспешно добавила она.
— Госпожа больна и скрывает это от… — раскрыла рот домовиха.
— Не говори глупости, я прекрасно себя чувствую. Но в лавку мы все же зайдем. Между прочим, лаванда для отвара почти закончилась.
Винки забормотала извинения: и как она могла забыть, да еще при том, что успокаивающий чай хозяину Бартемиусу необходим как воздух! Госпожа ушла переодеваться; убирая остатки завтрака, домовиха воровато огляделась и порядка ради приложилась лбом о столешницу. На душе сразу стало легче.
Оказавшись на Диагон-аллее, Кричер поежился и боязливо прижал уши. После тихого одинокого дома, где почти никто не бывал, даже не слишком людная улица показалась бы ему шумной — а тут будто бы собралась вся магическая Британия. Магазины бренчали колокольчиками и стучали дверьми, ухали совы, верещала малолетняя детвора — один озорник попытался дернуть его за нос, но Кричер проворно отскочил в сторону. Правда, при этом он чуть не попал под ноги высокому колдуну и его слуге, левитировавшему кучу коробок.
— Смотри, куда лезешь! — пропищал молодой домовик. Кричер задохнулся от негодования — да как этот слюнтяй разговаривает с ним, с эльфом старинного и благородного дома Блэков! Если бы не срочное поручение госпожи, он бы узнал, где докси зимуют! Зеленый выскочка, нахал…
— Кого это ты костеришь? — прозвучал над ухом скрипучий голос. Кричер схватился за сердце и чуть было не поклонился — но это оказался всего лишь Кукси. Домовик семьи Лестрейндж и ровесник Кричера, он, отдуваясь, волок ящик дорогих сигар. Сзади ящик придерживал незнакомый эльф: на макушке у него была здоровенная шишка.
— Наши хозяева желают здравия вашим хозяевам, — церемонно кивнул Кукси; при этом незнакомый эльф нагло фыркнул. — В чистокровной преданности, надежде и готовности принять вас у себя, как только вам заблагорассудится, — не обращая внимания, закончил домовик. — Куда ты собрался?
— В газетную лавку, а вы? — с должным почтением осведомился Кричер.
— Мы уже домой. Полюбуйся, каков наш Тупси, — Кукси махнул на спутника лапкой. — Ни манер, ни сноровки. Как ты мог не поймать пепельницу?! — вдруг запищал он, гневно тряся кулаками.
— А как ее поймать, если летела мне в голову? — удивился Тупси.
— Тем более! Сколько раз я тебе говорил: если хозяин Рабастан кидает пепельницу, или сапог там, или что еще, надобно ловить, ловить надобно! — разорялся Кукси. Кричер потоптался на месте и решил идти своей дорогой. «Оно же все денег стоит!» — донеслось ему в спину.
Буркнув что-то про недостойное поведение, Кричер снова нырнул в толпу ног и рысью припустил к «Флоришу и Блоттсу». Проскочив в магазин за какой-то полной ведьмой, он беспомощно озирался в поисках отдела периодических изданий. Вечно этим магам нужно устраивать перестановки — нет, чтобы оставить все на своих местах!
— Привет, Кричер, — пискнул кто-то рядом. Очевидно, домовикам сегодня не сиделось дома.
— Добби. — Он смерил молодого эльфа снисходительным взглядом. Слуга мисс Нарциссы и ее супруга, мистера Малфоя, неловко переминался с ноги на ногу.
— Хозяин Люциус пошел на Дрянн-аллею и оставил Добби ждать здесь. Добби беспокоится, хозяина слишком долго нет…
— Не смей жаловаться на своего господина! — строго перебил Кричер. — И запомни — между нами можешь говорить от первого лица.
— Добби не знает, какое у него еще лицо, кроме Добби… — малфоевский домовик никак не унимался, а дело не требовало отлагательств. Кричер завертел носатой головой, надеясь разглядеть нужную вывеску, но увидел совсем другое.
Слева, возле стенда с новинками, вполоборота к нему стояла молодая эльфийка в нарядном клетчатом полотенце. Наверное, ни у одной домовихи Кричер не видел такого чудесного профиля: гладкий лоб, не слишком длинный, чуть вздернутый нос и аккуратный подбородок. Слуга благороднейшего семейства затаил дыхание: незнакомка взмахнула ресницами и, изящно щелкнув пальчиками, призвала одну из выставленных книг.
— Добби боится, что хозяина обидят на Дрянн-аллее! Но хозяин Люциус запретил…
— Тихо! — шепнул Кричер. — Смотри, ты не знаешь, кто это?
Хныкавший домовик прищурился.
— Не из дома Добби. И не из эльфов господ Лестрейнджей. Может быть, из дома Розье? Нет, Добби видел, у них полосатые полотенца.
— Она прекрасна... — заворожено пробормотал Кричер. Наверное, впервые за долгие годы жизни и службы он видел что-то… кого-то, затмившего все вокруг. Затмившая огни парящих свеч, мелодией звучит ее мне речь…
— Что Кричер бормочет? Кричер заболел?!
— Да отвяжись ты от меня! — зашипел домовик. Добби что-то лепетал, стараясь похлопать его по щекам. Кричер позеленел от ярости и отпихнул незадачливого товарища, тем самым чуть не обрушив стопку за его спиной. Благо, реакция его не подвела: Кричер заклинанием остановил падавшие книги — но когда он повернулся к стенду, красавица-эльфийка уже исчезла.
— Докси тебе за шиворот! — в сердцах выругался он. Добби хныкал громче прежнего, на них уже косились продавцы и посетители. Схватив длинноухую бестолочь за шиворот, Кричер поволок его за ящик с надписью «Только три сикля!»
— Экий ты недотепа! Что мне теперь делать? — в отчаянии он тряс Добби за прорезь наволочки, в которую тот был облачен. — Я ведь даже не узнал, как ее зовут!
— Так вон же она, — обиженно промямлил Добби. — Вон, возле кассы. А Кричер сразу дерется, бьет Добби! — и малфоевский слуга снова распустил слюни.
От волнения сердце Кричера пропустило удар. Эльфийка в клетчатом полотенце вправду стояла перед кассой: ее госпожа расплачивалась, а домовиха готовилась принять покупки. Оставив горе-товарища в укрытии, Кричер осторожно пробрался за стеллаж и, обогнув его, оказался у дверей. Хозяйка красавицы уже прощалась с мистером Флоришем — тот вел себя подчеркнуто вежливо и даже чуть подобострастно. Эльфийка чуть в стороне стерегла пакет.
— Эй! — не своим голосом просипел Кричер, и тут же осекся. — Как фея среди мрака мирозданья, кто ты, неповторимое созданье?
Домовиха пошевелила ушами, но не оглянулась. Изумляясь собственной храбрости, Кричер прокрался от стеллажа до картонной фигуры чародея-библиофила и оказался лишь в шаге от очаровательной незнакомки.
— Ужель я мог… тьфу, не так. Ужели свет я видел до сих пор, иль только что явило солнце взор?
Он мог поклясться, что эльфийка порозовела от смущения — или от удовольствия? За спиной будто выросли крылья; Кричер выскользнул из-за картонного колдуна и уже хотел коснуться лапкой тонких пальчиков, когда над головами прозвучало:
— Пойдем, Винки! — Домовиха поспешно схватила пакет и бросилась вслед за хозяйкой. Кричер чуть не запищал от ужаса: он выскочил из магазина, но успел только мельком увидеть лицо ведьмы. Однако этого оказалось достаточно.
Это была миссис Крауч.
