Опустошение

Глава 1

Наконец-то Невилл оставил меня в покое. Нет, не ушел, конечно – маячит где-то поблизости. Боится, как бы я чего не сделал. Глупо. Верный Невилл. Стоит за спиной, как преданный пес, стремящийся оградить хозяина от того, от чего хозяин не в силах сам себя сберечь.

Что за глупые мысли?

Если еще полчаса назад мной владело душевное смятение такой силы и жестокости, как удар кулаком в лицо, то теперь где-то внутри поселилась тишина, прогнав почти все мысли и подарив ощущение какого-то странного спокойствия. Пустота. Опустошение. Я старался уверить себя, что когда-нибудь смогу вспоминать о Тонкс без сожаления, без грусти . Нам всем порой хочется верить в несбыточное. Я ведь прекрасно знаю, что такие события не забываются, они оставляют глубокий след в душе. Как будто надпись на могильной плите.
* * * * *
На выпускном вечере в Хогвартсе, куда , кроме родителей, нам разрешили привести сколько угодно гостей, я пригласил Тонкс на танец. Я отчаянно смущался и наступал ей на ноги, а она смеялась и говорила, что через три года штат авроров пополнится еще одним неуклюжим сотрудником.

Во время обучения в школе авроров она вела у нас занятия по рукопашному бою и часто укладывала меня на обе лопатки без малейшего усилия. Смеялась и разъясняла мне мои ошибки. Но я все равно ошибался. Я не мог бороться с ней в полную силу.

Я не принадлежал к числу первогодок, которые хвостом ходили за ней и заговаривали с ней под каким-то надуманным предлогом. Мне-то надуманные предлоги были ни к чему – зачем они нужны друзьям?
* * * * *

- Не она это, эй, приятель, слышишь меня? – чей-то голос .

Что? Не она? Кто «не она»?

Около часа назад мы получили известие, что на одной из улочек маггловского Лондона была убита женщина. Убита. Женщина.

Убита. Сгорела. Да от нее осталась кучка обгорелой плоти и несколько клоков волос.
Маггла-свидетельница до сих пор в шоке.

Несколько клоков волос огненно-красного цвета. Тонкс. Это все, что от нее осталось.

Тонкс. Пять букв. Это все, что осталось мне. Не от нее осталось – от меня. Вот уже несколько лет мне не приходилось терять друзей.

- Рон, дружище, да ты вообще меня слышишь, а? – меня потрясли за плечо и я неохотно поднял голову.
- Чего тебе, Невилл?
- Рон, - медленно, тщательно выговаривая слова, произнес Невилл, - мы только что получили отчет от экспертов. Эта женщина – не Тонкс.
Я вцепился в его руку словно утопающий, моля о спасении.
- А кто?
- Не знаю. Какая-то маггла. Ребята уже вышли на наших людей в маггловской полиции.
* * * * *
Не она. Не Тонкс. Вот, значит, как вышло. Какая-то несчастная маггла погибла вместо нее.

Я уже две недели не видел Тонкс. Совсем не видел: даже вел вместо нее занятия у курсантов.
Почему убили ту магглу? Да очень просто – она была похожа на Тонкс. На Тонкс в ее обычном обличье. Правда, сейчас Тонкс выглядит совсем по-другому: для метаморфа это не проблема. Как именно она сейчас выглядит – я не знаю.

Мне повезло – если это можно назвать везением. Не успел закончить обучение – и сразу такое задание отхватил. Правда, Тонкс была не слишком рада, что ей поручили натаскивать двоих новичков – меня и Невилла. И, чтобы мы не путались под ногами, она отправила нас в архив выискивать сведения о недавно появившейся группировке наемных убийц, славившихся своей жестокостью.

Какого черта мы ее послушались?
Ведь сама Тонкс должна была искать и найти лагерь, где этих самых убийц готовят.
И она была близка к цели – судя по тем обрывкам информации, что доставались нам с Невиллом.

А теперь та маггла убита. Тонкс жива, да. Теперь я это знал.

И еще я знал, что ей грозит нешуточная опасность.

Я оплакивал ее гибель и собирался искать ее убийц. Но я ошибся. Мы все ошиблись. Мы должны найти живую Тонкс. По ее следу уже идут убийцы.
* * * * *
Мне так и не удалось узнать, кем была женщина, которую убили из-за сходства с Тонкс.
Поступил сигнал о происшествии на окраине Лондона. Якобы погибло несколько магглов.

Черт знает что такое.
И правда, погибло несколько магглов. Полицейские. Просто не успели ничего сделать – со своими маггловскими преступниками они еще кое-как справляются, с нашими же…

Нас, вчерашних выпускников, поставили в оцепление. В здание нас не допустили – там работали эксперты. Значит, схватка началась в доме. Или закончилась. Пока трудно сказать.

Невилл дернул меня за рукав:
- Смотри, а этот – живой, - Невилл указал на парня в мантии, лежащего на земле . - Он просто под действием обездвиживающего заклятия.

Я нагнулся над парнем и приподнял рукав его мантии. Всмотрелся, осветив его запястье огоньком на конце палочки.

Так и есть. Немного видоизмененная татуировка Упивающихся Смертью. Практично – чтобы не избавляться от старых Меток. Просто добавили кое-что от себя. Суть от этого не изменилась.

Парень слабо пошевелился. Я перевернул его и посмотрел в лицо – совсем еще молодой, наш с Невиллом ровесник .

Парень что-то забормотал. Потом засмеялся. Ему еще сил хватало смеяться. Мне захотелось его убить. При свидетелях. Мне захотелось убить неподвижно лежащего на земле человека. Что ж, таких, как он, чужая беспомощность никогда не останавливала.
- Что ты ржешь, ублюдок? - в ярости спросил я. – Продолжишь ржать в Азкабане, если захочешь.
- Непременно, - прохрипел он, - непременно. А ваша легавая сучка уже ничего не сможет продолжить.

Я пнул его ногой.
- Повтори.
- Я сказал, - морщась, продолжил парень, - что ваша легавая сучка ничего уже не сможет продолжить.
* * * * *
- Рон, - голос Невилла заставил меня поднять голову. – Рон, ты убьешь его!

Черт тебя побери, Невилл! Как можно победить зло, если ты сам никогда не прикасался к нему, не был им, а? Я хочу попробовать. Пусть меня оживит чужая боль.

Я держал парня за плечи, не позволяя ему вытащить голову из грязной лужи. Мне очень хотелось подержать его так минуту. Или три. Или так и оставить. Я знал то, чего пока еще не знали другие, поэтому чувствовал себя уверенно. У меня была цель: выбить из этого парня все, что ему известно.

Я рывком вздернул парня, и он начал судорожно глотать воздух.
- Говори, сукин сын, что вы с ней сделали, или я снова суну тебя в эту лужу с дерьмом, да так и оставлю, - слова давались мне с трудом, из горла рвалось бессвязное рычание.
- Да пошел ты, - выдохнул парень.
Я снова окунул его в лужу.
- Рон, сюда идет Кингсли, - предупредил меня Невилл. Невилл…высокий и широкоплечий, он чем-то напоминал ребенка, недавнего неуклюжего увальня, которого жизнь научила жестокости и ненависти. Но он пока еще так и не научился пользоваться приобретенными умениями.
- Плевал я на Кингсли, - прорычал я, окуная пленника в лужу еще глубже, - говори, чертов мерзавец!

Кингсли что-то говорил мне, но я не слушал. Я отчаянно вслушивался в хрипение пленника. Потом я отшвырнул парня и, ни слова не говоря, бросился к дому.
Кингсли бежал за мной.

- Что ты, черт возьми, себе позволяешь, Уизли? - бормотал он.
Я почти не слышал его. Я знал, что мы уже давно опоздали.

Мы спустились в подвал, и я стал осматривать стены. Кирпичная кладка. Свежая.
- Ломайте чертову стену, - заорал я. Я едва не бросился разбирать кладку голыми руками.

Думаю, Кингсли удалось сохранить трезвость рассудка: он взмахнул палочкой, и кирпичная кладка исчезла. Появилась ниша, из которой прямо мне на руки вывалилась Тонкс. Лицо – сплошной синяк, а одежда изодрана в клочья.

Я уложил ее на пол. Она была еще жива. Дыхание было едва слышным и прерывистым, пальцы на руке, которую я схватил, чтобы убедиться в наличии пульса, переломаны.
* * * * *
Мне разрешили остаться с ней в палате. Как сказал целитель Рэнделл, толку от меня никакого, но и вреда нет. Так что я могу сидеть на стуле у постели Тонкс сколько угодно. Или пока она не придет в себя. А это и есть – сколько угодно.

Почти пустая полутемная комната. Я сижу, прислушиваясь к дыханию Тонкс. Она совсем рядом. И одновременно – бесконечно далеко. Но рядом.

Утром сюда прибудет Гарри, Джинни (хоть ей и нельзя волноваться сейчас), может, Гермиона сможет выбраться на полчасика. Хмури здесь уже побывал. Люпин, может, даже Снейп заглянет с каким-нибудь из своих особо вонючих зелий в кармане. Я так давно их всех не видел…Как-то все не было повода , и вдруг он появился.

Тонкс ужасно бледная и худая, на ней лежит отпечаток истощения и разрушения, как будто она может рассыпаться от любого случайного прикосновения. Или как будто у нее внутри поселилось растение, питающееся человеческой кровью.

И я надеюсь, что сейчас она находится там, где можно найти покой и полное умиротворение. Где-то в другом измерении. Но она оттуда вернется. Ведь это же невозможно, это неправильно, если ее не станет.

Чтобы отвлечь себя от этих мыслей, я рисую беспорядочные каракули в блокноте. Пишу буквы, которые отчего-то совсем не хотят складываться в слова. И почему-то мне кажется, что в моей жизни никогда еще не было ничего важнее пяти букв ее имени.

Всего пять букв. Выжженный участок души. Нет. Еще не выжженный. Он не станет таким. Я верю. Потому что я хорошо знаю Тонкс : она не из тех, кто сдается. Она никогда не прикидывала риск или выгоду, не расписывала свое будущее по дням и часам. Если приходилось сталкиваться с опасностью, Тонкс не пряталась от нее. Тонкс боролась. И побеждала – всегда. Надеюсь лишь, что этот раз не станет исключением.

Я жду. Ожидание – тяжелое слово, грузное. Оно придавливает своей тяжестью, как каменная плита. Я пытаюсь вспомнить, какой у Тонкс голос, но не могу, пытаюсь вспомнить, какие слова она чаще всего употребляла, а вместо этого слышу только свой голос, голос из прошлого , перекрываемый ударами сердца. Я пытаюсь направить свои мысли в другое русло – к счастливому концу. Все уже позади, спешить некуда.

До утра осталось совсем недолго.

-конец-