Глава 1 Джен, общий, немного драма и совсем чуть-чуть ангст. G. Мини, герои Полумна Лавгуд и Гарри Поттер. В эпизодах слизеринцы и немножко Сириус.
Дисклеймер: шапочка в виде елки увидена на арте Gwendy, персонажи и мир принадлежат Роулинг, Chiora - идея фика с таким эпиграфом, а мне – Книга Писем мертвым и немного мыслей по этому поводу.
Саммари: Написать письмо умершим, чтобы они были предупреждены и вооружены. Что может быть легче: изменить таким образом прошлое? Вот только потом об этом можно очень пожалеть. Немного АУ, где-то ООС.
Если бы я мог написать письмо
В семьдесят восьмой…
«Секрет».
- Поттер, смотри, дементор!
Гарри оглянулся и … не увидел ничего.
- Бедный маленький Поттер боится дементоров, - торжествующе крикнул Малфой.
- Смотри не упади в обморок, - вторя ему, расхохоталась Панси Паркинсон.
Кребб и Гойл молча подхихикивали ей в тон.
- Я-то в обморок не упаду, - спокойно ответил Поттер, - а вот у вас явно с головами не все в порядке. Твердите уже полгода одно и то же, а придумать что-то новенькое ума не хватает.
Ах, да, я забыл, слизеринцам ум не положен, одна чистая кровь.
- Много о себе думаешь, Поттер? – разъярился Малфой. – Имей в виду, я этого не оставлю!
- Опять собрался переодеваться дементором? ну, давай, хоть красивее станешь, - выпалил Гарри, сам удивившись своей дерзости.
Вдруг в спину Гарри что-то чувствительно ударило. Мальчик обернулся, и еще один снежок чуть не разбил ему очки.
Пока Гарри препирался с Малфоем, Кребб зашел ему за спину и теперь буквально обстреливал Гарри снежными снарядами. Паркинсон, Малфой и Гойл тоже не собирались отставать от приятеля.
У Гарри было два выхода, удрать с поля боя или…
Именно «или» Гарри и выбрал, нагнувшись за снежком.
Против четверых было нелегко, но гриффиндорец не собирался отступать. К тому же ему когда-то уже приходилось сражаться снежками. Против Дадли и его дружков.
- Перестаньте, - раздался внезапно девичий голос, ровный и спокойный до полного отсутствия эмоций.
- Что-о? – возмущенно спросил Малфой.
- Пе-ре-стань-те. – Гарри успел рассмотреть свою нежданную заступницу.
Это была девочка лет двенадцати, худенькая, с голубыми глазами навыкате. Ее светлые волосы выбивались из-под зеленой вязаной шапки, на которую были нашиты разноцветные шарики пряжи. Больше всего головной убор девочки напоминал рождественскую елку.
- А, это ты? – хмыкнул Драко. – Вали отсюда, полоумная.
- А вокруг тебя нарглы кишат. – продолжала девочка, как будто не ее только что обозвали.
– Ты их притягиваешь. А твоя подружка, - девочка указала на Паркинсон, - приманивает злюков.
- Кого? – Драко явно ничего не понимал. Впрочем, Гарри тоже.
- Злюков. Они прилетают на злые мысли и заставляют людей драться. Вот как сейчас. А чтобы от них защититься, надо обняться, если люди держатся друг за друга …
- Обняться? Мне? С ним? - это Гарри и Малфой сказали хором.
- Ну да, - вдохновенно продолжала девочка. - Объятие усиливает магию, и ...
- Да брось ты, Драко, - хмыкнула Панси. – Забыл, что ли, она сумасшедшая. Мне Падма рассказывала, эта дурища Лавгуд тоже упала в обморок, когда дементоры ходили по купе. А еще ей все время мерещатся всякие глупости.
- Если я вижу то, чего не видишь ты, это не значит, что мне это мерещится, - все тем же ровным голосом заметила девочка. – Это просто значит, что ты закрыла глаза. Открой их, и ты увидишь, что в мире множество чудес.
- Ну да, конечно, - продолжала издеваться Панси. – По-твоему, в Испании и впрямь живут серые звери с морщинистыми рогами?
- Кизляки не серые, а рыжие. И они живут не в Испании, а на Балканах, - спокойно поправила девочка. – Папа же писал в своем журнале.
- Твой папа пишет исключительно ерунду, – ответил Малфой. – Например, что министр печет пироги из кентавров.
- Из кентавров? – возмутилась девочка. – Какие глупости! Из гоблинов с добавлением крови вейл.
Драко расхохотался:
- Ой, не могу! Пироги из гоблинов, надо же такое выдумать. Да еще с кровью вейл.
Слизеринцы, хохоча и показывая на девчушку пальцами, начали выкрикивать насмешки:
- Подари нам Наргла!
- Сделай такую же шапочку, как у тебя!
- Испеки нам пирог из гоблинов.
Между тем она стояла спокойно, как будто насмешки ее не задевали. О Гарри все словно забыли. Они все ближе подходили к бедной девочке, продолжая кричать и смеяться, все плотнее притискивая ее к старому дереву.
- Блаженная!
- Полоумная!
Потом кто-то - Гарри не запомнил, кто! - нагнулся, слепил крепкий, твердый снежок и метнул в Лавгуд. Зеленая шапка тут же с нее слетела, а следующий снежок впечатался ей точно в глаз.
Растрепанная девочка, болезненно морщась и одной рукой держась за глаз, шарила по снегу в поисках шапки. Гарри поймал ее взгляд: не беспомощный, не умоляющий, не обиженный, не гневный, а какой-то слегка обескураженный, как будто она постичь не могла, как все это вообще могло произойти.
Этот детски удивленный взгляд задел больше всего.
- Ритумсемпра! – рявкнул Гарри, выхватывая палочку.
Пока Малфой червем извивался на снегу, пока Паркинсон снимала заклинание, пока Кребб и Гойл пытались что-то понять, Гарри успел завладеть шапкой, затем схватил Лавгуд за руку и рванул к замку. Догонять их никто не стал. Только уже издали послышался голос не то Кребба, не то Гойла - обрывок фразы: "мы чуть не...".
У входа Гарри и Лавгуд остановились, и мальчик внимательно посмотрел на странную девочку.
- Как тебя зовут? – спросил он. - Лавгуд, а имя как?
- Полумна, я с Когтеврана. - Гарри сдержал улыбку. Неудивительно, что ее называли полоумной.
- Я со второго курса. А ты Гарри Поттер, я знаю.
- Спасибо, что вмешалась, Полумна. Жаль, что тебе досталось.
- А я знала, что мне достанется, как ты говоришь. Ты не думай, меня всегда дразнят, я не обижаюсь. Они не виноваты, что многого не понимают. Папа говорит, людям надо открывать глаза, даже если они хотят зажмуриться.
- Хорошо же ты им открыла глаза, как бы у тебя у самой глаз теперь не заплыл, - Гарри прикусил язык, жалея о глупой шутке. Но Полумне она понравилась. Девочка звонко рассмеялась и ответила:
- Ничего, я сейчас пойду в потайную комнату, возьму примочку, и все будет хорошо.
- Потайную комнату? - Гарри поежился от неприятных воспоминаний.
- Это волшебная комната. Ты не думай, это не та комната, которая в прошлом году открывалась. Она наверху, на восьмом этаже. И делается такой, какой тебе надо. Я многим рассказывала, но они мне не верят.
- А я верю, - Гарри не соврал. Уж он-то знал, что в Хогвартсе полным-полно таинственных помещений и предметов. Одно только зеркало Еиналеж чего стоило!
- Спасибо. – Лицо Полумны осветила улыбка. - Хочешь, я тебе покажу эту комнату? - спросила она.
- Пошли, - кивнул Гарри.
- Пойдем.
Когда они добрались до восьмого этажа, когтевранка начала ходить по коридору взад-вперед, бормоча вполголоса:
- Раз, два, три, появись-ка, дверь в стене.
Кажется, он с ней зря пошел. Эта Полумна точно полоумная.
И вдруг по каменной стене словно пробежала трещина. Затем она сложилась в прямоугольник, и…
- Видишь, как здорово, - объявила Полумна. – Эта комната всегда открывается, когда я захочу. Ну же, заходи.
Дверь гостеприимно распахнулась, открывая небольшую комнату. Там стояли два кресла, а пол был покрыт мягким ковром.
Гарри опасливо замер на пороге.
- Не бойся, - позвала его Полумна, которая уже вошла. - Дверь потом откроется. Пока мы внутри, дверь не исчезнет.
Гарри осторожно перешагнул порог. Дверь тут же медленно закрылась. Мальчик с опаской оглянулся, но увидел, что выход не собирается сливаться со стеной. От сердца отлегло.
Гарри, не раздеваясь, сел в кресло на самый краешек, а Полумна сбросила мантию и туфельки и непринужденно устроилась напротив, поджав под себя ноги. Протянув руку, она взяла с соседнего столика повязку с примочкой и прикрепила ее на глаз, став похожа на шального, но раненого пирата.
Гарри тем временем рассматривал Полумну. Она оказалась худенькой и весьма грациозной. На шее у нее красовалось странное ожерелье из пивных пробок, в ушах – забавные, но по-своему изящные серьги в виде редисок, сплетенных из бисера, а на ногах - смешные чулки в пять полосок. Свитер на ней тоже был какой-то непостижимой пестрой расцветки, в нем, наверное, было оттенков двадцать.
- Что это у тебя свитер такой расписной? - опасливо спросил Гарри.
- А у нас дома было много маленьких клубочков. Ни на что большое не хватит, даже на варежки, вот мы с папой и сделали себе свитера. И шапки тоже.
- Возьми ее, кстати, - Гарри все еще держал злополучную шерстяную елку в левой руке. - И больше к слизеринцам не подходи в ней. А лучше попроси маму, пусть она тебе ленты пришьет, чтоб с головы не падало.
- Моя мама умерла, - будничным тоном ответила Полумна.
Гарри не знал, что ответить.
- Ты ее совсем не помнишь? - спросил он тихо.
- Почему же? Мне было восемь, когда она умерла. У меня на глазах, - голос Полумны прозвучал, как надтреснутый колокольчик, жалобно и слегка срываясь.
Гарри нервно сглотнул.
И после этого он еще жалуется. Он почти не помнит семью, он мало что видел, только слышал, к тому же почти ничего не понимал. А ведь Полумне было восемь, и она уже все осознавала, а к маме привязалась по-настоящему. Ей было куда хуже, чем ему. Неудивительно, что она не вынесла дементоров.
При мысли о том, что она видит и чувствует, когда они рядом, Гарри ощутил, как по его телу пробежала дрожь.
- Когда я поступила в Хогвартс и нашла эту комнату, я пыталась спасти маму, - продолжала Полумна.
- Спасти? Как?
- Папа рассказывал мне, есть такая книга. Книга Писем Мертвым. Можно написать на ее страницах письмо тому, кто уже умер.
- И тебе ответят? – под ложечкой у Гарри неприятно засосало: описание книги напомнило ему злополучный дневник Риддла.
- Нет, в том-то и дело. Но твой адресат получит письмо, в котором прочтет твои советы и, может быть, поступит по-другому. Главное, чтобы он поверил. Сумей его убедить, и тогда прошлое изменится. Ты оглянешься вокруг и увидишь мир новым. Лучше и краше. – Глаза девочки восторженно сияли, а щеки разрумянились.
- Когда я нашла эту комнату, я подумала, - продолжала Полумна, - а если попросить у нее Книгу? И комната мне ее дала.
- И ты написала маме? – жадно выпалил Гарри.
- Написала. И мне был ответ, что письмо получено и адресат принял его к сведению. Только мама все равно погибла, хотя я написала ей, чтобы она во время опытов не оставалась одна.
Полумна вдруг замолчала и уставилась в одну точку. Потом медленно заговорила:
- Она поэтому и взяла меня с собой. Решила, наверное, не беспокоить папу, а меня взяла, чтобы я была рядом. Она не поняла, что ей нужен не тот, кто смотрит, а тот, кто помогает.
Девочка смолкла, продолжая все так же смотреть куда-то в пространство.
Пауза тянулась неимоверно долго, Полумна, кажется, совсем ушла в себя.
- Ты не виновата, - произнес Гарри, нарушая молчание.
- Я виновата, - покачала головой Полумна. - Я должна была написать так, чтобы убедить маму. Но я не смогла, значит, я виновата.
- А почему ты не написала ей снова?
- Я написала, но мне был ответ, что один человек может написать только одно письмо. Я хотела кого-нибудь попросить, но …
- Почему же не попросила? – спросил Поттер, догадываясь об ответе.
- Понимаешь, - быстро заговорила Полумна, - никто не знает, как все будет. Вот истратит человек свой шанс на меня, кого-то близкого спасти не сможет. Я и подумала, что лучше не нужно…
- А ты не могла бы попросить эту книгу для меня? – произнес Гарри охрипшим голосом.
- Ты хочешь попытаться помочь родителям? - понимающе кивнула Полумна.
- Да, именно это. Они доверили тайну своего местонахождения предателю. Если я предупрежу их об этом, мама и папа доверятся другому человеку. И тогда они будут живы. Все должно получиться.
Гарри почувствовал, что ему жарко, наверное, от волнения, и сбросил теплую мантию.
Полумна с сомнением посмотрела на него, затем встряхнула головой и решительно заявила:
- Хорошо! Попытаюсь! Я никогда не просила у комнаты одного и того же три раза, но я попробую.
Полумна встала с кресла и произнесла вполголоса скороговоркой:
- Раз, два, три, появись Книга Писем Мертвым.
Миг – и на маленьком, неведомо откуда взявшемся столике возникла чернильница, простое перо и книга, ничем не примечательная, серая, не большая и не маленькая, не толстая и не тонкая, без надписей и украшений, если не считать окованных металлом уголков.
- Вот она, - серьезно сказала Полумна. – Ты будешь писать отцу?
- Наверное, - Гарри раскрыл книгу.
Ее листы примерно до середины были исписаны множеством разных почерков. В конце каждой страницы алела четкая надпись – отметка о том, что адресат получил письмо.
Гарри не утерпел и прочел несколько строк наугад.
«Я не помню вашего имени, но я прошу - не ходите в туалет на третьем этаже. Поверьте, так будет лучше. Доброжелатель». Под этой короткой фразой стоял росчерк алыми чернилами – «Письмо получено, адресат его прочел и проигнорировал».
На странице по соседству мелким убористым почерком было написано «Лили, я люблю тебя, прости меня». Много раз почти до конца страницы. Как будто неведомый волшебник писал до тех пор, пока хватило бумаги, а может, чернил. Под ним красным цветом ударила по глазам надпись: «Письмо получено, адресат его прочитал и уничтожил».
Какая жестокая эта неведомая Лили! А ведь она – тезка его матери! Но это точно не она. Мама не могла быть такой.
Третье письмо гласило: «Гидеон, Фабиан, завтра не оставайтесь одни, пусть с вами будут еще хотя бы трое друзей». Ответ гласил: «Письмо получено, адресат ему не поверил».
Похоже, книга была не всесильна. Слишком многое зависело от адресата.
Хоть бы отец поверил и смог воспользоваться информацией. Хоть бы Гарри хватило слов и сил его убедить.
Гарри пролистал книгу дальше, туда. где начинались чистые листы. Они были белые, с перламутровым отливом и немного шероховатые на ощупь. И манили, манили своей чистотой, своей возможностью хоть что-то написать и изменить.
Полумна отошла в сторону и отвернулась, сказав:
- Пиши, Гарри, пиши все, что нужно. Только нельзя называть своего имени. Книга этого не позволит.
Гарри сел на неведомо откуда материализовавшийся стул, обмакнул перо в чернильницу и принялся писать.
***
Пергаментный свиток словно вывалился из воздуха прямо в ладони Лили. Молодая женщина вскрикнула и выронила его на пол.
- Что такое, милая? – встревожено спросил вошедший Джеймс. Увидев незнакомый предмет, он предостерегающе крикнул:
- Не трогай, если это портключ…
- Это не портключ, - покачала головой Лили. – Я уже прикоснулась к нему случайно, но он меня никуда не перенес.
- Что же это за штука? Вингардиум Левиоса!
Свиток медленно взлетел, затем Джеймс развернул его заклинанием.
- Письмо какое-то, - протянул Джеймс, – ну-ка, почитаем.
Не прикасаясь к пергаменту, он принялся читать вслух.
- Джеймс, ты не знаешь, кто я, но все же доверься мне. Мы с тобой знакомы, но я не могу назвать своего имени. Я знаю, что за тобой охотится Волдеморт (думаю, то, что я пользуюсь этим именем без страха, убедит тебя, что я не враг). Ты собираешься наложить на дом чары Секрета и сделать Хранителем Сириуса Блэка. Прошу вас, не делайте этого. Вам не стоит доверять ему свои жизни. Ваш доброжелатель.
- Ничего не понимаю, – произнесла задумчиво Лили.
- Хм, - Джеймс задумчиво смотрел на письмо. – И что же это значит? Сириус вот тоже отказывается быть хранителем. Видно, нюхом чует, - при этих словах молодые супруги рассмеялись.
***
Гари ждал с трепетом. И наконец под его посланием появились алые буквы: «Адресат получил письмо и принял прочитанное к сведению».
- Написал? - спросила Полумна, снимая примочку с глаза.
- Написал, - прошептал Гарри. У него не было сил говорить громко – то ли в горле пересохло, то ли, наоборот, стоял комок.
- Тогда пойдем, - улыбнулась Полумна. – И если тебе повезет, ты уже сегодня получишь письмо от родителей. А на каникулах ты их увидишь. Ты не думай, эта книга действительно действует. Папа рассказывал, что она спасла его когда-то. Ему приходило волшебное письмо, предупреждало его об опасности. Оно потом оказалось от мамы. Так что ты непременно увидишь своих родителей живыми и здоровыми.
Когда они шли вниз, чтобы разойтись по гостиным, Гарри молчал. Молчала и Полумна, словно понимая, что ему не нужен собеседник, и Гарри Поттер был ей за это очень благодарен.
Ничто не мешало идти и радоваться будущему.
Когда ему не придется жить с Дурслями. Разве что гостить, но это такие пустяки.
Когда папа будет доволен, что сын так здорово летает, а мама будет гордиться его успехами в трансфигурации и защите от темных искусств. Наверное, они будут журить его за зелья, но, в конце концов, можно же объяснить, что Снейп во всем виноват. Да и не посмеет Снейп при живом отце так его притеснять.
Когда он похвастается перед ними своим искусством вызывать Патронуса.
Когда все будет хорошо.
И сейчас весь мир словно стал лучше. Лучше и краше.
Потом...
- Гарри... я... всё равно что убил их, В последний момент я убедил Лили и Джеймса воспользоваться услугами Питера, убедил их, что лучше будет назначить Хранителем Секрета его, а не меня...
Гарри слушал и молчал. Не хватало духу говорить.
Потом, он обязательно скажет потом, сейчас нет времени.
Потом времени снова не было, два оборота - это ведь так мало.
Потом было жутко доверить эти слова бумаге.
Потом Сириуса слишком волновал Турнир и участие Гарри. И то, что произошло в конце.
Потом не получалось поговорить.
Потом было страшно писать, потому что сов перехватывали.
А потом и говорить стало не для кого.
