Истоки надо помнить

Предупреждение № 1: сленг.
Предупреждение № 2: пейрингов или нет, или разные; все герои в табличку не влезли.
Посвящение: Графине Ллойд. *закусила губу в нерешительности* вот что получилось… С праздником, милая! :*


Мама… У Лили это слово ассоциируется с запахом сладких булочек, медовых трав и жасмина. Она мне сама так ответила на нашей прошлой пати в гараже. Чем подтвердила мои опасения: Лили – очередная пай-девочка, любимая маменькина дочка, косящая под плохую девчонку. Пройдет несколько месяцев, и она будет вспоминать наши сборища как страшный сон. Еще бы: тетя Джинни ее любит и постоянно балует. Рожала же до тех пор, пока наконец не появилась девочка. Я думаю, им просто повезло, что девочка оказалась всего лишь третьей. Насколько я слышала, с ней, ну, с тетей Джинни, была та же история. Только бабка Лили встречалась с акушерками аж целых шесть раз, прикиньте?
Если честно, я терплю Лили только потому, что в нее влюблен мой братишка. Хьюго – ангельское создание, и может, единственный человек, которому я доверяю. В конце концов, мы вместе росли, ага. Мы оба знаем, каково это – оказаться под крылышком такой мамочки, как наша.
Семейка у нас клевая, ничего не скажешь. Маманя пропадает на работе по двадцать пять часов в сутки, инфантильный папочка сюсюкается с детишками в Св.Мунго. Я поражаюсь, как они вообще помнят наши имена! Как мама не называет Хьюго «Моим компьютером», а меня – «Корзиной», и каким образом удается папе не спутать нас со всеми этими Мари, Сьюзи, Питти, Эндрю…
А с Хьюго у нас полное единодушие во всем. Мы оба носим рваные джинсы, устраиваем на голове кавардак и чрезмерно увлекаемся черным цветом. При ходьбе на нас обязательно звенят цепи, отчего люди косятся в нашу сторону и, очевидно, сравнивают с призраками, гремящими кандалами. Я крашу глаза под смоки-айс и, кстати, даже раскрашивала пару раз братца. Все были в восторге, да. Но только в нашей компаше.
Джеймс и Альбус тоже с нами. Не потому что им реально плохо живется, а просто мы с детства вместе. Вкусы совпадают, опять же. Есть любимец в семье, но это не про них. Может, мы все втайне ненавидим Лили за ее солнечность и перманентную (кульное словечко выцепила из учебника, ага) эйфорию, только тщательно скрываем это. Нет, правда, ну если чел все время лыбится – раздражает ведь жутко! А она такая. И Хью говорит, ей идет улыбка. Что поделать, первая любовь…
Моя вот первая любовь, интересно, где шляется. И каким образом меня вообще угораздило снюхаться с тем французиком, вроде как дальним родственничком Вики?! Буря, ураган, цунами – и снесло крышу! И кое-что, что девушки обычно берегут, впридачу. Трах-тибидох, и прощай моя первая любовь. Он потерялся, а я типа страдала, да. Хью меня чудом из ванны тогда вытащил и в чувство привел. Мы ее драили, наверное, около часа, проклиная родителей за светлый кафель. И мне еще было дико стыдно: мало того, что была раздета, так еще в таком ужасном виде. Ха, какие ж мы, девушки, шлюхи: стесняемся не обнаженного тела, а того, что с этим телом что-то не так. Но братишка сказал не париться. А потом – что эти шрамы мне даже идут. Хотя напульсники я носила, наверно, недели три, прежде чем зажило.
После этого напульсники стали моим естественным состоянием души, так сказать. Мальчишки стебались, мол, эмочка я. И даже кликуха у меня такая пошла, ага. Хотя я вся в цепях и в черном, без этих глупых ярких прибамбасов. В отличие от Лили, которая черный носила только потому, что он ей якобы шел, и чтобы в нашу компанию влиться. Ну, я так думаю. Она, конечно, не согласна.
С нами еще одно время был Тедди. Вот уж кому действительно было хреново: у нас хоть родители есть какие-никакие, а он сирота с рождения. Его предков завалили на войне – той самой, о которой так любят вспоминать взрослые, особенно папа. Тед жил с бабкой и дедом, которых отличали вполне устаревшие взгляды на мир (а дедуня вообще к магии отношения не имел, ну, вы понимаете, да?). Поэтому Тедди почти что переехал к Поттерам, где мы и сдружились. Он был, что называется, тру. Не как Лили. Я думаю, они могли бы стать с Хьюго лучшими друзьями, и один Мерлин знает, как я была бы этому рада. Но Хью маловат для него, Тедди с ним скучно, я все понимаю. Ему и со мной было невесело, но я все-таки девчонка… ясное дело. Что-то наклевывалось, если вы об этом. Я наши нечастые встречи окрестила своей самой сильной, трагичной и безутешной любовью, он – симпатией к глупой девочке-подростку. Тедди был в курсе, что терять уже нечего, а все равно и пальцем меня не тронул. Спасибо скажешь, говорит. А я вот живу без него уже второй год, и все никак не наступает момент икс, когда во мне наконец проснется благодарность.
В этом плане у нас зрелый только Джеймс, что неудивительно, ведь он старший. Когда у нас заходят разговоры на тему, обычно Хьюго и Альбус подтрунивают над нами, а сами в душе дико завидуют, наверно. Хотя как может такой человек, как Хьюго, завидовать? Тем более, учитывая его привязанность к Лили! Последняя, между прочим, глупо хихикает и краснеет. Содрать бы с нее все это обмундирование, нацепить розовое и сунуть подмышку собачку!
С Джеймсом я не пробовала, но у него, похоже, были на меня виды. Хотел воспользоваться моей долгой неудовлетворенностью, но не вышло. Хьюго, когда узнал, удивился, но похвалил меня. Мол, респект мне за то, что по рукам не пошла. Вся в умницу-маму, мрачно пошутила я. О том, какая большая умница наша мама, не устает напоминать нам каждый встречный взрослый. Поменяться бы с таким говоруном местами, и пусть оценивает, какая она умница, если детки так выглядят и уже сами умеют готовить.
Вообще, мы с Хьюго можем обсуждать такие вопросы, да. Сначала смущались, но постепенно перестали. Он меня спрашивает, что нравится девчонкам, готовится, видимо. Да и я в курсе некоторых вещей: все-таки захожу к нему в спальню иногда по утрам, а вы сами знаете, что у мальчиков почти всегда там бывает. Да и задержки его в ванной: я не сержусь, если только не опаздываю куда-нибудь. Странно, при всей нашей откровенности, что между нами ничего не было и нет. Не то, чтобы мы опасались канонов, просто – не влечет.
А Тедди сейчас загорает на каком-нибудь французском пляжике со своей Викой, к которой его влечет и очень сильно. Я ведь ему почему приглянулась: нестандартная была, неправильная. Но таких, говорит, в жены не берут. Такими просто балуются, додумала я за него. Что ж, мной уже побаловались, вот только Тедди побрезговал. Хотя меня и так угораздило не заболеть и не залететь. Везучая я все-таки, наверно. И с братом вот тоже повезло. А родителей не выбирают, тем более, мне уже шестнадцать, свободная жизнь не за горами. Хьюго женится на этой слащавой эйфоричной Лили, я выйду за какого-нибудь примерного Альбуса (такие парни, которые ни рыба ни мясо – идеальные мужья), и будем жить рядом, и ходить каждый день друг к другу в гости на чай с вареньем. Все мои старые черные шмотки вместе с напульсниками будут аккуратно сложены в самом дальнем ящике шкафа, потому что уже не будут нужны. Но выбросить или сжечь их я никогда не смогу. Потому что истоки – какими бы они ни были – надо помнить.