All I want for Christmas

Глава 1

Название: All I want for Christmas
Автор: Флёр
Бета: The Rhine
Тип: гет
Жанр: роман
Размер: мини
Рейтинг: PG-13
Герои/Пейринг: Чарли Уизли/Нимфадора Тонкс
Написано на Четвёртый фикатон на Хогвартснете в подарок Not Wizard, которая хотела что-нибудь о Тонкс с любым пейрингом. Одна бессонная ночь = один фанфик на замену, так что вы предупреждены :D


I don't want a lot for Christmas
There is just one thing I need
I don't care about the presents
Underneath the Christmas tree
I just want you for my own
More than you could ever know
Make my wish come true
All I want for Christmas is
You!

Olivia Olson, Love Acctually OST


— Уизли! Какого дементора вы тут забыли?!

Чарли, скармливающий гиппогрифу дохлого, но упитанного хорька, неохотно прервал это увлекательное занятие и обернулся.

Профессор Кеттлберн выглядел порядком рассерженным. И Чарли, в общем-то, прекрасно понимал причину такого настроения — по-хорошему, не стоило нарушать строжайшее указание профессора не подходить к запретному лесу ближе, чем на сто ярдов. Но что поделаешь, если возиться со зверьём ему так нравилось, да и ладить удавалось лучше, чем с людьми? Надо отметить, что сам Кеттлберн не разделял и сотой доли заинтересованности Чарли; животных, превосходящих по размеру и количеству зубов флоббер-червей, он боялся. Каким образом ему удалось стать преподавателем ухода за магическими существами, было загадкой для всех. И в первую очередь — для Чарли. Он считал, что именно из-за постоянного страха профессор и лишился большей части своих конечностей. Зверьё, оно ведь всё это чует! Ему надо показать, кто хозяин, иначе заклюёт, забодает или сожрёт.

Чарли ещё раз оглядел пышущего праведным гневом профессора. Прикинув, что сейчас не лучшее время для споров, он вежливо ответил:

— Не дементора, а гиппогрифа, сэр.
Но, заметив непонимание, отразившееся на лице профессора, не удержался и доверительно добавил:
— Дементоры, они… ну, слегка по-другому выглядят.

Кеттлберн рассвирепел. Плюясь слюной и кипя от возмущения, он с трудом выговорил:
— Извольте завтра зайти в мой кабинет, молодой человек. Наказание вам обеспечено!

* * *

Чарли не боялся отработок — в конце концов, не впервой. Чарли не боялся потраченного впустую времени — в конце концов, сам виноват. Чарли не боялся потерянных баллов — в конце концов, выигрыш в очередном матче по квиддичу полностью окупит штрафные очки.

Он боялся только одного — что ему придётся остаться в школе на Рождество и рождественские каникулы. А на них у Чарли с лета была запланирована поездка к другу из Румынии. Впрочем, его не столько интересовала сама поездка, сколько заповедник, находящийся в этой стране. Самый крупный заповедник в мире, в котором обитали драконы.

А всё, что Чарли хотел в подарок на Рождество — это увидеть драконов вживую.

И вот теперь он с укрепляющейся с каждым мгновением тревогой ожидал приговора Кеттлберна. Тот задумчиво побарабанил пальцами по столу и наконец произнёс:

— Что ж, мистер Уизли, скоро Рождество, и мне не хотелось бы портить вам праздник. Поэтому, принимая во внимание вашу любовь к животным, граничащую с безумием… — он прервался на некоторое время, смерив Чарли очередным неодобрительным взглядом, — не сомневаюсь, вы мне ещё и благодарны будете за такое наказание. В ближайший месяц я занят написанием научной статьи о редких подвидах кнарлов, и кто-то должен взять на себя ответственность за кормление животных. Полагаю, вы справитесь с этим лучше кого бы то ни было.

— Но сэр! Я никак не могу!.. Румыния… заповедник… драконы… — сбиваясь, начал объяснять Чарли, однако профессор резко прервал его, ткнув в него одним из трёх пальцев правой руки:

— Это послужит хорошим уроком для вас, молодой человек! В следующий раз будете думать, прежде чем нарушать существующие порядки!

* * *

— Будете благодарны! — передразнил профессора Кеттлберна Чарли, ежась от холода и загребая ладонью в кожаной перчатке без “пальцев” горсть чего-то, похожего на растёртый сушёный помёт докси. Замёрзшие пальцы слушались плохо. — Будете благодарны! — повторил он, разжимая руку и посыпая кормом шевелящихся в бочке флоббер-червей.

Поначалу Чарли наивно предполагал, что ему всё-таки удастся договориться с профессором, изменить наказание, на худой конец отложить его на месяц… но Кеттлберн был непреклонен. И никакие румынские заповедники его не интересовали. Чарли подумал было обратиться за помощью к Дамблдору, но сообразил, что тот вряд ли сможет что-то сделать. Удар судьбы Чарли перенёс стойко, справедливо решив, что раз не драконы, так другое волшебное зверьё. Но его ждало горькое разочарование: в помещении, отведённом для животных, не обнаружилось ни одного интересного существа. Флоббер-черви, лукотрусы, глиноклоки да кнарлы, мало чем отличающиеся от обычных ежей, — вот и все его подопечные на ближайшие несколько недель. Да и глупо было надеяться, что ему попадётся что-нибудь по-настоящему занимательное — ведь самым опасным животным, которого они проходили на занятиях, был единорог.

— И за что тут быть благодарным?! — отчаянно воскликнул Чарли, в сердцах ударяя кулаком по бочке.

— Привет! Что бушуешь? Ой!

Последнее «ой!» потонуло в оглушительном грохоте. Чарли обернулся и с изумлением уставился на вошедшую девушку. Она тем временем водружала на место ящик, до этого закрепленный на подставке, но теперь непостижимым образом оказавшийся на полу. Его обитатели — лукотрусы — пронзительно пищали, негодуя от такой неаккуратности.

— Простите-простите, я не хотела, мне так жаль, — извинялась перед ними девушка, словно они могли её понять. Наконец ящик оказался на своём законном месте, и она, пригладив растрепанные ярко-розовые волосы, повторила: — Привет!

— Привет, Тонкс, — ответил слегка ошарашенный Чарли. Впрочем, каждое её появление на некоторое время вводило его в состояние оцепенения. Да и разве можно чувствовать себя как ни в чём не бывало, когда рядом с тобой вдруг возникает маленький ураган по имени Нимфадора?

— А что ты тут делаешь? — поинтересовалась она. Метла, которую Тонкс секундой ранее прислонила к стене, упала, но она не обратила на это ни малейшего внимания.

— Флоббер-червей кормлю, — ответил Чарли, чувствуя себя ужасно глупо. Надо же было ей появиться в самый неподходящий момент!

— Флоббер-червей? Класс! — восхитилась она, подошла ближе, заглянула в бочку и неожиданно расхохоталась.

— Что смешного? — буркнул Чарли.

— Ничего. Очень… э-э-э… милые флоббер-черви! Просто я подумала, что ты шутил, — отсмеявшись, ответила Тонкс. — Не расскажешь, каким образом тебе досталась эта почётная миссия?

Чарли вздохнул и понуро поведал ей о приключившемся три дня назад. Тонкс слушала, изредка выкрикивая: «Молодец, так его!» или «Вот ведь старый маразматик!» А стоило Чарли дойти до душераздирающего момента, когда профессор не дал договорить о намеченной поездке в Румынию и попросту хлопнул дверью перед его носом, как Тонкс спрыгнула с пустой бочки, на которую успела усесться, и заходила взад-вперёд по помещению, чуть слышно бормоча:

— Вот негодяй… вот сволочь… вот я ему!..

Чарли почти не слушал то, что она говорила, слишком уж отвлекал её внешний вид: сидящая набекрень мантия, встрёпанные ярко-розовые волосы, мятая форменная юбка в жёлтую клетку — и абсолютно не сочетающиеся с ней кеды с цветными шнурками… Он едва сдержал улыбку — до того она выглядела... забавно? мило? симпатично?

А может, привлекательно?

Тонкс была слишком не похожа на всех его знакомых девушек. Разве какая-нибудь из них играла в детстве в «авроров и злых колдунов» вместо того, чтобы наряжать кукол в разноцветные мантии? Разве какая-нибудь из них могла на спор выпить с десяток бутылок сливочного пива и заесть каждую половиной лимона? Разве какая-нибудь из них сносила всё на своём пути — в прямом и переносном смысле — по дороге к своей цели? И, наконец, разве хотя бы у одной из них были волосы, которые превосходили по яркости его собственные?

Словом, Тонкс была девчонкой, неправильной во всех отношениях. И именно это притягивало к ней парней.

А в этом смысле Чарли мало чем отличался от большинства.

Он бы так смотрел и смотрел на то, как она ходит взад-вперёд и бормочет себе под нос всякие ругательства, на то, как её волосы переливаются всеми цветами радуги, на то, как она, сама того не замечая, в пылу ненависти к профессору Кеттлберну успела сшибить ещё парочку пустых — к счастью! — ящиков… Но неожиданно она остановилась, стукнула себя по лбу и обернулась:

— Вот дурёха! Я же на тренировку шла, решила только на секундочку заглянуть, когда услышала твой голос. Извини, я пойду, а то меня наши прибьют… Но мы непременно что-нибудь придумаем! — крикнула она и, подхватив метлу, вприпрыжку помчалась в сторону квиддичного поля.

Чарли некоторое время смотрел ей вслед, а потом приступил к своим обязанностям, от греха подальше плотно занавесив окно, в которое были отлично видны носящиеся над полем фигурки.

* * *

На следующий день Тонкс пришла снова. Чарли, который никак не ожидал её так скоро увидеть, смутился, но был очень рад. Она опять забралась на одну из пустых бочек, сидела, болтая ногами, говорила ни о чём — и обо всём сразу. Чарли успел по три раза обойти всех своих питомцев, засыпал флоббер-червей слоем корма в пару дюймов, перевязал сломанную лапку пищащему лукотрусу, расчесал шерсть всем глиноклокам … И только после этого сообщил, что на сегодня он закончил. Тонкс, кажется, слегка расстроилась, но всё-таки ушла, а Чарли кинулся откапывать несчастных флоббер-червей, погребённых под сушёным помётом докси.

Встречи Чарли и Тонкс повторялись изо дня в день. Иногда она уходила раньше, чтобы успеть на тренировку, но обычно они засиживались допоздна, позабыв и о волшебных животных, и о домашних заданиях, и о времени.

Но чем быстрее приближался праздник, тем сильнее грустнел Чарли. Потому что на Рождество Тонкс отправлялась домой. А он должен был остаться в школе и провести праздник в компании захиревающих с каждым днём всё сильнее флоббер-червей вместо того, чтобы любоваться вблизи на огнедышащих драконов. Измену в его настроении Тонкс подметила сразу. Цвет её волос слегка поблёк, и она, тронув Чарли за плечо, спросила:

— Ты из-за той поездки переживаешь, да?

— Вовсе нет, с чего ты взяла? — преувеличенно бодрым голосом ответил он.

— Врать у тебя никогда не получалось, — безапелляционно заявила Тонкс.

— Я не вру! — пытался протестовать Чарли, но она не дала ему договорить:
— Врёшь! Тебя веснушки выдают.

Чарли с недоумением уставился на неё. Абсолютно серьёзное выражение лица Тонкс постепенно изменилось, на её губах расцвела лукавая улыбка, а вскоре она уже хохотала во весь голос.

— Шутка, — отсмеявшись, сказала она. — Ой!

В этот момент бочке, на которой Тонкс всё это время гордо восседала, похоже, надоело бесцеремонное поведение временной хозяйки, и она, пошатнувшись, начала клониться в сторону. Тонкс ухватилась за Чарли, а тот, не ожидавший такого поворота событий, не смог устоять на ногах. В результате и бочка, и Тонкс, и Чарли оказались на полу. Точнее, Тонкс оказалась на полу, а Чарли — на ней.

— Извини, — пробормотал он, когда она произнесла краткую, но крепкую и ёмкую фразу, отлично иллюстрирующую произошедшее.

— Ничего, — простонала Тонкс, потирая затылок. — Сама виновата.

И тут Чарли понял, что ему, в общем-то, нравится эта двусмысленная ситуация. Нравится, как, ощупывая намечающуюся шишку, сопит Тонкс, нравится древесно-цветочный запах, которым окутана она вся (и почему он раньше его не чувствовал?), нравится крохотное чернильное пятнышко у неё на носу... И неожиданно он понял, что её обветренные и обкусанные губы ему тоже очень нравятся, и что прикоснуться к ним своими губами ему хочется куда сильнее, чем к пухлому и податливому ротику красотки-рейвенкловки Элен Стюарт.

— Чарли, может, ты уже слезешь с меня?

Вопрос, заданный Тонкс, вывел его из ступора, и он осознал, что беззастенчиво пялится на неё вот уже Мерлин знает сколько времени. Однако та, похоже, против ничего не имела, хотя и порядком смутилась под его взглядом, о чём свидетельствовал сияющий на лице румянец. Чарли тут же вскочил и протянул ей руку, помогая подняться. Некоторое время он стоял, не говоря ни слова, и даже Тонкс, обычно болтающая без умолку, смущённо молчала. Чарли всё ещё держал её за руку и от этого чувствовал себя довольно неловко. С одной стороны, выпускать хрупкую девичью ладошку не хотелось, а с другой… с другой стороны, раз так, ему следовало предпринять что-то большее?

Но Тонкс не выдержала первой. Она пригладила волосы, принявшие совершенно невообразимый ярко-малиновый цвет, как бы невзначай выдернув руку из цепкой хватки Чарли.

— Так ты действительно хочешь съездить в тот заповедник? — спросила она. Чарли, до сих пор не пришедший окончательно в себя, кивнул. Письмо для друга из Румынии, написанное несколько дней назад, так и лежало в ящике стола, и он всё откладывал и откладывал день отправки, надеясь на чудо.

Они снова замолчали. На лбу Тонкс пролегла морщинка, казалось, она переживала за сорвавшуюся поездку сильнее Чарли… Вдруг её лицо озарилось, и она, плохо скрывая восторг, воскликнула:
— Я придумала! Чарли! Мерлин, какая же я глупая! А ведь всё было так просто! Чарли! Я придумала! Придумала, как тебе попасть в Румынию, чтобы Кеттлберн ничего не заметил!

Чарли недоверчиво посмотрел на неё, но её сияющее лицо заставило забыть его обо всех сомнениях.

— И как же это сделать? — спросил он.

— Да очень просто! Я ведь метаморф, верно? Следовательно, я могу прикинуться тобой и каждый день приходить сюда кормить этих тварей. А старый маразматик ничего не заподозрит!

— А как же ты сама?

— А что — я? — отмахнулась Тонкс. — Напишу домой, скажу, что остаюсь в Хогвартсе. Последний год как-никак, все дела… Родители, конечно, расстроятся, но да ерунда.

— Ты… уверена? Уверена, что не пожалеешь? Это ведь Рождество, семейный праздник, — произнёс Чарли. А мысли его уже витали где-то рядом с венгерскими шипохвостами и голландскими крапчатыми, коих в заповеднике по официальным данным насчитывалось по семь штук. Вот бы увидеть их всех!

— Уверена! Да брось, это всего лишь на несколько дней. А когда ты вернёшься, я смогу уехать на оставшуюся часть каникул домой. Ну как, согласен? И учти, отказа я не приму, — добавила Тонкс, лукаво глядя на Чарли.

А разве можно отказать такой девушке, как Нимфадора?..

* * *

— …лукотрусов старайся кормить поменьше, а то они что-то сильно вымахали, да и мокриц на всех не напасёшься. Глиноклоков расчёсывать каждый день необязательно… так, что же ещё… а, ну конечно! Самое главное — ни в коем случае не давай кнарлам молока, они там разнесут всё к драклам. Запомнила?

— Да запомнила я, запомнила! — простонала Тонкс, уже в пятый раз за день выслушивающая один и тот же текст в разных вариантах и потихоньку сходящая с ума от однообразия.

— Хорошо. Я тут набросал кое-какие заметки, если вдруг что забудешь... — с этими словами Чарли всучил Тонкс оборванный и исписанный с двух сторон кусочек пергамента.

— Спасибо, теперь точно не забуду, — ответила она и запихнула его в один из многочисленных карманов. — Давай уже, иди, а то опоздаешь. Кареты вот-вот отправятся.

— Ага, — сказал Чарли, но с места так и не сдвинулся. — Тонкс… спасибо тебе за всё ещё раз…

Он не знал, что ещё сказать, только смотрел на неё. Тонкс замерла, теребя воротник мантии. Внезапно на улице раздался звон бубенчиков — это начали отъезжать первые кареты.

— Иди! А то опоздаешь! — воскликнула Тонкс, отступая назад. Сделать этот шаг было нелегко, но она чувствовала, что иначе Чарли так и не уйдёт.

Чарли кивнул, развернулся и кинулся бежать вперёд по коридору. И поспел ровно к тому моменту, когда отъезжала последняя карета. Устроившись в трясущейся повозке поудобнее, Чарли думал о том, что он — порядочный трус. А как ещё можно назвать человека, так и не решившегося объясниться с любимой девушкой, которая вдобавок оказала ему неоценимую услугу? А в том, что Тонкс — Нимфадора! — любимая, Чарли убедился примерно между тем, когда она произнесла ту крепкую фразу, и тем, когда он разглядел чернильное пятнышко на её носу. Но самым странным было другое. Чарли засомневался, в Румынии ли находится то, что он больше всего хотел получить в подарок к Рождеству. И чем дальше повозка увозила его от Хогвартса, тем сильнее он осознавал, что двигается в совершенно противоположном направлении. К концу дороги Чарли прямо-таки изнывал от нетерпения и едва дождался того момента, когда все студенты, ехавшие на праздники домой, выйдут из карет и пересядут на Хогвартс-экспресс. Обратная дорога, слава Мерлину, заняла меньше времени. Не успела карета остановиться, как Чарли соскочил с подножки и стрелой понёсся к загону с животными.

Добежав и чуть отдышавшись, он рывком распахнул дверь… и замер на пороге. Над клеткой с глиноклоками склонилась его точная копия. Единственное, что отличало её от Чарли — это совершенно несвойственное последнему умилённое выражение лица, с которым она гладила зверьков по шерсти. Зверьки радостно попискивали.
Идиллия.

Чарли осторожно кашлянул, и Тонкс наконец-то обратила на него внимание. Некоторое время она разглядывала запыхавшегося, раскрасневшегося на морозе и улыбающегося ей Чарли. Только через несколько мгновений пришло осознание, и она кинулась ему на встречу:

— Ты всё-таки вернулся!

Чарли слегка ошалел от того, что его копия, выглядящая, надо признать, весьма мужественно, разговаривала тонким девичьим голосом… но ошалел не настолько, чтобы вовремя не подхватить споткнувшуюся о развязавшийся шнурок Тонкс. Тут ему суждено было сделать ещё одно открытие: куда страннее оказалось видеть собственные глаза, затянутые дымкой влюблённости.

Постойте-ка… Влюблённости?

Но чем дольше Тонкс смотрела на него, тем сильнее он понимал, что это ему не пригрезилось.

— Как без меня поживают флоббер-черви? — спросил он, чтобы заполнить возникшую паузу.

— Кажется, они там все передохли, бедняжки, — беззаботно ответила Тонкс. Нотки сочувствия и раскаяния в её голосе полностью отсутствовали.

— Как?! — искренне ужаснулся Чарли. — Не может быть! Кеттлберн меня убьёт… — пробормотал он, но тут же шутливо добавил: — Разве что на этот раз ты прикинешься флоббер-червём. А лучше — несколькими.

— Боюсь, на это я не пойду даже ради тебя, — в тон ему ответила Тонкс.

— Даже? — приподнял бровь Чарли.

— Именно, — пробормотала Тонкс и потянулась к нему за поцелуем, но Чарли неохотно увернулся и попросил:

— Не могла бы ты принять свой настоящий облик? А то, знаешь ли, странно целоваться с самим собой…

— Так лучше? — спросила Тонкс через пару мгновений.

Чарли провёл ладонью по её ярко-розовым волосам, плавно скользнул вниз по шее, а затем по спине, словно оценивал, стало ли лучше на самом деле. Она хихикнула и шлепнула его по руке. Чарли переместил ладонь на её талию и притянул девушку ближе к себе. И прежде чем Тонкс, которой уже порядком надоело ждать, обняла его в ответ и поцеловала, Чарли успел пробормотать:

— Вполне. Самый лучший рождественский подарок.


~конец~