Глава 1Пески времени засыпают все. Это правда. Даже знаменитый шрам оказался погребен под складками и разломами. Теперь его не разглядеть. Моя сиделка, совсем еще девочка, наклоняется надо мной, чтобы поправить старику подушку. Что она может знать о событиях почти столетней давности? О войне, в которой не успели поучаствовать даже ее деды? Строчки хроник, страницы из учебника истории...
Моя память подобна помеси омникуляра и бинокля. С одной стороны, она может бесконечно проигрывать одно и то же, устроить мне сеанс замедленного повтора, а то и покадрового; с другой же стороны, события далекого прошлого представляются мне близко-близко, словно произошли вчера, а то, что было недавно, видится словно в перевернутом бинокле. Я забываю, какой сегодня день, действительно ли пра-правнуки навещали меня этим утром. Или это было неделю назад? Я пережил своего сына «You were named for two headmasters of Hogwarts» и первую жену. Я пережил большинство своих ровесников. Я пережил самого себя... Почему же, имея в резерве более чем вековую историю жизни, моя память столь избирательна?
Я тянусь к прикроватной тумбочке. Девочка – как же ее зовут? я все время забываю - бросается ко мне хищной птицей:
- Мистер Поттер! Вы же знаете, что доктор запретил! Вы снова будете расстраиваться, и у вас подскочит давление!
«Now, you wanted to take ten from Mr. Potter, I think, Professor Snape – so there we are…» - голос Минервы Макгонагал эхом оттдается у меня в голове. Мимолетное видение строгой и стройной женщины. Как все относительно! Сейчас она кажется мне совсем юной. У ее оппонента недовольно кривится рот. Профессор, которого я признал достойным этого звания только посмертно. Теперь я старше тебя более чем на полвека, а ты навсегда остался в одном возрасте. Навечно. Mea culpa.
Девочка не позволяет мне заглянуть в фотоальбом, подаренный еще Хагридом. У меня давно уже, по настоянию врачей, отобрали волшебную палочку. Я беспомощен. Я смотрю на свои руки – хрупкие птичьи кости, обтянутые пятнистой папиросной бумагой. Они дрожат. Теперь они всегда дрожат. Лишь здесь, распростертый на своем последнем ложе, я, наконец-то, понял Дамблдора. И могу простить ему его предательство. Целую жизнь спустя.
«I was gifted, I was brilliant. I wanted to escape. I wanted to shine. I wanted glory.» Я тянулся к тебе как к отцу, которого не было. Мы шли с тобой разными путями, но одной дорогой, кирпичики которой состоят из вины и благих намерений. Мы бесконечно виноваты. Ты и я. Перед теми, кем пожертвовали, кого отправили туда, откуда нет возврата. «Do not pity the dead, Harry. Pity the living, and above all, those who live without love.» Каково это – отправлять тех, кого любишь, на смерть? знать, что они погибнут во благо человечества? быть Богом-отцом? Кого же ты пытался убедить тогда? меня? или себя? Ты, всю свою жизнь искавший прощения...
Мог ли я сделать хоть что-нибудь иначе? Изменилось ли бы что-нибудь, если бы ты все же проговорился мне? Если бы ты открыл мне истинные причины того, почему ты никогда не сомневался в верности Снейпа? Разум говорит мне – «нет». Я уже не помню того самоуверенного мальчишку, каким я был. Он умер. Как умирают и осыпаются с нас каждый день частички кожных клеток. Его больше нет. Мне почему-то кажется, что тот самонадеянный юнец не принял бы твоих объяснений. Его так устраивало упоение своей ненавистью, что он бы тебе не поверил. Но сердце – теперь уже задыхающийся под тяжестью однообразной работы орган, мое жалкое, стариковское сердце – кричит мне «да». Сердцу хочется надеяться, что все было бы совсем по-другому. Что я не наблюдал бы через призму восприятия Волдеморта с ужасом и, в то же время, с каким-то недостойным, спрятанным так глубоко, что даже стыду не добраться, удовлетворением за убийством. Я бы что-нибудь сделал! С безрассудством подлинного гриффиндорца я бы вмешался! Так бы оно и было! Если б я знал...
Наступает время ежевечерних процедур. Унизительного процесса вымывания внутренностей. Организм уже не справляется самостоятельно. Приходится ему помогать. Я давно живу в кредит. Стыда больше нет. Он тоже утерян где-то там, на длинной и извилистой дороге к последнему прибежищу. Мое тело так исхудало, что его без труда может переворачивать, перекладывать, переносить с места на место даже женщина. Без всякой магии. Я завидую Дамблдору. Но у меня нет моего персонального Снейпа...
«Having fun?» И через годы я чувствую как снова немеет моя рука, стиснутая в судорожной хватке. «So… been enjoying yourself, Potter?»
Глаза мои наполняются слезами. Сиделка замечает это и поспешно спаивает мне успокоительное зелье. Но оно срабатывает не сразу. Память успевает подсунуть мне еще несколько воспоминаний, которые для меня давно уже такая же часть реальности, как сиделка у моего одра или судно под ним.
«Come on, you can do better than that!» Изящно изогнутое тело в покадровом повторе падает сквозь завесу. Удивление и страх на изможденном лице. Для тебя все и всегда было лишь игрой. Пьеса кончилась. Занавес опустился тогда, когда ты его совсем не ожидал. А я... я постоянно не успеваю. Совсем немного. Мы всегда были на равных, потому что ты видел во мне того, кем я так и не стал. Мог бы, наверное, если бы мне было суждено прожить так, как прожил свою жизнь мой отец. Весело. С усмешкой на устах и песней в сердце бросаясь в бой. Как истинный гриффиндорец. И умереть молодым, не успев испугаться или пережить хотя бы одну невосполнимую потерю.
Лекарство понемногу начинает действовать. Я чувствую как на смену нервному возбуждению постепенно приходит привычная тупость. Девочка осторожно промывает мне глаза ваткой, смоченной в другом зелье. Вся моя жизнь теперь – сплошные зелья. Кожа, которой теперь слишком много для такого маленького меня, растягивается под ее движениями, как резина.
- Ну вот, мы больше не будем сегодня плакать, да? Сейчас мы оденем пижамку и пойдем баиньки.
Я давно уже перестал прислушиваться к тому, что именно она говорит. Она разговаривает со мной, как с ребенком. Или выжившим из ума стариком. Что, впрочем, недалеко от истины. Я вслушиваюсь лишь в интонации ее голоса. Они действительно успокаивают. И я могу больше не слышать последнего, такого беззаботного и радостного, смеха Фреда: «You’re joking, Perce! You actually are joking…». Я могу не видеть, как лежат рядом друг с другом единые даже в умиротворенности своей посмертной маски Люпин и Тонкс.
Каким же я был самовлюбленным дураком! Вспоминаю разговор о палочке с портретом Дамблдора уже после победы: «Тhe previous master will never have been defeated. That’ll be the end of it.» Это цена, которую назначил я сам. Счет, по которому настало время платить почти через девять десятков лет. И пока я жив, ничто не может закончиться.
Меня переносят обратно на кровать, и я засыпаю беспокойным старческим сном, из которого не хочу просыпаться. Потому что там, во сне... там все они живы. И молоды, так молоды, что у меня сжимается сердце от боли. Ведь я знаю, что будет дальше. Но все равно не хочу просыпаться...
Все они, даже ушедшие, - живы, пока жива наша память. Они где-то там, в вечности, ждут нас, чтобы в страшный миг запредельного одиночества протянуть нам руку, потому что любовь, как и память, - неуничтожима. У меня не осталось ничего, кроме памяти, любви и вины. Мне не осталость ничего, кроме как верить. Верить, что я снова увижу тех, кого уже никто, кроме меня, не помнит живыми. Что мне улыбнутся те, кто любил меня и кого я по-прежнему люблю. Взор Дамблдора увлажняется. «After all this time?» - спрашивает он не меня. Но отвечаю ему я. И отвечаю так же, как когда-то ответили ему: «Always.»
А еще я надеюсь.. Надеюсь, что меня встретит и тот, кто всегда был моим проклятьем – и в жизни, и после смерти. Что я смогу, наконец, заглянуть в бездонные черные глаза. Что смогу произнести то, что мысленно проговариваю вот уже восемьдесят с лишним лет. Всего три слова.
- Простите меня, Профессор.
Я надеюсь.
__________________________________________
«You were named for two headmasters of Hogwarts» - Тебя назвали в честь двух директоров Хогвартса
«Now, you wanted to take ten from Mr. Potter, I think, Professor Snape – so there we are…» - А сейчас - вы хотели снять 10 очков с мистера Поттера, полагаю, Профессор Снейп? - что ж, снимаем...
«Mea culpa» - по моей вине
«I was gifted, I was brilliant. I wanted to escape. I wanted to shine. I wanted glory.» - Я был одарен, я был блестящ. Я хотел совершить побег. Я хотел сиять. Я хотел славы
«Do not pity the dead, Harry. Pity the living, and above all, those who live without love.» - Не жалей мертвых, Гарри. Жалей живых, а больше всего тех, кто живет без любви.
«Having fun?» - Развлекаешься?
«So… been enjoying yourself, Potter?» - Итак... доволен собой, Поттер?
«Come on, you can do better than that!» - Давай, это все на что ты способна?!
«You’re joking, Perce! You actually are joking…» - Ты шутишь, Перси! Ты на самом деле шутишь...
«Тhe previous master will never have been defeated. That’ll be the end of it.» - Предыдущий владелец никогда не будет побежден. Этому будет положен конец.
«After all this time?» - По прошествии стольких лет?
«Always.» - Всегда
