Глава 1Больше всего профессору Северусу Снейпу не нравилось признавать, что его зелья хоть в чем-то бессильны. «Как жаль, - частенько сокрушался гениальный зельевар во время бесконечно долгих уроков с пуффендуем, - что нельзя просто напоить этих олухов зельем, чтоб они в один миг все поняли, запомнили и сварили правильно. Как хотелось бы сварить зелье, повышающее интеллект, ну или хотя бы вызывающее интерес студентов к зельеварению… сколько всего я бы смог им рассказать… о применении в зельях воды разных слоев океана, о действии зелий, сваренных из чешуи разных пород драконов… но большинство не способны уловить разницы между бодрящим зельем и вишневым компотом…»
И однажды, когда профессор находился в очередном приступе хандры после спаренного урока гриффиндора и слизерина, в его гениальную голову пришла мысль: «Хватит жалеть себя и сокрушаться, Северус Снейп! Не ты ли лучший зельевар в Европе? Тебе нужно зелье – и ты его сваришь! И не важно, что по десятибалльной шкале сложности оно наберет все двадцать. И даже не думай о том, что это невозможно! Главное поставить задачу так, чтоб получить максимальных эффект, не противоречащий базовым законам…»
В этот миг Снейп вдруг улыбнулся и понял, что в его жизни вновь появился смысл. Сразу ясно, что эта задача займет не одну неделю, а может быть даже несколько месяцев. Есть цель, есть интерес, есть средства… начнем!
Цель – сварить зелье, которое будет вызывать желание варить зелья… и не просто варить – а творить, познавать, созидать… Оговорка – пожизненное действие противоречит базовым законам. Компромисс – как можно более длительное действие. С чего начать?
Самым очевидным решением было – взять за основу рецепт амортенции, но только лишь ключевой компонент – волос жертвы приворота следовало бы заменить неким другим составом, вызывающим собственно интерес. Но к чему? К зелью. Зацикленное действие? Заставляющее интересоваться тем, что человек выпил? Пожалуй, дополнительным компонентом номер один будет крапива. Какая часть? Корень. Однозначно корень, чтоб интерес имел характер желания проникнуть в суть, а не примитивного потребления.
Снейп записал свои первые умозаключения, чтоб не пришлось к ним идти повторно, и задумался над тем, что же дальше. Как сделать так, чтоб предметом интереса стали зелья вообще, а не конкретно это? И еще нужно тщательно подойти к выбору пролонгирующего компонента…
Профессор поднялся, собрал свои заметки и покинул лабораторию, не забыв тщательно ее запереть. Мадам Пинс уже наверняка закрыла библиотеку и ушла спать – время позднее уже – но никакая преграда не могла остановить Северуса Снейпа, когда он шел к своей цели. С одной стороны ему очень не хотелось, чтоб кто-то помешал и начал задавать уйму вопросов, но с другой – он не считал, что должен скрываться и прятаться как шаловливый школьник, поэтому, войдя в библиотеку, сразу зажег свет. Пожалуй, яркая огромная люстра была ему не нужна – нескольких ламп вдоль нужного стеллажа было бы вполне достаточно – но он ни в коей мере не желал вызвать чьи-либо подозрения скрытностью.
Едва зажегся свет, в читальном зале раздался тихий возглас. Снейп и сам едва не подпрыгнул от неожиданности. Из-за горы книг, оставленной кем-то на одном из столов, выглянула лохматая голова.
- Извините, профессор, - смущенно мямлила Грейнджер. – Я зачиталась и миссис Пинс заперла меня. Я не знала, как сообщить… - девушка судорожно сглотнула ком в горле, пряча глаза, - сейчас я уберу книги и уйду…
- Минус десять очков гриффиндору, - спокойно сказал профессор, но приготовился разобраться в ситуации и снять куда больше, если Грейнджер, вопреки выдающимся умственным способностям, не сможет быстро среагировать и выкрутиться. – Объясните мне, как мадам Пинс могла забыть про вас, когда посреди читального зала лежит такая гора книг? – Снейп заметил мимоходом на столе девушки книгу, одну из которых собирался сегодня полистать – труды французских зельеваров семнадцатого века.
- Я как раз убирала книги и относила последнюю в запретную секцию, когда меня заперли… и, понимаете… все равно нечем было заняться… и я решила еще почитать.
Правдивое выражение лица девушка заставило Снейпа угомониться и вспомнить о своей изначальной цели.
- Ладно, мисс Грейнджер, уходите и побыстрее.
- Сейчас, профессор, я только соберу книги…
- Нет. Пусть мадам Пинс займется этим утром.
Снейп не мог не оправдать своей репутации, коль ему уж представилась возможность. Он понимал, что Грейнджер очень ценила свои хорошие отношения с библиотекарем, что позволяло ей быстро и эффективно находить то, что нужно и интересно. Так же он понимал, что девушка не хотела добавлять даме хлопот и примчится сюда утром за пять минут до открытия библиотеки. Но библиотека уже будет открыта, а книги убраны. И Грейнджер будет думать, что их убрала мадам Пинс. А мадам Пинс будет очень удивлена и недовольна только лишь тем, что по какой-то причине библиотека открыта без ее ведома… но всего этого гриффиндорке знать не полагалось. Пусть нервничает, это способствует умственной деятельности…
- Постойте, - Снейпу вдруг пришла в голову интересная мысль. – Я верну вам ваши десять баллов, если вы назовете мне хотя бы пять ингредиентов зелий, способных рассеять внимание человека, но в то же время, удерживать его в некотором радиусе от некого объекта.
Девушка растерялась от такого весьма непростого вопроса, но потом потерла висок, перебирая в памяти нужную информацию.
- Ну… слезы дельфина… в очень большом количестве; ореховая настойка на крови дракона…. Роса с мандрагор… хотя нет… только в сочетании с шерстью какого-нибудь летающего хищника… ой, нет, это будет слишком ядовито… ну…
Снейп едва удержался от того, чтоб не открыть рот в изумлении. Был, пожалуй, среди студентов человек, который бы понял суть применения в зельях воды из разных слоев океана…
- Идите в свою гостиную, мисс Грейнджер, - сказал Снейп еще более холодной интонацией чем собирался, но только из-за того, что старался скрыть замешательство. Он поспешил сказать это, прежде чем желание продолжить научную дискуссию взяло верх над здравым смыслом.
- Да, профессор, - нервно закусив губу, староста Гриффиндора поспешила ретироваться. Было очевидно, что она даже не надеялась получить назад потерянные баллы.
Но когда шаги ее затихли в конце коридора, шокированный зельевар пробормотал:
- Одиннадцать… нет, даже двенадцать очков Гриффиндору. Но черта с два вы услышите это от меня лично!
Проверив на всякий случай, надежно ли заперта дверь, профессор Северус Снейп сначала расстегнул верхние пуговицы сюртука, а потом и вовсе снял его. Жара в лаборатории стояла невыносимая, и причиной этому было не только зелье, на протяжении пяти часов бурно кипевшее в огромном котле посреди помещения, но и напряженная работа мысли профессора.
Еще раз убедившись, что дверь заперта и ни один студент или преподаватель не сможет нанести визит неожиданно, Снейп выругался. Но в словах этих не было искренней злости, только азарт и долгожданная радость от встречи с задачей, не решаемой за пять минут. Он решил начать с простого зелья беспредметного интереса, которое должно стать основой нового зелья. Профессор Снейп решил сварить его как можно больше, чтоб потом экспериментировать с разными дополнительными компонентами, не отвлекаясь на добычу исходного материала.
Итак, всего через пол часа основа будет готова. Но что же дальше? Теоретическая разработка подкинула несколько вариантов, но все их надо проверить на практике, чтобы выбрать лучшее.
- Ну вот… вот, - бормотал себе под нос профессор Снейп, быстрым шагом наматывая круги вокруг школы, к озеру, к опушке леса, квиддичная площадка, опять вокруг школы. – Вот. Пришло время для заключительного испытания. Морские свинки выжили. Собаки выжили. Домовой эльф выжил и едва не убежал на кухню изобретать новый кулинарный шедевр до того, как я напоил его нейтрализующим зельем. Но эльф – не человек. До того, как давать его какому-нибудь студенту, надо испытать на себе. Вот.
Профессор Снейп очень волновался. Он боялся, что сварил не то, что надо. Он никому не сообщил о своем эксперименте и думал, что же будет, если он отравится. Такое невозможно, но надо предусмотреть все.
Он вернулся в лабораторию и помешал зелье ядовито-желтого цвета с фиолетовыми вкраплениями.
- О, Мерлин, - пробормотал Снейп. Какое счастье – получить результат. И какой страх – испытать его. Он боялся не отравиться, а узнать, что работа его яйца выеденного не стоит. Боялся, что зелье не сработает…
Он заколдовал колбу с противозельем так, чтоб оно само влилось ему в рот через минуту. Надо быть осторожным. Зачерпнул желто-фиолетовой жидкости… если все удастся надо будет придумать звучное название…
Кислое… ужасно кислое… о-ох…
- Северус, боюсь, это будет последнее мое предупреждение по поводу твоих экспериментов, - спокойно сказал Дамблдор, проводя волшебной палочкой по губам профессора Снейпа и залечивая ссадины и царапины, которые оставила зачарованная колба, пытаясь прорваться сквозь судорожно сжатые губы профессора-экспериментатора. – Если бы сегодня не должно было быть педсовета, тебя не нашли бы раньше чем завтра утром, - укоризненно приговаривал директор уже мягче глядя на зельевара, но все также пристально и проницательно. – Что ты, скажи на милость, сварил?
- Да так… супчик розмариновый…
- Северус, так не может продолжаться. Я понимаю, ты стремишься к новому, твоя гениальность не позволяет твоему мозгу отдыхать… но ты не можешь пренебрегать правилами по технике безопасности. Ты не должен проводить опасные эксперименты, находясь в лаборатории один.
- Я все это знаю, Альбус, - с прохладой в голосе пробормотал пришедший наконец в себя Снейп. – У меня кровь есть под носом?
- Нет, но как ты можешь…
- Значит, давление ни при чем. Просто боль. Что могло вызвать боль?
- Северус, ты меня не слушаешь, - начал сердиться Дамблдор.
- Нет, не было компонентов, которые могли вызвать боль. Я же не такой дурак, чтоб не знать…
- Северус! – Дамблдор повысил голос, нахмурился и направил волшебную палочку профессору в грудь. Это заставило Снейпа обратить внимание на существующую реальность.
- Хорошо, Альбус, я больше не буду экспериментировать один. В следующий раз я приду к вам, чтоб вы меня проконтролировали. Обещаю… Но это значит, что смесь ингредиентов вызвала боль, а не какой-то конкретный, - вновь начал он бормотать себе под нос и искать куда записать наблюдения.
Дамблдор тяжело вздохнул, всплеснул беспомощно руками и покинул лабораторию. Он давно знал, что здравомыслие и экспериментатор в погоне за успехом – два несовместимых явления.
Не напрягаясь особо, Снейп мог назвать около сотни ингредиентов, блокирующих боль. Напрягши память – сотни полторы. Из них всего штук двадцать – не имеющих побочных эффектов. И ни одного – сочетаемого с уже существующим составом.
Самое обидное – зельевару не удалось проверить, работает ли его изобретение. Едва попробовав его на вкус, он закричал от боли в голове и потерял контроль над своим телом. Какой уж тут интерес к предмету…
Итак – требования: вещество должно снимать или блокировать боль. Не взаимодействовать с весьма активной слезой василиска. Взаимодействовать с растительными жирами. Растворяться в воде. М-да.
Прочитав перечень требований, профессор слегка сник. Слишком много требований – одно другого круче. Маловероятно, что ему удастся такого найти. Во всяком случае, перебирая в голове все известные ему вещества, ничто не подходило под описание. Ладно… видно пришло время еще раз наведаться в библиотеку.
И вновь, несмотря на то, что скоро отбой, и мадам Пинс наверняка будет возмущаться тем, что не может закрыть библиотеку сама, профессор Снейп покинул подземелья.
Найдя нужную полку, он нашел самый большой – и оттого самый любимый – справочник по лекарственным ингредиентам. В разделе обезболивающих средств было описано почти полтысячи веществ разного происхождения. Профессор принялся за изучение.
- Не может быть!
Не-может-такого-быть!
Никогда еще не было такого, чтоб самый лучший зельевар Европы не мог подобрать компонент для устранения побочного действия зелья. Головная боль – всего лишь побочный эффект, но за ним не видно основного действия!
- Не может быть…
Снейп уже готов был биться головой об стол в читальном зале, наблюдая, как первый луч солнца падает на гору книг, просмотренных им за ночь. Он был уверен в том, что упустил что-то. Это невозможно, просто нельзя в это поверить, что нет такого компонента. Нет – наколдуем! Но как?!
Снова за несколько дней Северус Снейп начал разочаровываться в своем призвании. Неужели есть что-то, недоступное специалисту по снадобъям?!
- Я найду тебя, найду… - с маниакальным блеском в глазах он взялся за верхнюю книгу чтобы вновь пересмотреть их все уже более внимательно. Никогда он еще не сталкивался с такой глупой проблемой – несуществованием нужного компонента.
Но когда через два с половиной часа явилась мадам Пинс и одним своим внешним видом напомнила, что начался новый рабочий день – профессор был вынужден оставить на время свое занятие и потратить восемь часов на бессмысленные уроки с бестолковыми, в подавляющем большинстве, учениками. Хотя… нельзя ли из этого попытаться извлечь пользу?
- Итак, у меня для вас сюрприз, - сказал Северус Снейп с такой интонацией, чтоб ни у кого из присутствующих не возникло сомнения в том, что он всех поголовно сейчас отравит. – И я знаю, что такого подарка вы ожидали от кого угодно, но не от меня. – Профессор знал, что владеет голосом и мимикой в достаточной степени хорошо. Если бы это сказал любой другой преподаватель, все ученики бы расслабились и заулыбались в предвкушении чего-то интересного, но это был Северус Снейп и все замерли в ожидании худшего. – Итак, я объявляю, что присужу сто очков факультету, студент которого мне первый назовет ингредиент, соответствующий следующим требованиям.
Легким взмахом палочки профессор заставил мел писать на доске условия. Все в классе мгновенно зашуршали пергаментами и перьями с таким энтузиазмом, которого не наблюдалось даже на лекции о Феликс Фелицис. Но все же на некоторых лицах проскользнул скептицизм – никто не рассчитывал получить от Снейпа сто очков. Тем более Гриффиндор. И эта безграмотность, неспособность понять всю сложность поставленного задания чуть не заставила Снейпа снять с каждого присутствующего по двадцать баллов. Неужели они думают, что он будет им дарить очки за какую-нибудь чушь. И вновь одна из студенток напомнила ему, что не следует обобщать.
- Да, мисс Грейнджер, - раздраженно буркнул Снейп, только бы она как можно скорее опустила руку. Ему уже так приелся ее образ с вытянутой рукой.
- Но, профессор… мне кажется… то есть я почти уверена, что такого ингредиента не существует. Слишком сложные требования… да и они между собой плохо согласуются…
- То, что вы «почти уверены», мисс Грейнджер, еще не дает вам основания делать подобные замечания. Если бы вы были на сто процентов уверены…
- Но сэр… - ее рука вновь поднялась, словно кукла-неваляшка.
- …и тем не менее, - продолжил Снейп, нетерпеливым жестом велев ей опустить руку, - я уточню. Пусть это будет не ингредиент, а некий состав. Но только точно соответствующий этим требованиям и без побочных эффектов. Понятно?
Гриффиндорская староста едва заметно кивнула, но все же как-то недоверчиво покосилась на список на доске.
К вечеру уже вся школа знала о странном задании профессора Снейпа, а так же о том, какое за это полагается вознаграждение. Его немного мучила совесть за то, что он так заморочил голову всем окружающим своей собственной проблемой, но все же если хоть кто-то из студентов додумается до нужной вещи, это будет очень хорошо. Как для профессора, так и для самого студента. И дело не только в очках, присужденных факультету. Дело еще и в полученных знаниях… так что вряд ли Дамблдор или кто-либо еще воспротивится подобному начислению очков. Приятнее было бы, конечно, если бы это был кто-то из Слизерина…
Каждому курсу профессор Снейп выдвинул это условие. Те, что помладше, начинали с энтузиазмом записывать требования, но больше никого не смутила сложность задания. Однако на второй день, на спаренном уроке шестого курса Когтеврана и Пуффендуя, Снейпу пришлось пережить легкий шок. Когда он записал на доске условия и озвучил награду, девушка, сидевшая в самом конце класса и никогда до сих пор не подававшая признаков активности на его уроках, подняла руку.
- Да, мисс Лавгуд? – спокойно, стараясь скрыть любопытство, спросил Снейп.
- Профессор, я знаю что вам нужно, - с легкой рассеянной улыбкой сказала девушка, рассматривая пространство над головой профессора. – Всем требованиям соответствует рог морщерогого кизляка.
На несколько секунд в классе повисла гробовая тишина. Но потом все одновременно засмеялись, даже Снейпу пришлось слегка закусить губу, чтоб не улыбнуться. В конце-концов, многих ученых, сделавших гениальные открытия, поначалу выставляли на посмешище. Однако… этот бред семейства Лавгуд про кизляков был притчей во языцех не только на территории Хогвартса, но и во всей магической Великобритании, благодаря небезызвестному журналу, который иначе как вверх ногами читать нельзя.
- Что ж, мисс Лавгуд, если вы принесете мне хоть одну СЕРЬЕЗНУЮ книгу, в которой будет описано действие и использование рога морщерогого кизляка, я засчитаю ваш ответ...
- Дело в том, профессор, - заметила девушка, даже не подумав повторно поднять руку, - что официальная наука отрицает существование морщерогих кизляков, потому что они как будто…
- В таком случае я позволю вам доказать вашу правоту, предоставив мне некоторое количество упомянутого материала. Если вы достанете рог морщерогого кизляка и принесете мне, и если оно действительно будет действовать как вы говорите, я зачту ваш ответ. – Снейп говорил быстро и отрывисто, даже не пытаясь скрыть раздражение, потому что весь класс уже лежал под партами от хохота. Лавгуд же этого как будто не замечала. – Урок окончен, вы можете идти, - рыкнул Снейп когда прозвенел звонок.
Ребята, продолжая хихикать и переговариваться, собрали вещи и вышли, Полумна Лавгуд же не торопилась.
- Профессор! У нас дома хранится отличный рог морщерогого кизляка! Но я не попаду туда раньше каникул, чтоб привезти вам кусочек. Если хотите, я напишу папе, чтоб он прислал…
- Не стоит, мисс Лавгуд. Я подожду до каникул.
- Хорошо. До свидания, профессор.
Кивнув равнодушно в ответ, Снейп склонился над стопкой домашних работ, несколько из которых можно проверить на перемене, чтоб вечером осталось больше времени на поиски. И почему все эту девушку называют Полоумной? Да, своеобразная. Видит мир в другой плоскости, не так как все. Но она не полоумная. Она позитивная. Охотница на морщерогих кизляков…
Отчаянье – роскошь, которой себе не может позволить настоящий исследователь. Так убеждал себя профессор Северус Снейп, когда оказалось, что он в самом настоящем тупике. Он не особо рассчитывал, что кто-то из студентов додумается до нужного состава, но кое-какие из его надежд оправдались: кое-кто из студентов все же принес черновики своих идей, как обойти нужную компоненту и даже некоторые из них Снейп признал достойными внимания. Скрепя сердце, зельевар оценил все стоящие попытки в тридцать очков и взял их за начало своим собственным размышлениям, но так ничего путного и не придумал. Получалось так, что подходящее противоядие от головной боли вызывает сыпь во всех возможных и невозможных местах, чтоб убрать эту сыпь надо обзавестись второй головой… и так со всеми вариантами. Профессор хотел уже было начать все заново и попытаться найти другой состав зелья, как вдруг он вспомнил о бредовой идее Лавгуд. «Ну, хуже все равно уже быть не может!» - решил Снейп и написал своему бывшему однокурснику Ксенофилиусу, что в субботу приедет на чай.
Счастье общения с Лавгудом настигло Снейпа на первом же его курсе Хогвартса. Дружбы особой между ними не было, но какое-то странное взаимопонимание объединяло их редкими вечерами в библиотеке, запретном лесу или на берегу озера, где Ксено час за часом проводил, в надежде увидеть гигантского кальмара и расспросить, не донимают ли его мозгошмыги. И если да, то как он с ними борется…
Северус не разделял этого интереса, но Лавгуд был одним из тех немногих, кто слушал и слышал. А главное – не насмехался. Он все понимал.
- Здравствуй, Ксенофилиус, - сдержанно поздоровался Снейп, переступая порог чудаческого дома.
- Здравствуй-здравствуй! Осторожно, не вешай плащ на вешалку! – профессор внял предупреждению и отпрянул. – У нас там нарглы завелись, могут к тебе перебраться!
Снейп хмыкнул и прищуренным взглядом обвел прихожую. Чего еще ждать?...
Вечер проходил в лучших традициях Ксенофилиуса Лавгуда, который увлеченно показывал фотографии, на которых, как он думал, ему удалось запечатлеть невидимую крудлу, рассказывал о поездке в Шанхай, не увенчавшуюся, к сожалению, поимкой той самой крудлы, а также расспрашивал Снейпа, не сможет ли он, по старой дружбе, организовать ему прогулку к озеру на территории хогвартса, чтоб узнать, какие новости у кальмара…
Но когда Лавгуд услышал с какой целью Снейп явился к нему – он прямо-таки расцвел.
- Это приобретение – повод для гордости уже в течение нескольких месяцев, - заговорщически понизил голос Ксено. – Идем, Северус, я тебе покажу.
И он, гордо распрямившись, направился на второй этаж, громко стуча тяжелыми ботинками по чугунным ступеням. Снейп следовал за ним по пятам. Через пол минуты они оказались в непонятном помещении, куда, похоже, складывали все, что сейчас не нужно, но может пригодиться. Окно было занавешено тяжелой синей шторой, сквозь которую не пробивался ни один лучик света. Пыль покрывала все предметы не толстым, но равномерным слоем. Здесь же разместился знаменитый печатный станок Ксенофилиуса Лавгуда, сейчас стоявший без дела – свежий номер «Придиры» вышел только вчера, если судить по надписи на обложке валявшегося здесь же журнала.
- Вот он, наш знаменитый гость! – широким гордым взмахом руки Ксено указал на огромное серое нечто, держащееся на стене, по всей видимости, приклеивающим заклятьем. «Нечто» и правда походило на рог, закрученный и, предположительно, опасный, будь он на голове у достаточно большого животного. Однако, приглядевшись внимательнее, профессор Снейп поспешил отойти на пару шагов.
- Спасибо, Ксено, но это не то, что мне надо.
И, вопреки правилам вежливости, зельевар поспешил спуститься обратно на кухню, не дожидаясь хозяина. Лавгуд догнал его и выглядел удивленным.
- Ну как же, как же, Северус… ты спросил про рог морщерогого кизляка – и вот он, на тебе, мне же не жалко!
- Послушай, друг, - профессор Снейп как никогда желал сейчас достучаться до здравого смысла приятеля, - это рог НЕ морщерогого кизляка.
Хозяин дома улыбнулся снисходительно.
- Полагаю, из нас двоих я лучше знаю, как выглядит рог морщерогого кизляка…
- А я лучше знаю, как выглядит рог взрывопотама! – гаркнул Снейп, но тут же понизил интонацию, словно голос может детонировать взрыв. – И я уверен, что это именно он, не составило никакого труда увидеть эти бороздки у основания…
- Тьфу, и что мне все твердят про эти бороздки, - нахмурился Лавгуд, - как будто я дитя малое и совсем ничего не понимаю. Мне продал это человек, хорошо разбирающийся во всяких там зверушках. И его авторитет в этой области не вызывает сомнений.
- Кто бы ни продал тебе эту вещь, он, скорее всего хотел убить тебя. Только тронь эту вещь…
- Ну, Северус, ты меня уже совсем недооцениваешь! Я и сам знаю, как обращаться с рогом кизляка! Я наложил замораживающие чары, его хоть пили – не взорвется!
Снейп качал головой и не мог поверить своим ушам. Эти все глупости Лавгуда бывали порой занимательны, иногда раздражали, но сейчас были откровенно опасны. Как же его разубедить?
- Ну и где же ты взял это чудо пиротехники? – обреченно спросил профессор, ожидая услышать некий адресок в Лютном Переулке.
- Ох, ну Хагрид же, тебе небезызвестный, мне и продал! Встретились мы с ним, значит…
- Неважно, - оборвал Снейп, устало потирая лоб ладонью. Может быть Хагрид и помешан на всяких «зверушках» и вполне в его духе приютить бездомного взрывопотама, но это еще вопрос, знает ли профессор Хагрид, как выглядит упомянутый зверь. Такого никогда не было, нет и быть не может в Запретном лесу… а что касается морщерогих кизляков… таких тварей, похоже, действительно не существует. – Ладно, Ксено, прости за беспокойство, мне пора, пожалуй. Спасибо за ужин.
Вернувшись в Хогвартс и запершись в своем кабинете, Снейп развалился в кресле, положил ноги на стол и с ненавистью поглядел на котелок в углу, наполненный желтой жидкостью с фиолетовыми вкраплениями. Он уже готов был поверить, что с самого начала пошел по неверному пути. Он уже готов был признаться, что вообще зря затеял этот эксперимент. Глупости все это… безнадежно…
Снейп махнул палочкой в сторону книжной полки.
- Акцио каталог.
Толстенная книжища с огромным перечнем реактивов и оборудования легко порхнула профессору в руки. Он ни на что не надеялся и не рассчитывал. Просто пытался хоть чем-то заняться, чтоб не позволить своим депрессивным мыслям увести себя на дно самого неприятного болота под названием «хандра». Думая о том, а не пролистать ли весь каталог, в надежде найти что-то подходящее, профессор остановился на букве «М».
И понял, что заразился «нестандартным мышлением» Ксенофилиуса Лавгуда со всеми вытекающими последствиями.
«Морщерогий кизляк – рог, осколки: 20 галлеонов за драхму;
Морщерогий кизляк – рог, пыль: 30 галлеонов за драхму;
Морщерогий кизляк – кожа…»
Северусу Снейпу второй раз за недолгое время захотелось биться головой об стол. Потому что он не понимал. КАК уважающий себя поставщик может предлагать на продажу рог несуществующего животного?! Жаль, что они не раскрывают свои источники… узнать бы имя… и посмеяться… да что-то не смешно.
Не веря самому себе, зельевар достал чистый лист пергамента и перо, по всем правилам оформил заявку на десять драхм осколков. Если измельчение драхмы стоит как половина цены – в чем же… профессор, задумавшись на минуту, смял исписанный пергамент, и начал писать заказ заново – на пол унции пыли. Если за измельчение берут половину стоимости – для этого наверняка есть причина.
Но это же смешно! Если бы месяц назад кто-то сказал Снейпу, что он будет заказывать по почте рог морщерогого кизляка, он бы с этого «кого-то» снял пятьдесят очков, и Когтевран оказался бы на последнем месте… и тем не менее. Набросив плащ, профессор отправился в совятню, очень надеясь, что с заказом не будут тянуть. Профессор Снейп всегда хорошо ладил с этим поставщиком ингредиентов, но почему-то был уверен, что после того как ему пришлют мандрагоровый крахмал вместо того, что ему сейчас нужно для продолжения работы, репутация фирмы в его глазах падет на несколько пунктов.
Тощая, взъерошенная сова медленно, словно крадучись, подлетела к преподавательскому столу, сделала несколько кругов над головой профессора Снейпа, не ожидавшего посыльную так скоро, и осторожно приземлилась, протягивая зельевару лапку, к которой был привязан небольшой пакет. Хмыкнув то ли недоверчиво, то ли презрительно, профессор оставил свой завтрак сове, а сам поспешил в лабораторию. Очень ему хотелось проверить…
Стараясь соблюдать необходимую осторожность при работе с незнакомым ингредиентом, Снейп надел перчатки и защитные очки, приготовил небольшую порцию зелья, с которой предстояло провести эксперимент, и распаковал посылку. Серебристая ярко блестящая пыль напоминала снежинки, но не таяла. Она была не серая – как рог Ксенофилиуса и это порадовало профессора. Он взял небольшую щепотку порошка и бросил в экспериментальную чашу. Рог с легким шипением растворился, но угадать нужную дозу наверняка нельзя. Хотя, если верить Лавгуд, нужно совсем немного…
Противозелье на столе.
Вот он, момент истины…
В качестве последнего штриха и исключительно для очистки совести, профессор Снейп подошел к камину, взял горсть летучего пороха и бросил в огонь.
- Альбус, я сейчас буду проводить эксперимент! На себе, естественно. Вы просили предупреждать.
Сделано это было из расчета на то, что директор сейчас на завтраке, а когда он вернется к себе в кабинет, кто-то из портретов передаст ему сообщение.
- Ваше здоровье, Северус Снейп.
Кислое. Очень кислое…
Войдя в лабораторию слизеринского декана, директор застал странную картину: профессор Снейп стоял возле книжного шкафа, перебирал все книги одну за другой, приговаривая:
- Мерлин, как я жил раньше, не зная всего этого… как же это интересно… - он с маниакальной жадностью вчитывался в строчки какой-то книги, потом неожиданно отбросил ее на середину комнаты и схватился за другую. – Представьте, а я это знал… но забыл… как я мог не думать об этом каждый миг своей жизни… это же так увлекательно… мне нужно больше… я хочу больше!!
Посередине комнаты уже образовалась основательная свалка книг, к которой и бросился Снейп, когда на полке не осталось ни одной.
- Как же мне поскорее все это прочитать… как это, должно быть, здорово… как это интересно – все знать. И никому не говорить…
Снейп мечтательно поднял глаза, и взгляд его упал на полку с готовыми зельями.
- О, плоды моих трудов… какие же они интересные… хоть уже и готовые, все равно непочатый край для познания… эти запахи… тончайшие ароматы… и вкусы…
Едва он откупорил бутылочку с прозрачной резко пахнущей жидкостью, Дамблдор решил, что насмотрелся достаточно.
- Петрификус Тоталус. – С гулким стуком Снейп упал на пол. – Больно? Ничего, терпи, могло быть хуже. Итак, чем же тебя в этот раз поить? Ну, допустим… Акцио противоядие!
С нескольких полок сорвалось не меньше двадцати различных емкостей и полетели на зов директора. Дамблдор, поняв свою ошибку, взмахом палочки велел им разлететься по своим местам.
- Акцио противозелье для Северуса! – скомандовал он во второй раз и, наконец получил, то что нужно. – Вот теперь пей. Молодец…
Сняв с профессора заклятье и убедившись, что он пришел в себя, Дамблдор не сказал больше ни слова и направился к камину. Поглядев укоризненно в счастливое лицо профессора Снейпа, он бросил в огонь горсть Летучего Пороха и исчез.
Душа Северуса Снейпа ликовала в предвкушении небывало интересного спаренного урока Слизерина и Гриффиндора у седьмого курса. Профессор все спланировал с большой тщательностью: новое зелье опробовано в разных вариациях, рассчитаны все дозы с учетом специфики каждого студента. Грейнджер была лишена счастья попробовать изобретение хогвартского зельевара, Малфой и Паркинсон получат минимальную дозу, всем остальным – по разному, по способностям. Максимальная доза была заготовлена Долгопупсу, Поттеру и Уизли… с расчетом как раз на то, чтоб урок прошел с максимальной эффективностью, как и все уроки зельеварения в течение недели!
В течение нескольких дней профессор внимательно наблюдал за тем, как кто садится за завтраком. К счастью, к седьмому курсу у всех успели сформироваться определенные привычки, и каждый сидел на своем месте.
За пятнадцать минут до завтрака того решающего дня Снейп пришел в Большой Зал и стал пипеткой отмерять нужные дозы зелья и капал их в нужные кубки. Едва он закончил работу и уселся за преподавательский стол, начали заходить ученики и профессора. Профессор зельеварения завтракал с большим аппетитом, потому что знал, что ему понадобятся силы. Работать сегодня с классом будет труднее обычного, но в сто раз интереснее!
- Ой, Гермиона, прости, прости, я не хотел… я такой неулюжий… вечно одно и то же… я безнадежен… - причитал Долгопупс, пытаясь вытереть салфеткой скатерть и скамейку, намокшие от тыквенного сока Грейнджер. – Вот, возьми мой сок, я все равно не хочу, только извини, не сердись… ты ведь не сердишься?
Масштабы трагедии разлились на пол стола – парень умудрился смахнуть не только кубок старосты, но и кувшин с соком, предназначавшимся их столу. Грейнджер явно не сердилась, ее смущала эта суетливость Долгопупса, и явно только чтоб утихомирить парня она взяла его кубок и отпила пару глотков. Неуклюжий мальчишка продолжал рассыпаться в извинениях, а староста Гриффиндора хлопала его по плечу, заставляя умолкнуть наконец. Снейп бессильно закрыл лицо ладонями. Опять… опять все пошло не по плану! Никогда еще ни один эксперимент не давался ему с таким трудом.
- Жаль что сока больше не осталось! – странно, как в гуле голосов сотни студентов Снейпу удалось расслышать не очень громкий голос Грейнджер. – У него сегодня такой необычный вкус, мне бы хотелось распробовать получше… ИНТЕРЕСНО, что же в него добавили?
Снейп едва не застонал от отчаянья. Как сквозь сон он наблюдал за тем, как Долгопупс вновь извиняется, как Поттер и Уизли услужливо предлагают ей свои кубки… это конец. Всему.
Изображая спокойствие, профессор встал из-за стола, вышел из Большого Зала, спустился в подземелья. В лаборатории тяжело вздохнул, взял бутыль с противозельем, вернулся в зал. Направился прямиком к столу Гриффиндора.
- Профессор, давайте начнем сегодня урок пораньше! – послышался за его спиной голос Драко Малфоя. – У меня есть несколько вопросов!
Его поддержали несколько других голосов, как студентов Слизерина так и Гриффиндора. Только Поттер, Уизли и Долгопупс смотрели на него с ужасом и непониманием происходящего.
- Где мисс Грейнджер? – с прохладой в голосе спросил профессор у гриффиндорцев, про себя повторяя словно молитву «только бы она не добралась до библиотеки, только не в библиотеке».
Рон Уизли неожиданно засмеялся.
- Сказала, что хочет принести вам к уроку какой-нибудь интересный ингредиент для обсуждения, - парень вновь как-то глупо хихикнул. – Сказала, что пойдет на озеро и поспрашивает гигантского кальмара о мозгошмыгах…
Тут весь стол разразился хохотом, но Снейпу было не до смеха. Девушка и без того не в меру любопытна, так до какого состояния ее может довести тройная порция зелья? Профессор старался не гадать, чтоб не запугивать себя самого. Он вышел из школы и быстрым шагом, иногда срываясь на бег, направлялся в сторону озера. Но когда он был в метрах пятидесяти, он увидел такое, отчего вдруг захотелось оказаться далеко-далеко и больше никогда этого не видеть. Ловко орудуя волшебной палочкой, Гермиона Грейнджер левитировала с середины озера к себе огромную серую тушу, с толстенными ногами, маленькими ушами, хвостом-веником и винтообразным рогом.
Снейп медленно, без резкого движения взмахнул палочкой, негромко, чтоб не напугать Грейнджер, произнес замораживающее заклятие и направил его на взрывопотама, невесть откуда взявшегося на территории Хогвартса.
- Полумна! Смотри какие у него глаза красивые! Голубые, цвета неба!
Из-за дерева вышла Лавгуд и приветливо помахала рукой профессору Северусу Снейпу.
- Ну вот, наконец-то вы начислите мне обещанные сто очков, - радостно сообщила она, - вы вполне можете отпилить кусочек рога, не навредив этому милейшему представителю морщерогих кизляков!
