Глава 1- Знаешь, Гарри, я верю. Просто верю и все. Его больше нет, и мы будем счастливыми. Мы заслужили, - задумчиво говорит Гермиона.
Первый день после Последней Битвы. Члены Золотого Трио сидят каждый на своей койке в огороженной ширмами палате. Мадам Помфри поставила на тумбочку каждому укрепляющие, успокоительные, несколько лечебных зелий и, рассказав какие когда нужно пить, убежала помогать другим, более нуждающимся в помощи. Трое гриффиндорцев не получили серьезных ранений, но выжившие члены Ордена Феникса настояли на том, что им необходимо провести под присмотром хотя бы несколько дней.
Гермиона, кровать которой стояла в центре, сидела на ней, по-турецки скрестив ноги и смотря прямо перед собой. Рон сидел, свесив ноги с койки, и выбирал из сладостей на тумбочке шоколадную лягушку. А Гарри лежал и смотрел в потолок пустым взглядом. В ответ на слова Гермионы, он только моргнул, дав понять, что услышал. Услышал, но не принял.
- Гарри… Мы ведь живы. Самое главное, что мы живы, - говорит она, переводя взгляд на друга.
- Мы живы, а они? Где Люпин, Тонкс, Снейп, мама, папа, братья Криви, Фред…Прости Рон, - быстро говорит Гарри, садясь в кровати.
Но Рон откладывает в сторону, так и не отрытую лягушку. На секунду ушедшая тоска вновь возвращается с удесятеренной силой. И все же он находит силы выдавить из себя:
- Ничего…
Только он этим никого не обманет. Друзья садятся к нему на кровать, обнимая с двух сторон. По его щекам текут слезы, а два друга только прижимаются крепче, не зная чем помочь. Один из них винит себя. За своей болью, он не видит боли других. А вторая слишком любит обоих, чтобы увидеть, что-то кроме этой любви. Через нее не пробивается отчаяние, она слишком счастлива, что они выжили, сквозь нее не просочится боль, им слишком долго было больно…
- Гермиона права, Гарри. Мы выжили, а боль утихнет…Не может человек страдать вечно! Никто этого не заслуживает, - тихо говорит Рон.
- Конечно, - соглашается Гарри.
Хотя сам не верит. Им его не понять, и он так рад этому. Его боль - это вечность, его жизнь - это сплошное месиво криков раненных, распахнутых в ужасе глаз убитых и глухих рыданий выживших. Когда-нибудь он научится жить с этой болью, но забыть не сможет никогда.
В палату влетела Джинни, но остановилась, как только увидела брата, с еще невысохшими на щеках слезами, Гермиону, бессильно кусающую губы, и Гарри, который поднял на нее полный боли взгляд. Девушка встала на колени перед братом и заглянула ему в глаза.
- Он не умер, Рон. Он всегда будет жить в наших сердцах. Фред не хотел бы, чтобы мы так грустили… - шепчет она.
- Только его больше нет, и он не узнает, - пожав плечами, отвечает он.
- Ты не должен так говорить, - на глаза Джинни наворачиваются слезы, и Гарри, как будто просыпаясь, кладет руку ей на плечо.
Она сейчас лишняя. Лишняя в горе троих. Она очень хочет разделить с ними их боль, чтобы им стало легче, но не может. Они не дадут. Всю свою боль они пронесут через жизнь сами. Она лишняя, и она это понимает. Поэтому она поднимается и медленно уходит. Джинни знает, что они с Гарри поговорят потом, да и Рон придет, и Гермиона будет рядом, чтобы утешить. Но она никогда не станет четвертой в Золотом Трио. Она не злится и не обижается. Просто она научилась понимать.
- Мы будем счастливы, - как молитву начинает повторять Гермиона и обхватывает себя руками.
Два гриффиндорца смотрят на нее и кивают. Конечно, будут, только счастье понятие растяжимое. Для Гарри счастьем будет однажды не проснутся, и он верит, что так и произойдет. Рону для счастья хватит и того, чтобы режущая боль в груди от потери хоть чуть-чуть утихла, и он знает, что так и будет. Со временем. А для Гермионы счастье - это возможность не спать с палочкой в руках, жить без обжигающего страха. Только она совсем устала и почти сдалась. Ей наплевать как. Главное просто просыпаться каждый день, просто видеть солнце.
Первый день всегда сложный. Они сдвигают кровати вместе и смотрят друг на друга. Потом Гермиона ложится, а друзья устраиваются с двух сторон от нее. Они лежат, обнявшись, чтобы хоть на пару минут стало спокойней, и сами не замечают, как засыпают.
Минерва Макгонагалл хочет навестить ребят и отодвигает ширму, но друзья не видят ее. Они спят, прижавшись друг к другу, но даже во сне на их лицах читается напряженность. Старая преподавательница грустно улыбается и укрывает их одеялом. Она верит, что они научатся жить без страха. Она просто верит…
