Глава 1Название: Неизбежность
Автор: Флёр
Бета: Solah
Тип: гет
Жанр: роман/драма
Размер: мини
Рейтинг: G
Герои/Пейринг: Северус Снейп/Лили Эванс
Саммари: …А впереди целое лето. У него и у Лили. У них.
Примечание: написано на Четвёртый фикатон на Хогвартснете в подарок Робби Несахар.
Будущее — место, куда удобнее всего складывать свои мечты.
Едва ли не впервые в жизни Северусу хочется избавиться от мантии и остаться в одной маггловской одежде. В купе ужасно душно, окно не открывается, и даже охлаждающее заклинание не спасает от июньской жары. Слава Мерлину, поезд скоро прибудет на вокзал, а там уже и до дома — одна парная трансгрессия и пара минут ходьбы.
На платформе как всегда очень людно, но матери нигде не видно. Северус снова и снова взволнованно обводит перрон взглядом — а вдруг она его просто не заметила? Однако в голову упорно лезут менее приятные мысли…
— Сев! Мы уже уезжаем… Так что до завтра, да? Ты ведь зайдёшь завтра? — скороговоркой произносит Лили Эванс, быстро обняв его и чмокнув в щёку на прощание. Ворот рубашки неожиданно становится очень тесным, а жар растекается по лицу неприятными красными пятнами. И это не имеет ничего общего с припекающим солнцем. Он находит в себе силы лишь для того, чтобы кивнуть.
Она улыбается — неужели из-за его согласия? — а потом разворачивается и чуть ли не бегом устремляется к родителям и сестре.
Перрон постепенно пустеет. Северус садится на скамью и приготавливается ждать. Не в первый раз, в конце концов. И какая разница, сколько он сегодня проторчит на вокзале, если впереди целое лето. У него и у Лили. У них.
А щека всё ещё пылает.
~ * ~ * ~
Хеллоуин — один из любимых праздников учеников Хогвартса. Потому что сокращённые уроки, потому что пир, потому что можно развлекаться и дурачиться сколько угодно.
И именно за это Северус его ненавидел. Он так и не притронулся к еде, хотя блюда были полны деликатесов, и не обращал внимания на попытки соседей завести с ним беседу. Всё его внимание было приковано к соседнему столу, за которым сидела Лили. Северус со своего места видел только её голову и шею. Её обычно распущенные волосы сегодня были собраны в пучок на затылке, но один локон выскользнул, и теперь Лили то и дело его поправляла. А иногда она поворачивалась к своей соседке, и тогда локон в точности повторял изгиб шеи. Северус, не отрываясь, смотрел на медно-рыжий завиток. Мерлин, кто бы мог подумать: такая мелочь — и так гипнотизирует. Почище Империуса.
Он понял, что ещё минута-другая — и ему точно не избежать подколок сокурсников из-за такого пристального внимания к гриффиндорскому столу. Усилием воли он заставил себя отвести взгляд в сторону… и его кулаки против воли сжались так, что побелели костяшки пальцев.
Рядом с ней опять был этот чёртов Поттер! Кривлялся и строил из себя клоуна, всё старался привлечь её внимание. Но, похоже, его усилия оказались напрасны — Лили полностью увлеклась беседой с соседкой и ни разу не посмотрела в сторону этого недоумка.
Сразу стало легче. Но Северусу всё равно хотелось доказать ей, что он лучше. Чтобы она и впредь не смотрела на Джеймса Поттера.
И он знал, как это сделать.
Прошло немало времени, прежде чем Северус наконец-то заметил её, направляющуюся к гриффиндорской башне. Слава Мерлину, она была одна. Его сердце бешено заколотилось, лёгкая дрожь предвкушения пробежала по телу. Он вышёл из тени и окликнул Лили.
— Сев? Что ты тут делаешь?
В её голосе слышалось удивление. Что ж, стоит надеяться, что вскоре он сможет удивить её ещё больше.
— Пойдём со мной, — сказал Северус и поманил Лили за собой.
— Куда? — спросила она, но послушно последовала за ним.
Огромные двери, стерегущие покой замка, в этот час ещё были открыты, но Северус выбрал другой путь — один из секретных ходов. Отчасти из-за того, что он не хотел натолкнуться на кого-нибудь по дороге — особенно на Мародёров — отчасти из-за того, что желал произвести впечатление на Лили. Но главным было то, что ход приводил ровно в нужное место.
— Где это мы? Кажется, я тут впервые, — оглядываясь, произнесла Лили, когда они вышли наружу. Она поежилась — погода, словно блюдя давнюю хеллоуинскую традицию, была мерзкая. Ветер трепал верхушки деревьев Запретного леса, небо хмурилось с самого утра, накрапывал дождь.
— За замком, тут до войны были теплицы. Идём, — ответил Северус, поборов желание укрыть её своей мантией. Всё равно ведь откажется…
Под постепенно усиливающимся дождём они торопливо преодолели отделяющее их от хлипких сооружений расстояние. Теплицы покосились и держались, похоже, только благодаря магии. Но хоть и с виду они были весьма неказисты, Северус знал, что внутри их ждёт настоящее сокровище. Так и оказалось, и Лили не смогла сдержать восхищённого вздоха, когда они вошли внутрь.
— Ничего себе… Сев, да это же настоящее чудо!
Ещё бы! Что могло быть чудесней весны в полном расцвете, когда на дворе — середина осени?
Аромат распустившихся цветов, разлитый в воздухе, пьянил, и она, похоже, никак не могла поверить, что очутилась в волшебном саду, который сам собой расцвёл в старых теплицах Хогвартса. Лили то и дело приседала то к одному, то к другому цветку, вдыхала их аромат, проводила пальцами по лепесткам… А Северус любовался ею — самым красивым цветком этого сада. Ему было достаточно её радости, её искреннего счастья. И ощущения того, что сейчас она — только его. Его Лили.
— Ой! — неожиданно воскликнула она, наконец обернувшись к нему. — Не рановато ли для омелы?
Он очнулся от своих мыслей и только теперь заметил покачивающееся между ними растение.
— Северус? — полувопросительно произнесла Лили, глядя ему в глаза. Он встретился с ней взглядом. Мерлин, неужели она хочет?..
…и как в забытьи сделал шаг вперёд. Лили сморгнула и изумлённо отступила назад.
— Это не то, что ты… — начал Северус, но не успел закончить. Она сделала ещё один шаг назад.
— Я пойду. А то скоро польёт со страшной силой, — сказала она. — Спасибо… за вечер.
— Лили, постой!.. — воскликнул он, но напрасно — дверь с противоположной стороны уже хлопнула.
Ушла…
Дождь просачивался сквозь давно прохудившуюся крышу теплицы и тяжёлыми каплями падал вниз. Северус сел на пол, не заботясь о том, что запачкает мантию землёй и простудится на сквозняке.
…а звон разбивающихся капель сам собой складывался в желанное имя.
Ли-ли, Ли-ли, Ли-ли.
* * *
Северус ждал этого дня — и одновременно хотел отстрочить его наступление. Именно в этом году нужно было поздравить Лили с днём рождения как-то по-особенному. Поттер две недели назад поставил на уши всю школу: ходили слухи, будто бы на выходных он собирается устроить грандиозную вечеринку в гриффиндорской башне и пригласить на неё любимую маггловскую группу именинницы. И хотя Лили игнорировала эти разговоры и по-прежнему избегала навязчивого гриффиндорца, Северусу очень хотелось её удивить. Так, чтобы она запомнила этот праздник надолго.
Запомнила благодаря ему.
В конце концов решение подсказал, как это ни странно, сам Джеймс Поттер. Северус иногда следил за их компанией. Зачастую они, сами того не зная, приводили его в коридор на восьмом этаже. Словно из ниоткуда в стене возникала дверь, и они исчезали за ней. Дверь была необычная — при всём желании Северусу ни разу не удалось пройти вслед за ними. Он перепробовал массу заклинаний и магических уловок, но она никак не желала открываться. В конце концов плюнув на бесплодные попытки, он принялся искать упоминания о ней в «Истории Хогвартса» и других книгах. А не найдя ответ там, решил расспросить кого-нибудь из учителей. Но разгадка пришла к нему с неожиданной стороны. Один из домовиков, убиравших слизеринскую гостиную, однажды упомянул о «комнате и так, и сяк», что находится на восьмом этаже, и вскоре Северус узнал о её секрете.
Нужно лишь привести Лили в этот коридор, пройти три раза туда и обратно и загадать, чтобы комната стала местом, где Лили хотела бы оказаться больше всего.
Это должно сработать.
Самым сложным оказалось улучить момент, чтобы застать её одну, без подружек и постоянно ошивающегося рядом Поттера. Северус стоял у выхода из Большого зала, слушая доносившийся оттуда гомон. Трапеза была в самом разгаре, однако сам он решил не ужинать, терпеливо дожидаясь появления Лили. Она вышла через несколько минут — одна! — и направилась в сторону гриффиндорской башни.
— Сев, ты меня напугал, — выдохнула она, когда он, догнав, тронул её за плечо. Раскрасневшаяся от поздравлений и комплиментов, сыпавшихся на неё сегодня, как из рога изобилия, Лили была хороша как никогда.
— У меня для тебя сюрприз, — сглотнув, ответил Северус. Лили просияла.
— Веди, — прошептала она.
Движущиеся лестницы доставили их на восьмой этаж. Лили одарила его удивлённым взглядом, когда они оказались у портрета Варнавы Вздрюченного. Терпение, терпение, осталось совсем чуть-чуть. Главное теперь – не ошибиться с мыслью. И если он всё сделает правильно, она поймёт, что не только Мародёры способны на сюрпризы.
Возникшая их ниоткуда в стене дверь заставила Лили удивлённо приподнять брови, но Северус по-прежнему молчал и не давал никаких пояснений. Петли протяжно заскрипели. Он приглашающе повёл рукой в сторону комнаты. Лили вошла…
…и едва не задохнулась от удивления. Северус на секунду прикрыл глаза и улыбнулся. Выручай-комната в полной мере оправдала его надежды.
— Сев… что это? Как?.. — прошептала Лили, оглядываясь по сторонам.
Он и сам не знал — как. Откуда в Хогвартсе могла появиться её комната? Всё было до боли знакомым – и письменный стол, и круглый ночник над кроватью, и широкое окно, в котором виднелось ненастоящее клонящееся к закату солнце.
— Словно музыка… как будто где-то вдалеке арфа играет? — озвучила его мысль Лили.
Северус кивнул. Она стояла совсем рядом — руку протяни, и коснёшься — невообразимо прекрасная, сама — солнце. Стояла — и улыбалась ему одному. Он не задумался о том, чьё желание комната исполнила на этот раз — Лили или всё-таки его? — потому что внезапно, словно кто-то невидимый толкнул его под локоть и шепнул нужные слова, Северус понял, что надо делать.
— Ты позволишь?
Лили смутилась, но ладошку всё-таки протянула. Северус сжал её в своей руке, а вторую положил ей на талию — осторожно, едва касаясь. Шаг, шаг, поворот, и снова, и снова… движения повторялись, сплетая замысловатый невидимый узор под их ногами. Полы мантии мешались и путались, но это было совершенно неважно. Только бы не сбиваться, только бы арфа не прекращала играть где-то вдалеке, только бы Лили всё так же доверчиво следовала за каждым его движением.
Но музыка неожиданно прекратилась. Лили и Северус замерли друг напротив друга, не говоря ни слова. И он понял, что комната на этот раз исполнила его желание — едва он успел подумать о том, что теперь пришло время сказать ей…
— Лили, я… — начал было Северус, но она не дала ему договорить:
— Ох, Сев, это просто чудесно, спасибо тебе за вечер! Но мне пора бежать, отбой наверняка был давным-давно, — скороговоркой произнесла она и, не успел он сказать ни слова, скрылась за дверью.
Комната Лили и мягкий свет ненастоящего закатного солнца за окном тут же пропали — больше им некому было служить. Ветер за окном выпевал свою зимнюю песню. Северус остался один в пустой темной комнате. Он прислонился лбом к холодному камню стен, пытаясь понять, какое из двух чувств сильнее: болезненное разочарование, что ничего так и не случилось, или облегчение, потому что ему не довелось услышать то, что он слышать не хотел?..
* * *
— Вот тебе и день дурака... Точнее, дураков!
Уже перевалило за полночь. Хогвартс давно спал, и только двое студентов-пятикурсников бодрствовали, укрывшись от грозного взора смотрителя в ванной префектов. Лили привела сюда Северуса, рискуя репутацией примерной ученицы и старосты Гриффиндора. Но делать было нечего — в больничное крыло он идти категорически отказался, а рана на руке требовала немедленного осмотра.
— Сдались тебе эти Поттер и Блэк! Знаешь же, что ничего хорошего от них ждать не приходится… головы пустые… а ты полез на рожон. Да! И не спорь! — пресекла она его попытки оправдаться. — Что же такое, повязка никак не хочет держаться…
Но Северусу было всё равно. Он уже радовался тому, что позволил, хоть и не по своей воле, Блэку ранить себя. Лили, патрулировавшая в то время подземелья, застала драку и наорала на Поттера, который в этот раз был ни при чём, сняла баллы с родного факультета и увела Северуса с собой. Он наотрез отказался идти в больничное крыло и попытался отказаться и от её помощи, но Лили решительно схватила его за здоровую руку и потащила на четвёртый этаж. Вслед им неслись шуточки и смешки, но Северус знал, что Поттер ему завидует. Завидует и злится. Зависть… как же было приятно, что в кои-то веки её испытывает не он сам, а нахальный гриффиндорец. Наверное, сейчас места себе не находит, никак не уснёт, расхаживает по гостиной взад-вперёд, ждёт, когда Лили вернётся. А она сейчас – здесь. Рядом с Северусом. И её прохладные пальцы порхают по его предплечью, ловко перевязывая рану наколдованными впопыхах бинтами, оставляя огненные следы на его бледной коже. А сама она так близко, что лёгкий аромат её духов окутал его невесомой дымкой, и видно пролегшую на лбу от напряжения морщинку. Ради этого стоило пожертвовать несколькими каплями крови…
— Я почти закончила, — гордо сказала Лили, откидывая локон со лба она. — Только вот кровь не останавливается, словно рана совсем свежая. Опять Поттер балуется с усовершенствованными заклинаниями! Вот доиграется, как узнает об этом Дамблдор…
Северус слушал, как она ругает Поттера, и жалел только об одном — завтра этот тип опять будет виться вокруг Лили, и опять ревность заставит его сердце болезненно сжиматься.
Но сейчас она только с ним.
— Почему ты улыбаешься? Сев, ну ты даёшь, у тебя так вся кровь может через этот порез вылиться, если не придумать, как остановить кровотечение. А ты радуешься чему-то...
Она говорила так, словно действительно волновалась за него и искренне переживала из-за этой мелкой царапины. Внезапно Северусу стало очень жарко, и он, борясь с непонятно откуда взявшейся хрипотой в голосе, пробормотал:
— Листья тимьянника хорошо помогают, надо приложить… дай мою сумку. У меня там с зелий пара штук осталась.
— Тебе нехорошо? — озабоченно пробормотала Лили, с тревогой глядя на Северуса. Он с силой помотал головой и протянулся вперёд, пытаясь добраться до сумки, но тут же скривился от боли. — Я сама! — Лили ухватила её за лямку и подтянула к себе.
— Там, в боковом отделении, кажется, — подсказал Северус.
Она раскрыла нужный карман… и выражение её лица, до сих пор озабоченное, сменилось удивлением. Лили так и сидела, не в силах отвести взгляд от того, что увидела внутри. Северус напрягся. Что за?..
Осознание нахлынуло неожиданно. Мерлин, как же он мог забыть? Чёрт! Чёрт, чёрт, чёрт!
Лили вытащила из сумки прямоугольный кусочек плотной бумаги. С одной стороны он был бледно-бледно-бежевого цвета, с другой… а с другой стороны ей приветливо махала рыжеволосая девушка. Симпатичная, улыбчивая, одетая в лёгкое светло-желтое платье.
Она сама.
Лили подняла на него взгляд. Озабоченность, до этого читающаяся в нём, теперь сменилась усталостью. Она всё уже поняла. Но, казалось, надеялась услышать слова, которые объяснили бы всё иначе.
— Это же из дома… как ты?.. — не договорив, она замолчала.
— У меня нет ни одной твоей фотографии, а мы ведь… ну… друзья. Я подумал… ещё летом… и взял… — сбиваясь, выталкивая застревающие в горле слова, ответил Северус.
По мере того, как он говорил, лицо Лили светлело:
— Ну конечно! В самом деле, как же так вышло, даже странно. Оставь её себе, мне всё равно этот снимок никогда не нравился.
Повисла пауза. Северус понял, что пора. Вот оно — или сейчас, или никогда.
— Лили, я…
— Северус… не надо… — прервала она его, и в её интонации он уловил... мольбу? Он посмотрел на неё. Вся её недавняя деловитость куда-то пропала, просветлевшее было лицо словно потемнело. Замученной — да, именно так она выглядела. Лили упорно не желала встречаться с ним взглядом, отводила его в сторону. Наконец она снова заговорила: — Я пойду. Завтра рано вставать, с утра сдвоенная трансфигурация, её не пропустишь. А ты лежи и лечись, я скажу, что ты заболел.
И она снова ушла прежде, чем он успел что-то сказать.
Только и говорить теперь было нечего.
Тишина нарушалась только стуком капель, что срывались из плохо завинченных кранов в пустой бассейн. Рука ныла, а в тех местах, где её касались пальцы Лили, до сих пор жгло так, словно только что капнули раскалённым воском.
Но пожар в душе всё равно был сильнее.
~ * ~ * ~
— Завтра после обеда последний экзамен, трансфигурация. Может, сходим потом куда-нибудь?
Северус старается говорить тише. Поттер и его компания должны готовиться к защите от Тёмных искусств, но кто знает, вдруг и они для занятий решили выбрать местечко у озера?
— В «Три метлы», например. Как тебе? Отметим сдачу СОВ, — продолжает он убеждать Лили. Она оглядывается, словно ищет кого-то, и только потом смотрит на него.
— Что? А, в «Три метлы»… да, сходим, я с радостью… Сев, знаешь, я пойду, мне надо повторить несколько вопросов, а тут я совсем не могу сосредоточиться. До завтра, — Лили рассеянно целует его в щёку, мысли её витают где-то далеко.
С каждым разом её прикосновения вызывают у Северуса всё большую дрожь, а кровь против его воли приливает к тому месту, которого секунду назад коснулись её губы. Он провожает её удаляющуюся фигурку жадным взглядом. Она не хочет сидеть здесь с ним. Плевать. Не хочет быть с ним. Плевать! Завтра экзамены наконец-то закончатся, а потом впереди целое лето. У него и у Лили. У них.
Этого хватит для того, чтобы доказать, что он кое-чего стоит.
А щека всё ещё пылает.
I still believe in summer days
The seasons always change
And life will find a way
I'll be your harvester of light
And send it out tonight
So we can start again
Is love alive?..
Sara Bareilles and Ingrid Michaelson, «Winter song»
