Let's be friends.

Глава 1

Очередной день прошел незаметно. Вы когда-нибудь задумывались о том, как быстро идет время, когда все хорошо? О том, как трудно растянуть приятный момент. Как тяжело расставаться с близкими людьми? А может быть, о том, что жизнь, по сути, всего лишь какой-то крупный рынок в провинциальном городке, где все хотят друг друга обмануть: «дать меньше, взять больше»*, огромная ярмарка с красочными палатками и просроченными товарами. Наверное, это как, когда хочешь поджечь сигарету, а поджигаешь собственные брови. В общем, жизнь полна неожиданностей. Самых разных.

Роза Уизли до шестого курса никогда не задумывалась о том, что такое жизнь, не задумывалась, в принципе, ни о чем, кроме той книжки по нумерологии, которую так трудно раздобыть. Она вообще мало обращала внимание на окружающий ее мир – слишком увлечена занятиями, как казалось окружающим. И не потому, что она была дефективной. Просто порой она не находила понимание нигде, кроме книг. Ведь книги не предают. Хотя…
Мама рассказывала ей, что иногда книги бьют в самое больное место, особенно какая-нибудь маггловская классика наподобие Жорж Санд или Анны и Сержа Голон. Но Роза не читала такие книги. Зачем? Она любила все точное, где есть аксиомы и никаких исключений. Кому нужны эти сентенции о вечной любви и преданной дружбе?

Чего-чего, а дружбы девчонка Уизли тоже не знала. Слишком закрытая, слишком умная, слишком одинокая. Она не ходила на факультетские вечеринки, предпочитая шуму и гаму тишину и покой, не играла в квиддич и даже не ходила смотреть его, засиживаясь в гостиной, не обсуждала парней, внутри побаиваясь их, и не общалась ни кем, кроме преподавателей и то по необходимости. А еще она училась на Пуффендуе. Идеальная цель для издевок. И это с папочкой и мамочкой, окончивших Гриффиндор!

Уже шестой курс, а у девочки нет даже подруг. Мама постоянно донимала ее вопросами о школе. Но что можно рассказывать о Хогвартсе, кроме как о «Превосходно» в табеле по всем предметам, кроме Травологии. Как ни старался Невилл Лонгботтом, друг мамы и папы, Роза никак не могла запомнить, как используется папоротник и почему мандрагора визжит. А вроде слабоумием не страдает. Даже с братьями Роуз общалась натянуто, что так ярко противоречило дружному семейному очагу Уизли-Поттер. Мама ужасно беспокоилась за нее: как можно жить и почти ни с кем не разговаривать?

Но никто даже и не думал, что не только книги интересуют девушку. И замкнутый образ жизни неспроста. Она очень боится. Глупо, правда? Она просто боится того, что ее не поймут, обидят, причинят боль. Это же так… так страшно. А в своем маленьком мирке книжного червя ее никто не обидит, никто не предаст.

На самом деле, это не было единственной причиной. Ей порой так хотелось повеселиться с девчонками, посплетничать о парнях, попробовать сливочное пиво и… поцеловаться. Самой большой тайной Розы был Ведьмополитан, спрятанный на дне чемодана. Когда в спальне никого не было, она доставала его и под одеялом листала. Ей нравилось смотреть на этих взрослых ведьм, одетых в прекрасные платья, профессионально накрашенных и так сладко улыбающихся ей со страниц журнала. И каждый раз, когда она любовалась ими, внутри нее просыпались желания, которые она подавляла с таким упорством: быть красивой и любимой. Статьи об отношениях зачитаны до дыр, а на некоторых разворотах, где обнимались такие гармоничные пары, были маленькие разводы от ее слез. В такие моменты ей хотелось встать, одень самую красивую из своих строгих мантий, попросить у кого-нибудь из соседок косметику и выйти в Большой Зал. Дальше пункта «встать» никогда не заходило. Ей было стыдно. Стыдно кого-то о чем-то просить – она же всегда справлялась сама. Итогом ее побуждений всегда было одно: дурацкий хвостик, наглухо застегнутая мантия, всегда идеально белая блузка, длинная юбка и ужасные туфли без каблуков.

Она старалась быстрей добежать до Большого Зала, молниеносно поесть и побежать дальше либо в класс, либо в библиотеку. Ее жизнь была однообразна и неинтересна никому, даже ей. Дни казались невыносимо длинными, и ей кое-как удавалось скоротать их за очередной книгой.

Когда все уходили в Хогсмит, она, оставаясь одна, бежала в самые отдаленные кабинеты Хогвартса и кричала, что есть силы. Она кричала от одиночества и безысходности, кричала от понимания, что вся ее жизнь будет такой… пустой и однообразной, кричала от бессилия что-либо изменить. Ведь Роза Уизли была, есть и будет заучкой, равнодушной статуей, которую изредка необходимо кормить и которой требуется хотя бы 3 часа сна ежедневно.

А потом, утерев слезы, она шла в библиотеку за очередной порцией духовной пищи: книжками по транфигурации, травологии (черт бы ее побрал!), рунам и ЗОТИ. И девчонки, вернувшиеся из «Трех метел», видели ту же картину, что и перед уходом – Роза за учебниками.

А ведь раньше она была улыбчивой девочкой, устраивавшей великолепные концерты и показывавшей свои великолепные способности в магии. Ее переклинило в десять лет. Говорят, дети до подросткового возраста слабо понимают то, что творится вокруг них. Они замечают лишь то, что важно им. И даже смерть не так сильно сказывается на их психике. Возможно, это так, но смерть бабушки Молли, такой родной, улыбчивой, заботливой бабушки Молли, такой любимой и такой замечательной бабушки Молли… Роза слишком любила ее, Роза была слишком привязана к ней. И не мамина вина, что она жила с бабушкой, а ее беда, что, наверное, делала что-то не так, что расстраивала ее. Это как сервиз разбить и ругаться, что не железный**. В тот переломный момент она поняла, что сделает все, чтобы не расстраивать больше никого: мама хочет, чтобы она хорошо училась, папа – чтобы не общалась плохими компаниями, а брат, кузины и кузены – чтобы не мешала. Заказ выполнен, дамы и господа! Роза почти отличница, ни с кем не общается и никому не мешает. Только ей от этого не лучше, она все равно боится разочаровывать. И боится, что ее предадут так же, как сделала бабушка Молли, когда ушла навсегда.

Она разучилась общаться, радоваться жизни, разучилась жить, хотя, если посмотреть правде в глаза, никогда и не умела. И все проходит мимо нее, и даже жизнь в книжках проходит мимо нее. Слишком забитая, слишком уставшая, слишком глупая…

В один из тех дней, когда все уходили в Хогсмит, Роза медленно брела к своему самому любимому месту, самому пустынному, самому одинокому классу и думала о том, что большинство людей не ведёт безнадёжное существование, как она. Неожиданно поняла, что то, что зовётся смирением, на самом деле есть убеждённое отчаяние. И в этом отчаянии она купается уже столько лет.

Слезы снова застилали глаза, все окружающее приобрело размытые очертания. С тихим всхлипом она упала. «Черт, опять споткнулась», - подумала Роза, поднимаясь с пола.

- Будь аккуратней, - чей-то довольно-таки высокий голос раздался позади нее.
- Ага, - она отряхнулась и пошла дальше. Но что-то заставило обернуться, надо же посмотреть на этого комментатора. Рядом стояла миниатюрная девочка лет пятнадцати, она была из Гриффиндора. Ее светлые волосы обрамляли личико, а тонкие губы растянулись в улыбке. Роза еле заметно кивнула в знак благодарности и продолжила путь.
- Стой! – девочка пошла за ней, обогнала и встала перед ней, - Меня зовут Кетти, Кетти Лавгуд. А ты Роза Уизли, наши родители дружат. А давай, и мы будем дружить?

---

* - М.Горький
** - М. Цветаева