Глава 1Ссылка на первую часть: http://www.hogwartsnet.ru/fanf/ffshowfic.php?l=0&fid=40374
Август 1999 года.
Ветер гонит по растрескавшемуся асфальту горячую пыль. В узком проулке между старыми кирпичными стенами темно и душно. Его ноги передвигаются неохотно, шаркают.
А её походка, как всегда, плавная и легкая. Стены неожиданно расступаются, и Гарри невольно жмурится от яркого августовского солнца. На фоне раскаленно-белого неба этот будто разбомбленный, заброшенный квартал походит на постапокалиптическую картину нарисованную черной тушью. Наверное, если бы не Луна, то он развернулся бы на полдороге - даром, что гриффиндорец. Вот и сейчас она стоит и ждёт его, её волосы переливаются на свету, а на груди покачивается медальон в виде рыбки с глазами из опала - подарок…
Гарри щурится на грязный покосившийся указатель:
- Почти пришли. Нам туда.
На захламленной улице ни души, жаркое марево струится между выбитыми стеклами окон.
- Мы идем прямиком на жуткий грохот, Гарри, - замечает Луна.
Повернув на Спиннерс-Энд, они видят источник оглушительного стука:
огромный самосвал с "бабкой" на цепи. За железной махиной дымятся груды жалких обломков, осталось снести всего пару неказистых домишек.
Жара и вспыхнувший гнев сделали своё дело: Гарри бросился вперед, в секунду оказавшись у кабины.
- Ты что творишь, сопляк?! - выкрикнул ошарашенный водитель, уставившись на лохматого чернявого юношу, разъяренно пнувшего ногой дверцу:
- Что ВЫ здесь творите?! - пацан аж дрожал от ярости.
Наорешь на такого, и в горло вцепится.
- Я здесь работаю! Сношу халабуды под новые застройки. Местные тут все съехали или перемерли.
Гарри, не отдавая себе отчёта, сунул руку в карман, но на его локте крепко сомкнулись прохладные пальцы.
- Прекрати! - из голоса Луны исчезли обычная нежность и рассеянность. - Ты же знаешь, его здесь нет!!!
Дыхание чуть успокоилось и перестало обжигать глотку. Буркнув: "Извините", - Поттер отвернулся и дал Лавгуд увести себя подальше. Ему было совестно за срыв, но почему он оказался здесь именно сейчас, когда дом Снейпа снесут у него на глазах?!
Впервые мысль об этой поездке пришла к нему после того, как он узнал, что домашняя библиотека профессора теперь пополнит хогвартский архив. Гарри не нужны были доказательства увиденного в думосбросе, но об этом незнакомом другим Снейпе, неизвестном ни одной живой душе, хотелось узнать больше.
Свежий мемориал у озера был нем, как и закрытый гроб на похоронах.
На Спиннерс-Энд Поттер не решался идти один, едва дождавшись возвращения Луны из зоологической экспедиции, он понял, что не может больше медлить.
Свист "бабки" разрывает поток мыслей. Черный шар, как картонку, пробивает стену дома, подняв тучу пыли, но Гарри не слышит ни звука. Кусая губы, он смотрит, как всего за несколько ударов «бабки» исчезает дом Снейпа. В глазах защипало, хочется отвернуться, а лучше - уйти, но касание тонкой руки Луны смягчает боль.
Самосвал наконец замер, в лицо молодым людям дунул ветер, сплетая пряди их волос. Смущенный Гарри отстранил
от лица жемчужные волосы Лавгуд и увидел что-то белое, похожее на бабочку, кружащееся на фоне голубого неба. Ветер нес это от развалин в их сторону. Поддавшись порыву, Поттер кинулся вперед и схватил предмет, ощущая шероховатость бумаги. Догадавшись, что это, он замер на месте, не осмеливаясь перевернуть маленький прямоугольник. Рука дернулась сама, едва в памяти всплыла площадь Гриммо и Снейп в комнате Сириуса.
Первым в глаза бросился огромный венок из травы на голове смеющейся девушки. Лили сидела, прислонившись спиной к ярко-коричневому стволу большого дерева. Смоляно-черные волосы и бледная кожа сидящего рядом юноши, резко контрастировали с пышными рыжими волосами Лили, ее кирпично-медным загаром. И он тоже широко улыбался и обнимал Лили за талию. Его темные глаза сверкали жизнью и радостью, ещё не превратившись ни в холодные туннели, ни в те мертвые озера, которые видел Гарри в Визжащей Хижине.
Гарри смотрел на запечатленный миг из прошлого в своих руках и осознавал, насколько трудно ему было признать Снейпа человеком. Тяжелым, странным, но человеком, а не бездушным чудовищем. В который раз Поттер обрадовался, что может чувствовать безмолвную поддержку Луны. Они понимали друг друга без слов, и это с недавнего времени стало сильно волновать.
- Он пришёл бы в бешенство, скорее всего, - нарушает молчание Гарри.
- Не думаю. Он ведь знает, что ты видел, как он забрал фотографию, - Луна нередко говорила об ушедших в настоящем времени.
Бережно сложив снимок, Гарри положил его в нагрудный карман. Он больше никому не скажет о нём, уважая гордость Снейпа, и будет хранить отдельно от всех.
Возвращаться назад через душные, темные проулки не хотелось. Не спеша спустившись к сверкающей солнечными бликами реке, Гарри и Луна вышли за окраину городка и оказались у пойменного луга, за которым находился небольшой лесок. Здесь пышно разрослись кустарники и полевые цветы, а в воздухе пахло опалённой солнцем травой. Этот напоенный теплом уголок природы дивно смотрелся на фоне темнеющего остова ткацкой фабрики.
"Наверное, они и гуляли именно здесь", - подумал сын Лили.
Давно нет той детской площадки, уже нет и дома на Спиннерс-Энд, а этот луг и лесок сохранились… Но сейчас тут тихо-тихо, мальчик и девочка больше не сидят в приречных зарослях.
Уходить почему-то не хотелось. Могло показаться странным, что Гарри не стал искать дом детства своей матери, своих бабушки и дедушки, зато пришел к дому Северуса Снейпа. К человеку, который при жизни получал презрение и ярость и за свои преступления, и за благородные порывы, и который, захлебываясь собственной кровью, жаждал отдать хоть кому-то свое раскаяние, хотя бы тому, кто его ненавидел. Да, Гарри пришел к нему, тайно от всех противостоявшему Волдеморту, к человеку, любившему его мать, с которым ей было хорошо шесть лет, к своему Учителю.
Пройдя по лугу, заросшему высокой травой, Луна и Гарри подошли к одиноко стоящему дубу, чья густая листва прикрывала от золотого зноя.
***
Август 1975 года.
- Посмотри, Сев!
Сидя на скамье, Лили подняла ногу в плетеных кожаных босоножках с золотистыми крылышками, почти как у легендарного Персея.
- Неплохо. Но они ведь не летают, только машут крыльями при беге, - поднял голову мальчик. Сам он стоял у стола, перебирая многочисленные детали каких-то механизмов.
- Думаю, это поправимо, - нарочито тихо ответила Лили, и оба переглянулись с многозначительной улыбкой.
К ним подошёл добродушный бородатый хозяин этой волшебной лавчонки, где ребята провели полдня:
- Ну как, Северус, получилось? Неужели справился?
- Да, - с деланным равнодушием ответил Снейп. - Он действительно будет давать теперь цветные снимки?
- Должен. Тебе помочь или ты сам?
- Сам. Лили, иди сюда, смотри.
Северус взял в руки волшебный фотоаппарат, к которому прикрепил сложную витую деталь, и направил объектив на себя и подругу. Сверкнула вспышка, Северус тут же вытащил пленку и сунул в кювету с проявочным зельем.
- Слушай, Сев, а ты так и не объяснил, зачем тебе фотоаппарат. Прости, но в школе ты от них шарахаешься, как вампир от солнца, - сказала Лили, глядя то на проступающее изображение, то на приятеля.
- Так я не свою бесценную физиономию намерен снимать. Я хочу делать иллюстрации для статей, а какой смысл в чёрно-белой фотографии зелья или заклинательной реакции? О, готово! Кто вытащит?
Лили подцепила листок щипцами, а Северус осторожно просушил его воздухом. Но когда Эванс взглянула на фото, её улыбка погасла:
- Знаешь, что-то темновато вышло.
Действительно, вспышка сделала лица Лили и Снейпа мертвенно-белыми и будто бесплотными, а все тени - густыми и черными.
- А мне нравится, - удивленно протянул Северус, - в кои-то веки напоминаю человека, а не носатую водоросль.
- Нет! Ты очень мрачный, глаза, как провалы, а я - словно чуть жива.
- Не говори таких ужасов, - резко сказал Снейп и сунул фото в пламя спиртовки. В огне волосы Лили на снимке полыхнули кровавым, и Северус поспешно отвернулся.
Расплатившись и поблагодарив хозяина, ребята вышли из лавочки и отправились на остановку. Душный автобус они покинули на окраине городка и дальше отправились вдоль лесной опушки.
Это лето выдалось жарким: солнце выбелило небо и вызолотило траву, а раскаленный воздух дрожал.
- Так пахнет медом, - задумчиво пропела Лили, бережно касаясь пальцем венчика цветка.
Они сидели рядом, укрытые от внешнего мира высокими стеблями трав. Где-то еле слышно стучали колеса поезда, рядом звенели цикады. Даже Северус позволил себе мечтательно разглядывать ветви старого дуба, спрятавшего их от зноя. Здесь они были одни, и никто не мешал.
- Знаешь, наш луг ведь совсем небольшой, но когда сидишь вот так, то кажется, что он уходит за горизонт , - говоря это, Лили что-то плела из сухих стеблей.
- Да, и время тоже бесконечно растягивается, это так ощутимо, - кивнул Северус, срывая пучок травы. - Что ты делаешь?
В "четыре руки" они сплели широкий венок, слабо улыбаясь, когда их пальцы соприкасались. Подхватив готовую "корону", Северус надел её на голову Лили, аккуратно поправив золотистые стебельки и голубые васильки. Но когда его рука нечаянно скользнула по щеке Эванс, то оба замерли, внезапно поняв, что сидят как-то слишком близко. Снейп, с потемневшими щеками, выдавил:
- Очень красиво.
Давай ещё раз попробуем твой фотоаппарат, - Лили натянула бело-лиловый сарафан на поцарапанные колючками колени.
Только когда погасла вспышка, Северус осознал, что обнимает её за талию, а Лили - что касается его голым плечом.
***
Глядя на резкую тень от дуба, Гарри кожей ощущал странное чувство: будто вокруг текла река времени.
- Здесь пахнет медом и вечностью, - задумчиво огляделась Луна, и Поттер, не задумываясь, обнял её и прижал к себе, закрыв глаза…
Нет, он был твёрдо уверен, что любит Джиневру, но почему только рядом с Луной тяжелые клубки мыслей всегда распутываются, превращаясь в прямые нити? Только при ней не страшно содрать корки с ран в душе?
Через пару секунд и полторы вечности Гарри почувствовал, как руки Лавгуд уперлись ему в грудь. Она отстранилась, её светлое лицо было очень серьезным, серо-голубые глаза распахнулись:
- Нельзя предавать тех, кого мы любим, иначе почернеет
кровь. Я его люблю, и никогда не предам любовь своих друзей...
Гарри сделал шаг назад, переведя взгляд на мерцающие глаза рыбки-медальона. Да, он вспомнил их разговор зимой, до отъезда Луны, и ему стало грустно и стыдно. Ради душевного спокойствия нельзя предавать любовь, как и не нужно умирать, чтобы извиниться перед ушедшими…
- Не позволяй себе запутаться, - в её голосе мерещилось эхо. - Нельзя идти по двум дорогам сразу, и плутать в сотне промежуточных - тоже плохо.
- Я не хочу никого предавать, прости. Но ведь наши пути не разойдутся - как и много лет назад, Гарри теребил очки.
***
То ли шепот солнечных лучей, то ли что-то, ожившее внутри, заставило Лили чуть наклониться вперед и поцеловать Сева в щеку. Его всегда бледная кожа оказалась мягкой и тёплой. Он вздрогнул и обернулся к ней, и, увидев ранее неизвестное выражение в его горящих глазах Лили не стала отстраняться, когда Северус поцеловал её в ответ.
Снейп услышал её тихий смех и, не удержавшись, упал навзничь в траву, раскинув руки, сам смеясь, как сумасшедший. Он не верил, что радость коснулась его и сейчас плещется в его груди. Лили склонилась над ним, и венчики растений качнулись над их головами.
Воздух превратился в горячую воду, когда соединились их губы. Еще по-мальчишески тонкие, но уже сильные
ладони Северуса пугливо провели по лопаткам Лили, таким хрупким, будто птичьим. Она тревожно и радостно краснела, любуясь распахнутыми глазами Снейпа. Оба тихо, в унисон рассмеялись. Этот юный, пылкий, счастливый смех разнесся над цветущими лугом, словно сливаясь с лучами солнца.
***
Уже возвращаясь назад, Гарри и Луна остановились одновременно. Поттер дернул плечами, будто хотел обернуться; в порыве ветра он снова отчетливо услышал смех. Звонкое и нежное двухголосье.
- И я слышала, - произнесла Лавгуд, тоже не глядя на то дерево.
Гарри был твёрдо уверен, что, обернувшись, воочию увидит их, идущих сквозь полевые кустарники: рыжую девушку в венке и сарафане и большеглазого юношу, отбрасывающего с худого лица длинные черные пряди.
Но поворачиваться он не стал. У них впереди Вечность, чтобы помириться, а перед Гарри с Джинни и Луной с Рольфом – Жизнь.
Вскоре у реки стих хлопок аппарации. Между деревьями закуковала кукушка, вдалеке простучали колеса поезда.
***
Залитый рассеянным жемчужным светом луг и прозрачная, звонко журчащая река сильно напоминали окрестности маленького индустриального городка. Однако, здесь не светило солнце и не было мрачных развалин фабрики, загораживающих небо.
Шепчущая трава терялась в нежной дымке, по ней рядом шли двое. Лица мужчины и женщины снова обрели юность и спокойствие, хотя глаза, черные у него и зеленые у неё, выдавали мудрость и опыт. Они мирно беседовали, изредка улыбаясь…
