Глава 1Ветер кружит вокруг, играет с опавшими листьями, завлекая их в причудливый танец, а когда ему это надоедает, он стремится взъерошить волосы и проникнуть под теплую мантию, заставляя посильнее запахивать ворот.
Здесь необычайно тихо и пустынно. Хотя, наверно, на кладбищах всегда так. Не знаю. Меня никогда не тянуло в подобные места, я всегда обходила их стороной.
Но сегодня мы были обязаны придти сюда, на эту поляну, которая скрывалась под тенью могучих тополей, качающих голыми ветками, чтобы почтить память. Память тех, кто погиб на войне…
Там, среди зарослей ставшей уже жухлой травы, находится могила родителей. Они погибли в одном из самых страшных нападений Упивающихся Смертью на мирных людей 21 марта 1997 года. Тогда десятки приспешников Того-Кого-Нельзя-Называть ворвались в Косой переулок, предварительно поставив антиаппарационные заклинания на все пространство улицы. Сотни волшебников оказались в ловушке, и почти все они были убиты по приказу Темного Лорда. Артур и Молли Уизли были среди тех немногих, кто пытался оказать сопротивление, и, следовательно, погибли одними из первых. Посмертно их наградили Орденом Мерлина третьей степени за храбрость, но это малое утешение для осиротевшей семьи.
После этого мы словно разучились улыбаться. Мы ходили по дому, словно тени, не в силах поверить, что это действительно произошло. Но хуже всех, если это вообще возможно, чувствовал себя Перси. Он так и не смог смириться с тем, что родители умерли, думая, что он не считает их своей семьей. Вот и сейчас он стоит на коленях и мысленно просит прощения, которое ему не суждено получить.
А невдалеке виднеется тоненькая фигурка Гермионы. Ветер треплет ее и без того спутанные волосы и срывает с покрасневших от холода щек тихие слезы. Она стоит над могилой Рона – человека, которого она любила. Сзади, понурившись, стоят близнецы, раньше часто издевавшиеся над «крошкой Ронни».
Я подхожу ближе, чтобы присоединиться к общему горю и окунуться в пучину воспоминаний о том, как все было.
Война, как и полагается, пришла внезапно. Никто не знал, когда точно она началась, никто не знал, когда она закончится. Война отбирала все силы, всю энергию, а главное, она отбирала людей. Волшебники погибали сотнями, магглы - тысячами. Казалось, битвам не будет конца. Конечно, все надежды были возложены на Гарри Поттера, мальчика, которому предстояло стать героем, избавив мир от самого могущественного темного мага двадцатого века. Но пока Гарри под руководством Дамблдора готовился к решительной схватке, простым людям приходилось нелегко. Не было семьи, которая не участвовала бы в войне на той или иной стороне, не было семьи, которая не познала бы горечь потери.
После смерти родителей о семье и Норе стал заботиться Перси. Другие братья бывали дома крайне редко. Они уходили ранним утром, когда солнце только-только появлялось из-за горизонта, и возвращались далеко за полночь, хмурые, усталые, но живые! И это было главным. Я тоже хотела туда, я тоже хотела отомстить за родителей, но братья наотрез отказывались брать меня с собой: «Это слишком опасно, Джинни. Мы не можем рисковать тобой». И я оставалась в нашем большом, но ставшем каким-то неуютным доме вместе с Перси. Надо же, а он оказался не таким уж занудой, он утешал и ободрял меня и даже пытался шутить, да и готовил неплохо. Странно, что я этого не замечала раньше, но, наверно, это потому, что раньше мы мало общались. Я всегда больше любила Рона и Чарли, старалась проводить больше времени в их обществе.
Изредка к нам заглядывала Гермиона. Она была единственным гостем в Норе, единственным связующим звеном с Хогвартсом и Гарри. Гермиона теперь была совершенно непохожа на ту заучку, какой она была в школе. Ее волосы потеряли бывший блеск, глаза потускнели, а вокруг них были видны темные круги от недосыпа. Она с удовольствием поглощала стряпню Перси и соглашалась остаться переночевать. Они втроем говорили обо всем на свете, пока домой не возвращался Рон. Тогда девушка замирала на миг, но потом бросалась ему навстречу, жадно впиваясь в сухие губы. Тогда мы уходили наверх, оставляя их наедине.
Но однажды братья вернулись под утро, чего с ними обычно не случалось. Перси уже заснул в кресле в ожидании их, а меня потревожил звук открывающейся двери. Я сразу поняла, что что-то не так: Чарли был необычайно молчалив, а его взгляд… не знаю, как это можно описать… казалось, он уже не видит ничего вокруг. У близнецов же был такой виноватый и потерянный вид, как будто они не уберегли что-то очень дорогое. Я обернулась, чтобы посмотреть на Рона – по его лицу можно читать, как по открытой книге, и к тому же он совершенно не умел лгать. Но мой взгляд наткнулся на пустое место.
- А где Рон? - дрожащим голосом спросила я.
Джордж опустил взгляд в землю, а Фред сообщил:
- Сегодня Волдеморт предпринял еще одну попытку захватить Министерство. Нам удалось защитить его, но это стоило больших жертв. Атака была предпринята со стороны левого крыла, где в это время находился Рон…
Он продолжал говорить, но я его уже не слушала.
«Нет, нет! Этого не может быть! Рон жив, он просто задержался», - билось в моем мозгу.
Казалось, сейчас брат войдет и недоуменно оглянется вокруг, удивляясь, почему все выглядят такими подавленными…
Но реальность оказалась слишком жестокой.
Гермиона, узнав об несчастье, не проронила ни слезинки. Только худые плечи поникли под тяжестью невидимого груза. И это было намного красноречивее пустых слез.
Не знаю, как, но мы все-таки дожили до окончания войны, до того момента, когда Гарри и Волдеморт (теперь его имя можно называть свободно и не боясь) сошлись в финальной схватке. Согласно пророчеству выжить мог лишь один. Слава Богу, это оказался Гарри…
- Начинается дождь, - Чарли тихонько тронул жену за плечо. – Нам пора домой.
Гермиона кивнула и позволила себя увести, но напоследок оглянулась на мерцающую в завесе дождя поляну, где любимый нами обеими человек обрел свой последний покой.
