Архив

Надежда.

Мир рухнул, когда шкаф стал только шкафом. Для меня, для Питера, для Сью… А Люси верила, она всегда верила и будет верить. Мне было стыдно за свою злость и обиду, потому что – один раз уже не поверил, и еще много лет мне будет очень стыдно.
Только вот оно как обернулось-то все потом… Сьюзен делала вид, что смирилась и живет обычной жизнью, Пит никак не хотел забывать, о том, что он Великолепный, а я просто верил в Люси и надеялся вместе с ней.
Это не мешало мне помнить о том, что я Справедливый и делать вид, что все идет как надо.

Мы жили у профессора до школы, пару раз к нам приезжала мама, она была бледная и измученная. Если уж тут иногда пролетали военные самолеты, то что же в Лондоне творится. Фотография папы жила в ящике моей тумбочки, и иногда я доставал ее, чтобы увидеть, каким Питер стал бы, если мы задержались в Нарнии чуть подольше.
Только у брата была борода там, почему-то она ему нравилась и придавала солидности. Он всю дорогу искал эту самую солидность, не понимая, что она ему совсем не нужна, ведь он был – сын Адама, как говорят в нашем мире – помазанник Божий. Ну, Аслана в смысле.
Меня не покидала мысль, что Лев – не просто Король Нарнии, но ее бог.

Но месяцы шли, и верить было все труднее. Еще я ужасно боялся, что даже если мы вернемся, то будет поздно слишком. Хей, мы ушли на пятнадцать лет, а вернулись в тот же миг. Неужели в Нарнии пройдут века, пока мы тут пытаемся надеяться, думал я, но не хотел верить, до последнего не верил, пока мы не нашли шахматы.

Но знаете, когда мы покинули Нарнию во второй раз, на душу камнем легло ощущение несправедливости. У меня и Люси еще был шанс, у Питера и Сью – нет, и мою сестру это сломило. Она всегда была рациональна до мозга костей, и теперь то, что в сказку ей путь заказан, превратило ее в легкомысленную красавицу.
Мне было больно прощаться с ее Добротой.

Но это все уже позже случилось, потому что перед третьим путешествием нам все четко сказали, а год перед вторым мы прожили в мучительной глупой надежде, что однажды найдется все-таки шкаф какой-нибудь.
Ну мы же не знали, что шкаф уникален, это уже потом профессор рассказал, что он создал нашу сказку. А ведь сперва он показался нам странным и глупым стариком.