Глава 1- Дедушка, ну давай еще! – нетерпеливо прыгал вокруг него взъерошенный рыжий мальчишка. – Еще разок! Ну пожалуйста! Давай я опять буду Волан-де-Мортом, и ты убьешь меня на дуэли! Ну дедушка!
- Волан-де-Морт? – Гарри резко вскинул голову. – Где Волан-де-Морт?
- Нигде, дедушка, это я им буду! – повторил маленький Сириус, дергая его за отвороты мантии. – Ну давай еще разок сыграем, пожалуйста! Только чур мы будем сражаться на дуэли, и ты на меня нападешь, а не будешь долго нудить, как в прошлый раз, хорошо?
- Хорошо, - сдался Гарри, вытаскивая из кармана палочку. Обрадованный Сириус тотчас поднял свою, резиновую, – игрушечного перевертыша из самого известного в Британии магазина шуток Уизли. – Ты, конечно, хочешь напасть первым?
- Сириус! – в дверях появилась Лили: лицо ее было на редкость сурово, глаза поблескивали за тонкими стеклами очков. – Оставь дедушку в покое. Ты же знаешь, он нехорошо себя чувствует.
- Пускай он здесь, пускай… - поспешил успокоить дочь Гарри. – Я в порядке, правда…
- Ничего не пускай! – возразила Лили. – Пап, всегда ведь одно и то же: ты ввязываешься в его затеи, а потом или давление подскакивает, или сердце колотится! Отдохни лучше.
- Ох, родная моя, я ведь и не такое выносил! – Гарри усмехнулся и, взлохматив неуемному внуку вихры, вновь перевел взгляд на дочь: сейчас она необычайно ярко напомнила ему Молли Уизли, какой та была добрых полвека назад.
- Посиди лучше в саду, пап, - Лили коснулась губами его виска. – Там вон Альбус развалился, поболтаете с ним…
Она обхватила Сириуса за плечи, увлекая к двери. Когда их голоса уже затихали в недрах дома, до Гарри донеслось:
- Сириус, но мы же тебе столько раз говорили! Прекращай играть с дедом в Волан-де-Морта! Особенно сейчас, когда он… ну, ты понимаешь… стал забываться…
Возмущенный лепет Сириуса заглушил ее дальнейшие слова.
***
«Все-таки Лили права, - блаженно подумал Гарри. – На свежем-то воздухе и вправду отлично отдыхать».
Он сидел в легком плетеном кресле посреди собственного сада, чуть касаясь плечом сына, – Альбус, расположившись рядом, с головой ушел в чтение, – и бездумно наслаждался бытием. Лето только-только вступило в свои права, и потому вся природа сегодня пестрила нежными и свежими красками – голубизна неба, золотое пятно солнца, зелень травы и яркий калейдоскоп цветов… все это искрилось так, что даже паутина под карнизом сегодня, казалось, переливалась перламутром; в двух шагах от кресла прополз большой жук: его черная спинка, ослепительно сверкнув в солнечных лучах, словно подмигнула Гарри, и он вдруг ощутил себя частичкой всего того мира, что сейчас жил в воздухе, сиял и плыл вокруг него…
Гарри огляделся: все его семейство, разом оказавшись у него на глазах, весело сновало по саду. Джинни склонялась над пышными кустами, обихаживая любимые розы. Вокруг нее золотистыми вихрями вились девчонки – тоненькие, легкие и звонкие, они словно взлетали над землей, как феи, и зависали в теплом воздухе, смешно морща носики от удовольствия.
Пятилетний непоседа, первый его правнук Гарри-младший, уже оседлал детскую метелку и с безудержным хохотом описывал круги над лужайкой, пытаясь выследить и поймать шустрый снитч.
Вздохнув, Гарри отвернулся – совсем уж не по силам стало следить ослабшими глазами за снитчем. До него донеслось, как Альбус, переворачивая страницу, сердито пробормотал что-то вроде «И все-таки вы не правы!» - оправдывая непростое имя, его сын с самого детства спорил с авторами учебников и прочими светилами волшебного мира.
Конечно, не хватало здесь тех, кто давно уж был далеко – отца, мамы, Сириуса, Люпина и Тонкс, вечного балагура Фреда, мистера и миссис Уизли и еще многих, очень многих… слишком многих.
Гарри прикрыл глаза, вдыхая аромат цветущих роз и пряных, нагретых солнцем трав. На секунду ему почудилось, что он куда-то уплывает… так и есть – вот он, первокурсник, скользит в крошечной лодочке по хогвартскому озеру, наклоняется к воде… да нет же – это они с Дамблдором плывут по синевато-зеленой пещере к крестражу…
Вздрогнув, он тряхнул головой, отгоняя наваждение. Но когда Гарри снова обвел взглядом сад, то вдруг увидел их – родителей, крестного и всех друзей… Призрачно-серые фигуры, точно такие же, какими он видел их шестьдесят лет тому назад в Лесу, они окружали его большим колышущимся облаком, словно приглашая – давай, шагни, дотронься!
Он проигнорировал этот призыв и обернулся назад, к веранде. Там Лили – хоть ее рыжие волосы уже тронула седина, она оставалась такой же яркой и стремительной в движениях, как и в юности, – с неподдельным интересом наблюдала за шахматным сражением Джеймса и Тедди и явно не могла определиться (как всегда!), кого поддерживать активнее – любимого старшего брата или не менее любимого мужа…
На него словно нападали, завлекали и соблазняли одновременно: с одной стороны яркие, полные жизни дети, внуки и Джинни, а с другой – полупрозрачные фигуры давно умерших друзей и родителей, видимые лишь ему одному; они безмолвно перетягивали его, словно канат, призывая сделать выбор.
Гарри даже не заметил, когда, в какой миг, какую долю секунды… Момент упустил, но, открыв глаза, обнаружил, что далекими и призрачными отчего-то стали все его родные – и порхающая по лужайке детвора, и Альбус в соседнем кресле, и все, кто сидел на веранде или в саду, – в то время как тени ушедших казались ему теперь реальными и живыми, словно вновь обретшими плоть и кровь…
Легко улыбнувшись, – скорее самому себе, нежели кому-то, – Гарри шагнул в ожидающее его облако теней, чтобы через мгновение раствориться вместе с ним: ему вовсе не хотелось присутствовать при переполохе, который обязательно приключится, когда обнаружат неподвижное тело.
Лишь глухо, еле слышно стукнули о землю старые часы на цепочке, некогда принадлежавшие Фабиану Прюэтту.
А крошечный золотой мячик невозмутимо продолжал порхать над высокой травой, заставляя смеяться и метаться из стороны в сторону черноволосого мальчугана на детской метелке. Снитч ничуть не волновало происходящее с людьми. Какая разница – другое время, другой талантливый ловец, другой счет игры… Важно? Не для него. Уж ему всегда найдется место в этом мире.
