Глава 1Название: Кухня и трое
Автор: Lesta-X
Категория: гет
Рейтинг: PG
Пейринг: Ремус/Тонкс
Саммари: Сбивчивый рассказ инфантильной девицы о любви :)
Дисклаймер: да
Посвящание: Снежке на прошедший ДР
Я думаю, что в этот момент между нами все-таки что-то проскочило. Искра там какая-нибудь, или что-то вроде того. Нет, я серьезно. Это правда ощущается.
То есть да, вы меня поняли правильно: когда ты стоишь вся такая веселая и в рваных колготках, пытаешься выставить себя боггарт знает чем перед любимым мужчиной, — ощущаешь, как между вами проскочила искра. Пусть даже это и звучит до абсурдности глупо.
Я, если честно, когда это все почувствовала — ну, искру там, жар и что еще положено в таких случаях чувствовать, — даже смеяться перестала, покраснела и как будто смутилась. Вообще-то мне уже давно нет смысла смущаться, но существуют же такие особенные моменты, когда смущение приходит само собой, вроде как часть самого момента, верно? Оно как острый соус, который добавляет ощущений, и от этого становится так чертовски хорошо… Ох, понимаю, что рассказываю сумбурно и совсем не по порядку, но это очень, очень важно. Поэтому я буду рассказывать так, как мне хочется.
Я думаю, что это и был тот самый переломный момент в наших отношениях. Можно даже сказать: «самый важный момент в нашей общей жизни». Или: «рождение Великой Любви» — причем обязательно с большой буквы. Ну, или что-то типа того. Я всегда любила всякую романтическую чушь; только, пожалуйста, никому не говорите — у меня, понимаете ли, имидж.
Мы стояли на этой грязной кухне в доме на Гриммо, я смеялась, Сириус смеялся (почти истерил, я бы сказала, но неважно), старый пень Кричер что-то ворчал себе под нос, а мой любимый мужчина был просто преступно серьезен. Его лицо походило на прекрасное каменного изваяние, вытесанное из цельного куска мрамора. Гхм. Ну вы понимаете, да? Так вот. Если честно, смеялась-то я тогда над какой-то идиоткой шуткой своего дядюшки (у него все шутки идиотские, но смешные), и серьезность Ремуса, в общем-то, была понятна: ему самому было совсем не смешно.
Но не в этом дело.
Дело было в том, что он тогда смотрел на меня. Смотрел прямо, своими усталыми бархатистыми карими глазами, а я смеялась, хотя от такого взгляда мне всегда становилась чуточку грустно. Нет, глупо, конечно, было бы придавать этому какое-то значение; он же наверняка думал что-то типа: «Мерлин, она же ненормальная. И у нее рваные колготки» — и смотрел на меня так жалостливо, как на умственно-отсталого ребенка. То есть, это я тогда так полагала. Сейчас-то я знаю, что он думал совсем по-другому…
…Но я опять говорю не о том.
Самое главное — это то, что он меня ревновал. Меланхолично, конечно, в своей обычной манере, но все-таки! Он ревновал меня, странную инфантильную девицу! Тогда-то я этого, разумеется, не поняла, но… Я вообще очень редко что-то понимаю, особенно в отношениях, особенно, когда дело касается Ремуса, и…
А, неважно.
Сириус смеялся своим полуистерическим смехом и обнимал меня за талию. Мне было так жутко весело, как будто я была пьяна. Мне было так жутко весело, как будто я была лет эдак на семь моложе и ни дракла не знала ни об этой чертовой войне, ни об Ордене Феникса, ни о мужчине по имени Ремус Люпин.
Мне было очень, просто невыносимо весело, и поэтому Сириус меня обнимал. Ну, мой чертов чокнутый дядюшка, понимаете?
Я смеялась, накручивала на палец прядь своих волос, постоянно облизывала губы (ненавижу их красить, на самом деле) и думала, что как же все глупо получается в этой глупой любви.
Знаете, тогда же мне вообще-то плохо было почти всегда; было плохо точно так же, как и весело — я всем своим чувствам отдавалась (да и сейчас отдаюсь) без остатка: любила до одури, смеялась до истерики, грустила до депрессии.
А мои депрессии в сочетании с дикими веселыми истериками дают какой-то сумасшедший эффект. Я прижалась к Сириусу, прижалась всем телом и почти заставляла себя ощущать его руки у себя на талии, и заставляла себя думать, что мне, черт возьми, хорошо! Хорошо, хорошо, хорошо…
А Ремус тогда и сказал:
— Близкородственные браки до добра не доводят, — и ухмыльнулся. Неприятно.
Я как всегда ничего не поняла. То есть, потом сам Ремус как-то мне сказал, что ревновал меня. Ревновал! Но именно в тот самый конкретный момент…
Сириус рассмеялся еще громче, мне было все так же безумно весело и грустно, я прижималась к своему двоюродному дяде и — дура, неуклюжая, инфантильная девица, да? — совершенно не понимала, что только что влюбила в себя любимого мужчину.
Он улыбался.
fin
