Рикошет

Глава 1

Автор: aguamarina (aguamarina@mail.ru)
Название: Рикошет
Пейринг: ЛМ, ФГ
Рейтинг: PG-13
Тип: джен
Размер: мини
Жанр: драма
Статус: закончен
Количество глав: 1
Summary: очередная не слишком удавшаяся попытка отразить в фике довольно сволочную суть малфоевского характера
Disclaimer: творю из чистой благотворительности…
Примечание: даты жизни А. Малфоя – исключительно авторская фантазия
Размещение: предупредите



Мелкая рвань листвы в колее будто взрывается – и медленно, кружась, оседает на землю, к ногам появившегося на лесной дороге волшебника. Фенрир оборачивается рывком, в миге от того, чтобы метнуться к пришельцу, выпуская когти, и одним взмахом полоснуть по шее, разрывая артерии… и останавливает себя усилием воли, поняв, что знает гостя. Но не хуже знает он и другое: этот человек – из тех, кто никогда бы здесь не появился. Что за черт?

- Что тебе нужно, Малфой? - от неожиданности голос звучит жестче, чем обычно.

Люциус внешне спокоен; кто другой и не понял бы, что маг нервничает. Но оборотень замечает и напряженность спины, и плотнее обычного сжатые губы, и дергающийся, словно не зная, на чем остановиться, взгляд, и воздух, незримо сгущающийся вокруг фигуры в черной мантии. На то Грейбэк и зверь, чтобы чутьем угадывать невидимое для глаз. Но ему неизвестна причина такой нервозности, а причин у Малфоя может быть много.

- Кое-что нужно, Грейбэк, - отвечает тот почти непринужденно. – Пройдемся?

Его трость, известная, наверное, распоследнему магу в этой стране, указывает на дорогу, уходящую вглубь леса, в сторону от селения. Конечно, разве у Малфоя могут быть не тайные дела?

- Рискуешь, - хмыкает Грейбэк, неспешно делая пару шагов рядом с неожиданным гостем. – А если бы меня здесь уже не было?

- Но ты же есть, - возражает Малфой. – Я аппарировал следом за тобой, вряд ли ты успел бы уйти далеко.

Грейбэк пожимает плечами, не говоря ни слова. Охота Малфою рисковать, аппарируя на самую границу владений стаи – да ради всех богов. Не маленький и не дурак, сам знает, что делает.

- Так что нужно-то? – возвращает он разговор к началу.

- Один… ингредиент. – Малфой щурится на высокие верхушки сосен, будто это единственное, что интересует его сейчас, а потом останавливается и оборачивается к Грейбэку. В его лице чего только не намешано: высокомерие, равнодушие, надменность, жестокость, насмешка, скука – но сегодня сквозь привычную маску прорывается нечто иное, что-то более малфоевское, чем вся эта шелуха. – Кровь младенца, - сообщает он деловито; но нотка напряжения проскальзывает в голосе, как рыжая белка, только что мелькнувшая в ельнике.

- Очень надо? – ухмыляется Грейбэк вполсилы. Дразнить Малфоя нельзя, но и удержаться невозможно.

- Было бы не очень, я бы здесь не появился, - спокойно отвечает Малфой, а слова полны напряжения, как осенние яблоки - сока, и так же тяжело валятся вниз, ударяясь бочками, сминая хрусткую плоть.

- Много? – интересуется Фенрир, а сам уже прикидывает, выживет ли детеныш, можно ли будет его потом обратить или придется выбросить.

- Пятнадцать тройских унций, - отвечает Малфой, и напряжение в его голосе чуть спадает. – Вот.

Старинного зеленого стекла четырехгранный флакон, кособокий, неустойчивый, с выдавленными на боках гербами и рунами, с притертой пробкой – от флакона так и тянет остаточной темной магией, и Фенрир морщится.

- Ладно, - говорит он, засовывая флакон поглубже в карман куртки. – Будет тебе пятнадцать унций. По двадцать пять галлеонов за каждую.

Цена заломлена несусветная, и Грейбэк с интересом ждет, как ответит Малфой.

- Да, конечно, - кивает тот, словно речь о чем-то незначительном, вроде погоды на завтра. И, спохватившись, добавляет: - Не думай, что я тебе этого не припомню.

Грейбэк только поводит плечом – так тускло, неубедительно это прозвучало; не припомнишь, Малфой, у тебя сейчас другие заботы. Узнать бы, какие…

- Хорошо, - скалится он в ответ – за такие деньги и улыбнуться можно. И отворачивается, чтобы уйти; и чувствует руку на плече.

- Что еще? – быстрый, острый желтоватый взгляд и обнажившаяся уже не в улыбке полоска зубов.

- Побыстрее, Фенрир… сможешь? Плачу вдвое. – И, несмотря на плату, это уже не сделка – это просьба. Черт. Что же там у них происходит?

Грейбэк молча кивает. Малфою этого достаточно – листва пополам с колкой рыжей хвоей снова взвихряется над дорожкой единственным, быстро оседающим следом странного визита.

***

Расспрашивать магов – не в привычках Фенрира Грейбэка. Недели не проходит, как он отдает Малфою флакон, прополосканный в лесном озере и под пробку налитый темной до черноты жидкостью, - во время бала у МакНейра, на узком пустом балконе, нависающем над бездной, что щетинится частоколом острых, хищных пиков – родовые поместья клана почти все находятся в горах запада Шотландии. Здесь и аппарация не действует, добираться приходится порт-ключами, что Грейбэк ненавидит. Они используют малфоевский – старую монету, чтобы прямо с балкона попасть в Мэнор, где оборотня ждет плата; и Грейбэка поражает сухая и горячая ладонь мага. Голос Малфоя тоже сух – будто тот боится проговориться, боится обронить лишнее слово и, похоже, едва сдерживается, чтобы не выпроводить оборотня без всяких церемоний. Грейбэк не дожидается приглашения удалиться – Каминная сеть, порт-ключ, крюком вынимающий внутренности, и он уже дома. Мешочек с галлеонами приятно увесист, его тяжесть кружит голову, и, припрятав добычу на черный день – золото иной раз способно защитить стаю получше клыков и когтей, Фенрир вдруг решает вернуться обратно на пиршество. Он знает, что его исчезновение никого из гостей МакНейра особо не опечалило – и это еще один повод снова появиться среди вынужденных терпеть присутствие зверя чистокровок. В зале Грейбэк замечает Малфоя – надо же, и он вернулся, вот неожиданность. Цепкий взгляд исподтишка обегает волшебника, подмечая каждую мелочь: усталый вид, тени под глазами, углубившиеся морщины у рта и прямую как доска спину – будто на плечи Малфоя свалился дракон.

Позже Грейбэк узнаёт, что так оно и есть: без зазрения совести подслушав пару реплик из разговора подвыпившей Беллы с деверем. Оказывается, у Малфоев заболел наследник.

Грейбэк не учился в школе и в целительстве не силен – разве что в травах разбирается; но даже ему известно, что кровь младенцев в лечении нигде и никогда не применяется.

Кровь младенцев годится для обрядов темной магии. Такое вот ограниченное применение. Впрочем, кому-кому, а Грейбэку нет дела до того, что там Малфой делает со своей драгоценной покупкой – пусть хоть на завтрак пьет. А детеныш маггловский все-таки помер… не пережил полнолуния. Впрочем, шансов было немного с самого начала, не о чем жалеть.

***

Проходит две луны, и Люциус Малфой появляется на собрании Круга в глухой, под горло, черной мантии, и все по очереди подходят к нему и сдержанно выражают соболезнование. «Неужели?» - колет Фенрира в сердце – он знает, каково это, терять щенков; но, прислушавшись, понимает, что речь идет о Малфое-старшем, Абраксасе, на днях упокоившемся с миром.

- Сочувствую, - говорит он, пожимая ладонь Малфоя – холодную, как лягушка. Ни черта он, конечно, не сочувствует, и Малфой это отлично знает, но склоняет голову в знак благодарности. Дракона на его плечах больше нет, и губы сжаты лишь скорбью, а не тем лихорадочным напряжением, что стягивало его от подошв до макушки всего лишь два месяца назад. – Как это случилось? – вдруг интересуется Фенрир, будто что-то толкнуло под руку.

Щека Малфоя недовольно дергается, но он отвечает лаконично-вежливо:

- Драконья оспа.

- А-а-а… - глубокомысленно тянет Грейбэк, отходя. Что тут еще скажешь.

Но что-то копошится в памяти, стучится в висок, не дает покоя, вызванное к жизни несколькими упорно всплывающими в голове словами – «Драко», «драконья оспа», «кровь младенца». Позже, ночью, когда Грейбэк ворочается без сна – даром, что новолуние, - к ним присоединяется еще одно – «отражение». И он окончательно открывает глаза, смирившись с тем, что не уснет, не попытавшись протянуть руку к возможной разгадке, виляющей хвостом перед самым его носом.

Открыв стоящий в дальнем углу огромный сундук, Фенрир, отфыркиваясь от поднявшейся тряпично-пергаментной пыли, ожесточенно копается в нем. На пол летят свернутые в трубку старые одеяла, полуистлевшие пергаменты, высохшие во флаконах зелья, пучки трав, завернутые в редкий ситец, клацнувшие глухо и четко вязовые руны в полотняном мешочке, огарки свечей, тяжелая пустая чернильница и обгрызенные писчие перья… Наконец Грейбэк находит то, что искал, - толстую растрепанную книгу с оторванной обложкой, скорее даже не книгу, а сшитую с одного бока кипу листов, схваченную сверху и снизу подобиями медных капканов. Чиркнув большим пальцем по острому краю одного, оборотень проводит по засаленному, лохматому обрезу, оставляя грязно-бурый след, и книга стряхивает с себя лязгнувшие оковы, открывается будто со вздохом, наслаждаясь свободой после долгого заключения.

Грейбэк читает долго, с трудом разбирая сложный, расплывшийся местами шрифт в собственном свете книги, поднимающемся со страниц зеленоватым призрачным сиянием. Когда над верхушками сосен начинает сереть и в приоткрытое окно тянет холодком, он распрямляет уставшую спину, потягивается с хрустом и трет тыльной стороной запястья покрасневшие от непривычной нагрузки глаза. Он не сомневается, что нашел ответ. Но любопытство оказывается сильнее – как всегда, и едва рассвет окончательно разгорается над лесом малиновым костром, Грейбэк сжимает в кулаке портал до Мэнора.

Домовик, низко кланяясь, провожает хозяйского гостя длинными анфиладами замка и распахивает перед ним дверь в сад, указывая тропинку, по которой следует идти.

Устланная кофейной дубовой листвой дорожка гасит шаги и настраивает на мысли о вечном. Она выводит Грейбэка к открытой поляне, окруженной дубами и тисами. Могильные плиты будто вросли в дерн, повилика и незабудки окружают их коронами. Одна плита выделяется среди прочих – новизной, еще не осевшей землей и тем, что именно над ней стоит в своей траурной мантии Люциус Малфой.

Он оборачивается, услышав - или почувствовав? – приближение, и острый взгляд впивается в Фенрира. Грейбэк тут же понимает, что приходить не стоило, но теперь вроде как поздно передумывать. Поэтому он делает еще несколько шагов и останавливается, не вынимая рук из карманов. Малфой молчит, ожидая, видимо, объяснений.

- И кто проклял твоего сына? – срывается с языка само собой.

Малфой сглатывает, и его ноздри раздуваются.

- Откуда?.. – спрашивает он хрипло.

- Прочитал, - честно отвечает Грейбэк. – В книге одной. И об именном проклятии, и о том, для чего кровь младенца нужна. И о том, что отвести проклятие можно только на кого-то из рода… кого-то близкого. Отразить… рикошетом.

Малфой белеет на глазах, зрачки сужаются до величины спичечной головки, и Грейбэк понимает, что его сейчас убьют. Проклятое любопытство!

- Люциус, не надо, – говорит он как можно убедительнее. – Мне дела нет до ваших семейных проблем. Можешь стереть мне память, если хочешь, – он разводит руки в стороны, показывая, что готов. – Но я и так никому не скажу. Это не мое дело, понимаешь? Даю слово; а слово я держу.

Малфой, видимо, читает что-то в глазах Грейбэка – что-то, что позволяет ему разжать пальцы, стиснутые на набалдашнике трости, на рукоятке спрятанной в ней палочки.

Фенрир делает еще несколько шагов и почти касается грудью плеча Малфоя. Теперь ему видны выбитые на плите буквы и цифры. «Абраксас С. Малфой, 1891-1982»

- Он… знал? – кивает оборотень на могилу.

- Он не был бы против, я уверен, - говорит Люциус дребезжащим голосом, которого прежде Фенрир у него не слышал. И добавляет через долгие секунды: - Я очень его любил.

Грейбэк кивает. Он знает, что Малфой не врет. Есть люди, которых любишь очень сильно; и есть те, кого любишь немного больше.



________________
Авторская тема на форуме http://www.hogwartsnet.ru/hf2/index.php?showtopic=12071&st=270&start=270