Глава 1Будь трижды проклят тот, кто придумал поцелуи под омелой. И три раза по трижды тот, кто решил развесить проклятые растения над всеми интимно-темными уголками и закоулками Хогвартса и превратить это Рождество в бесконечную череду романтических обжиманий. Странные у них представления о романтике. Ну ладно, заколдовали пресловутую омелу так, чтобы не выйти из-под нее, не отвесив поцелуй тому, кто рядом, так ведь рядом может оказаться кто угодно: от Хагрида и до профессора Снейпа!
Последняя мысль заставила Гарри Поттера на мгновение испытать облегчение и нервно усмехнуться. По коже прошел легкий морозец, и короткие волосы на затылке встали дыбом, когда яркая, как рождественская свечка, картина вспыхнула перед глазами: он, Гарри, и желчный декан Слизерина вот под этой самой веточкой... Да ну, Снейп бы сжег ее к дементорам вместе с балкой, с которой она свисала, - дай бог, этаж бы целым остался.
Нет, ну кто же все-таки додумался пристроить омелу над входом в мужском туалете?!
У Гарри были предположения.
Ромильда Вейн еще не отомстила ему за так и не съеденные конфеты с приворотным зельем, Падма и Парвати в последний год помешались на рюшах, ленточках и любовных записках, Лаванда умирала по очередному поклоннику, даже Кэти с Демельзой на квиддичных тренировках глядели куда-то мимо мячей - и это только на Гриффиндоре! Что творилось с остальными факультетами, Гарри было страшно представить. И ведь до дня святого Валентина оставалось еще почти два месяца! Это что, была разминка или репетиция?
Убил бы.
Нет. Убьет, когда вычислит шутника-затейника. Хорошо еще, что время было позднее и студенты давно разбрелись по гостиным.
Гарри и сам уже должен был видеть десятый сон, он даже разделся, натянул пижамные штаны и задернул балдахин над кроватью. Но уснуть не получилось. Выпитый за ужином второй стакан тыквенного сока оказался лишним. А туалет возле спальни, равно как и ванная, закрыт. И в коридоре закрыт. И этажом ниже.
Время перевалило за полночь, а несчастный Гарри метался по замку в поисках туалета, проклиная домовиков, устроивших глобальную внеплановую уборку, и приглядываясь к окрестным нишам и кадкам с цветами. Пока порядочность брала верх, но терпение было на исходе. И вот, когда сил уже не осталось, впереди мелькнула серая вертикальная полоска - ура! - льющегося из дверной щели света. Пританцовывая, Гарри метнулся к спасительной двери, почти вышиб ее ударом ноги...
...И со всего размаха врезался во что-то твердое. Отшатнувшись, ударился спиной в нечто, чего всего секунду назад там не было, да так и замер, вытаращив глаза. Перед ним с возмущенно-гневной гримасой на бледной физиономии, вжимаясь лопатками в невидимый барьер и лихорадочно ощупывая затвердевшее пространство руками, стоял Малфой. Растрепанный - влажные светлые волосы паутиной залепили лицо, - на острых скулах выступили красные пятна, а глаза растерянные... или вот уже презрительные... нет, теперь сощуренно-злобные. У Гарри сверкнула мысль, что в темных пижамных штанах и футболке, обтягивающей костляво-остро-угловатую, все еще по-мальчишечьи нескладную фигуру, Малфой выглядел как-то совсем обыкновенно и ничуть не аристократично. Хорек он и с голубой кровью хорек. А затем до него начало доходить, что магические барьеры ни с того, ни с сего не возникают. Малфою положение тоже показалось странным, но он предпочел отложить исследования до тех пор, пока не иссякнет обмен любезностями.
- Гляди, куда прешь, - рыкнул он, одернув футболку. - Совсем ослеп, недоумок?
- Сам гляди, - ощетинился Гарри, злясь, что не он первым выдал сию оригинальную реплику: на другую его сообразительности под давлением переполненного мочевого пузыря уже не хватало.
Малфой брезгливо скривился, вскинул подбородок и попытался обойти Гарри слева. Гарри пропустил. Малфой уперся носом в барьер, не дотянувшись до закрывшейся двери сантиметра полтора.
- Поттер? - резко развернулся и вперил в гриффиндорца яростный взгляд. Скользнул глазами по телу Гарри - где палочка? - и впал в ступор, заметив, что палочки нет, а следовательно, наколдовать преграду Поттеру было нечем. - А ну выпусти!
- Вали, я не держу, - буркнул Гарри и со своей стороны попытался рвануться к вожделенной кабинке. Больно врезался грудью в воздушную стену, отступил и провел по ней руками. Дернулся вправо, влево - так и есть, круг.
- Что за... - начал Драко, и оба одновременно задрали головы, чтобы увидеть, как под самым потолком расцветают беленькие цветочки омелы.
- По-твоему, это смешно? - лицо Малфоя от бешенства начало наливаться кровью.
- А по-твоему? - возмутился Гарри. - Это ты торчишь в единственном открытом туалете в первом часу ночи.
- Десять баллов с Гриффиндора за нахождение в коридоре после отбоя! - вдруг выпалил Драко.
- Идиот, - обиделся Гарри и продолжил с двойным воодушевлением: - Значит, вот кто запер остальные туалеты? Зачем тебе это, Малфой? Кого-то поджидаешь? У тебя тут свидание? С кем? С Крэббом, Гойлом или Забини? - Гарри несло. Отлить хотелось так, что хоть на стенку бросайся. Еще чуть-чуть - и не избежать позора.
Малфой не стал предсказуемо орать: "Заткнись, Поттер!". Малфой просто шагнул вперед, и его кулак своротил Гарри челюсть. Гриффиндорец, даром что удар настиг его неожиданно, с честью устоял на ногах, только привалился спиной к барьеру и заскользил подошвами ботинок по гладкому плиточному полу, пытаясь вернуть равновесие. От боли перед глазами сверкнула молния, из разбитых губ брызнула кровь. Прижав ко рту тыльную сторону ладони, Гарри вытер губы и взглянул на окровавленные костяшки.
- Это не совсем то, что нужно сделать, - ядовито прокомментировал он. - Я понимаю, ты не меня ждал...
Новый удар не достиг цели - Гарри ожидал его и увернулся, саданув слизеринца кулаком в живот. Драко захрипел, сложился пополам и ненадолго примолк.
- Что будем делать? - прекратив размазывать по подбородку кровь, Гарри взял деловой тон. Только бы не вспоминать о том, что творилось в животе. - Палочка есть?
Малфой откинул с лица влажные волосы. Умывался он тут, что ли?
- Если бы была, я бы тебя убил, - огрызнулся он.
Гарри хмыкнул.
- Это не ответ.
- А ты чего хочешь услышать? Откуда я знаю, что делать?
- Можно покричать. Позвать на помощь.
- Ну-ну, - Малфой насмешливо скрестил на груди руки. - Ты хоть знаешь, где находишься?
- Кто-нибудь патрулирует коридоры.
- Всю ночь напролет?
Гарри пожал плечами.
- Можно попытаться снять омелу, - он задрал голову. До растения было не меньше трех метров.
- Начинай, - милостиво согласился Драко.
- Если ты меня поднимешь...
- Пошел к черту.
- Хорошо! - вспылил Гарри. - Предложи что-нибудь сам.
- Поцелуй меня в зад - и разойдемся с миром, - выплюнул Малфой.
- Снимай штаны, - Гарри шагнул к нему со злобной готовностью, стискивая кулаки.
- Отвали! - Драко дернулся, подобрался, напрягся.
- Сам же просил, - Гарри отвернулся. Мрак... Ужас... Быть запертым в туалете с Малфоем, да еще этот чертов тыквенный сок!
- Что ты вообще здесь делал? - Гарри не рассчитывал на искренность, вопрос сам сорвался с губ, прежде чем он успел сообразить, что слизеринец, скорее всего, не удостоит его ответом. Однако Драко с презрительной миной разорился на пару слов.
- Умывался, - проворчал он, глядя в сторону. - Что, нельзя?
- Поздновато для умываний, - снова вырвалось у Гарри.
- И от кого я это слышу? - Малфой сощурился. - Или у тебя энурез?
- Все туалеты закрыты, - зачем-то сообщил Гарри очевидный факт: ведь ясно же, что Малфой не оказался бы здесь, не знай он об этом печальном обстоятельстве. Хотя... быть может, он проворачивал где-то поблизости свои грязные делишки? Ага, в пижаме и без палочки. В любом случае Малфою повезло больше: его не интересовали кабинки. Гарри же поймал себя на пугающей мысли, что ради свидания с унитазом или раковиной поцеловал бы сейчас даже жабу Невилла. Правда, в подобном случае его бы до кучи еще и стошнило - ну, хоть не зря обегал весь замок в поисках туалета.
- Ага, - снисходительно кивнул Драко. - Предупреждение неделю висело на доске объявлений. Ты читать разучился или происшествия мельче, чем свержение Темного Лорда, даже не принимаешь к сведению?
Гарри нахмурился. Когда он в последний раз подходил к доске в гостиной Гриффиндора? Курсе на третьем? Там отродясь не вывешивали ничего занимательней списка дополнительной литературы по Трансфигурации или расписания занятий, на стенгазету смотреть было тошно, а квиддичные тренировки уже полгода проходили строго по графику.
- И в связи с чем...
Малфой не дал ему договорить. Его перекосило так, что Гарри запнулся и замолчал. Правда, быстро нашелся:
- Ах да, ты же не интересуешься событиями зауряднее принятия черной метки. Забастовки домашних эльфов и чистка канализации лежат за пределами твоего кругозора.
Малфой скорчил кислую мину, чуть склонил голову на бок и поглядел на гриффиндорца с унизительной жалостью. Гарри почувствовал себя задетым, но смолчал. Нет, эту змеюку - ни за что! Даже в щеку через платок! Злость всколыхнулась в груди, и он невольно вскинул глаза к потолку, под которым цвела и пахла ненавистная зеленая веточка. Малфой проследил за его мрачным взглядом.
- Когда отец об этом узнает, от замка камня на камне не останется, - процедил он сквозь зубы.
- Что, у него настолько длинные руки, чтобы дотянуться досюда из Азкабана? - поддразнил Гарри.
Видимо, он наступил на больную мозоль, потому что Малфой вспыхнул от ярости.
- У него настолько острые зубы, чтобы тебя загрызть! - прошипел он, и на сей раз уже Гарри устремил на него сочувственный взгляд. - То, что он в Азкабане, ничего не значит, Поттер! - не унимался Драко. - У него связи! Везде. У него такие связи, что...
- ...вот уже шестой месяц он протирает штаны на нарах, - перебил Гарри, досадливо отмахнувшись. - Он не сберег пророчество, и Волдеморт впал в бешенство, так? А твой отец - в немилость. Поэтому он до сих пор в тюрьме. Поэтому ты трясешься от ужаса каждый раз, как кто-то упоминает Волдеморта.
- Я не трясусь! - с отчаянной злостью выкрикнул Малфой. - Я... я буду вместо отца! Я докажу...
Гарри затаил дыхание, но Драко вдруг опомнился. Запнулся, глотая воздух пересохшими губами, надменно вскинул подбородок и сжал губы в полоску.
- Не твоего ума дело, - выплюнул он.
Неизвестно, до чего бы они в конце концов договорились: досада и раздражение требовали выхода, ситуация грозила растянуться до утра. И даже если Гарри перетерпит еще несколько часов, им с Малфоем не избежать позора: наутро вся школа будет шуметь от возбуждения, перемывая им кости, а гадкие, унизительные шуточки посыплются со всех сторон. Двое заклятых врагов в туалете под омелой - событие, достойное издевательских ухмылок и подтруниваний.
В тот момент, когда Гарри уже готов был позвать Добби - черт с ними, с факультетскими баллами и строгим выговором, пусть уж лучше домовик разбудит Макгонагалл и та снимет дурацкое заклятие! - дверь вдруг скрипнула и приоткрылась. Малфой резко обернулся, Гарри внутренне обмер: запертый, беззащитный без волшебной палочки. Если бы это оказался Филч... Но в дверном проеме нарисовался вовсе не школьный смотритель. Из полумрака коридора на парней чуть удивленно смотрела Луна Лавгуд. Короткие пижамные штаники из голубой фланели, маечка на тонких бретельках, босые ноги, всклокоченные со сна волосы невероятной серебристой копной - ниже попы. Сонный взгляд, словно с постели ее подняли, а разбудить забыли. И сачок в руках: длинный, как капюшон мантии. Малфой не успел вякнуть, Гарри не успел задаться вопросом, зачем она явилась среди ночи в мужской туалет - Луна шагнула через порог и улыбнулась:
- Привет, Гарри.
Малфой изумленно посторонился, и гриффиндорец с ужасом понял, что теперь их трое. В туалете. Под омелой. И если не поторопиться с решением проблемы, скоро сюда стечется половина Хогвартса, а Гарри не то чтобы не умел целоваться, но как-то не испытывал желания начинать тренировки столь нелепым образом.
- Это еще что за чучело? - осведомился Малфой, окинув девушку брезгливым взглядом. - Полоумная Лавгуд?
- Можно просто Луна, - отозвалась та, обернувшись, но глядя не на слизеринца - в сторону.
- Она была в твоем идиотском отряде, Поттер, - вспомнил Драко.
- И в Министерстве, - поддакнула Луна. - А ты Драко Малфой, чей отец напал на нас вместе с Упивающимися смертью, потом потерял пророчество и был посажен в Азкабан. Приятно познакомиться.
Малфой стиснул зубы, заливаясь краской то ли от злости, то ли от смущения: чтобы его поставила на место какая-то чокнутая девчонка?!
- Что ты здесь делаешь? - спросил Гарри, чтобы отвлечь слизеринца. В круге стало совсем тесно - не развернуться, и он нащупал за собой стену в бесплодной надежде, что границы хоть немного раздвинутся. Если с Малфоем им еще удавалось держать дистанцию, то вклинившаяся между ними Луна забила пространство до отказа. И отступать некуда, и оттолкнуть - никак.
- В канун Рождества самое время ловить сонных бабочек, - Луна приподняла сачок. - Говорят, они светятся в темноте. Я увидела свет, пошла на него...
- Не холодно? - Гарри кинул взгляд на ее покрытые мурашками голые плечи.
- Немного. Мысль о бабочках пришла ко мне во сне, и я, видимо, забыла одеться.
Стоя за ее спиной, Малфой тупо пялился на белокурый затылок. Его взгляд утратил львиную долю своей обычной брезгливости и был теперь скорее растерянным и каким-то беспомощным, нежели высокомерным.
- Поймала? - с тоской осведомился Гарри.
- Нет. Но не теряю надежды.
- Значит, баллы снимут уже с трех факультетов.
- О чем ты? - с любопытством спросила Луна.
- Об этом, - гриффиндорец поднял указательный палец.
- Омела, - зачем-то прокомментировала Луна. - Наверное, кишит нарглами.
- Кем? - одними губами шепнул Малфой с кислой миной, снизойдя до прямого взгляда в глаза Поттеру.
Гарри кашлянул.
- Луна, - позвал он.
Девушка зачарованно глядела вверх, слегка раскачиваясь, и губы у нее шевелились, словно она шептала какой-то стишок или заклинание.
- У тебя палочка с собой?
Вопрос был лишним, но Луна все же потрогала себя за правое ухо.
- Нет.
- Отлично, - Гарри с тяжелым вздохом откинул голову назад, приложившись затылком к невидимой стене.
- Не вижу ничего отличного, - буркнул Малфой.
- А что случилось? - Луна наконец отвлеклась от созерцания зеленой веточки.
Гарри открыл рот, чтобы объяснить, но неожиданно смутился. Луна смотрела на него во все глаза, стоя так близко, что он чувствовал на лице ее сонное дыхание. Она ждала объяснений, а что он мог объяснить? Да у него язык не повернется!
- Барьер, - услужливо подсказал Малфой с долей ехидства, так, словно сам не угодил в ту же ловушку. - Какой-то имбецил повесил над дверью заколдованную омелу, и теперь, чтобы отсюда выбраться, Лавгуд, тебе придется впаять Поттеру поцелуй взасос.
Гарри вспыхнул. Луна по-прежнему глядела на него, не отрываясь, только щеки у нее порозовели.
- Правда? - она приподняла брови.
- Я... не знаю, - выдавил красный как вареный рак Гарри, подняв глаза и ввинтив в ухмыляющегося слизеринца убийственный взгляд.
- А ты проверь, - натравливал Драко.
- И не надейся отвертеться. Мы уйдем - останешься в одиночестве, и придется целоваться самому с собой, - проворчал Гарри.
В глазах Луны мелькнуло понимание.
- Так вот почему вы здесь! - просияв, сообразила она. - Застряли и не можете выйти? - задумалась. - Но все проще некуда. Вам нужно было всего лишь поцеловаться.
- Лавгуд, ты сбрендила? - с сомнением спросил Малфой.
- Мне кажется, все вполне логично: чтобы выбраться из ловушки, нужно выполнить простое условие.
- Если для тебя простое - валяй, выполняй, - разозлился Драко.
- Может... - подал голос Гарри, и слизеринец вперил в него мрачный, подозрительный взгляд. Гарри отвел глаза: - Может, если Луне удастся выйти, она позовет кого-нибудь, чтобы нас освободить? Или сходит за своей волшебной палочкой.
- Что я должна делать? - спокойно спросила девушка, призрачно улыбаясь.
- Ну... наверное, поцеловать кого-нибудь из нас, - предположил Гарри. От непрошенного волнения голос сел на целую октаву.
- Не кого-нибудь, а Поттера, - Драко скрестил на груди руки, словно отгораживаясь от происходящего.
- Взасос? - уточнила Луна.
Гарри вздрогнул. Малфой прыснул.
- Если получится, - потешаясь, кивнул он.
- Не паясничай, - буркнул Гарри и поглядел на девушку, застывшую в немом ожидании. - Не слушай его, нам не обязательно... так...
Луна все смотрела на него. Выжидающе, с робкой улыбкой на губах. Сама непосредственность. Поцеловать ее... да легко! Да без проблем! Да так, чтобы Малфой сдох от зависти! Чувствуя, как сердце в груди подскакивает и упирается куда-то в глотку, Гарри потянулся к девушке. Та не шелохнулась, не прикрыла глаза - ее сумасшедший синий взгляд, казалось, проникал Гарри в самую душу и выворачивал наизнанку: любопытный, удивленный, чуточку взволнованный. Гарри прикоснулся губами к ее сомкнутым губам, чувствуя, что проваливается, задыхается, тонет в бесконечной синеве, будучи не в силах ни моргнуть, ни шевельнуться, ни оторваться. От чудовищного смущения из головы вылетели все мысли, и Гарри напрочь забыл, что делает и зачем. Неловкое движение сомкнутых сухих губ по чужим губам, затаенное дыхание, бешеный пульс, отдающийся в висках, - Гарри отстранился, не владея собственным телом, не ощущая ничего, кроме ужасной неловкости.
Луна по-прежнему смотрела на него, не мигая, только губы у нее вдруг приоткрылись, и она бездумно облизнула их, будто пробуя этот нелепый псевдопоцелуй на вкус.
- Какой ужас. Какое убожество, - прокомментировал Малфой.
Луна не обратила на него внимания.
- Не сработало, - тихо произнесла она, тронув пальцами волшебный барьер.
- Это потому что вы целуетесь, как первокурсники, - ядовито заметил Малфой.
- А мне понравилось, - возразила Луна.
- Если бы ты закрыла глаза, получилось бы лучше, - пробормотал Гарри. С тем же нулевым успехом он мог бы поцеловать любую картину на стенах возле движущихся лестниц. Сомневался, что разрушение заклятия зависело от пережитых эмоций, но Луна словно была неживой, бесчувственной, безответной, и это задевало самолюбие, это вызывало непонятную, неприятную досаду и злило.
- Поцелуй должен быть приятным, - сказала Луна. - Зачем закрывать глаза, если тебе приятно?
Малфой красноречиво покрутил пальцем у виска. Малфой издевался, и это стало последней каплей в чаше идиотских событий нынешней ночи.
С упрямством и уверенностью, которой на самом деле не ощущал и которую с лихвой компенсировало раздражение, Гарри накрыл щеку девушки ладонью. Наклонился, другой рукой убирая с луниного лица растрепанные прядки светлых волос, и поцеловал ее. Настойчиво, но не грубо, разомкнув губы, но не пытаясь углубить поцелуй, склонив голову, чтобы не столкнуться носами, и сразу закрыв глаза - незачем испытывать судьбу повторно, незачем снова погружаться в затягивающий синий омут. Почувствовал, как Луна выдохнула - ее теплое дыхание ударилось в щеку и растеклось по коже волной мурашек. А затем его висков коснулось что-то мягкое и прохладное, и Луна приоткрыла ротик, и ее губы ожили, повторяя только что выученные движения. И Гарри напрочь позабыл, где находится. Луна целовала его уже сама с такой непосредственной, бесстыдной, откровенной беззастенчивостью, словно не чувствовала границ приличия и не понимала, что они вообще могут существовать. Любопытная, захваченная собственными переживаниями, она наклонила голову, вжимаясь в Гарри, и скользнула язычком по кромке его зубов, коснулась языка. Гарри прострелило. Удивленный стон, сбившееся дыхание, мгновенный жар возбуждения - Гарри в смятении оторвался от ее губ, прислонился лбом к ее лбу, распахнув глаза и наткнувшись мутным взглядом на светлые щеточки ресниц и чуть припухшие, влажные розовые губы.
- Уже лучше... - выдохнул он, не ощущая пола под ногами.
- Я всегда думала, будто это противно, - поделилась откровением Луна, и Гарри не знал, то ли смеяться над ее детской наивностью, то ли сожалеть, что поцелуй не продлился дольше.
- Может, хватит соплей? - не выдержал Малфой, о чьем существовании Гарри забыл.
- Завидно? - с вызовом осведомился гриффиндорец.
- Сейчас сблюю, - Драко брезгливо поджал губы.
- Сначала добеги до кабинки, - попросила Луна. - Не нужно портить пол.
- Давай быстрее, Лавгуд. Выметайся!
Луна подняла руку.
И ее ладонь предсказуемо легла на волшебную преграду.
- Троллевы яйца! - взорвался Малфой. - Что за хрень здесь творится?! Можете вы хоть что-нибудь сделать по-человечески, чтобы я наконец смог избавиться от вашего присутствия?
- Мы сделали! - ощетинился Гарри. - Не нравится - сам попробуй! - и заткнулся, запоздало сообразив, что только что ляпнул. Виновато взглянул на Луну и попытался извиниться - вышло, как всегда, топорно и косноязычно: - Прости, я не то хотел... я не хотел сказать...
- Я не буду с ней целоваться, - встал на дыбы Драко, стремительно бледнея. - Особенно после того, как ты ее обсосал!
Гарри шагнул к нему, потеснив девушку и сжав кулаки, и уже почти замахнулся - Луна вцепилась ему в руку и повисла на ней, останавливая, мешая врезать слизеринцу в зубы и в кровь разбить его бледную, острую физиономию. Малфой отшатнулся, но спина врезалась в барьер, и не осталось ничего другого, кроме как стиснуть кулаки и набычиться, изготовившись к ответному нападению.
- Прекратите! - воскликнула Луна. Гарри вообще не помнил, чтобы она в его присутствии хоть раз повышала голос, поэтому само его звучание, звонкое и сильное, заставило его присмиреть.
- Это не самое страшное, что может случиться, - продолжила девушка. - Поверь, Драко, я не испытываю ни малейшего желания тебя целовать - ты гадкий, подлый и трусливый, ты был в дружине Амбридж и равняешься на Упивающихся смертью.
- На себя посмотри! - парировал Малфой.
- Но это придется сделать, иначе мы до утра просидим в этом туалете, - голос у Луны вновь ослаб и практически сошел на нет.
- Уж лучше просидеть. Не лезь ко мне, полоумная, на тебе еще поттеровские слюни не обсохли.
- Заткнись, - посоветовал Гарри, медленно закипая.
- А-то что? Побьешь меня? Или придушишь? - с издевкой бросил Малфой.
- Ну, хватит, - Луна развернулась и подступила к нему вплотную. Слизеринец напрягся и попытался оттолкнуть назойливую девчонку, но то ли в нем еще не до конца иссякла порядочность, то ли какие-то пункты в малфоевском Кодексе запрещали поднимать руку на женщин - перед Луной Малфой спасовал. Прижался лопатками к барьеру, вздернув подбородок и всем своим видом выказывая отвращение, но пихаться не стал.
Луна взглянула на него внимательно. Малфой выдержал взгляд в упор, и с его лица неожиданно слезло и высокомерие, и презрение, и ненависть. Бледный, затравленный, загнанный в угол, он следил за девушкой настороженными глазами. А Гарри следил за ним, чувствуя, как злость скапливается в мышцах нестерпимым зудом: ударить при малейшей угрозе, наброситься и отшвырнуть от подруги при малейшем унижении.
- Тебя никто и никогда не целовал, Драко, - произнесла вдруг Луна тихо-тихо, так, что услышать ее можно было, только напрягая слух.
- Что? - не понял тот.
- Никто - по любви. Кроме матери.
- Что ты плетешь?!
- Тебя вообще никто не любит, кроме нее, Драко, и никогда не любил. Поэтому ты такой злой и жестокий. Некому показать тебе, что ты можешь быть нужен кому-то не за великие заслуги, а просто так, потому что ты - это ты. Драко Малфой.
- Убери ее, Поттер, - выдавил слизеринец, и Гарри заметил, что верхняя губа у него нервно подрагивает, а на висках выступили крошеные капельки пота. - Иначе я за себя не ручаюсь.
- Не нужно, - шепнула Луна. - Не нужно бояться. Мы просто выйдем отсюда и больше никогда не вспомним друг о друге.
Драко смотрел на нее, и одно выражение на его лице сменялось другим: испуг - отчаянием, отчаяние - презрением, презрение - жалобной гримасой, а та, в свою очередь, - бесприютной тоской. Луна поднялась на цыпочки, обнимая его за шею - Гарри почудилось, она светится изнутри, эта странная девочка, - и поцеловала Драко в губы. Тот не шевельнулся, не оттолкнул. Не закрыл глаза - так и глядел на девушку, словно видел впервые, словно она заинтересовала его чем-то, и теперь от нее было не оторваться. Гарри с трудом подавил вспыхнувшее в груди адское желание отдернуть Луну назад, оторвать от слизеринца. И видит бог, он был не далек от этого.
Но барьер вокруг них вдруг подернулся мутной пеленой. И исчез. Не веря собственным ощущениям, Гарри развел руки в стороны, нервно засмеялся, отступил на шаг.
- Сработало! - воскликнул он, и Луна улыбнулась, отвернувшись от ошарашенного Малфоя, застывшего в дверях соляным столбом.
- Ну наконец-то, - буркнул Драко, встрепенувшись, и принялся с показным ожесточением тереть губы ладонью. - Позорище. Ниже падать уже некуда.
- И тебе спокойной ночи! - прокричала Луна ему вслед, когда он, покраснев, выскочил из туалета.
- Ну, я... э-э-э... - Гарри метнул взгляд к туалетной кабинке. - Это... Мне нужно...
- Я пока проверю, нет ли поблизости сонных бабочек, - кивнула Луна отрешенно.
Когда Гарри, преисполненный удовлетворения и блаженства, о котором уже не смел и мечтать, выполз из кабинки, расправляя футболку, Луна все еще бродила по туалету.
- Я думал, ты ушла, - смутился гриффиндорец. - Это же...
- Туалет для мальчиков, я знаю, - отмахнулась Луна. - Иди-ка сюда. Смотри.
Гарри несмело приблизился, и Луна встряхнула сачок. В сетке запуталось нечто прозрачно-перламутровое, испускающее слабенькое свечение - почти призрачное насекомое с тонкими, хрупкими голубоватыми крыльями.
- Сонная бабочка, - прошептала Луна. - Большую часть года они спят и появляются только под Рождество. Говорят, если поймаешь одну, то проживешь счастливую жизнь. Как думаешь, мы будем счастливы?
Мы относилось ко всем, кто находился в замке, догадался Гарри. К целому поколению детей, выросших на пороге грядущей войны.
- Не знаю, - пробормотал он. - Но постараюсь, чтобы были...
- Пойдем, я выпущу ее в коридоре. Папа утверждает, будто в темноте они светятся очень ярко.
Гарри кивнул, и они направились к выходу из туалета.
- Тебя проводить до башни? - предложил он.
- Не стоит, я сама, - Луна вдруг споткнулась и налетела на невидимую преграду. - Гм... некоторые ничему не учатся даже на собственных ошибках, Гарри, - с мягкой улыбкой сообщила она и указала пальцем вверх.
Гарри вскинул взгляд и ощутил, как по лицу расползается глупая улыбка.
- Омела, - констатировал он.
- Снова нас поймала, - кивнула Луна.
Но Гарри, в общем-то, был не против.
