Глава 1Багров, вернувшийся из Нового Оскола, куда его забросил разъяренный Арей после неудавшейся дуэли, сидел в кустах неподалеку от «Приюта Валькирии» и изучал дислокацию.
Валькирии так и не пускали его к Ирке - он прекрасно видел внутренним магическим зрением огненную черту, проведенную вокруг поляны, где находилась любимая одиночка. Что делать дальше – он не знал, но был уверен, что обязательно найдет способ встретиться с Иркой и поговорить с нею. Надо рассказать, в какой ситуации он оказался и почему так внезапно исчез. Да и увидеть Ирку хотелось страшно.
То, что старшие валькирии выполнят свое обещание и убьют его, если только он переступит черту, Матвей не сомневался. Но он должен что-то придумать, обязательно! Он должен поговорить с Иркой!
Внезапно грустные думы волхва отвлекла вспышка магии совсем близко, буквально, в нескольких метрах.
Багров сначала, было, подумал, что это валькирии почувствовали его и явились по его не слишком ценную, как он полагал, душу. Ну, и тело, заодно.
Осторожно выглянув из-за кустов, он понял, что ошибся. На поляне стоял кряжистый, но довольно высокий мужчина в грубых кожаных штанах и таких же сапогах. На домотканую льняную рубаху была надета легкая кольчуга, а, когда светловолосый незнакомец повернулся к нему в профиль, Матвей заметил, что странный чужак был одноглаз, что, кстати, совсем не портило его неординарную внешность, делая его более суровым и каким-то очень мужественным.
Багров не успел удивиться, хотя, если бы не волны магической силы, исходившие от незнакомца, он подумал бы, что в лес забрел любитель ролевых игр, о которых волхв знал от Ирки, запоем читавшую фэнтези. Такая смешная! Сама валькирия – а читает лопухоидные сказки!
Матвей ощутил, как в груди кровь ускорила свое движение, согревая Камень Пути, и становится тепло и радостно, как, впрочем, было всегда при мыслях о любимой Ирке.
Но в этот момент Багров отвлекся от своих воспоминаний, увидев, как из кармана длинной рубахи незнакомца на траву выпало что-то маленькое и блестящее. Мужчина, не заметив потери, продолжал медленно удаляться в сторону «Приюта», туда, куда Матвею не было хода.
Матвей осторожно шагнув из своего убежища, поднял загадочный предмет, который на деле оказался диском из серебристого металла, с заточенными до предела краями. Диск был сплошь покрыт вырезанными древними рунами, которые вспыхнули, когда волхв взял его в руки.
- Эй! – окликнул человека Багров, не подумав, что это может быть опасным. – Вы потеряли!
Мужчина на мгновение замер, а потом медленно повернулся.
Багров слегка вздрогнул, ощутив волну сканирующей тяжелой магии, чем-то напомнившей ему силу Первого Мечника Мрака, которого он так глупо вызвал на бой. Но тогда он был просто уверен в правоте своего поступка! Эх!.. Прав был Арей, никчемный и глупый он волхв, и некромаг никудышный, и к свету примазаться пытается с такой-то репутацией…
- Возьмите! – проговорил Матвей, смело глядя в глаза опасному незнакомцу. – Из кармана у вас выпало.
- Вообще-то я назад не возвращаюсь, - пророкотал незнакомец неожиданно сочным молодым басом. – Не мог бы ты подойти и дать мне мою Мареритт?
- Это так называется? – Матвей с любопытством посмотрел на поблескивающий диск.
- Это ее имя, - пожал плечами мужчина. – Ну, как у знаменитых мечей или копий. Один из моих любимых видов оружия.
- А почему – она? – Багров снова не смог сдержать природной любознательности. – Это же диск такой… боевой.
- Потому что он – женского рода, - слегка улыбнулся чужак. – Ну, вот так она себя велит называть – и всё тут.
- А… - но тут Матвей был прерван встречным вопросом:
- А почему подойти не можешь? Что-то с ногами? – насмешка в голосе мужчины была явной, но Матвей, чувствуя, что это небезопасно, не стал огрызаться.
- Здесь охранная линия, - просто сказал он, видя, что человек явно не лопухоид и в магии кое-что смыслит. – Против меня. Я не имею права туда заходить.
Незнакомец нахмурился.
- Это чем же ты так насолил валькириям, что они тебя по лесу прогуляться не пускают? Или ты здесь еще по какой-то причине?
- Неважно, - Матвей отвернулся, не желая выглядеть жалким слабаком, да и о позорной истории с украденным плащом, которая и лишила его Ирки говорить первому встречному он не собирался. – А... откуда вы знаете, что это валькирии?
- Да уж, знаю, - усмехнулся человек в бородку. – Неважно, говоришь?..
Тут странный человек, слегка прищурившись, внимательно посмотрел на Багрова, у которого в какой-то момент возникло стойкое ощущение, что его вывернули наизнанку, и все карманы вывернули и распотрошили, и даже швы в них пересмотрели, а затем заштопали и все аккуратно сложили обратно. И все это – за считанные мгновения.
- Ага, - пробормотал кряжистый блондин себе под нос. – Вот, значит, как…
Тут он неодобрительно покачал головой и неожиданно хмыкнул:
- И все-таки, не мог бы ты подойти ко мне и дать мне мое оружие? Не думаю, что тебе стоит бояться!
- Я и не боюсь! – взъярился Багров, совершенно теряя голову тогда, когда кто-то пытался обвинить его в трусости или таких же недостойных благородного человека пороках.
Волхв резко набрал в грудь воздуха и одним шагом перешагнул черту, за которой его ждала довольно болезненная, но достаточно быстрая смерть от копий валькирий.
- Вот, - Матвей отдал капризный диск со странным именем бородачу, и тотчас же вокруг засверкали вспышки телепортов, из которых в волхва полетели копья. Матвей обреченно зажмурился, успев только представить себе напоследок лицо Ирки.
- Ой! – послышался вдруг испуганный вскрик Фулоны, и Матвей осторожно приоткрыл глаза, изумляясь, что он еще жив. Ведь копья валькирий не знают промаха!
На поляне стояли все двенадцать валькирий в боевом облачении, а у их ног бессильно лежали копья, которые, судя по магическому щиту, выставленному перед Багровым, сотворил этот странный незнакомец. Только какой же силой надо обладать, чтобы отклонить копье валькирии от намеченной цели? Кто же этот кряжистый одноглазый бородач, расхаживающий со странными, покрытыми рунами дисками в кармане и с легкостью отбивающий копья дев-воительниц?
- Так-так-так, - послышался насмешливый голос незнакомца, в котором, впрочем, Матвей уловил угрожающие нотки. – А я вот мимо пробегал, решил посмотреть, чем занимаются мои бывшие подчиненные!
- Один Всемогущий! – пробормотала какая-то из валькирий, кажется, Ламина.
- Рад, что узнали, - бог плотно уселся на тяжелый изогнутый пень, который невесть как оказался прямо перед ним. – И мне очень бы хотелось узнать, что делают здесь, в лесу двенадцать моих лучших и храбрых воительниц в полном боевом облачении и почему они всей дюжиной, пыхтя и мешая друг другу, соревнуются, кто первый вонзит копье в субтильного подростка, который пришел проведать свою подругу? А, Фулона?
Главная валькирия слегка нервно оглянулась на своих молчащих товарок, однако те робко прятали глаза, не рискуя смотреть на незапланированное общение валькирии Золотого копья с непосредственным начальником, хоть и бывшим.
Словно решившись, Фулона воскликнула, обвиняюще указывая на Матвея:
- Он недостоин быть рядом с одной из нас! Он только смущает её тьмой и может легко погубить своей страстью! Наш Кодекс…
Один перебил её, пророкотав:
- Ваш Кодекс, прямо говоря, это просто формальность, которая уже много лет не действует! Или ты, Фулона, хочешь мне сказать, что отношения с вашими оруженосцами так уж чисты и непорочны? Или ты, Гелата? Бэтла? Хола? Ламина?
Он грозно смотрел на каждую из них, и под тяжелым взглядом бога, валькирии тушевались, смущенно отводя взгляды.
- Но он подлый и ничтожный вор, укравший у тех, кто доверял ему! – пробовала спорить Фулона и дальше, мудро обходя тему об оруженосцах и их взаимоотношениях с валькириями. – Он достоин смерти! Свет не приемлет таких!
- А что, Свет дал вам приказ торчать тут в лесу и караулить мальчишку? Может, сам Троил попросил? Или еще кто, повыше? – голос бога внезапно стал вкрадчивым, но Матвей заметил, что от этой нарочитой ласковости на лицах почти всех дев-воительниц отразился страх и желание оказаться как можно дальше от этого леса, поляны и волхва. Ну, и от Одина, конечно.
- Н..нет, - запинаясь, произнесла главная валькирия. – Но мы решили, что он не посмеет подойти к одиночке. Он некромаг. Таким никогда нельзя доверять. Он должен умереть.
- Чего это я должен? – не выдержал Багров. – Да, я украл плащ, но я же потом признался! А, кроме того, та фигурка, что в нем была… я её уничтожил!
Багров понимал, что оправдания неуклюжи и неубедительны. Но он помнил, какое чувство испытал, когда Мамзелькина потребовала у него плащ в обмен на его сердце. Ведь, если бы он не согласился, он никогда бы больше не увидел Ирку, никогда! Он попал бы в Тартар, а Ирка, после долгой и славной жизни, в чем он был уверен, в Эдем, конечно. Ну, как объяснить этим валькириям так, чтобы они поняли? Да он боялся не столько умереть, сколько больше с Иркой не увидеться!
- Погоди, - прервал Багрова Один, повелительно поднимая руку. – Об этом позже. Так значит, бессмысленное кукование на стрёме в лесу и пафосные вопли – это исключительно ваше самоуправство, так?
- Да! – кивнула Фулона, обреченно поглядывая на соратниц. – Но почему ты стыдишь нас? Ты не имеешь права…
- О, вот уже и о правах вспомнила? – перебил её Один, угрюмо усмехаясь в усы. – Тогда, может, вспомнишь еще одно такое малюсенькое право любого живого существа – право на жизнь!?
На поляне установилось гнетущее молчание. Матвей удивленно переводил взгляд с хмурого скандинавского бога на совершенно растерянных и деморализованных валькирий.
- Но… - валькирия Золотого копья начала, было, говорить, но беспомощно замолкла, оглянувшись на товарок.
- Ты, слуга света, посмела обвинить подростка, даже не взрослого человека, в том, что он просто попытался сделать самую естественную для человека вещь – спасти свою жизнь! - Один смотрел на главную валькирию тяжелым немигающим взглядом. – Вам ли не знать, что Свет ценит не только эйдос, но и саму жизнь человека?
- Он украл! Он трус! – упрямо продолжала валькирия Золотого копья.
- Что? – внезапно загремел бог. – Трус никогда бы не вступил в бой с тремя темными стражами! Трус никогда бы не бросался в атаку так, как этот мальчишка, спасая, вашего, между прочим, оруженосца! Да трус, в конце концов, никогда не вызвал бы на дуэль барона Мрака!
Багров даже не успел удивиться, откуда он все это знает. Сразу же пришла в голову мысль, что богу такого ранга не составляет труда в мгновение ока увидеть всю его жизнь, мысли и чаяния.
- Что? – Фулона, кажется, была потрясена, хоть и пыталась это скрыть. – Арея… на дуэль? Но… это какая-то ошибка! Почему тогда он еще жив?
- Потом спросишь… Арея! – рявкнул Один, посылая предупредительный взгляд Багрову, чтобы помалкивал. – Если он с тобой, конечно, захочет поговорить об этом!
Да уж, захочет он… Матвей угрюмо потер подбородок, который до сих пор болел от тычка Первого мечника Мрака.
Один между тем, продолжал распекать валькирий, которые, по старой памяти, бывшего начальника уважали и боялись – бог все-таки, да еще и их непосредственный командир в древности. Матвей неслышно вздохнул, хмуро глядя в землю.
Он так хотел увидеть одиночку, что совершенно не мог получить удовольствия от сложившейся ситуации.
***
Ирка в это время металась по «Приюту Валькирии», бегая от одной стенки к другой и поминутно глядя на часы.
- Антигон, его нет уже сорок часов! – в её голосе слышалось отчаяние.
Кикимор промолчал, понимая, что сказать гадской хозяйке нечего, да она и не ждет ответа. Ей нужны не слова, а замечательный, прекрасный, чтоб его перекосило от удовольствия, некромаг.
Ирка уже готова была на все, лишь бы узнать, что случилось, и куда пропал Багров. Она чувствовала, что Матвей по своей воле никогда не оставил бы её. Просто знала.
И еще эти недомолвки и молчание остальных валькирий, которые что-то знали, но скрывали.
Ирка внезапно почувствовала резкий выброс магии неподалеку, причем, она совершенно точно узнала боевую магию валькирий. Одиночка замерла в изумлении.
Неужели нападение, причем, так близко? Но почему её не позвали? Или же…
Ирка застыла, пораженная страшной догадкой. А затем, сорвавшись с места, с копьем наперевес, ринулась к месту магического всплеска, забыв даже сделать копье невидимым.
***
- Он – некромаг! – упрямо воскликнула Фулона. – Да, возможно, мы погорячились. Пусть живет, но с одиночкой он больше не увидится.
- Лучше убейте, - упрямо пробормотал Багров, стиснув зубы. – Если не увижу – мне тогда все равно, убивайте. Но я не уйду отсюда, пока не поговорю с ней.
Один незаметно ухмыльнулся в бороду.
- Думаю, поговорить тебе с ней удастся, - проворчал он, угрожающе взглянув на разозлившуюся Фулону, которая, уловив тяжелый взгляд бывшего командира, по привычке замолчала, автоматически вытянувшись во фрунт.
Словно в ответ на удивленные взгляды валькирий и Багрова на слова Одина, кусты зашевелились, затрещали, и на поляне показалась запыхавшаяся Ирка, которая размахивала копьем, как сачком для ловли бабочек, словно забыв, как пользоваться своим оружием.
- Матвей! – она, даже не обратив внимания на остальных валькирий, бросилась к волхву и повисла у него на шее. – Где ты был, Багров, я чуть с ума не сошла!
Матвей, совершенно не стесняясь валькирий, обнял Ирку, с вызовом глядя на дев-воительниц вокруг.
- Ну, что ты, я же вернулся, Ир, - прошептал он, нежно погладив всхлипывающую Ирку по голове. – Перестань, а то простудишься!
- Отойди от неё! – угрожающе сказала Фулона, однако остальные валькирии почему-то отворачивались, что-то невнятно бормоча, а Бэтла, кажется, даже всхлипнула, чуть не подавившись очередным бутербродом. Несмотря на то, что с волхвом они повздорили, к Ирке валькирия Сонного копья относилась очень хорошо.
- Не стоит приказывать, Фулона! – насмешка в голосе Одина была почти осязаема. – Этот парень – храбрый и благородный воин, достойный находиться в моей свите.
- С чего это ты взял? – возмутилась валькирия Золотого копья, впрочем, с опаской косясь на серебристый диск в руках бога. Видимо, она была не понаслышке знакома с этим предметом.
- А с того, моя смелая, но обделенная пониманием валькирия, что моя Мареритт, - бог приподнял в руке диск с острыми краями, - никогда бы не позволила холодному цинику, трусу и лжецу взять её в руки. Даже Арей иногда резал об неё пальцы, после особо неприятных вылазок Мрака. А он, - бог показал на удивленного Матвея и притихшую Ирку, до сих пор судорожно сжимающую в руках ткань рубашки волхва, - совершенно спокойно взял её в руки и - ни царапины!
- Но… - посрамленная Фулона умолкла, признав силу оружия Одина. – Но это же…
- Подойдите ко мне! – велел Один волхву и самой младшей валькирии. – Сейчас посмотрим, что уготовано вам судьбой.
С этими словами Один вынул из-за пазухи небольшой кожаный мешочек, в котором постукивали друг о друга небольшие, судя по звуку, камешки.
- Думайте о том, что вам важнее больше всего, - произнес древний бог, - то, что, действительно, составляет смысл и суть вашей жизни. А руны покажут все, как есть и должно быть.
- Это те самые руны, что Один получил у Света Изначального, отдав за них свой глаз? - почтительным шепотом спросила Хола у Фулоны, которая была старше всех и Одина помнила еще совсем молодым грозным скандинавским богом, несущимся в бой на своем Слейпнире, верном восьминогом коне, подобном серой молнии.
Валькирия Золотого копья нехотя кивнула, не отрывая взгляда от потертого мешочка, за которым скрывался один из самых загадочных и древних артефактов света.
Матвей решительно засунул руку в мешочек, не отрывая счастливых глаз от Иркиного лица, смущенного и радостного, как никогда.
- Вытащи и сожми в кулаке, - наставлял его Один.- А потом пусть и тринадцатая возьмет.
Матвей, сосредоточившись, нащупал слегка дрожащими от волнения и радости встречи с Иркой пальцами гладкий, отполированный сотнями рук камешек, который показался ему очень родным и нужным. Зажав камень с выбитой на нем руной в кулаке, Багров, затаив дыхание смотрел, как Ирка, серьезно сдвинув брови, вытаскивает свою руну.
- Ну, показывайте, что там у вас! – голос Одина звучал добродушно, а глаза азартно блестели. – Давно я ими не пользовался, сейчас силы в них – через край, значит, скажут все точно, да еще и направление укажут, в котором двигаться надо. Вот и посмотрим, что тут у вас…
Ирка и Матвей молча и одновременно разжали ладони. Вытянувшие шею валькирии изумленно ахнули, а Ирка с Матвеем смотрели с недоумением на совершенно одинаковые значки, похожие на букву «Х», выбитые на каменной поверхности.
- Это руна Гебо, что означает «дар любви», - помолчав, произнес Один. Видно было, что бог тоже изрядно удивлен и обрадован. – Она, вообще, на моей памяти выпадала только один раз…темному стражу… да вы знаете его! Но, чтобы двоим… парная… - Один развел руками, восхищенно хмыкнув. – В общем, я так думаю, что объяснять смысл и толковать значение этой руны вам не надо. Сами разберетесь!
Один хитро подмигнул покрасневшей Ирке и недоверчиво нахмурившемуся волхву, который, впрочем, Ирку из объятий не выпускал, стараясь не смотреть на остальных валькирий. Однако, и те смущенно отворачивались, бормоча какие-то невнятные угрозы. Одна Таамаг, которая, как известно, умением говорить тонкие двусмысленности не отличалась, просто подошла к Багрову и, подсунув ему под нос кувалдообразный кулак, внушительно качнула им непосредственно перед лицом волхва.
- Ты меня знаешь, - пророкотала она. – Если только еще одно наверное движение – тебе больше никакой Один не поможет. Закопаю на месте. Понял?
Матвей кивнул. С Таамаг спорить не хотелось, да и чувствовалось, что говориться это все так, для проформы. Ну, а то, что валькирия Каменного копья относилась к Ирке, как к дочери или к младшей сестре, вызывало в Багрове даже какую-то симпатию к Таамаг.
Та, увидев, что её слова приняты к сведению, отошла, удовлетворенно кивнув.
- Пошли, девочки, - пробасила валькирия Каменного копья. – Я его уже предупредила. В последний раз. Он все понял, проникся и осознал. Воровать и хамить не будет, с одиночкой будет предельно внимателен и вежлив, а уж мы приглядим, пусть даже не сомневается!
Бросив еще один грозный взгляд на волхва и почтительно попрощавшись с Одином, Таамаг исчезла, прихватив с собой как всегда что-то жующую Бэтлу и холеных Холу и Ламину. Затем исчезла Гелата, одобрительно подмигнув покрасневшей Ирке.
- Ну что, давайте прощаться, - Один улыбнулся. – У меня еще тут с Фулоной кое-какие нерешенные вопросы остались, надо бы обсудить, - бог обратил взгляд на недовольную Фулону, которая никак не могла придумать, как же ей отогнать наглого воришку от одиночки.
- Короче, волхв… - строго произнесла Фулона, скривившись от бессилия, - наш разговор еще далеко не закончен, но пока…
- Пока я беру мальчишку в свою свиту, - внезапно перебил её Один своим сочным басом. – Ты как, не против? Те же стычки, только это уже настоящие бои! Правда, и происходят они у нас редко… очень, - ностальгически вздохнув, признался он. – Ну, как, подумаешь?
Матвей благодарно кивнул, мстительно посмотрев на еще более разозленную главную валькирию.
- Вот и славно! До встречи!
И прежде чем ошеломленные Ирка и Матвей успели сказать хоть слово, Один и Фулона исчезли, не оставив после себя даже следа от телепорта.
- Ну вот… - растерянно произнесла Ирка, тут же пытаясь отстраниться от волхва, что у неё не сильно получилось. Матвей только сильнее прижал к себе одиночку, зарывшись лицом в её волосы и закрыв глаза от полноты чувств.
- Матвей! – привел его в себя голос любимой одиночки. – Отвечай немедленно, где ты был двое суток? Я уже не знала, что делать! Что за история с валькириями?
- Я расскажу, - вздохнул Матвей. – Ир, я не мог прийти, правда, не мог. И… я виноват перед тобой… перед вами всеми. Знаешь, если бы не Один, я не знаю, увиделись бы мы с тобой еще когда-нибудь.
- Багров, перестань говорить всякую чушь! – возмутилась Ирка, в душе ужасно испугавшись, что это могло бы оказаться правдой. - Что значит – не увиделись!? Вот еще…
Ирка, уже не таясь, прижалась к Матвею, уткнувшись лицом ему в грудь. Волхв чувствовал себя сейчас таким сильным и всемогущим, что, пожалуй, и Арея бы без труда на дуэли мог победить.
- Ну, что ты, Ир, - прошептал он прямо в её макушку. – Конечно, увиделись бы… просто не могли не увидеться! Видишь, и Один сказал, что у нас даже руна одинаковая выпала. Это значит, что невозможно нам было бы быть порознь, правда? - Матвей ищуще заглянул в синие Иркины глаза, сияющие нежностью и счастьем.
- Скорее всего, - Багров еле расслышал шепот одиночки. – Даже точно – невозможно!
Больше волхв уже не сдерживался. Его не могли остановить ни Кодекс, ни угрозы Таамаг, ни ледяная неприязнь Фулоны. Он просто целовал Ирку – исступленно, жадно и неистово, зная, что, возможно, больше такого случая у него не будет. Ни он, ни Ирка, отвечающая ему не с меньшим пылом на поцелуи, не боялись, что одиночка не справится со своей второй, волчьей ипостасью. Ирка была настолько чисто, назамутненно счастлива, что чувствовала себя всесильной, не зная, что такое же ощущение испытывает и её любимый и несносный волхв.
- И все-таки, нам о многом еще надо поговорить, - вздохнул Матвей, понимая, что тяжелый разговор о плащике Аиды и его взаимоотношениях с валькириями еще предстоит.
- Идем, - засмеялась Ирка, схватив его за руку и потащив в «Приют Валькирии» прямо через кусты, забыв, что есть телепорты. – Ты все мне расскажешь! Только не смей больше так исчезать! Вообще не смей исчезать!
И влюбленные, смеясь, скрылись за густыми деревьями, которые, покачивая кронами, тихо пели на ветру только им понятную песню.
***
Мрачный мечник Мрака сидел в своем кабинете. После того, как этот паршивый волхв расколотил Стеклянного Стража, настроение было – ни к Кводноновой бабушке! Хотелось или в бой или напиться. И все из-за этого недоделанного некромага. Тоже мне, валькирии его прогнали, девушки лишили... Пришел тут красиво умереть, понимаете ли… сопляк малолетний. Упрямый гордец! Мефу бы толику его тонкости. Но каждому свое. Кто-то выбирает гибкий клинок сабли, а кто-то – прямолинейный и мощный меч.
Барон, тряхнув головой, поднялся из кресла.
Хорошо, что вызвал старого товарища, а то его валькирии совсем распоясались – уже на него мальчишек науськивают! Ну, если не впрямую, то из-за них все… тоже мне, моралистки нашлись, прямо чистоплюйки, можно подумать!
Но то, что Один их обломает и призовет к порядку, Первый мечник и не сомневался.
- Улита! – зычным голосом крикнул он в приемную. – Тут ко мне старый знакомый должен прийти, одноглазый такой. Сразу ко мне!
конец
