Разумеется

Глава 1

Перед очередным собранием Пожирателей Родольфус Лестрейндж представил мне свою жену Беллатрикс.
Она, аристократически надменная, державшаяся независимо и даже высокомерно, выразила желание вступить в ряды моих сторонников. Под ее взглядом я на какое-то мимолетное мгновение вновь почувствовал себя Томом Риддлом, никому не известным полукровкой, впервые переступившим порог слизеринской гостиной.
Обычно, прежде чем поставить кому-либо Черную Метку, я отправляю этого человека на несколько заданий, проверяя уровень его способностей и готовности служить мне. Беллу я принял в Ближний круг на том же собрании. Разумеется, из-за того, что наше положение было крайне нестабильным, и прилив свежих сил был жизненно необходим.

- …Руководить операцией будет Беллатрикс Лестрейндж, - завершил я указания к очередной операции.
- Конечно, милорд! – воскликнула Белла, бросив на меня благодарно-радостный взгляд. Я не ошибся, когда предположил, что ее поведение на первом собрании было всего лишь защитной реакцией. Совсем скоро она станет самой преданной из Пожирателей.
Родольфус повернулся к ней, встревоженный, но изо всех сил старавшийся казаться радостным, начал бормотать какие-то поздравления. Малфой и Розье, недовольные и изумленные, переглянулись, явно собираясь что-то возразить, но, впрочем, мгновенно передумав. Верное решение. Что удивительного в том, что я предоставляю Белле шанс проявить себя? Конечно, она получила Метку всего месяц назад, но разве не показала она себя в деле? Уже очевидно, что она сильный маг, готовый на многое ради дела, и что она верна мне. Разумеется, Белла заслужила лидерство над остальными.

Прохладный полумрак спальни. Плясавшие в камине язычки пламени. Жадные и нетерпеливые поцелуи, сладковатый запах ее волос. Судя по всему, взаимное желание, сильное, захлестывавшее, заставлявшее терять контроль над собой. Сбивчивое и взволнованное дыхание Беллы. Шелест спадавших на пол мантий. Пронзительный блеск ее черных глаз, раздразнивавшие, заставлявшие хотеть намного большего прикосновения. Полустон-полувздох, сорвавшийся с ее губ, покрасневших от поцелуев. Произнесенное неисчисляемое количество раз слово «милорд».
А после – ее просьба остаться на всю ночь. Мой чуть снисходительный разрешающий взгляд. Непривычное ощущение неодиночества.
Разумеется, это всего лишь инстинкты.

- Я люблю вас, милорд, - сказала Белла перед очередной совместной ночью, на несколько секунд прервав мой требовательный поцелуй. Она явно нервничала, зная, как я всегда отзывался о любви. Зачем же тогда сказала это? У меня нет никаких правдоподобных объяснений. По-моему, такое поведение просто глупо. И еще более глупо то, что сейчас, когда от моей реакции столько зависит, у нее вновь включается та самая защитная реакция, что и на первом собрании.
А у меня снова на мгновение появляется ощущение, будто я Том Риддл в первый школьный день.
За Беллой очень интересно наблюдать. И тому, что мне приятно слышать ее признание, я обязан только этому интересу. Ну, и тщеславию, разумеется, тоже.

Находиться в теле змеи – довольно странное ощущение, особенно после того, как несколько дней существуешь вообще без тела. В человеческом облике, мне, должно быть, в первое время будет так же непривычно. Прошло восемь лет с тех пор, как Авада Кедавра срикошетила в меня вместо того, чтобы убить Гарри Поттера. Почему меня все еще никто не нашел? Ведь искали, я не сомневаюсь, что искали. Не могла же Белла так просто отказаться от своей верности и от своей любви?
Почему я снова о ней думаю? Должно быть, я вспоминаю Беллатрикс чаще всех остальных Пожирателей, вместе взятых. Или мене это кажется? Разумеется, ведь о ком только не подумаешь за восемь лет полного одиночества…

Воскресать – очень трудоемкое и неблагодарное дело. Мало того, что Поттер опять расстроил все мои планы, так еще и вернулся я в обличии… так скажем, не очень привлекательном. Глаза красные, носа нет, волос нет... и так далее. Можно будет, конечно, вернуть прежний вид. Лет через десять. Это время необходимо для того, чтобы придать магии устойчивость. А пока что придется обойтись так.
Нет, я вовсе не разочарован. А если и разочарован, то, разумеется, исключительно из эстетических чувств. И Белла тут вообще не при чем.

- Милорд! – вскрикнула она при виде меня. Бросилась передо мной на колени, с заметным наслаждением поцеловала подол моей мантии. Заглянула мне в лицо, сияя неудержимой радостью.
- Здравствуй, Белла, - ответил я на столь бурное приветствие, чуть усмехаясь. Что-что, а уж ее преданность точно за эти четырнадцать лет ничуть не пострадала. Хотя раньше Беллатрикс, должно быть, не стала бы вести себя так… неаристократично.
- Я знала, я верила, что вы вернетесь!.. Я…
Да, мне, безусловно, нравится выслушивать поток полубессвязных реплик и наблюдать это неконтролируемое, фанатичное счастье. Я вообще очень рад видеть Беллу, даже такую, совсем непохожую на прежнюю.
Разумеется, ведь она, как и раньше, лучшая из моих последователей.

Краем сознания я успел заметить, что двери Атриума распахнулись, впустив в зал пришедших на работу чиновников. Нет… Неужели мне снова не удастся убить Поттера? Против стольких людей, среди которых оставался и Дамблдор, выстоять невозможно даже такому магу, как я. Нужно было как можно скорее трансгрессировать отсюда, пока никто еще толком не осознал случившееся. Куда? Не суть важно.
За пару секунд до трансгрессии я вспомнил, что оставляю здесь и Беллу. Ее опять отправят в Азкабан… Теряя драгоценные минуты, я трансгрессировал к ней, схватил ее за руку, и только потом мы покинули Министерство. Пусть это зачтется как обещанная награда за верность. Да и пользы она сможет принести больше, находясь вне тюрьмы. Если бы на ее месте оказался, например, Рабастан Лестрейндж, я, разумеется, поступил бы так же.

В камине потрескивал огонь, отбрасывая на стены причудливые тени. Рядом спала Белла. Это еще до моего падения стало своего рода традицией – если ночь проведена с Беллой, то непременно разожжен камин. А еще – она снова бесчисленное количество раз признавалась в любви. Так странно осознавать, что, несмотря на прошедшее время, какие-то вещи остались неизменными. Как я вообще мог больше полугода находиться рядом с Беллой, и обходиться без ее поцелуев, сбивчивых фраз и поначалу несмелых, но с каждой секундой все более и более страстных прикосновений?
Дело, разумеется, вовсе не в ней. Просто мне хочется на мгновение вернуть то, минувшее время. Когда не было никакого Поттера, когда я одерживал победу за победой, да и вообще – магия была темнее, Метка – чернее, а Авада – зеленее.
И в голову не лезла всякая чушь.

Битву продолжали лишь две группы. Я одновременно отражал заклятья Макганагалл, Слизнорта и Шеклболта. Конечно, можно было легко убить их, но мое внимание отвлекала Белла, сражавшаяся с Молли Уизли. Я не сомневался в плачевном для последней исходе поединка, но, как оказалось, следил за ними не зря. Неожиданно мощное заклятье, сорвавшись с палочки осквернительницы крови, попало Белле прямо в грудь. Почему я сразу понял, что она мертва? Должно быть, столько раз встречавшись со смертью, я научился безошибочно распознавать ее.
Иногда случается так, что время будто останавливается. Я знаю, что прошло не больше нескольких секунд, пока она падала. Но за эти короткие мгновения я, должно быть, осознал больше, чем за многие предшествующие годы. Я… люблю ее?
Понимание пришло внезапно, как только я представил, что никогда больше не встречу взгляд ее сияющих преданностью глаз, что никогда больше не услышу признаний, произнесенных таким знакомым и привычным голосом, что никогда больше не почувствую тепло ее тела. Понимание пришло, не заметив ни малейшего сопротивления разума, не услышав ни единого укора гордости. Понимание оказалось настолько правильным и искренним, что сомневаться в его достоверности было совершенно не нужно. Понимание пришло поздно, слишком поздно.
Разумеется, не нужно было пытаться объяснить то, что объяснять нельзя.