Глава 1. 22 июля, понедельникШел дождь. Гермиона бежала сквозь летнюю грозу, шаркая тяжелыми каблуками по мокрому асфальту. Запыхавшись и дрожа от холода, она добралась до остановки. Мужчина, рядом с которым она остановилась, даже не повернулся, чтобы посмотреть на нее, но невозмутимо предложил укрыться под его зонтом. Гермиона тотчас же нырнула под черный зонт и успела лишь коротко поблагодарить незнакомца, как вдруг он обернулся. Едва ей удалось его разглядеть, как улыбка, которой она собиралась его поприветствовать, тут же исчезла.
– Малфой? – воскликнула Гермиона, не веря своим глазам: этого человека она не видела почти десять лет.
– Грейнджер? – с негодованием переспросил тот. Он перевел взгляд на свою руку, в которой держал зонт, но не убрал ее. – Не ожидал тебя здесь увидеть, – коротко ответил он.
– Да, я сказала бы то же самое, – ответила Гермиона. – Ждешь автобус?
– О, нет, – язвительно сказал он, – просто люблю стоять на тротуаре Мерлин знает где и мокнуть под дождем. Освежает, знаешь ли, – плащ оливкового цвета и шляпа делали его похожим на героя детективного фильма пятидесятых годов. – А ты, Грейнджер, ездишь на автобусе?
– Не больше, чем ты, – раздраженно бросила она, потом озадаченно на него посмотрела. – Что я не могу понять, так это с какой стати
ты вдруг пользуешься
автобусом?
Малфой ухмыльнулся.
– Мое У.О., – лишь ответил он.
– У.О.? – озадаченно переспросила Гермиона.
Малфой кивнул и приподнял штанину, демонстрируя металлический браслет на лодыжке.
– Условное освобождение, – пояснил он и шепотом добавил: – Запрещено пользоваться магией.
– Ой, прости, – сказала Гермиона, краснея. – Я не знала.
Малфой изучающе посмотрел на нее.
– А как насчет тебя? Почему ты тут стоишь и ждешь автобус?
Гермиона вздохнула.
– Моя двоюродная бабушка живет ниже по улице. Она не знает о моих… – девушка понизила голос, – способностях. Она, наверняка, наблюдает за мной из окна, поэтому я не могу просто исчезнуть, – последовала пауза. – Она очень больна, – пояснила Гермиона.
– Понятно, – ответил Малфой.
Оба замолчали. Гермиона, засучив рукав, взглянула на часы.
– Очень милый зонт, – наконец снова заговорила она.
На мгновение Гермионе показалось, что Малфой готов рассмеяться.
– Ему таким и следует быть. У Бергмана он обошелся мне в пятьдесят галеонов.
– За зонт? – Гермиона раскрыла рот от удивления.
– Только лучшее для вашего покорного слуги, – ухмыльнулся Малфой. – Никогда не выхожу без него из дома.
Гермиона нахмурилась.
– В нем случайно палочка не спрятана? – уточнила она. Стоящая рядом пара посмотрела на них, как на сумасшедших.
Малфой закатил глаза.
– Ой, умоляю! Если даже и спрятана, неужели ты думаешь, я сказал бы
тебе?
– Судя по твоему тону, полагаю, что нет, – Гермиона скрестила руки и нетерпеливо посмотрела в сторону, откуда должен был прийти автобус.
– Замерзла? – спросил Малфой.
– Немного, – признала девушка. – Что, собираешься предложить свой плащ?
Малфой рассмеялся.
– Нет. Хотя уверен, из этого вышла бы отличная история, чтобы рассказать ее за ужином в обществе Уизли.
Он помолчал, после чего добавил:
– Скажи, Грейнджер, вы двое все-таки вместе?
Гермиона ответила, не оборачиваясь:
– Не то, чтобы это тебя касалось, но нет.
– Нет? – спросил Малфой. – Вот так сюрприз! Значит, Гойл должен мне десять галеонов?
Гермиона с недоверием посмотрела на него.
– Вы поспорили на мои отношения с Роном?
Малфой пожал плечами.
– Что ж, это была легкая победа.
– Легкая победа? Что ты имеешь в виду?
Малфой самодовольно улыбнулся.
– В кои-то веки, Грейнджер, я собираюсь сделать тебе комплимент. Только не зазнавайся. Ты слишком хороша для него, вот и все.
Гермиона была поражена.
– Ты так думаешь? Он ведь чистокровный, не забыл? – для верности напомнила она.
– И слишком туп, чтобы знать, что если засунуть два пальца в розетку, то тебя ударит током, – лениво заметил он.
– Откуда ты знаешь…
– И, во всяком случае, Грейнджер, ты, несомненно, выглядишь намного лучше него.
– Ого, уже второй комплимент, – удивленно проговорила Гермиона. – Что дальше? Собираешься заявить, что я слишком хороша и для тебя тоже, а?
Он не ответил, а вместо этого указал в конец улицы и сказал:
– Мой автобус. Счастливый пятьдесят второй номер.
Гермиона удивленно подняла бровь.
– Разве не семь счастливое число?
Малфой обернулся и покачал головой.
– Не все числа счастливые для каждого, – ответил он.
– И почему же именно пятьдесят два является счастливым для тебя? – спросила она, убирая с лица влажные пряди волос.
Малфой смотрел на нее пару мгновений, а затем ответил:
– Потому что этот автобус пока еще не взорвался.
Гермиона нахмурилась.
– Что ж, теперь могу сказать, что для меня пятьдесят два ни капельки не счастливое.
– О! И почему же?
Автобус как раз подъехал к остановке.
– Потому что это и мой автобус тоже, значит, мне придется ехать вместе с тобой, – она попыталась придать лицу расстроенное выражение, но это получилось с трудом, к тому же Малфой заразительно расхохотался.
– Не думаю, что тебя это так сильно волнует, Грейнджер, – заметил он, пока другие пассажиры выходили из автобуса. Они встали в очередь и при входе показали водителю свои билеты.
– О, нет, – пробормотала Гермиона, оглядывая салон.
– Что такое? – поинтересовался Малфой.
– Осталось только два места, – указала она. – Теперь мне придется еще и сидеть рядом с тобой.
Он усмехнулся, но она это заметила, хоть ей и был виден только его профиль. Малфой выбрал место у окна, тогда как ей пришлось сесть у прохода.
– Здесь уютно, правда? – спросил он, довольный собой.
– Только если ты забыл о нашей взаимной неприязни, – сказала она, не глядя на него.
– О, не беспокойся, Грейнджер. Я не забыл, – заверил он.
Автобус тронулся, и они молча замерли на своих местах.
Гермиона полезла в сумочку и достала упаковку жевательной резинки.
– Хочешь? – спросила она у соседа.
Тот покачал головой.
– Нет, не очень люблю.
Гермиона удивилась
– Ты не любишь
жвачку?
Малфой снова покачал головой.
– Поправка: я не люблю
маггловскую жвачку. Слишком много сахарозаменителя.
Она достала пластинку для себя.
– Во всяком случае, это лучше, чем выпавшие зубы.
Он пожал плечами.
– Я не жертвую качеством, даже во имя зубов, – он снял шляпу и принялся вертеть ее на пальце.
– Знаешь, – медленно проговорила она, – не все маггловские жевательные резинки содержат сахарозаменитель, – добавила она, понизив голос.
– А «Сладкое Королевство» все равно лучше, – не отступился он. – Кроме того, какой смысл что-то жевать, если ты не собираешься это проглатывать?
– Вкус и текстура, – ответила она.
Малфой рассмеялся.
– И, дай-ка угадаю… работа челюстью?
– Что в этом смешного? – спросила Гермиона, разводя руками.
– Потому что «есть» означает то же самое, – пояснил он, – но при этом ты получаешь питательные вещества. Что на это скажешь?
– Ну, со жвачкой ты не наберешь лишний вес, – заметила она, – поскольку она содержит…
– Сахарозаменитель, я знаю, – перебил ее Малфой. – Но думаю, что в сахаросодержащей жвачке сахара тоже будет не слишком много, – он перестал вертеть шляпу и одел ее на голову. – Так куда ты едешь?
– Домой, – сказала Гермиона, пожимая плечами.
– До сих пор живешь с родителями? – как бы между делом спросил он.
Гермиона с удивлением посмотрела на него.
– Малфой, мне двадцать восемь. Конечно, нет.
– Кто тебя знает, – неопределенно ответил он, глядя в окно. – Живешь одна?
Гермиона снова нахмурилась.
– Сомневаюсь, что тебе следует об этом знать.
– Просто интересно. Я не собираюсь вламываться к тебе в дом или что-то в этом духе, – ответил он, снова поворачиваясь к ней лицом. – Я может и преступник, но я не размениваюсь на подобные мелочи.
– Спасибо, что предупредил – у меня прямо камень с души свалился, – пробормотала она. Автобус сбавил скорость. – Вот и моя остановка.
– Желаю повеселиться – хоть одной, хоть в компании, – усмехнулся ее собеседник.
– Прощай, Малфой, – сказала она и вышла.
