Глава 1 * * *
- Мама, дальше! – нетерпеливо восклицает светловолосая малышка, подпрыгивая на постели.
- Ты уже знаешь эту сказку наизусть, а все равно торопишь меня, - смеется миссис Лавгуд. – А дальше Человек-Звезда вспыхнул ярко-ярко, и исчез без следа. Говорили, что он вернулся на небо – опять. Но каждые триста лет он появляется снова, и снова живет среди людей.
- А сейчас? Он есть сейчас?
- Не знаю, Луна. Может и есть… А теперь нужно спать, - рассеянно произносит Ариадна, захваченная идеей нового любопытного заклинания, и гасит свет.
* * *
И все-таки он есть, есть, думала Луна, рассеянно ковыряясь в тарелке с овсянкой. Она с детства ненавидела овсянку. В этой опасной каше водится куча шпороглотов, так всегда говорила мама. Мама знала столько интересных вещей, и всегда рассказывала их дочери. И про шпороглотов, и про мозгошмыгов, и про морщерогих кизляков, и про синий поющий дуб… и, конечно, про Человека-Звезду. Он есть, он точно есть! Видимо прошли уже те триста лет… Тут Луна заметила, что она опять слишком сильно задумалась, и начала размышлять вслух – ее соседи по столу отодвинулись подальше, смотря кто с испугом, а кто – откровенно веселясь. Второй курс – а у нее так и нет друзей. Только Джинни Уизли хорошо к ней относится, но она все-таки из Гриффиндора, не так уж они часто видятся. Ну и пусть, зато у нее есть Человек-Звезда. Он тут, в Хогвартсе. Она впервые почувствовала его, когда сидела на берегу озера. Что-то большое и яркое быстро летело мимо, оно было рядом, совсем рядом… Она тогда вскочила, огляделась – никого не было. Сияние удалялось. Пытаясь догнать его, Луна прибежала прямиком к Гремучей Иве. Свет становился все бледнее и бледнее, пока не погас. Но слабая искорка говорила о том, что он все еще есть, что он поблизости. Что он существует.
А потом она узнала, что у Человека-Звезды есть имя – Сириус. Его имя
полоскали все газеты, его лицо висело на каждой стене – и только она со своей дурацкой рассеянностью умудрилась ничего этого не знать. Обычно ей не было дела до новостей – если, конечно, это были новости не из «Придиры», но тут… Пропустить столько времени, не зная, кто он… Ну конечно, он не мог быть предателем. И убийцей тоже не мог. Убийцы так не сияют, она это знала. Сириус был везде – то появлялся в замке, то на прилегающей территории. Способность Луны чувствовать его усилилась, теперь она знала, где именно он в замке или на улице. Каждый раз ей хотелось немедленно бежать туда, чтобы хоть одним глазком взглянуть на него, но она сдерживала себя. Если он прячется, значит, так надо, и вредить ему не стоит.
А в конце года он исчез. Улетел, она это точно знала. Ей казалось, что она чувствует порывы ветра, бьющие в лицо. Он летел. Летел.
* * *
Лето перед третьим курсом оказалось для Луны неожиданно тяжелым – слишком уж она привыкла к тому, что ее любимая сказка где-то поблизости. Ее мучила неизвестность. Желание если и не увидеть, то хотя бы почувствовать Человека-Звезду вконец извело обычно спокойную и сдержанную Луну. Она выглядела такой изможденной, что даже ее рассеянный отец это заметил, и взял билеты на матч по квиддичу – «чтобы развеяться». И вот тогда, когда Луна оказалась среди галдящей толпы разномастных болельщиков, она вдруг снова увидела то самое неповторимое сияние – крохотную искорку – Сириус был далеко, очень далеко, но он все-таки был жив.
Луна была не знакома с миром магглов, и поэтому не могла ничего знать об экстрасенсах – тех, кого обычные люди считали волшебниками. Может, они и впрямь имели какой-то дар, вроде способности «читать ауры» или чего-то в этом роде. Луна была этаким экстрасенсом от волшебников, ведь она действительно видела и мозгошмыгов, и нарглов, которых не видел больше никто – кроме ее собственных родителей. Волшебники смеялись над ней, называя Полоумной Лавгуд, даже не задумываясь о том, что так же магглы смеялись бы на рассказы о лукотрусах и докси. Но все-таки у нее был дар, который, как оказалось, можно было развивать.
И Луна развивала. Она заставляла себя концентрироваться, и не терять Человека-Звезду из вида. Наградой ей было то, что с каждой неделей искорка светилась чуть ярче, чуть четче, а в конце лета Луна даже смогла определить, что он в какой-то тропической стране. Это была окончательная победа.
* * *
Четвертый курс был ужасен даже для такого далекого от реальности человека, как Луна. В конце Турнира Трех Волшебников был убит Седрик Диггори, а потом Дамблдор сказал, что Волдеморт вернулся. А директору Луна верила. Однако лето прошло вполне спокойно, хотя отец и говорил, что министерство стоит на ушах, занимаясь в основном травлей Гарри Поттера. В Хогвартс-Экспресс Джинни познакомила Луну с Гарри. Он явно знал Сириуса, знал, на нем был след – маленький, почти невесомый отголосок его сияния. Гарри попросил ее журнал, нетерпеливо листая его до той забавной статьи, где какая-то дамочка называла Человека-Звезду Коротышкой Бордманом. Луна улыбнулась про себя, отворачиваясь к окну.
В этом году Сириус в Хогвартсе даже не появлялся, зато был на вокзале. Теперь Луна знала секрет его огромной скорости – он умел превращаться в огромную черную псину, такую же шумную и яркую, как и он сам. Сейчас он был в Лондоне, все время в одном месте. Человек-Звезда метался, как зверь в клетке, а его сияние приняло форму колючек. Луна живо представляла маленького сердитого ежика к картонной коробке. Он фыркал и шипел, поддевая иголками блюдце с молоком. Ну какая коробка, ежи ведь не живут в неволе... Но это ничего, главное, что он жив, что он почти рядом – на одном острове с ней, это ведь уже немало...
* * *
А потом Гарри вдруг сошел с ума. Он считал, что Человек-Звезда в опасности, и собрался лететь в министерство – его спасать. Но Сириус был не в министерстве, а в том доме-клетке в Лондоне, Луна это ощущала совершенно точно. Впервые в жизни она позволила себе истерику. Она просила, умоляла, объясняла все Гарри, но тот не верил и не понимал. В конце концов на Луну нарявкал Рон, и велел ей «немедленно прекратить нести этот слезливый бред». Никто не сказал ни слова – в этот раз все были на стороне Рона, даже Джинни, которая всегда была так добра к ней. «Какая еще к чертовой бабушке звезда?», - бормотал Гарри, забираясь на фестрала. Луна поняла, что проиграла. Ей ничего не оставалось, как залезть на другого фестрала, и полететь за остальными. Она должна была защитить крестника Человека-Звезды.
* * *
Естественно, это была ловушка. Упивающиеся гнали их, как волков на охоте, по коридорам Отдела Тайн. Это и была охота, дикая, страшная… Луна пыталась запечатать дверь Коллопортусом, когда ее настигло заклятие одного из Упивающихся, и она провалилась во тьму.
Ей снился сон. В этом сне Человек-Звезда смеялся, и держал ее за руку. Он был совсем рядом, так близко – буквально в соседнем зале… Стоп. А как тогда он мог держать ее за руку? Он смеется, смеется… Его отрывистый смех всполохами света взлетает к старинному потолку, превращаясь в солнечные зайчики, а за ними гоняются жутковатого вида черные куницы, клацая мелкими острыми зубками. Никакие это не куницы, это тоже смех, отвратительный злой смех, с мерзкими привизгами, люди так не смеются, так смеются те, кто людьми уже быть перестал… Смех, который сплетается со смехом Сириуса, звуки рвут и терзают друг друга…
- Ну же, давай! Посмотрим, на что ты способна! – голос Человека-Звезды эхом разносился по комнате, дробясь и отскакивая от стен и потолка.
- Нет, нет, нет, - шептала Луна, пытаясь стряхнуть с себя проклятье неизвестного Упивающегося, - нет!..
Человек-Звезда внезапно вспыхнул так ярко, как порой вспыхивают маггловские лампы, перед тем, как перегореть. Его сияние проникло сквозь стены комнаты, лучи дотронулись до Луны, снимая проклятие, а один из лучиков легко коснулся щеки, будто прощаясь.
Сириус описал красивую дугу и исчез за Аркой. Луна тихо сидела на полу, не обращая никакого внимания ни на Рона, опутанного щупальцами мозгов, ни на бледную, лежащую без сознания Джинни. Теперь ей было некуда спешить. Теперь можно было сидеть здесь хоть всю жизнь.
А еще Луна могла поклясться, что слышит звонкий мамин голос, но он звучит глухо, как будто бы издалека.
Жил-был на свете Человек-Звезда…
Эпилог.
Во всем министерстве была жуткая неразбериха. Репортеры лезли изо всех каминов, приезжали на метро, приходили порталами, а один экстремал даже попробовал пролететь в Отдел тайн на метле. Его отнесли к камину, настроенному на Святого Мунго, куда левитировали всех пострадавщих. Луна ухитрилась спрятаться за одним из шкафов, пользуясь тем, что Отдел Тайн напоминал лондонские магазины в дни распродаж. Когда толпа немного схлынула, она осторожно вылезла, и прошла в соседний зал, к Арке. Тусклое серое покрывало всколыхнулось, и потянулось к ней, чувствуя новую жертву. Шепот тех, кто был за завесой, стал громче.
Луна подошла ближе, медленно поднялась по каменным ступеням. «Сириус! Сиииирииииус», - мысленно прокричала она. И на мгновение, на одну секунду, на ее миллионную долю ей показалось, что в холодной сосущей пустоте Арки вспыхнула заветная искорка. Завеса вновь заколыхалась. Она вовсе не собиралась отдавать то, что было теперь ее. Однако Луне стало почти весело. Безумный миг надежды будто вернул ее к жизни, сделал ее прежней.
«В конце концов я не готова ждать триста лет», - подумала она, делая шаг.
