Преданность

1.
23 июня 2008
Одиночество губит, одиночество лечит…
Он медленно спускается по лестнице в подвал, нащупывая ногами каждую ступеньку, тихо вздыхая каждый раз, когда спотыкается. Пальцы рук судорожно стиснуты на перилах. Наконец все позади, и он тянет на себя тяжелую дубовую дверь, потом еще одну – ржавую, железную. Его взгляд утыкается в решетку, он толкает ее и входит в помещение. В нос бьет резкий запах сырости и плесени. Несколько мгновений его глаза привыкают к полумраку длинного коридора. Он идет вперед, старательно обходя грязные лужи, которые скоро – близится зима – обратятся в лед. Через двенадцать шагов от входа пахнет порохом, через сорок семь – гниющей древесиной. На пятьдесят восьмом шагу он упирается в очередную дверь. Она открывается с легким скрипом. Он делает шаг, и в воздух поднимается облачко пыли. Посреди комнаты стоит стол, а вокруг него тринадцать стульев – один во главе и по шесть с каждого бока. Он, брезгливо морщась, оглядывает помещение. На стенах висят старые плакаты революционных лет. В углу пристроилась огромная коробка, вокруг которой кружат две большие сонные мухи, слетевшиеся на подозрительный сладковатый запах. Прямо у носка его ботинка ползет толстый желтовато-белый слизень. Тусклая лампочка почти не дает света. В коридоре раздаются негромкие шаги. Он прислушивается. Один. Два. Три. Четыре. Пять человек. Они полушепотом переговариваются о чем-то. Он приветствует вошедших, трех девушек и двух юношей, очень похожих друг на друга, легким кивком. Они отвечают тем же и, как и он несколько минут назад, начинают осматривать комнату. Еще шаги. Еще двое. Девушка и мальчик лет восьми. И еще. Мужчина. Потом снова двое. Близнецы, мальчик и девочка. Еще один юноша. Теперь их двенадцать, и они рассаживаются за стол. Пустует только одно место – во главе. Они напряженно вслушиваются в тишину. Но не раздаются приглушенные толстыми бетонными стенами шаги. Двенадцать сердец бьются, нет, не в унисон, просто одинаково гулко и громко. Проходит час. Другой. Третий. Первым не выдерживает мужчина. Он медленно встает, аккуратно задвигает стул и уходит. Потом уходят и остальные. Наручные часы показывают полночь. В комнате он один. Все еще сидит на старом деревянном стуле с покосившейся ножкой. В семь часов утра не выдерживают даже его нервы. Он поднимается с места, проводит пальцами по столу, выводя какие-то символы, потом, не оглядываясь, идет прочь. А по коридору эхом разносятся его торопливые шаги.
2.
17 января 2006
Веселись, невеселые сходят с ума…
─ Кай.
─ …
─ Кай.
─ …
─ Кай!
─ М? Что? ─ девочка отворачивается от монитора и равнодушно смотрит на брата.
─ А ты бы хотела быть Супер-Коровой?
Ее глаза расширяются в немом удивлении, она переводит взгляд на компьютер и против воли начинает улыбаться.
─ Дурак, ─ смеется она, а мальчик дуется, пряча сияющий довольством взгляд. Он счастлив, что сестренка еще может улыбаться.
На следующее утро все повторяется снова. Крики родителей, битье посуды и холодные пальцы сестры, сомкнувшиеся на его запястье. У нее всегда холодные руки… с недавних пор. Когда мать выхватывает нож, мальчик даже не удивлен. Потому что в этом мире все закономерно. Закономерно и то, что он достает маленький пистолет, подаренный Рейко. Громкий выстрел, пронзивший тишину комнаты, тоже закономерен. Как и тело с аккуратной дыркой во лбу. Выбивает из колеи только взгляд сестры. Такой отстраненно-мертвый, что ему становится страшно. Он берет ее за руку, переплетая пальцы. Она смотрит на него и ее глаза, его глаза, небесно-голубые, в окружении длинных черных ресниц, сверкают от непролитых слез.
─ Прости, ─ шепчет он. ─ Так было правильно.
Девочка кивает. Верит. Верит, когда брат ведет ее мимо трупа и выводит на улицу. Верит, когда они идут по темным подворотням.
─ Наконец-то, Базиль, ─ раздается мелодичный голос, брат и сестра резко оборачиваются, ─ Ух, да вы и вправду близнецы! ─ смеется девушка.
─ Рейко, ─ равнодушно кивает мальчик. ─ А кто это с тобой?
Из тени выступает фигура юноши.
─ Эрик. Эрик Саррат. ─ холодно кидает он, распахивая дверцу машины, ─ Садитесь.
Базиль тянет сестру за собой на заднее сиденье. За ними в салон залезает Рейко.
─ Это хорошо, что ты принял наше предложение, малыш. ─ ухмыляется она. ─ Поехали, Джи.
─ Я лишь хотел защитить ее, ─ тихо произносит он, глядя на девочку.
Рейко накручивает на палец короткую черную прядку волос и больше не произносит ни слова. Позади раздается рев мотора. Эрик догоняет джип на мотоцикле.
Машина останавливается у огромного особняка.
─ О, это, наверное, Базиль и Кай? ─ Босс стоит, прислонившись спиной к белой колонне, украшенной лепниной.
Она улыбается. У нее большие шоколадно-карие глаза. Добрые и нежные, как у лани. Меньше всего она похожа на главу клана. А ее темно-золотые волосы словно небесный ореол.
─ Меня зовут Анжела, ─ говорит она, поглаживая хрупкой ладонью белокурую головку Кай. А потом наклоняется и шепчет что-то еще. Базиль не слышит.
Девочка пристально смотрит на нее, и на ее губах расцветает робкая улыбка, а глаза вновь наполняются жизнью. В этот момент мальчик клянется защищать Босса, что вернула ему сестру. Даже если это будет стоить ему жизни.
23 июня 2008
─ Кай… в тот день… что она сказала тебе?
Сестра смотрит на него внимательно и чуть насмешливо.
─ Она сказала… жить.

3.
7 мая 2004
Если рядом не ждут, для разлуки не нужно причин…
Он смотрит на нее чуть насмешливо. Тринадцатилетняя девчонка с газельими глазами никогда не сможет его победить.
─ Меня зовут Анжела, ─ улыбается она.
─ А меня… Майкл, ─ он выдавливает из себя ответную улыбку. Он твердит про себя, что эта девочка его жертва, что ее нужно убить.
─ Вот как… ─ ее взгляд вдруг становится серьезным. ─ Значит, тебя все же послали убить меня, ─ она не спрашивает – утверждает.
─ Черт… ─ выдыхает он, когда девушка резко уходит в сторону и ее сменяют два огромных телохранителя.
Парень теряет сознание после первого удара, но перед этим слышит:
─ Мне очень жаль, Эрик Саррат. Мне очень-очень жаль.
Он просыпается в холодном подвале. Один. Единственная дверь заперта снаружи. Эрик садится на пол и ждет. Ждет свою семью. Проходит час. А может день. Тишина оглушает. Наконец за дверью раздаются тихие шаги. Его глаза загораются робкой надеждой, но уже через секунду он понимает – чужой.
─ Привет парень, ─ ухмыляется незнакомый мужчина. ─ Что? Не пришли за тобой? И правильно. Кому ты такой нужен? Знаешь, они ведь специально отправили тебя на это задание. Знали, что не справишься…
Этого Саррат стерпеть не может. Он поднимается с пола, подходит к мужчине и с размаху бьет его кулаком по лицу. Но тот лишь продолжает ухмыляться и говорить. Он говорит, говорит, говорит. И это больнее, чем если б он бил. А потом снова наступает тишина.
─ Ты храбрый волчонок, ─ шепчет мужчина, касаясь ручки двери. ─ Но знаешь, есть поговорка «Живая собака лучше мертвого льва», так вот, если попытаешься еще раз меня ударить, я тебя убью. ─ он поворачивает голову, и Эрику кажется, что его глаза полыхают красным.
Саррат понимает, что он говорит правду.
─ Ты не веришь мне? ─ продолжает тем временем мужчина. ─ Тогда жди. Жди тех, кто никогда не придет. Кстати, забыл представиться, меня зовут Джи.
Джи приходит на следующий день. Он ставит перед парнем поднос с едой и, отступив в сторону, отстраненно наблюдает, как тот ест.
─ Зачем ты пришел? ─ наконец спрашивает Саррат.
─ Приказ. ─ равнодушно отвечает мужчина, смахивая невидимые пылинки с пиджака.
И подвал снова погружается в тишину.
─ Знаешь, в чем тоя ошибка? ─ вдруг интересуется Джи. Ему действительно интересно, потому что теперь он внимательно смотрит на Эрика, ожидая ответа.
─ В чем?
─ Ты недооценил ее. Не нас, а именно ее. Она знала все с самого начала. Признаться, мы спорили, сможешь ли ты…
─ Я бы не смог… ─ шепчет Саррат.
Джи молчит. Он молчит еще целый час и лишь потом, уже уходя, спрашивает:
─ Все еще ждешь?
─ …
─ Жди…
Так кончается каждая их беседа. К концу месяца Эрик сдается, но по-прежнему продолжает молчать в ответ на привычный вопрос.
Она приходит, когда он еще спит, и громкий хлопок двери будит его.
─ Джи говорит, ты все еще ждешь их?
─ Да. ─ отвечает Саррат, но в действительности ему нет дела до вопроса, потому что он впервые замечает, что Анжела очень красива.
─ Зачем? ─ спрашивает она.
И он не знает, что сказать. А девушка молчит.
─ Иди, ─ вдруг произносит она. ─ Возвращайся к ним. Они тебя ждут.
Невероятно, но он благодарен ей за эту ложь.
Через две недели он возвращается к ней. С ним приходит Даниэль.
24 июня 2008
─ Предатели! ─ шипит он сквозь зубы. ─ Все они. Прости, Анж. Я один ничего не сделаю… прости.
Эрик останавливается и бьет кулаком стену. Из разбитых костяшек на пол капает вязкая кровь.
─ Прости…

4.
8 апреля 2004
Ты запомни меня таким… живым…
─ После того, как схватили этого малолетнего, Дан все молчит. ─ тихо отчитывается мужчина в деловом костюме перед Боссом.
─ Месяц назад он ворвался ко мне и устроил истерику, ─ вздыхает Босс. ─ Неужели он не понимает, что этот мальчишка – всего лишь досадное недоразумение? Неужели не понимает, что так было правильно?
Даниэль стоит за стеной и по его щекам катятся предательские, злые слезы. Эрик не был его другом, они даже почти не общались, но почему-то такое явное пренебрежение человеческой жизнью вызывает отвращение.
Через четыре дня ночью в его комнату через раскрытое окно проскальзывает бесшумная тень. Юноша мирно посапывает на кровати. Саррат окидывает его презрительным взглядом – как можно спать, когда около тебя стоит кто-то с пистолетом в руке и хочет тебя убить? Эрик так же бесшумно выходит из комнаты через дверь. Охранник спит на диване у лестницы. Парень закатывает глаза, проходя мимо – убивать спящих позорно. И именно поэтому он будит бывшего Босса. Тот продирает глаза спросонья и тут же расходится в фальшивой улыбке.
─ Эрик, мальчик мой, ты вернулся! Мы искали тебя, мы думали, что ты умер…
Саррат слушает и кивает каждому слову, на его губах легкая полуулыбка.
─ Расскажи мне, мальчик, как устроен особняк этой маленькой стервы Анжелы?
Эрик по-прежнему молчит и улыбается. Теперь уже хищно и зло. Но мужчина едва ли замечает это.
─ Что молчишь? Я приказываю рассказать, что знаешь. Я твой…
─ Нет, ─ наконец произносит парень, и его голос звучит как никогда четко и уверенно. ─ У меня теперь новый Босс. Знаете, я ведь понял кое-что… раньше я думал, что Босс обязан быть сильным… теперь думаю иначе. Босс должен быть таким, чтобы ради него ты был готов сделать что угодно. Она такая, Вы – нет. Поэтому убить ради нее я смогу. И буду счастлив думать, что избавил ее от проблемы в Вашем лице.
─ Ты не…
─ Не посмею? Ошибаетесь…
Тишину в комнате нарушает громкий выстрел. Тело мужчины, как подкошенное, падает на пол. На белом ковре расцветают красные цветы.
─ … ошибаетесь. Я все смогу. Главное – не запачкать при этом рубашку! ─ улыбается Эрик, довольный шуткой.
На улице его ждет Даниэль. Его рыжие волосы скрыты капюшоном просторной ветровки, так, что виднеются только одна-две прядки. Синие глаза грустно сверкают в свете фонаря.
─ Я не спал, ─ говорит он, как если бы это все объясняло. ─ Убьешь меня теперь?
─ Зачем? ─ искренне удивляется Саррат, проходя мимо. ─ Ты ей вреда не причинишь. А за бессмысленное убийство она меня не похвалит.
─ Ты никогда не был так предан отцу…
─ Не был, ─ соглашается Эрик, сдувая темную челку с глаз.
─ Ты стал сильнее. ─ в голосе Даниэля слышится зависть. ─ Как?
─ Я поверил, ─ с хитрой улыбкой говорит Саррат.
─ Я серьезно…
─ Я тоже. На самом деле это то, как она меняет людей. Она заставляет их хотеть верить.
Даниэль кивает и смотрит на особняк. В окнах уже загорается свет.
─ Идем, ─ смеется Эрик, блестя зелеными глазами. ─ Она будет тебе рада…
Первое, что он видит, войдя в ее кабинет – маленький белый котенок, свернувшийся на диванной подушке. Она сидит на подоконнике и, вопреки всем стандартам, одета не в строгий классический костюм, а в обычные белые шорты и зеленую футболку. На ногах старые потертые кеды, а волосы убраны в обычный, даже примитивный, пучок на затылке. И этой простотой она напоминает его.
─ Привет. Меня зовут Анжела. А ты Даниэль, верно? У тебя такие живые глаза! Я их навсегда запомню! ─ ее улыбка теплая, летняя, и ему кажется неправильным не улыбнуться в ответ.
Через месяц он подписывает договор объединения семей.
23 июня 2008
Он идет по коридору, вдыхая запах плесени и сырости, чувствуя на спине злой взгляд Эрика. На улице он достает из кармана телефон и по памяти набирает номер. После двух гудков в трубке раздается грубоватый мужской голос.
─ Убейте. ─ коротко бросает Даниэль в ответ на единственный вопрос.

5.
5 декабря 1994
Похороните меня на моей земле…
─ Я не нанимался быть нянькой для трехлетней мелочи! ─ выплевывает он прямо в лицо своему padrone.
─ Джи, пойми, ты единственный, кому я могу доверить мою малышку. ─ Босс смотрит просяще и ему невозможно отказать.
Девочка сидит у него на руках совершенно спокойно и смотрит. Глаза у нее большие, карие, внимательные. Если подумать, то Джи нравится присматривать за ней. Она не кричит, не капризничает и редко плачет.
Он служит своему дону почти тридцать лет. И для него нет ничего важнее. И все же почему-то, когда завязывается перестрелка, он закрывает своим телом не его, а девочку. Когда спину пронзает вспышка боли, он ни о чем не сожалеет.
Открыв глаза в больнице, Джи видит ее. Анжела плачет.
─ Хей, ─ шепчет он. ─ Ты что из-за меня?..
Она отрывисто кивает, а слезы струятся по щекам все быстрее.
─ Не умирай, ─ просит она. ─ Кто защитит меня, если ты умрешь?
─ Твой отец… ─ улыбается Джи. ─ Твой отец никогда тебя не бросит.
─ Папа… папа… папа… ─ бормочет она, опускаясь на колени возле его кровати. ─ Папа больше не… защитит меня.
Мужчина широко распахивает глаза.
─ Дон… умер? ─ только и может спросить он.
─ Нет, ─ шепотом отвечает девочка, а потом добавляет как-то совсем по-взрослому, ─ Он не умер, он просто ушел из моей жизни. Ушел на небо. Ведь на Небо?
И у Джи нет сил сказать, что он давно не верит в Бога, что не верит в Небо и Рай. Нет сил даже попросить похоронить его в деревеньке на фамильном кладбище.
─ Иди домой… ─ шепчет он, и, как ни странно, девочка слушается.
Анжела лишь на мгновение останавливается у двери.
─ Не умирай. Это приказ. ─ бросает она, даже не повернув головы, не подозревая, что этим спасает ему жизнь.
─ Да, Босс…
Неделю спустя, Джи возвращается в особняк. Она встречает его лучезарной улыбкой. И он, как никогда, ощущает собственную жизнь.
23 июня 2008
Никто не произносит ни звука. Тишина давит. Ему отчего-то тяжело дышать. Он не выдерживает первым. Встает, задвигает стул на место и уходит. Гулкие шаги бьют в уши особенно громко после нескольких часов тишины. На улице ему становится легче. Он достает из кармана мятую пачку сигарет и нервно прикуривает от платиновой зажигалки – ее подарок. В этот момент ему кажется, что он предает ее. Он бросает сигаретку на землю и втаптывает ее в грязь. Еще несколько секунд Джи просто стоит и смотрит на небо, а потом, тяжело вздохнув, идет к машине.

6.
13 августа 2005
И не вздохнуть, в воздух быть брошенным…
С восьми лет Винсент считает курение злом. С того самого дня, когда у пятилетнего Джо обнаруживают астму. Брат постоянно нехорошо кашляет и задыхается ночами. А два месяца спустя, умирает его отец. Не из-за сигарет, нет. Но Винсент все равно их ненавидит. Через два года и два месяца его мать бесследно исчезает, оставив на него семилетнего брата и трех сестер, двух близняшек, Лизи и Кити, пяти лет и маленькую Марию, которой едва исполнилось три.
Винсенту ничего не остается, кроме как идти работать. Его ставят продавать газеты в маленькую палатку на углу улицы. Зарплата за день всего один-два евро, и этого катастрофически не хватает.
Тогда он устраивается курьером и разносит по богатым домам особые сигареты. Кто заподозрит мальчика в торговле наркотиками. Винсент разносит «дурь» вот уже почти пять лет. Он любит огромные дома-особняки, потому что там платят больше. Он удивлен, когда дверь ему открывает темноволосый юноша с яркими зелеными глазами.
─ Мне нужен хозяин, ─ твердо говорит Винсент.
─ А хозяина нет, ─ улыбается брюнет. ─ Правда, нет, Дан?
─ Нет хозяина, ─ смеется второй подросток, рыжеволосый и синеглазый.
─ Не слушай их, пацан. Идем, провожу. ─ посмеивается подошедший мужчина.
Его оставляют одного у двери, Винсент громко стучит и входит. На столе сидит девушка и играет с пушистым котенком. Повернувшись к нему, она не улыбается. Тонкие брови нахмурены, а пальцы с длинными ногтями выстукивают на столешнице какую-то смутно знакомую мелодию.
─ Садись, ─ говорит она, ногой подталкивая к нему стул. ─ Скажи, что ты принес?
─ Сигареты. ─ спокойно отвечает парень, присаживаясь на край стула с резной спинкой.
Ему приходится задирать голову, чтоб видеть ее лицо, и это чертовски раздражает.
─ Сигареты, значит? ─ хмурится девушка. ─ Тогда выкури одну.
─ Что? ─ не понимает он.
Девушка поворачивается к нему спиной и берет в руки металлический портсигар.
─ Вот, ─ улыбается она, открывая его, и он с ужасом видит сигареты, которые разносил – на вид самые обычные, белые, только внутри каждой одна порция героина или кокаина – кому как. ─ Бери.
И Винсент отчего-то не смеет ослушаться ее. Он делает глубокую затяжку, и в легкие через тонкую прослойку ткани проникает ядовитый дым. Голова начинает кружиться, и парень падает на пол. Никто не говорил, что будет так плохо.
─ Это было так уж необходимо? ─ слышит он, как через толщу воды.
─ Ты прекрасно знаешь ответ. Он торговал неизвестным наркотиком, от сочетания которого с алкоголем люди умирали. В итоге всю вину свалили на нас.
─ Ты думаешь…
─ Да, кто-то сделал это намеренно. И это началось немногим больше месяца назад. Джи, что-нибудь было?
─ Да. Месяц и три дня назад в семье Морино появился новый дон.
─ Все ясно. Я надеюсь на вас троих.
После того, как стихают торопливые шаги, девушка спрашивает:
─ Будет жить, доктор?
─ Конечно. К вечеру уже сможет ходить.
─ Спасибо Вам.
─ Не стоит.
─ Думаю, скоро я обращусь к Вам за помощью снова.
─ Буду рад. Теперь позвольте откланяться.
Скоро раздается тихий звук захлопнувшейся двери.
─ Ты ведь знал, что в последнее время начали погибать люди? ─ спрашивает девушка.
─ Знал? Нет. Догадывался. Раньше меня звали в каждый дом дважды в неделю. С начала месяца – прекратили.
─ Понятно. Зачем ты продолжал делать это?
Винсент смеется и даже с закрытыми глазами чувствует ее озабоченный взгляд.
─ У меня семья. Два брата и…
─ Две сестры, я знаю. И даже в чем-то понимаю тебя. Но… это не было выходом, понимаешь?
─ Да… ─ тихо отвечает он и облегченно вздыхает, когда на лоб ложится прохладная ладонь.
Когда наутро она предлагает работать на нее вместе с семьей, он не отказывается.
23 июня 2008
Они приходят вместе и уходят тоже вместе. Они похожи друг на друга, светловолосые, сероглазые. Каждому шаг дается тяжело. Они выходят через несколько минут после Джи. Воздух еще хранит запах дешевых сигарет, и Винсент привычно задерживает дыхание. И почему-то именно в этот момент, когда в легких нет воздуха, он вспоминает ту холодную ладонь. Парень трясет головой, словно хочет таким образом избавиться от назойливых мыслей и, отдав заснувшую Марию Джо, бежит к мотоциклу. Надевает шлем и моментально срывается с места. Скоро он слышит за спиной рев еще трех моторов и плач испуганной Марии.

7.
29 декабря 2005
Невинность больше не в моде…
Торговля людьми – довольно прибыльный бизнес. Когда Рейко понимает это, ей едва исполняется семь. Например, за хорошенькую маленькую девочку можно получить несколько тысяч. Ее отец сделал свои миллионы именно на этом деле. Поэтому, когда на тринадцатилетие ей дарят маленького пятилетнего мальчишку-игрушку, она совершенно не удивляется. Когда мальчик плачет, ей нравится говорить ему:
─ Все хорошие люди умерли. ─ И тогда он плачет еще громче.
В нем ее раздражает все – от янтарно-карих глаз и светло-каштановых волос до кончиков пят. Особенно Рейко ненавидит его улыбку.
Но когда мальчик, она назвала его Сару, заболевает чем-то страшным, она ночами сидит у его кровати и повторяет:
─ Все хорошие… умерли… умерли… ─ и ей кажется, что это она тут больна.
А Сару смотрит на нее большими детскими глазами и говорит:
─ Не все. Есть еще ты.
Проходя мимо комнаты отца, она слышит, как тот просит слугу выбросить мальчика на улицу. Тогда она решает уйти вместе с ним. Она не может бросить его умирать. Одного.
Она ходит по улицам города в тонкой осенней куртке и прижимает к себе Сару, чтобы он совсем не замерз. Ночью она засыпает, прислонившись спиной к стене дома. Холодно. Отчаянно немеют руки.
─ Доброе утро, ─ слышит она, когда просыпается.
Над ней склоняется прехорошенькая девушка с длинными золотыми волосами.
─ Меня зовут Анжела, а тебя?
─ Рейко, ─ отвечает она хриплым голосом. ─ Где Сару?
─ Сару? Так это имя того мальчика? Он в соседней комнате, доктор дал ему лекарство, он сейчас спит.
─ Ты медсестра? ─ спрашивает Рейко, щуря темно-серые глаза.
─ Нет. Это мой карнавальный костюм, ─ смеется Анжела.
Сару полностью выздоравливает через два дня.
И Рейко настолько благодарна, что остается в доме Анжелы насовсем.
23 июня 2008
Рейко и Сару выходят уже в сумерках, оставив Эрика одного. Они еще долго стоят на холодном ветру, а потом медленно идут вперед и скоро исчезают во тьме.

8.
19 июня 2008
Каждый их вдох ощущая…
─ Выбирай, куколка: или ты едешь с нами, а твои друзья спокойно пойдут домой, или мы всех вас перестреляем здесь. ─ ухмыляется мужчина, дергая ее за волосы грязными пальцами.
─ Поеду, ─ хрипло шепчет она и, повернувшись к семье, добавляет: ─ Я выберусь. Буду ждать вас там.
И только из-за этой фразы они не лезут геройствовать. Она знает, что не сумеет. Знает, что не сильная и никогда не будет. Однако, когда Эрик останавливается у двери и пристально смотрит на нее, Анжела улыбается. Ярко, светло, словно прося поверить в то, что все хорошо. И у нее выходит это. Впрочем, как всегда.
Ее отвозят в небольшой дом в горах. Они хотят, чтоб она отдала им семью. В ответ девушка заливисто смеется и говорит, что для этого требуются подписи еще нескольких человек. Имен она не называет. Она держится, даже когда ее пичкают наркотиками. Не потому что сильная. Просто этим занимался Даниэль, и она совершенно ничего не знает. Ее бросают в подвал, там холодно и сыро. Наверное, она рискует подхватить простуду, и тогда Саррат будет ругать ее, как малое дитя. Вот только в действительности она знает, что никто уже не придет. И это хорошо. Это правильно. Когда ей говорят, что Босс решил убить ее, Анжела улыбается. Разбитыми губами – это больно, но зато искренне и от всей души.
Она вспоминает свой первый приказ Джи.
Свою первую улыбку Эрику.
Первый взгляд Даниэля.
Горячий лоб Винсента.
Теплые руки Рейко, когда та впервые обняла ее.
Робко-счастливую улыбку Сару, когда он понял, что хороших людей много.
Вспоминает, как в глаза Кай вернулась жизнь.
И как Базиль учился улыбаться.
Она верит, что никто из них не придет. И поэтому счастлива. Как никогда. И благодарна им за каждую секунду вместе.
Когда ее кладут на носилки и втыкают в руку, зафиксированную ремешками, иглу, через которую в тело поступает питательный раствор, она верит, что спит, потому что на самом деле никто не пришел.

9.
24 июня 2008
Знаешь, Преданность – это не звук…
Когда Эрик выходит на улицу, он видит прислонившегося к стене Джи с дорогой сигарой во рту. Рядом с ним два тяжелых автомата и несколько лент с крупнокалиберными патронами. Рейко сидит на перилах, кокетливо болтая ногами, протирая вельветовой тряпочкой любимый Кольт 45-ого калибра. Сару с ней нет, видимо, отвела его домой. Базиль и Кай тихо переговариваются о чем-то неподалеку, поигрывая одинаковыми русскими Гюрзами.
─ Что так долго? ─ недовольно спрашивает Винсент, перезаряжая АК-47 с лазерным прицелом. ─ Джо приедет туда с доком.
─ Я отправил людей на их главную базу, ─ мягко улыбается Даниэль. ─ Час назад они закончили. Один из этих уродцев признался, где они держат Анж.
─ Кстати, я привез из дома твой ТТ. ─ добавляет Джи, выдыхая дым.
─ Одежда и еда в машине, ─ растягивает слова Рейко.
─ Поехали, Рик, ─ смеются подошедшие близнецы. ─ Анжи, наверное, заждалась нас.