Глава 1Открытая книга
--------------------------------------------------------------------------------
Название оригинала: «Open Book».
Автор: Chthonia.
Переводчик: Radiance.
Бета: monokeneko.
Авторский рейтинг: PG-13.
Пейринг: LM/HG/DM.
Жанр: Драма.
Саммари (авт.): Люциус и Драко в магазине «Флориш и Блоттс» загоняют Гермиону в угол. Грязнокровкам, которым есть что скрывать, не следует ходить за покупками в одиночку…
Ссылка на оригинал: http://www.thedarkarts.org/authors/chthonia/OB.html
Разрешение на перевод получено.
-----------------------------------
Говорят, удача благоволит лишь подготовленным умам.
Я слышу знакомые тягучие интонации сына в дальнем углу «Флориш и Блоттс» и останавливаюсь послушать. Он за высоким книжным шкафом, разговаривает с Грязнокровкой. Они укрыты от посторонних взглядов.
До чего удобно.
- Ломаешь голову над списком книг, Грейнджер? Или учителя, как всегда, решили дать своей любимице фору?
- Уйди, Малфой! Или тебе заняться больше нечем, как слоняться вокруг и оскорблять людей? – В ее тоне безошибочно читается раздражение, но есть в нем и еще какая-то сдержанность. Итак, она что-то скрывает? Любопытно.
- Ничего не могу поделать, если ты попадаешься на моем пути, - говорит Драко, и я как наяву вижу его ухмылку. – Так или иначе, что ты здесь делаешь?
- Как ни странно, ищу книгу, - отвечает она. – Разве не именно этим люди обычно занимаются в книжных магазинах?
Я подавляю улыбку. Язык у Грязнокровки такой же острый, как и ее предполагаемый ум, во всяком случае, достаточно острый, чтобы привести Драко в замешательство. Но, с другой стороны, у нее было четыре года для практики. А я четыре года непрерывно слушал об этом. Лишних четыре года.
Самое время научить моего сына, как справляться с подобными вещами. Темный Лорд восстал, и слабакам нет рядом с ним места.
- Ты одна? – спрашивает Драко. – Никогда не думал, что встречу тебя здесь без защиты твоих маленьких друзей.
- У меня есть и своя собственная жизнь, Малфой.
- Так почему же ты рискуешь ей, приходя сюда, Грейнджер? Ты была бы в большей безопасности, оставаясь в магглском мире, где твое место.
Мне приходиться напрячься, чтобы расслышать его слова. Это хорошо: дурацкий инцидент в поезде все же научил его быть осторожнее. Продолжая, он еще больше понижает голос.
- Мой отец говорит, что к Рождеству все Грязнокровки будут слишком напуганы, чтобы продолжать оставаться среди нас. Так что будь-ка начеку, если понимаешь, что для тебя лучше.
Значит, не так уж осторожнее, хотя сыновняя преданность весьма трогательна. К тому же, очевидно, что его замечание попало в цель. Когда она говорит, тихой яростью в ее голосе можно резать алмаз.
- Я ведьма, и буду приходить сюда, если захочу! И меня не отпугнут ни ты, ни твои глупые угрозы, ни даже твой ужасный отец.
А вот и удачный момент, чтобы появиться на сцене.
Я ставлю на место книгу, которую притворялся листающим, накладываю небольшое Заглушающее заклятие и выхожу из-за книжного шкафа. Грязнокровка стоит спиной ко мне. Она свирепо взирает на Драко. Вокруг больше никого нет.
- А, вот ты где, Драко, - лениво говорю я.
Она явственно подпрыгивает, затем оборачивается ко мне. Так значит, Грязнокровка, ты не боишься?
- Здравствуй, отец. – Драко приветственно ухмыляется, явно наслаждаясь ее реакцией так же сильно, как и я.
Всегда безумно приятно наблюдать за реакцией жертвы, а у меня были годы на изучение тончайших оттенков. Эта быстро переходит от замешательства к тревоге. Она оглядывается на Драко, и тот, будто бы случайно, вытягивает руку, опираясь о шкаф напротив. Выхода нет. Гладко проделано, возможно, мой сын еще не совсем безнадежен.
Она поворачивается ко мне, ее голова склонена набок, взгляд слегка расфокусирован. А-а… она прислушивается, понимая, что не может расслышать тихого бормотания прочих посетителей. Понимая, что они ее тоже не услышат. Когда она встречается со мной взглядом, ее страх уже очевиднее. Вероятно, она на самом деле так сообразительна, как рассказывают мне эти министерские идиоты-магглолюбы.
Но вот она стоит здесь, примерзшая к полу, прижимая книгу к груди, словно щит, и выражение ее лица снова меняется. Большинство волшебников никогда не смогли бы уловить этот вызов, промелькнувший в ее взгляде. Трудно не рассмеяться, право же. Что еще можно было ожидать от гриффиндорки? Значит, не так уж сообразительна, но, определенно, гораздо занимательнее.
Я улыбаюсь.
- Разве ты не хочешь представить меня своей подруге?
Их одинаковые гримасы отвращения при слове «подруга» смотрятся весьма забавно.
- Она мне не подруга, отец, - быстро говорит Драко. – Она просто оказалась рядом, когда я пришел поискать книгу, за которой уже давно охочусь.
- И кто же «она»?
Разумеется, я знаю, кто она. Я еще не забыл, как эта лохматая голова нагло болталась туда-сюда перед нами на протяжении всего финального матча Мирового Кубка по Квиддичу. Но ничего, в скором времени те министерские работники, что посчитали нахождение Грязнокровки в Верхней Ложе нормальным, очень и очень об этом пожалеют.
- Я Гермиона Грейнджер. - Хотя ее голос дрожит, вызов, звучащий в нем, очевиден.
- Грейнджер? Та самая Грязнокровка?
Эта восхитительная смесь страха и злости теперь приправлена капелькой унижения. Хорошо. Пора ей узнать свое место.
Я иду к ней, останавливаясь как раз тогда, когда она начинает отшатываться назад. Кажется, что комфортное расстояние для нее - около шести футов. Меня это устраивает – я также не имею ни малейшего желания быть ближе. Но все же делаю еще один шаг в ее направлении. Она слегка вздрагивает, но не двигается с места. Врезаться спиной в Драко явно не входит в ее понятия о безопасности.
Она делает жалкую попытку сбежать, и нотка отчаяния разрушает видимость ее праведного возмущения.
- Ну, знаете ли, мне есть, чем заняться, вместо того, чтобы стоять здесь и выслушивать ваши оскорбления. Так что, если позволите, на этом я вас покину…
Она пытается повернуться, но обнаруживает, что не может двинуть ногой. Такое полезное маленькое заклинание. Если оно выполнено правильно, жертвы едва ли могут определить, что их удерживает на месте что-то, помимо собственного страха. А у меня было много практики, чтобы научиться выполнять его правильно.
Ее глаза расширяются от ужаса. Я позволяю себе улыбнуться.
- Так быстро покидаете нас, мисс Грейнджер? Но ведь мы только встретились. Неужели в наши дни в Хогвартсе не учат этикету?
Она тянется за палочкой.
Глупый ребенок. Что, по ее мнению, я могу сделать ей здесь? И она сможет сделать мне?
Я награждаю ее своим самым зловещим взглядом.
- Я бы советовал убрать это, мисс Грейнджер. Арест за нападение на друга министра нанесет непоправимый вред вашей превосходной биографии. К тому же, префектам Хогвартса следует показывать лучший пример, вы так не думаете?
Драко ухмыляется при этой фразе. Так приятно, когда собственный сын разделяет твое чувство юмора.
Она продолжает сжимать палочку, но понимает, что я имею в виду.
Да, Грязнокровка, твое положение безнадежно. Почему бы тебе просто не признать это?
Только не слишком быстро. Активное сопротивление довольно-таки занимательно.
- Чего вы хотите? – А, так она может говорить. И не настолько глупа, чтобы умолять: я сделаю, что захочу, и она это знает. Но все же продолжает так заманчиво упорствовать!
- Чего я хочу? – повторяю я. – Всего лишь немножко поболтать, раз мы, наконец, представлены друг другу. Я столько всего слышал о вас.
Это ее не успокаивает. И не должно было.
Я поднимаю палочку и наслаждаюсь тем, как ее глаза расширяются от ужаса.
- Акцио. – Легчайшего взмаха достаточно, чтобы вырвать книгу у нее из рук. Я с легкостью ловлю ее.
Она ничего не может поделать, только стоять со сложенными на груди руками в жалкой попытке выглядеть менее уязвимо. Грязнокровка изменилась с тех пор, как я видел ее в последний раз. Она что-то сделала со своими смешными зубами, и, кажется, наконец научилась укрощать волосы. Мантия ей весьма к лицу. Она сшита из легкой светлой материи… и восхитительно подчеркивает дрожь хозяйки.
Она бы даже могла сойти за ведьму, если бы каждый жест и поза не кричали о ее истинном происхождении. Гадость, а между тем, она, кажется, считает, что благоприятное мнение хогвартских дураков делает ее полноправным членом общества. И Драко рассказывал мне, что она общалась с болгарским ловцом? Семья Крумов должна бы лучше разбираться в таких делах.
Я опускаю взгляд на книгу, и мои брови ползут вверх.
- Гиппогрифы, мисс Грейнджер? Но разве вы уже не эксперт по гиппогрифам?
Она заливается краской, но упрямо удерживает мой взгляд. Восхитительно! Если бы она только знала, как редко люди отваживаются на это.
- Да, - продолжаю я, - я знал, что этот идиот Хагрид не смог бы сам подготовить защитную речь для существа. Так вы действительно помогали ему, не правда ли?
Я снисходительно улыбаюсь ей. Она бледнеет.
- О, вам не стоило волноваться. Та деталь, которую вы откопали в подразделе 7А Свода Законов МВС об Уменьшении Ответственности, чуть было не добавила мне трудностей, но я не держу на вас зла за это. Ведь от вызовов я получаю истинное удовольствие.
Такое пьянящее смятение. Я скольжу взглядом по Драко; надеюсь, он ценит это; он еще станет знатоком страха.
- Разумеется, - говорю я ей, - у вас никогда не было шанса. Это за гранью вашего понимания… хотя, думаю, это не удивительно, учитывая ваше происхождение. Невозможно узнать абсолютно все из книг, мисс Грейнджер. Когда дело касается устройства мира, вы абсолютно невежественны.
Ее глаза вспыхивают – я задел больное место. Очевидно, Грязнокровке не нравится, когда ее интеллект оспаривают.
- По крайней мере, я не настолько глупа, чтобы поверить во всю эту чистокровную чушь!
Маленькая самоуверенная сучка! Я готов проклясть ее на месте, но все же вовремя справляюсь со своим раздражением. Потеря контроля из-за мелкого оскорбления была бы плохим примером для Драко. Я опускаю палочку.
- Вот ещё один пример того, о чем явно вы не имеете ни малейшего понятия, - мягко говорю я. – Неужели вы настолько глупы, чтобы считать, будто ваше место здесь?
Она продолжает сжимать палочку в защитном жесте, но ее глаза наполнены чистейшим ужасом.
Да, Грязнокровка, думай, с кем разговариваешь, прежде чем открыть свой большой рот.
Разве она не понимает, как легко было бы для Драко подойти и выдернуть у нее палочку? Я сигнализирую ему - «нет». Есть гораздо более интересные способы управиться с этим.
Я смеюсь ей в лицо.
- Ну же, мисс Грейнджер. Что, скажите на милость, я сделаю вам в этом общественном месте?
Я оставляю это ее воображению - она нарисует себе свои страшнейшие ночные кошмары куда ярче, чем это сделаю я. Общественные места могут быть такими удивительно уединенными, не так ли? Особенно, если благоразумно наложить одно-два Отталкивающих заклятия.
Ее страх смешивается со злостью и беспомощностью, когда она тщетно пытается найти ответ. Она ненавидит меня. Возможно, так же сильно, как я ненавижу ее. Мне это нравится – несбалансированные отношения могут быть так скучны.
Как же я хочу сломать ее здесь и сейчас!
Но не стану. Такой сочный ужас заслуживает, чтобы им наслаждались медленно.
Кроме того, я не забыл о ее любопытном выборе материала для чтения.
Я быстро пролистываю книгу.
- Как вылечить Вашего гиппогрифа, - читаю я и бросаю в ее сторону короткий взгляд. – У вас есть гиппогриф, которому требуется лечение? Вам, как никому другому, должно быть известно о наказании за хранение волшебного существа на магглской территории.
Молчание. Но ее внезапное напряжение иного качества, чем то, что было до этого. Теперь она боится не за себя.
Какой неожиданный подарок! Самый изысканный ужас возникает тогда, когда жертвы знают, что им все еще есть, что терять, даже после того, как я совершу самое худшее. Я не наблюдал этого уже очень, очень давно.
Я не могу сдержать улыбку искренней признательности. Драко в удивлении смотрит на меня. Но он не может видеть ее лицо, а даже если бы и мог, даже если бы смог правильно прочитать ее выражение, он бы не понял. Ему еще многому надо учиться.
- Или, возможно, животное принадлежит одному из ваших друзей?
Отклик! Я в притворной скуке растягиваю слова, стараясь не выказать своего возбуждения.
- Вы ведь не собираетесь сказать мне, что Мальчик – Герой Волшебного Мира держит у себя под кроватью запрещенных существ?
Очевидно, что это не так. Жаль. Было бы забавно придать это публичной огласке.
- Думаю, вы могли бы оказать мне любезность, отвечая, когда я спрашиваю. Очевидно, в Хогвартсе при выборе префектов больше не учитывают способность к общению.
Она зло смотрит на меня, но продолжает держать рот на замке.
Как пожелаешь, Грязнокровка. Твое молчание гораздо красноречивее слов.
Я закрываю книгу и внимательно смотрю на нее.
- Хммм. Я так думаю, что мальчишку Уизлей тоже можно отбросить. Он никогда не сможет прокормить его - по крайней мере, если хоть сколько-нибудь привязан к родственникам.
В ответ – вспышка гнева, не того говорящего страха, который я ищу. Опять-таки жаль. Я очень сомневаюсь, что жалкая министерская карьера Артура Уизли сможет выдержать еще один скандал.
Смотри и учись, Драко, смотри и учись.
- Итак, - размышляю я, - кто бы это мог быть? – Я перевожу взгляд на сына.
- Должно быть, это Хагрид, верно? – предлагает он.
«Хагрид?» - размышляю я. – Нет, сомневаюсь, что Хагрид попросил бы ветеринарной помощи у школьницы. Этот идиот, возможно, и не имеет понятия, как контролировать своих монстров, но он, к сожалению, прекрасно знает, как сохранять им жизнь.
По какой-то причине на это есть реакция, но я не могу ее распознать. К чему это было? Неужели она думает о монстре, которому Хагрид не смог сохранить жизнь, несмотря на ее помощь?
Хотя, припоминается мне, я ведь так и не узнал, что же в итоге случилось с тем гиппогрифом. Все, что я получил от Комитета Опасных Созданий – пустые извинения; даже в изложении МакНейром событий того вечера было больше дыр, чем в зараженном гномами саду. Вот такую нелепицу получаешь, когда пользуешься официальными каналами. Скоро станет необязательным вдаваться в столь утомительные тонкости.
Я слегка углубляю поиск.
- Кроме того, - говорю я, обращаясь к Драко, - неужели ты думаешь, что этот чурбан неотесанный захочет себе другого гиппогрифа после того, что случилось с первым?
Он ухмыляется, но она…
Это не страх. Это отчаяние. Здесь не девчачий секрет.
Ах, Грязнокровка, какую же сверкающую драгоценность ты пытаешься от меня скрыть?
Я знаю, где искать, но все еще не совсем уверен в том, что именно ищу.
- Итак, мисс Грейнджер, могу я полагать, что, в конце концов, Вы все-таки нашли способ, как сохранить тому зверю жизнь?
Ее быстро подавленная паника указывает, что я на верном пути.
- И где же он прячется сейчас? – говорю я мягко, но подпускаю в голос угрожающих ноток. Я не могу оценить ее вмешательство в ту ситуацию; только не после того, как приложил столько усилий, лишь бы это существо было уничтожено. – Вы же понимаете, как сурово можете быть наказаны за сокрытие беглеца?
Она замирает, и ее ужас абсолютно не соответствует моим словам.
Что я такого сказал?
И тут я припоминаю другого беглеца, который также пропал той ночью. Неужели этот подлец Блек и есть тот, кого она защищает? Северус всегда настаивал, что Поттер как-то связан с той историей, но я никогда не уделял этой идее особого внимания – он одержим мальчишкой практически так же сильно, как и Драко. Но если в этом участвовала маленькая грязнокровная подружка Поттера, то, возможно, он был не так уж и не прав. Этот кусочек информации - поистине ценный приз.
Тем не менее, даже следуя пересказу событий самим Северусом, такое предположение лишено логики. Действия Поттера были полностью проверены, и насколько я могу судить, Грязнокровка все время была рядом с ним. Они не могли делать два дела одновременно.
Но когда я бросаю взгляд на Драко, некое воспоминание занимает положенное место. Одна из его бесконечных жалоб про Грязнокровку и особое к ней отношение. Про то, что она умудрялась посещать, кажется, все предлагаемые курсы. Я помню, как говорил ему не быть таким фантазером – она не могла быть в трех местах сразу.
Кажется, я ввел мальчика в заблуждение.
Очень похоже, что какой-то идиот доверил Грязнокровке времяворот. А еще очень похоже, что кто-то – и, если я не совершаю огромную ошибку, кто-то с нелепой белой бородой, прискорбной любовью к изгоям и одержимостью сладким – помог ей и Поттеру вмешаться во время той ночью.
Я практически смеюсь. Какая изумительная дерзость. Какая незаконная, изумительная дерзость. Если и этого недостаточно, чтобы избавиться от старого дурака… не то, чтобы я мог что-то доказать, конечно. Но несколько грамотно составленных слухов, направленных в правильные уши, могут быть гораздо эффективнее любых доказательств.
Но я не хочу спешить с выводами. Все, что мне нужно - это небольшое подтверждение от Грязнокровки, если я смогу получить его, не давая Драко узнать о моих догадках. Эта информация слишком ценна для слишком многих важных людей, чтобы доверить ему трепать ее в школьных спорах.
Грязнокровка не отрывает взгляд от пола. Глупый ребенок. Неужели она считает, что я так просто оставлю поиски, когда почти поймал ее?
Я делаю шаг вперед. Мне действительно неприятно дотрагиваться до этого существа, но на таком близком расстоянии сладкая глубина ее мучений - достаточная компенсация. Двумя пальцами я приподнимаю ее за подбородок, нежно заставляя посмотреть на меня.
Такие прекрасные, выразительные глаза! От чистоты ее ненависти просто захватывает дух.
Я перевожу взгляд на сына. У него тоже выразительные глаза, и в данный момент они выражают замешательство. Хотел бы я доверять ему, но он пока не показал, что заслуживает доверия. Но в скором времени, надеюсь, мы сможем работать вместе.
- Видишь, Драко, вот еще один пример предрассудков, с которыми нам приходится сталкиваться, - говорю я ему. – Можешь быть уверен, если бы студентка Слизерина решила повернуть законы под себя, она бы получила замечание в личное дело. Но для ручной Грязнокровки Дамблдора они, вероятнее всего, просто переведут стрелки часов назад и притворятся, будто ничего не было.
Ничего. Ей удается сохранить абсолютно спокойное выражение лица. Вопреки себе, я впечатлен; но отсутствие ответа столь же красноречиво, как если бы она излила мне душу.
Ошибочная реакция, Грязнокровка. Тебе следовало бы выглядеть возмущенной или хотя бы озадаченной.
Я победно улыбаюсь. Я хочу, чтобы она поняла, что рассказала мне все так же ясно, как если бы я опоил ее Веритасерумом.
Что теперь? Это в высшей степени соблазнительно - покончить с ней прямо здесь. Драко определенно необходимо развивать твердость характера в подобных вещах, к тому же, это так подошло бы несносному маленькому книжному червю – закончить жизнь размазанной по этим полкам. Есть ли лучший способ показать выскочкам-грязнокровкам, что для них нигде нет безопасного места? Если магглолюбам так нравится ставить ее в пример, я буду только счастлив угодить им.
Но не сейчас. Было бы досадно подарить ей такую легкую смерть, да и совершать это здесь - не слишком благоразумно. Кроме того, кто знает, какие еще жемчужины можно извлечь из грязи при правильном воздействии? Будет в высшей степени поучительно пронаблюдать, куда она отсюда побежит. А ведь мы точно знаем, где ее искать, когда нам захочется продолжить изыскания.
Я возвращаю ей книгу. – Благодарю за столь многое проясняющую беседу, мисс Грейнджер. Мне доставило огромное удовольствие наконец-то побеседовать с вами. – Я улыбаюсь, наслаждаясь ее ненавистью. – Искренне надеюсь, что вскоре мы встретимся с вами вновь.
Каждое слово просто восхитительно правдиво. И я вижу, что она это понимает.
Внезапно она обнаруживает, что может двигаться. Пусть верит, что сама нашла в себе силы разрушить мое заклинание. Она вихрем поворачивается, протискивается мимо Драко и уносится прочь.
Беги, Грязнокровка, беги. В самом конце это тебе уже не поможет.
Магазинные колокольчики звенят, когда дверь захлопывается за ней.
Я искренне надеюсь, что она не забыла заплатить за книгу.
Драко смотрит на меня нерешительно, возможно, гадая, собираюсь ли я наказать его за то, что он позволил ей сбежать. Он боится меня. Разумеется, в этом нет ничего глубоко неправильного; порой мой отец тоже вселял в меня ужас, и это не создало для меня никаких постоянных сложностей.
Но в том, что грядет, Драко просто необходим мне, как союзник. Я надеялся, что он будет лучше подготовлен, хотя даже пошли я его в Дурмстранг, он, вероятно, нахватался бы только фирменной каркаровской трусости. Но теперь время пришло, и мы должны извлечь для себя максимум пользы.
Я поднимаю бровь с едва заметной улыбкой, и он расслабляется.
- Значит, это и есть Гермиона Грейнджер? - говорю я. – А она довольно-таки любопытный экземпляр.
Он хмурится. – Все они одинаковы. Наглые маленькие всезнайки, не имеющие ни малейшего понятия, как нужно себя вести. Их даже быть здесь не должно.
Снова этот раздражающий скулеж. Почему он до сих пор не запомнил, что нужно действовать, если хочешь перемен? Когда я учился в Хогвартсе, имя Малфоев вселяло страх, а не презрение.
- Ты абсолютно прав, Драко, - отвечаю я. – Им действительно необходимо узнать свое место. Это существо совершенно не знает прежних времен. – Я смотрю ему в глаза, поэтому он не может ошибиться в значении моих слов. – Так не считаешь ли ты, что ей пора преподать урок?
Я уступлю это удовольствие тебе, Драко. Надеюсь, ты сумеешь по достоинству оценить этот дар.
А когда он докажет, что способен справиться с задачей, мы будем трудиться вместе, возвращая нашей семье ее законное положение. Никакого больше низкопоклонства перед людишками типа Фаджа. Никаких больше грязнокровных уродцев. Мир на пороге перемен, и пришло время действовать.
Пусть Темный Лорд делает с Поттером все, что пожелает. В конце концов, он ждал достаточно.
Но грязнокровная сучка - наша.
КОНЕЦ
