Глава первая и последняяГарри Поттер всегда делал то, чего от него ожидали. Когда пьяная Сибилла Трелони произнесла дурацкое пророчество, он честно развоплотил Волдеморта на добрый десяток лет, хотя был всего-то годовалым младенцем. Когда алый поезд привез его в Хогвартс, он поступил на Гриффиндор вопреки заверениям Малфоя («Давай, Поттер, в этом АУ мы можем стать друзьями. Ты будешь невероятно крут, и самые красивые слизеринки пригласят тебя на свидание…»). Перспективы были заманчивыми, но Гермиона напомнила, что он
должен внушать надежду, а не идти на поводу у Малфоя и очередного автора («Эта девчонка за клавиатурой, наверное, и школу еще не закончила! Тебе не стыдно?»). Стыдно Гарри не было… Почти.
- К тому же, - пробурчал обиженный Рон, - в подземельях холодно и сыро, а твоим деканом станет Снейп. И не надейся обрести в его лице папашу, няньку и любовника…
Возмущение, наскоро набранное сопливой девчонкой четырнадцатым размером шрифта Times, затопило Гарри с головой.
- Ты думаешь, я так плох, что не смогу?..
- Я думаю, что Снейп отловил меня на перроне, - лицо Рона помрачнело еще сильнее, - и сказал, что он исключительно гетеросексуален, ненавидит твоего отца и его друзей и достанет тебя везде, чтобы отомстить за прошлое… Прошлый… Где он стал маленьким, а ты его усыновил, помнишь?
Гарри скептически хмыкнул.
- А еще он пообещал, что сделает все, чтобы я погиб в пятой части… если ты попадешь в Слизерин. Гарри, ты мой друг, ты не можешь так со мной поступить!
Он должен был спасать философский камень, лезть в тайную комнату за Джинни, выручать Сириуса, участвовать в Турнире, потому что контракт с кубком не подлежал расторжению, и мчаться в министерство…
Но когда на шестом курсе Слизнорт пихнул ему в руки учебник Снейпа и пожелал, добродушно грозя пухлым пальцем, хорошей учебы, терпение Гарри лопнуло.
Запулив учебником в ухмыляющегося Малфоя, разгромив полкабинета Дамблдора (что ни говори, это здорово поднимало тонус) и подвесив миссис Норрис за хвост под потолком Большого зала, он сказал культовую фразу:
- Не хочу учиться, а хочу жениться, - и ушел в АУ.
Гулять. На поиски приключений, в общем.
*
- Гарри, дорогой, - Джинни чмокает его в щеку и пихает в руки орущего младенца, небрежно завернутого в потертое стеганое одеяло. – Переодень Альбуса, покорми его и уложи спать. Каша в холодильнике, одежда в комоде, кровать… Это ты знаешь.
Его губы размыкаются сами собой:
- Да, дорогая.
- Не забудь проверить температуру еды, следи за временем, не мешкай и не рассказывай, пожалуйста, истории про злого дядю Волдеморта и супергероя Гарри.
- Да дорогая.
- Я пошла, не скучай. Не забудь, что вечером мы идем к маме, приготовь парадную мантию.
- Конечно, дорогая.
- И не поддакивай! Гарри, ты сам на себя не похож…
- Да, до… То есть, Джинни, тебе показалось.
- Не ссутулься, не лги мне, не вздумай смотреть телевизор и пить пиво, не…
Эта реальность ему не подходит.
*
- Поттер, сколько можно тебя ждать? – язвительно тянет Малфой.
- Как будто ты всегда приходишь вовремя, - огрызается Гарри, но давится словами, когда тонкие руки обвивают его шею.
- Ты не в духе?
- Все хорошо, - Гарри вырывается из объятий. – Малфой...
Малфой отшатывается, как от пощечины, его глаза широко распахнуты, а губы дрожат.
«Как у девчонки», - думает Гарри.
- Ты… Ты сердишься?
- Ну что ты?! – ненатурально удивляется Гарри. – Я на тебя… - он кашляет, но заставляет себя закончить. - …Не сержусь.
- Тогда почему ты так меня назвал? – капризно тянет Малфой. – Почему ты не рад меня видеть? Почему «Малфой», а не «Драко», «мой дракон», «моя маленькая сладкая ягодка», а?! – с каждым словом его голос повышается.
- Хорошо, - соглашается Гарри. – Моя сладкая ягод… - он не заканчивает, согнувшись пополам в приступе смеха.
Малфой шмыгает носом.
- Ладно, Мал… Драко, - говорит Гарри, неловко хлопая его по плечу. – Кхм… извини. Я тебя…
Он хочет сказать, что не хотел обидеть, что не стоит так переживать, но Малфой понимает его по-своему.
- Я тебя тоже, - бормочет он.
В следующий момент его пальцы расстегивают рубашку Гарри, губы шепчут какие-то романтичные глупости…
- Ты…
- Ты тоже.
- Я…
- И я тебя.
«Здесь мне не нравится, - в панике думает Гарри. – Может… Гермиона?»
Черт. Первое имя, пришедшее в его голову, оказывается неудачным.
*
- Гарри, ты все понял?
- Ага, - он кивает, ошалело трясет головой и часто-часто моргает.
- Гарри!
Стекла его очков натерты до блеска, и Гарри не видит на них ни одного отпечатка пальцев, ни одного жирного пятна или налипшей крошки… Что происходит?
Белоснежная рубашка пахнет шампунем и чуть не хрустит («Крахмалили ее, что ли?»), на шее – галстук, запястье украшают дорогие часы. Опустив голову вниз, он замечает на груди знакомый значок и стонет сквозь зубы.
- Гарри!
- Да, Гермиона?
- Ты точно усвоил весь материал?
- Материал? – ах, верно, на его коленях лежит увесистый том с нечитабельным названием, и Гарри, криво улыбаясь, бормочет: - Конечно. Неужели ты сомневалась?
- Да, сомневалась, - резко говорит Гермиона. – Не ленись. Сегодня у нас конференция, и… Не горбись, Гарри.
*
- Мистер Поттер, - ухмыляется Снейп.
- Профессор, - убито произносит Гарри.
Бровь Снейпа выгибается, а в глазах появляется хищный блеск.
- Ты решил поиграть в ученика и учителя? – игриво спрашивает Снейп.
Перед тем, как потерять сознание, Гарри шепчет с мольбой:
- Ну хоть кто-нибудь, похожий на меня…
*
- Ты?! – кричит Гарри.
- То же самое могу спросить и я, - надменно произносит Том.
- Но почему?..
Почему Волдеморт? Конечно, в этой вселенной он красив, но… Это ведь…
- Между нами ничего не может быть, - говорит Гарри категорично.
- Да неужели? – мягко спрашивает Том. – Кажется, этой ночью ты думал иначе. А, Гарри?
- Ночью?
- Забыл? – смеется Том, обнажая в улыбке ровные зубы. – Так я могу и напомнить…
Он грубо, жадно целует Гарри, тонкие длинные пальцы гладят его плечи, зарываются в волосы…
- Мой Лорд…
Массивная дверь приоткрывается; Волдеморт, не оборачиваясь, кидает круцио и растягивает губы в улыбке.
- Хоть что-то остается неизменным, - бурчит Гарри. – Том, ты, конечно, красавчик… и все такое… но нам с тобой не по пути. Прости.
«Интересно, Волдеморта когда-нибудь бросали?».
*
- Гарри…
- Мы так по тебе…
- …соскучились.
- Ты такой…
- …красивый…
- …такой…
- …сексуальный…
- …и…
- Фред, Джордж?
Гарри пытается выпутаться из клубка переплетенных тел, но не может понять, где чьи руки, чьи губы целуют его, чей язык скользит по ключице…
- С тобой так хорошо…
- …и ты…
- …обязательно…
- …подаришь нам свой выигрыш…
- …в Турнире, да?
- Тебе ведь не жалко?
*
Лица мелькают, как цветные стеклышки в калейдоскопе. Гарри пьет чай с Ремусом и тонет в его волчьих глазах… Сириус шепчет, что всегда любил его отца, а они так похожи… Люциус Малфой, размеренно постукивая тростью, медленно облизывает губы… Панси Паркинсон, потрясая ужасающими рюшами, смеется и жеманно оттопыривает мизинец…
Когда Дамблдор, подмигивая, предлагает Гарри прогуляться за осколком души Волдеморта, мотивируя это тем, что сегодня прекрасная погода, кузнечики стрекочут, а птички щебечут, чаша его терпения переполняется до краев.
- Да идите вы! – орет Гарри, швыряясь тяжелыми позолоченными подсвечниками. – Вторая сотня лет, а все туда же!
Топая ногами и ругаясь сквозь зубы, он поднимается на астрономическую башню.
Светит солнце. Блестят на парапете капли серебряной, как затуманенные слезами глаза Малфоя, росы.
- Какой прекрасный день, – с чувством говорит Гарри, размашисто расписываясь на завещании. – Сегодня я умру, и пусть все эти… Это все из-за них.
Он делает шаг вперед, распахивает руки, будто хочет напоследок обнять весь мир, и летит, как птица... прямо в объятия гигантского кальмара, который кокетливо машет ресницами.
fin
